А в перерыве состоялись официальные проводы. Тамара Гвердцители, как всегда, мощно спела «Виват, король, виват!». Под ту песню Фёдора Фёдоровича на руках пронесли по беговой дорожке динамовского стадиона. Кто нёс? Если это важно, то Аленичев с Надудой. Рахимов, Онопко, Пятницкий страховали. Мало ли — вдруг уронят драгоценный груз.
В таких случаях всегда важна позиция центра. Аленичев много позднее подтвердил, что сам вызвался нести замечательного футболиста. Возможно, на счастье. А Черенкову ещё подарили красный «мицубиси» плюс трёхкомнатную квартиру, о чём официально объявил управляющий делами президента России Павел Бородин. Помнится, известие о квартире произвело на футболиста, совершенно ничего такого не ожидавшего, особое впечатление. И не зря.
Потому что никакой жилплощади футболист мог и не получить. Ирина, вторая супруга Фёдора, свидетельствует: «Мы получили ордер на квартиру. Это была такая поздравительная открытка, подписанная Ельциным и Бородиным. Но с этой квартирой тоже была история смешная. Там был прописан сын директора “Лужников”».
То есть наследник Владимира Алёшина. И вот Черенков с Ириной появляются на пороге своего нового дома, а там полным ходом идёт ремонт. Но для совершенно другой семьи! Вмешался Николай Озеров, бывший тогда председателем спартаковского общества. Опытнейший, мудрейший и к тому времени уже очень больной человек призвал бить во все колокола.
И, знаете, зазвенело! Пусть у нас по традиции справедливость наступает не сразу, хотя, до сих пор верим, — неизбежно. «Прощальный матч, — напоминает Ирина, — был в августе 94-го, а переехали туда мы только в мае 95-го. Потому что переоформляли... С нами потом занималась какая-то женщина из управделами, довела дело до конца. Но это всё опять было с подачи Николая Николаевича Озерова».
Точно. У легендарного советского теннисиста Озерова и подача была хороша. Жаль вот, что уходят люди такого масштаба. И безвозвратно. Видите, и Черенкова некем заменить.
...А тогда, после прощального матча, ветеран ещё раз пробежал под ту же песню с букетом цветов по той же динамовской дорожке. Народ не уходил, хлопал, несмотря на дождь. Что Черенков и отметил в заключительном слове.
Надо признать: он и здесь остался велик. Ведь никого не забыл: ни Мухортова, ни Паршина, ни Маслёнкина, ни Чернышёва, ни Бескова, ни Романцева. Особо остановился на роли Николая Старостина. «Парме» отдал должное — кстати, на записи видно, с какой сердечностью прекрасный защитник Ди Кьяро обнимает русского Фёдора, о котором вообще ничего не знал до начала встречи на «Динамо» (помните посла СССР в Англии, который сказал, что спартаковцы в игре с «Арсеналом» сделали больше, чем они, дипломаты, за 15 лет?).
И, наконец, цитата из «Спорт-экспресса»: «У меня нет слов. Всё, что я могу сказать: “Спасибо!” Спасибо тем, кто организовал этот прекрасный вечер. Спасибо игрокам и тренерам, что привили мне любовь к этой прекрасной игре и были моими партнёрами на всём футбольном пути. Спасибо болельщикам, которые всегда поддерживали меня и которые сегодня, несмотря на непогоду, пришли проводить меня. Всем — спасибо!»
«Кого ещё так провожали?» — вопрошал Сергей Микулик. И сам же правильно отвечал: «Разве только Яшина».
...Вместе с тем, если посмотреть фотографии того дня, то мы увидим подавленного, растерянного человека. Да, «Спартак» его не бросил. Работу дали ещё в июне. Однако Черенков чисто человечески сложен и вряд ли может быть понят до конца. И как его понять нам с вами, если он, по воспоминаниям младшего брата Виталия, с наслаждением чеканил пятнадцатикопеечной советской монетой! Представляете картину? Классный цирк? Да, но и Черенков во всей красе. И теперь главное: как ему без футбола? Без поля?
Несомненно, скрасил непростую жизненную ситуацию новый брак — с Ириной. В общем-то они уже два года были вместе. Ирина рассказывала нам, что ездила и на матч в Роттердам, где проходил первый поединок с «Фейеноордом», в качестве непонятно кого, потому что футболистов имели право сопровождать лишь жёны или мамы. Однако ситуацию спокойно разрулил Старостин: в конце-то концов, умный, много испытавший человек видел, что сейчас именно она и есть супруга Черенкова. До того Николай Петрович, понятно, присматривался и думал.
Теперь же, 29 сентября 1994 года, состоялось бракосочетание. Своеобразное. Ибо «молодые» пришли к закрытию загса. Тамошние женщины собирались домой. Футбол они не смотрели, а их мужчины — те, что в курсе, — оставались дома и ждали ужина. Почти трагическую ситуацию спас Сергей Родионов, который намечался свидетелем. Верный друг напомнил дамам о том, кто собирается жениться. Что это сам Фёдор Черенков! Выдающийся, потрясающий, невыразимый — ну, нам у Родионова всё одно никогда не научиться.
Дальше выступил собственной персоной жених. Который принялся настолько искренне извиняться за доставленные неудобства, что довёл женское сообщество до полного умиления. Буквально обаял. Последней сдалась уборщица, больше всех не желавшая поздноватого мероприятия. Хотя сильно-то они никого не задержали. Зато впечатлений и фотографий — на всю жизнь.
Затем в ресторане (тоже для других закрытом) Фёдор с Сергеем пели русские песни. Причём хорошо. Ирина удивилась. Она вообще постоянно открывала в нём нечто новое.
Вот, например, говорил он о том, что хочет стать детским тренером. И, как умный, взрослый человек, понимал, что рано или поздно собственно игровая карьера подойдёт к концу. Умом то есть понимал. А душой — куда там...
И всё-таки искренне пытался найти себя в новом, по сути, деле. Ведь для кого-то получение должности, ставки — чисто материальное завоевание. Будет, чем семью кормить. Фёдор Фёдорович же всегда уходил вглубь. В том числе и будущей профессии.
«Иногда, — рассказывал он одному из авторов этой книги, — возникает ощущение, что отстал от жизни. Но это вполне можно объяснить. За последние годы жизнь настолько изменилась, что нынешним ребятам, если нет глубокого воспитания и какого-то внутреннего стержня, трудно на что-то опереться. Старые ценности размыты, новых ещё нет. С другой стороны, нынешнее поколение лучше нашего разбирается в хитросплетениях жизни, лучше в ней ориентируется».
Тут, безусловно, не всё точно, потому что якобы бравая молодёжь середины 90-х подсаживалась, например, на наркотики — и многие погибали без всяких «хитросплетений». Но подумайте: сколько мы найдём таких начинающих педагогов? Которые не только о зарплате размышляют. А Черенков всё время думает и анализирует.
Вот тот же дубль, куда определили. Там ребята 76-го и 77-го годов рождения. В дети Черенкову годятся, о чём он потрясённо сообщает. Потому и ответственность-то какая! «Конечно, они люди с уже сложившимся мировоззрением, но моя задача, помимо прочего, заключается вот в чём: объяснить, а если нужно, то и доказать, до какого самозабвения нужно любить футбол, чтобы в нём преуспеть», — размышлял он в том июньском интервью. И — вместе с тем — эти ребята вроде как лучше разбираются в жизни. И мировоззрение у них сложилось совсем другое. Очень трудно.
Нет, Фёдор Фёдорович не стал большим тренером. У него нет ни одного воспитанника, которым он мог бы гордиться. Как, допустим, Нетто Шалимовым. Не говоря уже об Ильине, Тищенко и особенно Паршине.
Однако напоминаем: они с Сергеем Юрьевичем взяли в работу 76-й и 77-й годы. А это же в чистом виде «пионер-отряд» с «вожатым» Сергеем Горлуковичем и едва начинавшим тренером Георгием Ярцевым, который выиграл первенство России 1996 года, когда шла борьба до последнего тура с могучей «Аланией»! Причём без Олега Романцева, в первые полгода сосредоточившегося на сборной страны, а во вторые — на президентских функциях в «Спартаке». И Титов, Джубанов, Мелешин, Евсеев, Ширко не сказать, что физической силой или напором каким брали. Скорее — техникой. И почти всегда — футбольным интеллектом. Ну а это-то от кого?
От него, от Черенкова. Он же часто, как и планировал до того, показывал. Что именно? Легче всего сказать, что всё. Ведь Фёдорова стопа работала с редчайшим разнообразием. Будто пела на разные голоса. Поэтому он был способен и передачу продемонстрировать на любое расстояние, и остановку мяча, и разворот, и новый пас, который уже обязан заканчиваться голом. Ребята смотрели, внимали, учились. Повторяли. Нет, конечно, в чистом виде сразу не получится. Так и не страшно. Ибо было бы желание. Остальное помаленьку прибьётся.
...Разумеется, Фёдор Фёдорович много выступал за ветеранов. Игроков советской поры очень желали увидеть в разных уголках России. А «Спартак» продолжали любить по-особому. Народ с удовольствием шёл на обожаемых мастеров, пусть они уже и в возрасте. В начале-то 90-х особо изысканную технику или изощрённую футбольную мысль на просторах нашей родины не всегда удавалось отыскать. Поэтому сборы с матчей тех, кто недавно блистал, получались неплохие.
Так что, несомненно, материальная сторона играла здесь большую роль: глупо считать иначе. Тем более деньги непосредственно зарабатывались. Однако для Черенкова все эти ветеранские встречи имели и жизненно важное значение. Напомним: он не мог без футбола. Конечно, как дружно утверждают родные и близкие, смотрел всё, что можно по телевизору. Однако того удовольствия было, безусловно, мало. Говорит Виталий Черенков: «У него был поиск реализации себя в футболе. Он просто думал только о том, где он ещё может быть полезен...» Поэтому на все турне возрастных игроков соглашался с удовольствием.
При этом действовал с той же отдачей, как и лет двадцать назад. И получалось не всегда удачно. Вновь интересны наблюдения младшего брата: «Говорит: “Я пах себе растянул”. Я ему: “Ну что ты бегаешь? Посмотри на товарищей. Приехали, походили по полю”. — “Как же, я должен был там открыться!” — “Что ты опять заводишься-то? Ты вес набрал, тренировки не те”».
Сущая правда. И тут стоит добавить мнение Ольги Владимировны: «А ноги-то помнят, что надо бежать, что надо делать...» И мы своё вставим: голова тоже не забыла. Всё в нём осталось от приносящего радость футбола. Кроме, собственно, физических сил. Что и страшно было для Фёдора Фёдоровича и его ровесников. Потому что про «походили по полю» — это любящий брат уговаривает и убеждает. На деле же люди, безусловно, старались (и стараются до сих пор) — просто Черенков и в годы их общей молодости открывался «там» или ещё где с гораздо большей эффективностью, неж