Ложь Холмогорова очевидна для каждого, кто прочтёт сцену первого заседания тимуровцев:
«— В саду дома номер тридцать четыре по Кривому переулку неизвестные мальчишки обтрясли яблоню, — обиженно сообщил Коля Колокольчиков. — Они сломали две ветки и помяли клумбу.
— Чей дом? — И Тимур заглянул в клеенчатую тетрадь. — Дом красноармейца Крюкова. Кто у нас здесь бывший специалист по чужим садам и яблоням?
— Я, — раздался сконфуженный голос.
— Кто это мог сделать?
— Это работал Мишка Квакин и его помощник, под названием «Фигура». Яблоня — мичуринка, сорт «золотой налив», и, конечно, взята на выбор.
— Опять и опять Квакин! — Тимур задумался. — Гейка! У тебя с ним разговор был?
— Был.
— Ну и что же?
— Дал ему два раза по шее.
— А он?
— Ну и он сунул мне раза два тоже.
— Эк у тебя все — «дал» да «сунул»… А толку что-то нету. Ладно! Квакиным мы займёмся особо. Давайте дальше.
— В доме номер двадцать пять у старухи молочницы взяли в кавалерию сына, — сообщил из угла кто-то.
— Вот хватил! — И Тимур укоризненно качнул головой. — Да там на воротах ещё третьего дня наш знак поставлен. А кто ставил? Колокольчиков, ты?
— Я.
— Так почему же у тебя верхний левый луч звезды кривой, как пиявка? Взялся сделать — сделай хорошо. Люди придут — смеяться будут. Давайте дальше.
Вскочил Сима Симаков и зачастил уверенно, без запинки:
— В доме номер пятьдесят четыре по Пушкаревой улице коза пропала. Я иду, вижу — старуха девчонку колотит. Я кричу: «Тётенька, бить не по закону!» Она говорит: «Коза пропала. Ах, будь ты проклята!» — «Да куда же она пропала?» — «А вон там, в овраге за перелеском, обгрызла мочалу и провалилась, как будто её волки съели!»
— Погоди! Чей дом?
— Дом красноармейца Павла Гурьева. Девчонка — его дочь, зовут Нюркой. Колотила её бабка. Как зовут, не знаю. Коза серая, со спины чёрная. Зовут Манька.
— Козу разыскать! — приказал Тимур. — Пойдёт команда в четыре человека. Ты… ты и ты. Ну, всё, ребята?
— В доме номер двадцать два девчонка плачет, — как бы нехотя сообщил Гейка.
— Чего же она плачет?
— Спрашивал — не говорит.
— А ты спросил бы получше. Может быть, кто-нибудь её поколотил… обидел?
— Спрашивал — не говорит.
— А велика ли девчонка?
— Четыре года.
— Вот ещё беда! Кабы человек… а то — четыре года! Постой, а чей это дом?
— Дом лейтенанта Павлова. Того, что недавно убили на границе.
— Спрашивал — не говорит, — огорченно передразнил Гейку Тимур. Он нахмурился, подумал. — Ладно… Это я сам. Вы к этому делу не касайтесь».
Среди семей, о помощи которым идёт речь, командирская только одна. Остальные — рядовых красноармейцев, которые обычно призывались из семей как раз сельских обывателей, типа молочницы и хозяйки козы Маньки. В дальнейшем Тимур прямо разъясняет, что звезда на заборе «значит, что из этого дома человек ушёл в Красную Армию. И с этого времени этот дом находится под нашей охраной и защитой». В ультиматуме же шайке Квакина отмечается: «вы по ночам совершаете налёты на сады мирных жителей, не щадя и тех домов, на которых стоит наш знак — красная звезда». То есть, кого попало, а не только командиров или чекистов.
В 1968 году СССР подавил в Чехословакии путч и майдан
Прилепин Захар (Евгений Николаевич). Сопредседатель партии «Справедливая Россия» с 2021 года. Лидер общественного движения(с 2020 года партии) «За правду» в 2019–2021 гг. Шеф-редактор и заместитель редактора портала «Свободная Пресса» в 2012–2020 гг. Главный редактор «Новой газеты» в Нижнем Новгороде в 2007–2015 гг. Писатель.
А когда СССР вводил танки в Прагу, чтобы очередной путч замять, подобный которым американцы давили десятками в зоне своего влияния, у нас, конечно, писали по этому поводу стихи. «Танки идут по Праге, танки идут по правде»… Были такие вирши у поэта Евтушенко.
Программа «Уроки русского», 5 декабря 2018 г.
Макаренко Олег Александрович. Редактор интернет-энциклопедии «Русский эксперт».
Полвека назад Леонид Брежнев ввёл танки в Чехословакию, чтобы подавить местный майдан. Воспитанный западными СМИ обыватель выбирает сторону без колебаний: активисты с красивыми лицами хорошие, бурятские танкисты плохие. Однако даже лёгкое погружение в факты показывает очевидное — борцы за свободу из Чехословакии ничем не отличались от участников американских майданов из других стран. Вот один из эпизодов Пражской весны, ещё относительно безобидный относительно других «инцидентов».
В городе Кошице, 23 августа 1968, через день после входа советских войск в Чехословакию, 48-летняя жена офицера военного училища увидела на стене дома список врагов народа. Тогда «Миротворца» ещё не было, поэтому сторонники европейских ценностей вывешивали фамилии и адреса целей для расправы просто на стенах. Помня историю Второй мировой и опасаясь за жизнь своих детей, Валентина Белас сорвала со стены плакат со своим домашним адресом.
В наказание за это активисты раздели её догола, измазали краской и повели в таком виде по улице, прямо на глазах её сыновей. Фотографии процессии линчевателей, сделанные улюлюкающими прохожими, удивительно напоминают хроники аналогичных расправ тридцатых-сороковых годов. Валентине Белас повезло — её отбил у активистов владелец магазина, мимо которого те шли, а в толпе борцов за свободу не нашлось никого достаточно буйного, чтобы взять на себя ответственность за дальнейшую эскалацию. Как показывает история, если бы не страх перед властями, активисты расправились бы с «предателями нации» со всей возможной жестокостью.
Повторюсь, это всего лишь один из эпизодов. Пользуясь тем, что советским солдатам был дан приказ «не стрелять», мирные протестующие кидали в наших солдат камни и коктейли Молотова, иногда убивали их.
Запись в блоге, 4 декабря 2022 г.
Великие державы испокон веков меняют режимы у своих вассалов, если те начинают заигрывать с их конкурентами. Именно так 20 сентября 1979 года лишился власти провозгласивший себя монархом Центрально-Африканской империи (до того и сейчас — Центрально-Африканская республика) диктатор Жан-Бедель Бокасса. Едва Бокасса пригрозил перестать быть марионеткой Франции и уйти под крышу СССР, как в ходе операции «Барракуда» его дворец заняли французские десантники, водрузив туда кузена императора — Давида Дако.
Интервенция США на Гренаде 25 октября 1983 года произошла после того, как на этом знойном карибском острове пришёл к власти левый режим. Который не только проводил коллективизацию и экспроприацию, но и начал строительство аэродрома, способного принимать опасные для американских нефтяных платформ советские самолёты. Американские рейнджеры и морская пехота решили эту проблему в ходе операции «Вспышка ярости».
Ввод войск СССР и его союзников по Организации Варшавского договора в Чехословакию из той же серии. Москва не собиралась допускать выхода Чехословакии из ОВД и перехода её в лагерь Вашингтона.
В беседе с членами редакции «ИстЛяпа» участник студенческих выступлений против ввода советских войск, редактор Чешского радиовещания Либор Дворжак отметил, что, если бы СССР не решился на вторжение, просоветский коммунистический режим трансформировался бы в прозападный либеральный: «Самое большее, года через два всё пошло бы как у нас после “бархатной революции 1989-го, а у вас при Горбачёве». Дворжак также признал, что США вели себя точно так же: «Конечно, можно вспомнить и Гренаду, и Панаму… Я сам тогда читал рассуждения американского публициста, который риторически спрашивал: случись подобное в Мексике или Канаде, неужели мы не ввели бы к ним войска? Это называется “реалполитикˮ[14].
Однако, называя предшествующие вводу советских войск события «майданом», Макаренко так же передёргивает, как и Прилепин, объявлявший их путчем. Майданом и путчем можно назвать антикоммунистическое восстание в Венгрии 23 октября — 11 ноября 1956 года или переворот на Украине 21 ноября 2013—22 февраля 2014 гг., когда действующую власть свергают отряды вооружённых боевиков при поддержке многотысячных толп демонстрантов. В Чехословакии ничего подобного не происходило. Там руководство страны во главе с Александром Дубчеком, избранным 5 января 1968 года 1-м секретарём Коммунистической партии Чехословакии, проводило курс, аналогичный советской перестройке с перспективами, которые честно описал пан Дворжак.
Москву это, разумеется, не устроило, и она начала операцию «Дунай». Дубчек лишился власти, а самый понятливый из его команды — Густав Гусак, возглавив страну, в сторону Вашингтона уже не косился. В ходе операции произошли описанные Макаренко эксцессы, однако в них со стороны Чехословакии участвовали не майданщики и не путчисты. Наоборот, кидали камни в солдат и раздевали пани Белас сторонники зачищаемого товарищем Брежневым правящего режима.
Геббельса повесили. Вавилова расстреляли. Коперника сожгли
Латынина Юлия Леонидовна. Писатель-фантаст и журналист.
И отсюда проистекает четвертый закон геббельсовской лжи: главной жертвой геббельсовской лжи является сам Геббельс. Потому что почему-то все восхищаются геббельсовщиной и говорят: «Ой, ребята, как круто!» Да, ребята, Геббельса-то повесили.
«Эхо Москвы», 22 ноября 2008 г.
Тоталитарные режимы в состоянии уморить миллионы человек. Но оказывается, что они не в состоянии их прокормить. Они в состоянии строить ракеты. Но оказывается, что они не в состоянии обеспечить жителей автомобилями. То есть, они могут позволить себе расстрелять Вавилова, посадить Королёва.
«Эхо Москвы», 14 февраля 2009 г.