и, что из 80 тысяч попавших в окружение свыше 70 тысяч погибло или попало в плен. В немецких документах фигурируют соответственно 60 тысяч окружённых, 19 тысяч убитых и пленных и более 11 тысяч раненых, многие из которых умерли в госпиталях, но факт тяжелейшего поражения германской армии не оспаривается никем. Тогда с какого перепугу считать поражением битву, которая, по данным французского генерала Жоржа Шамбре и германского генерала Карла Клаузевица, обошлась Наполеону в 30 тысяч убитыми, ранеными и пленными, оставив его с 10 тысячами боеспособных солдат? Гений Наполеона и, возможно, скрытое желание Кутузова не добивать противника до конца, а сохранить в Европе как противовес англичанам, позволили ему вырваться, но разгром всё равно налицо.
Если Бородино — тактическая победа Наполеона (русская армия отступила, понеся бóльшие потери, чем европейская, но Наполеон, не смог её уничтожить, как планировал), то сражения под Красным и Березиной (3–6 и 14–17 ноября по старому стилю) — победы русской армии. В обоих случаях вражеское воинство хоть и не погибло целиком, но потеряло куда больше людей, чем русское, и оставило на поле боя десятки орудий. Корпус маршала Мишеля Нея под Красным погиб почти целиком, а после Березины отступление Наполеона превратилось в беспорядочное бегство.
По мнению бывшего активиста карликового Союза Коммунистов Черняховского, Березина стала поражением русских, потому что императора в плен не взяли! Согласно такой кривой логике, и Берлинская операция не была бы победой, сумей Гитлер в последний момент удрать из столицы в Бразилию к диким обезьянам.
Далее начинается уже совсем нахальное жульничество. Выдернутая им фраза из «Дневника партизанских действий 1812 года» Дениса Давыдова относится не к битве на Березине, а к сражению под Красным 14–18 ноября 1812 года. Наполеоновская армия действительно тогда прорвалась, но ценой огромных потерь, о чём Давыдов пишет достаточно подробно:
«Расстройство сей части колонны неприятельской способствовало нам почти беспрепятственно затоптать её и захватить в плен генералов Альмераса и Бюрта, до двухсот нижних чинов, четыре орудия и множество обоза… В течение дня сего мы ещё взяли одного генерала (Мартушевича), множество обозов и пленных до семисот человек… Вся партия пустилась за остатками депо, направление которого показывали нам брошенные фуры, повозки и отставшие пехотинцы от главной массы, состоявшей уже не более как в двести пятьдесят рядовых и офицеров, ибо всё разбрелось по лесам, погибло в реке, поколото казаками и захвачено ими в плен. Сих последних было шестьсот рядовых и, помнится, около десяти офицеров…»
Как видите, только в одном эпизоде сражения, фигурирующем в мемуарах прославленного партизана, противник теряет 1500 человек одними пленными, включая трёх генералов, а всего Наполеон лишился под Красным более 30 тысяч человек и основной части артиллерии. Арьергард армии — корпус маршала Мишеля Нея — погиб почти полностью, из его рядов спаслось лишь несколько сотен.
Кроме этих бесспорных успехов, русские войска в 1812 году одержали и немало других побед. Кратко перечислю основные.
Кобрин, 15 июля 1812 г. Пользуясь разбросанностью войска противника, части 3-й русской армии генерала Петра Тормасова окружают и вынуждают сдаться саксонскую бригаду Генриха фон Кленгеля. Потери русских — 78 убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести и 181 человек ранеными, противника — 109 убитыми и 1416 пленными (из них 164 раненых).
Клястицы, 18–20 июля. 1-й русский корпус генерала Петра Витгенштейна отбрасывает наступающий на петербургском направлении численно превосходящий 2-й корпус маршала Никола Удино. Потери русских — 4 тысячи человек, французов — около 7 тысяч, в том числе не менее одной тысячи пленными.
Тарутино, 6 октября. Русские войска под командованием начальника штаба армии Леонтия Беннигсена внезапной атакой отбрасывают французский авангард маршала Иоахима Мюрата, потерявшего 4,5 тысячи человек, в том числе 1,5 тысячи пленными, и оставившего на поле боя 36 пушек. Потери русских — 1183 человека убитыми и ранеными.
Полоцк, 18–20 октября. Корпус Витгенштейна после тяжелейшего боя выбивает из города части маршала Гувиона Сен-Сира. Потери русских — 8 тысяч убитыми и ранеными, противника — 6 тысяч, но в конце сражения и в ходе преследования в плен попадает ещё 5 тысяч солдат Сен-Сира.
Вязьма, 22 октября. Авангард русской армии под командованием Михаила Милорадовича атакует численно превосходящий наполеоновский арьергард во главе с блестящими военачальниками — маршалами Луи-Никола Даву и Мишелем Неем. В ходе боя и последующего отступления французы теряют 4 тысячи человек убитыми и ранеными, 2800 пленными и 8 орудий. Потери русского авангарда — 1,8 тысячи.
Ляхово, 9 ноября. Партизанские отряды Дениса Давыдова, Василия Орлова-Денисова, Александра Сеславина и Александра Фигнера отрезают от главных сил пехотную бригаду и отгоняют спешащую ей на помощь французскую кавалерию. В плен попадает свыше 1,5 тысяч солдат и офицеров во главе с генералом Жан-Пьером Ожеро.
Немало побед на счету у русской армии и во время Европейского похода. Основная часть их, в том числе и над самим Наполеоном при Лейпциге 16–19 октября 1813 года, Ла-Ротьере 1 февраля, Лаоне 9-10 марта и Арси-сюр-Об 20–21 марта 1814 года, одержаны вместе с союзниками, но есть и самостоятельные. Так, бывший военный министр Михаил Барклай де Толли 7 мая 1813 года разбил при Кёнигсварте итальянскую дивизию генерала Луиджи Пейри, потерявшую 3 тысячи человек и 10 пушек.
В других сражениях роль русских оказалась решающей. Например, 24-тысячную французскую армию при Фер-Шампенуазе 25 марта 1814 года разгромила, взяв 8 тысяч пленных и 75 орудий, союзная кавалерия в составе 22,7 тысячи русских и всего 3,7 тысяч австрийцев, да и войска, бравшие Париж, на две трети состояли из русских.
Армия Наполеона была великолепным боевым механизмом, но непобедимой она не являлась, и её лучшая часть — гвардия — тоже. Профессора марксистско-ленинской схоластики, посвятившие лучшие годы жизни подсчёту количества коммунистических ангелов, копошащихся на носу памятника Энгельсу, могут выдумывать сколько угодно, но к реальности их грёзы не имеют никакого отношения. Французская гвардия, атаковавшая центр англичан при Ватерлоо, была отражена, и почти вся она, кроме трёх лучших батальонов, отошедших в порядке, была разгромлена. Наиболее подробно их героическое отступление отражено в фундаментальном труде «Армия Наполеона» российского исследователя Олега Соколова.
Заглянув в него, можно прочесть на страницах 448–449, что императорская гвардия делилась на Старую, Среднюю и Молодую. В битве при Ватерлоо пехота Старой гвардии имела 8 батальонов, а в Средней и Молодой гвардиях их числилось 14. К финалу сражения 2 батальона Старой и 8 батальонов Молодой гвардии были почти полностью уничтожены в деревне Плансенуа, которую они обороняли от многократно превосходящих сил пруссаков. В решающую же атаку на англичан пошли 6 батальонов Средней гвардии, потерпев сокрушительное поражение.
«Всё было кончено, — пишет Соколов на странице 474. — Атака Средней гвардии длилась 20 минут. Оставив на плато горы трупов, гвардия отступала». После чего её остатки начали отходить с поля боя вместе с находившимися в резерве 6 батальонами Старой гвардии, прорываясь через окружившие их каре части противника. Детально проследив судьбу каждого батальона, автор указывает, что три из них (1-й и 2-й батальоны 1-го гренадерского полка и 1-й батальон 1-го егерского полка) сумели отойти, сохранив строй, а из остальных спаслись лишь отдельные группы.
Таковы факты, но Черняховского понять можно. Поражения французских «солдат Великой Революции» от русских крепостных мужиков и их генералов-помещиков глубоко травмируют его нежную марксистскую душу. И не только при Наполеоне, но и до него, когда адмирал Фёдор Ушаков громил их на Ионических островах, а фельдмаршал Александр Суворов бил в Италии. Поневоле приходится выдумывать себе альтернативную историю. Смешнее же всего, что практически единомышленником типа марксиста оказался вроде как православный монархист Холмогоров.
Салтыков-Щедрин о ворах и патриотах
Боровой Константин Натанович.
Председатель партии «Западный Выбор» с 2013 года.
Депутат Государственной Думы в 1995–1999 гг.
Председатель Партии экономической свободы в 1992–2003 гг. Президент Российской товарно-сырьевой биржи в 1990–1993 гг. Политэмигрант.
Есть в таком государственном патриотизме, проповедуемом действующими чиновниками, бывшими и будущими, одна черта, которая подмечена ещё Салтыковым-Щедриным — что-то о патриотизме стали часто говорить, значит, сильно воруют.
Сборник «Мифы и факты: 50-летие победы: гуманные ценности и патриотизм», 1995 г.
Рубинштейн Лев Семёнович.
Поэт, публицист и библиограф.
Читая, перечитывая и обильно цитируя классику, мы всякий раз изумляемся сразу двум вещам: во-первых, тому, что никто по-настоящему ничему не учится и не хочет учиться, во-вторых, тому, что ничего принципиально нового в этом мире не случается — меняется лишь фактура жизни при неизменной её структуре. Вот вы, допустим, совершенно случайно натыкаетесь на такую фразу: «На патриотизм стали напирать. Видимо, проворовались». И если эта фраза не была бы подписана именем Салтыкова-Щедрина, едва ли бы вы сообразили, что речь там идёт о второй половине XIX века, а не о начале XXI-го.
«Грани. ру», 4 февраля 2011 г.
Чхартишвили Григорий Шалвович (Борис Акунин).
Писатель.
Если о своём великом патриотизме стали усердно разглагольствовать очень большие начальники — об этом феномене исчерпывающе высказался еще Салтыков-Щедрин:
«На патриотизм стали напирать. Видимо, проворовались».
Запись в блоге, 11 апреля 2015 г.
Чтобы доказать убожество русского патриотизма, либералы постоянно используют фальшивую цитату писателя Михаила Салтыкова-Щедрина. Однако никто из них так и не указал произведение, из которого взята фраза, потому что такового нет. Досконально разобрав тему, историк Игорь Петров (блогер labas в Живом Журнале) нашёл лишь рассуждения Михаила Евграфовича в статье «Сила событий». Где тот, описывая воров и прохвостов, именующих себя патриотами, приводил примеры из жизни Франции, только что проигравшей войну Германии.