Даня не может отвести взгляд от блокнота. Если это так, то слово «убийца» тоже было написано неспроста. И теперь – новое предостережение.
«5.12.19». Пятое декабря уже завтра. Даня смотрит на стол Игната и Алексы. Они снова ведут фальшивую беседу, пока букет кровавых роз вянет на глазах. Господи помилуй, что же должно случиться с ней завтра, что даже ее умерший отец умоляет о спасении?
А если…
Даня переворачивает страницу и быстро черкает в самом верху листа: «Что произойдет завтра?»
Страшно. В горле пересыхает, а кофе уже закончился. Даня кидает в рот сочный салат и еле проглатывает. Желудок окаменел, как после жесткого отравления. Но надежда не отпускает. Вдруг он сможет наладить связь с Леонидом и узнать правду? Может быть, у него открылся еще и дар медиума?
Даня уже не боится, что его обнаружат, и буравит взглядом парочку, пока его пальцы крепко сжимают ручку. Игнат в очередной раз улыбается и снова берет руку Алексы. На этот раз она не вырывает ее, и он нежно целует пальцы. Перед глазами Дани проносится красная пелена, и возникает чувство, будто его разрывают надвое. Он уже жалеет, что согласился на эту авантюру.
Наблюдать, как любимую девушку, пусть в руку, но целует другой мужчина – больно. Просто больно, и по-другому никак.
Он вздрагивает и неохотно переводит взгляд на свой вопрос, совсем не ожидая ответа. Но нет. Он там. Чуть ниже. Такой же неровный, как и предыдущая фраза, будто и не Даня ее написал. Одно слово, но от него нервный спазм схватывает нутро, а кофе просится наружу. Слово, с которым Даня ни за что бы не хотел столкнуться.
Смерть.
Глава 34Забавные ямочки на щеках
– О чем вы говорили? Такси Дани ехало следом за такси Александры. Кажется, Игнат собирался отвезти ее на своей машине, но каким-то чудом она отказалась.
Даня нагоняет ее лишь в доме. Алекса, не снимая шубы, прямо в сапогах на тонкой шпильке, шествует на кухню и выбрасывает букет роз в мусорное ведро под раковиной на глазах у Галины и Златы.
– О чем вы говорили? – настаивает Даня.
Скетчбук в рюкзаке жжет спину, ему хочется заорать об этом на весь дом, но его примут за психа. Только один человек ему поверит.
– Саша, зачем ты выбрасываешь такие красивые цветы? – Галина отодвигает в сторону кружку с какао и подходит к раковине. Достает букет и поправляет обиженные лепестки. – Какая прелесть.
– Ни о чем, – игнорируя Галю, буркает Алекса в ответ на вопрос Дани.
– Почти два часа ни о чем?
– Оставь меня в покое! – взвизгивает она и убегает из кухни.
Даня обессиленно опускается на стул, где еще утром Алекса выслушивала сбивчивые объяснения Клима.
– Голубки поссорились? – Злата запихивает в рот якобы диетическое печенье и хмыкает. – Или цветочки кто-то другой подарил?
– Спросите у Клима, – отмахивается Даня.
Он устал похлеще Алексы, но не думал, что она поведет себя так злобно. Точно фурия, даже волосы распушились в разные стороны.
– Даня, тебе стоит снять пуховик, а то сжаришься, – мягко напоминает Галина. Она поставила букет в изящную вазу с голубыми узорами и не переставая прикасается к цветам.
– Ты права.
Даня возвращается в прихожую, стаскивает обувь и вешает пуховик. Только сейчас до него доходит, как сильно он устал и соскучился по дому. Жить в гостях – значит постоянно быть в напряжении. Он задумчиво смотрит на входную дверь. А кто ему мешает уйти прямо сейчас? И забыть эту семью, как страшный сон? Он ведь им никто. Даже не парень Алексы.
Даниил тоскливо достает скетчбук и вздыхает. Вот что не отпускает его. Он здесь оказался не случайно.
– Даня, можно с тобой поговорить?
Он оборачивается на нежный голос Галины и неожиданно улыбается в ответ на ее прелестную улыбку с ямочками на щеках.
– Да. Мне тоже надо тебе кое-что рассказать. – Не дожидаясь ответа, он хватает ее за руку и тащит в комнату отдыха.
– Я хотела поблагодарить тебя, ведь сегодня целый день работала в гостинице с Арсением. Даже не думала, что это реально. Отец всегда был против, – тараторит Галя. – И мне немного грустно, что только после его смерти я смогла исполнить мечту.
– Галя, Галя, послушай меня! – Они садятся на диван, и Даня протягивает ей блокнот. – Утром к нам с Алексой пришел Клим и заявил, что в прямом смысле проиграл ее в карты.
Рассказ получается скомканным, а местами, наоборот, растянутым, особенно когда он описывает, как общался с духом Леонида. Галина слушает молча и внимательно, и благодаря этому даже лишние слова Дани обретают значение.
– Я не ожидала такого от Клементия, – подчеркнуто полное имя брата звучит в устах Гали как приговор. – А Саша взяла и согласилась? Странно, зная ее вспыльчивый характер, в другом случае он бы умолял неделю.
– Не знаю. Она, конечно, упала в обморок, но в целом не сильно сопротивлялась. Но ведь это не главное. – Даня взволнованно проводит ладонью по волосам. – Вот что главное! – Он тыкает пальцем в слово «смерть» на раскрытой странице скетчбука. – Ты ведь веришь мне, что я не сам это написал?
Вдруг в горле пересыхает. А что если нет? А что если не верит? Но Галина с мягкой улыбкой сжимает плечо Дани и кивает:
– Конечно, верю. И меня это тоже беспокоит. – Она хмурится. – Знаешь, я завтра не пойду на работу. К тому же я взяла финансовые отчеты с собой, поработаю дома, и мы будем дежурить с тобой по очереди, не выпуская Сашу из виду.
– Да… да…
– А если ей рассказать?
Даня медленно проводит пальцами по корявым цифрам 051219.
– Алекса не поверит, я уже пытался. Она даже не хочет говорить об этом… – Он шевелит забинтованными пальцами. – А про мой дар и заикаться бесполезно.
Галина вздыхает:
– В любом случае мы не позволим ей умереть. Папа не просто так нас предупредил. А значит, будущее можно изменить.
– Спасибо.
– За что? – Она вскидывает брови.
Такая теплая и уютная, пропитанная ароматом леса. Вблизи ее серые глаза еще прекраснее. Их темный ободок и плавленое серебро притягивают взгляд. И если рядом с Алексой он чувствует себя бестолковым мальчишкой, то рядом с Галей все иначе.
– Ага! – В комнату врывается Злата и тут же поспешно закрывает за собой двери, переходя на шепот. – Ребята, вы меня простите, но я все тщательно подслушала.
– Злата! – Галя недовольно щурится.
– А что? Как иначе мне добывать инфу? Ой, успокойся, я могила, к тому же ваши секретики напоминают мне детский сад, когда я втирала Гале, что существуют маленькие феи, живущие в тюльпанах. – Она хихикает.
– Необязательно об этом вспоминать.
– То есть ты не веришь? – уточняет Даниил.
– Даня, – она многозначительно улыбается, – в отличие от тебя, я прекрасно понимаю, что творится между вами двумя. – И она подмигивает Гале, которая тут же заливается румянцем.
– Прекрати, Злата! Вечно ты все портишь. – Галя вскакивает с дивана и убегает из комнаты, оставив сестру истерически хохотать.
– Даня, ну ты-то умный парень. Ты-то видишь, что из себя представляет Лекси и какое на самом деле сокровище наша Галя?
– Я… – Он стискивает скетчбук и безжалостно мнет страницы. Спокойный разговор благодаря Злате за секунду превращается в шторм. – Я… – Он задумчиво смотрит на место, где сидела Галя.
– Ладно, – Злата закатывает глаза, – оставлю тебя восстанавливать словарный запас. Но запомни: посмеешь обидеть мою девочку, а я говорю про Галю, и я выцарапаю твои голубые глазки.
Глава 35Казненные и помилованные
Клим нервно стучит в дверь Лекси и замирает в ожидании крика. Но на удивление его встречает тишина. И от этой тишины скручивает живот.
Скотина! Придурок!
Нет слов, чтобы описать, какой же он мудак. Клим прислоняется лбом к двери и усмехается. Продал сестричку. Ну да. Не в рабство и не навсегда, но будь он на месте Лекси, послал бы себя куда подальше.
Клим шумно выдыхает и надавливает на ручку двери, и та с легкостью поддается.
– Лекси? – зовет он и замечает сестру на кровати.
Она сидит спиной ко входу, на полу валяется норковая шубка, которая кажется уродливой мертвой грудой. Лекси сжимает покрывало тонкими побелевшими пальцами и молча раскачивается взад-вперед. Такая худенькая в этом красном платье. Любимый цвет теперь становится ему противен.
– Лекси, ну прости! Я идиот… – Клим закрывает дверь, поднимает с пола шубу и кидает на кровать. – Я места себе не находил, пока ты была в ресторане. Хорошо хоть, Даня писал мне смски.
Но она молчит. Сидит, впившись взглядом в стену, словно там для нее открылось окно в новый мир, прекрасный и волшебный, далекий от ужаса их реальности.
– Лекси, он тебе что-то грязное сказал? – Неловкая попытка разговорить сестру. – Ты только скажи, и я набью ему морду! И плевать, что я все еще должен. Он обещал вести себя как джентльмен! – Клим свирепеет.
Не стоило доверять Игнату. Чертов дурак! Лучше бы он вернул ему в два раза больше денег. Устроился бы к Арсению, работал бы год, два или даже три бесплатно – столько, сколько понадобится, пока не отработал бы весь долг.
– Он. Ничего. Не. Сделал, – наконец цедит Лекси.
Она переводит на Клима взгляд, и он ежится от холода, который пробегает по телу.
– А вот ты – сделал. Убирайся, Клим, из моей спальни, – и она снова отворачивается.
Вот так быстро и резко, словно выдергивает больной зуб, Лекси заканчивает их разговор.
– Как мне заслужить твое прощение?! – восклицает Клим и падает на колени рядом с ней. – Хочешь, буду твоим интернет-рабом, буду встречаться с твоими подписчицами, отвечать на скучные вопросы в директе? Придумай что угодно.
Но Лекси только сильнее отворачивается.
– Уходи!
– Нет, пока ты не скажешь, как мне заслужить твое прощение!
Лекси тихо стонет, как будто ее режут по живому, и бросает на него короткий взгляд:
– Завяжи с азартными играми. Иначе я больше никогда в жизни с тобой не заговорю.