Я тяжело вздохнула. В любую секунду они могут начать стрелять через дверь. В страхе я попыталась опрокинуть стол и забаррикадироваться им, но он оказался прикручен к полу. Хлипкие стулья из дерева и пластика тоже ни на что не годились, кроме как сидеть на них.
От нового удара в дверь в крови забурлил адреналин. Дубинка сдвинулась: еще несколько ударов — и она упадет.
Постепенно до меня дошло: это конец. Бежать некуда, время работает против меня. Я только все усугубляю. Лучше сдаться сейчас, пока они не выломали двери и не пристрелили меня.
Я уже протянула руку, чтобы убрать дубинку, но что-то меня остановило.
Зелье невидимости.
Вчера это казалось бесполезной сделкой: флакончик мутной жидкости от жуликоватого подростка… Но так казалось до того, как я увидела фейри. Тогда я была другой Кассандрой. Прагматичной реалисткой, доверяющей только фактам.
А если зелье настоящее? Флакончик до сих пор в моей сумке. Я открыла ее и, перетряхнув старые чеки и мелочь, нашла маленькую бутылочку. Откупорила, поднесла ко рту и осушила половину одним глотком. И тут же сморщилась, меня чуть не стошнило. Запах — как на дне могилы, вкус — как у горькой полыни и вонючих грибов. Маслянистая жидкость прилипла к языку. Я подавила рвотные позывы, дыша через нос.
Я не стала невидимкой. Я по-прежнему видела свои руки и чувствовала только тошноту. Неужели я только что отравила себя?
А что, если подействовало? Ведь Элвин сказал, что другие не смогут меня увидеть, но не говорил о том, что я сама не смогу видеть себя. Я закупорила флакон и бросила в сумку.
Третий удар оказался таким сильным, что я аж подпрыгнула. Дубинка с грохотом упала на пол. Через секунду двери распахнулись, и на меня нацелились четыре пистолетных дула. Без сомнения, их обладатели видели меня.
— Руки за голову! — рявкнул один. — Немедленно!
Я медленно опустила руки на затылок.
— К стене! Кому сказал!
Я попятилась к стене, не сводя глаз с нападавших.
— Лицом к стене!
Страх накатывал на них волнами, наполняя меня энергией. Но мне некуда бежать.
Я обернулась и увидела в зеркале свое отражение — бледное, подавленное. А еще увидела, что полицейские совсем рядом.
И тут я почувствовала какую-то связь с зеркалом, оно словно магнитом притягивало меня к себе — всё ближе и ближе. Отражение замерцало, словно звало. И во мне возникло желание подойти к зеркалу, ощутить его мерцание собственной кожей…
Сердце бешено колотилось. Я подошла вплотную, и отражение изменилось. Я увидела в зеркале не только комнату, в которой стояла, но и другое место, похожее на общественный туалет: ряд пустых кабинок, бежевый кафельный пол… Это выглядело как приглашение к побегу.
Кто-то схватил меня сзади и толкнул прямо в мерцающее зеркало, но я не почувствовала удара в лицо. Ощущения были другие: как будто мою голову окунули в ведро с ледяной водой. Холод стекал вниз — по шее, по груди, по ногам… Несмотря на этот холод, я чувствовала себя с зеркалом единым целым, словно оно всегда было частью меня. Руки полицейского разжались, и меня смыло прямо в зеркало потоком настоящей, подлинной магии. Голова закружилась, я рухнула на пол, закрыла глаза, а потом с опаской открыла.
И у меня едва не подкосились ноги. Зеркало засосало меня через отражение в общественный туалет.
Как я оказалась на этом кафельном полу? Я встала и оглянулась назад — туда, откуда, предположительно, появилась. В зеркале отражались туалетные кабинки.
Деревянная дверь заскрипела, и на пороге появилась женщина-полицейский в униформе. Она удивленно моргнула и взвизгнула:
— Она здесь!
Черт! Я огляделась по сторонам. В дальнем конце туалетной комнаты маленькое окошко. Смогу ли я открыть его и вылезти? Или лучше пробиваться к выходу мимо этой женщины?
Я снова посмотрела на нее… и женщина исчезла. Но приоткрытая дверь как будто приглашала на выход.
А если это и правда шанс выбраться? Я бросилась к двери и услышала шаги, эхом разносившиеся снаружи по коридору.
— Где она? — прогремел мужской голос.
— Она только что была здесь! Клянусь! — крикнула женщина в ответ.
Судя по голосу, она стояла совсем рядом, но я ее не видела. Где же она?
Что-то коснулось меня. Я обернулась, но ничего не увидела. Дверца одной из кабинок внезапно сильно затряслась, как будто ее толкнула какая-то сила.
— Твою мать! — эхом отразился от туалетного кафеля мужской голос. — Ее здесь нет!
И тут до меня дошло: это всё гребаный Элвин и его зелье невидимости. Оно сработало с трехминутным опозданием. И не просто сделало меня невидимой для других. Зелье подействовало и в обратную сторону: я тоже никого не видела!
Что-то врезалось в меня, я отшатнулась.
— Черт возьми! — эхом отразился от стен чей-то голос.
У меня было небольшое преимущество, потому что я знала про зелье. Но если со мной столкнутся несколько полицейских, то догадаются, где я. Я вжалась между туалетными раковинами и замерла. Если я слышу других, то и они слышат меня. Я начала осторожно красться к дверному проему, прислушиваясь к бесплотным голосам. Окно с громким скрипом открылось.
— Она не туда пошла! — крикнула женщина. — Я бы ее заметила.
— Дороти, а ты уверена, что тебе не почудилось? — поинтересовался голос справа от меня. — Помнишь, как в прошлом году в День святого Валентина…
— Ради бога, Алан, сейчас всё по-другому! Сейчас я как стеклышко.
Я задела кого-то и услышала, как он охнул:
— Что это было?
Я поспешила к двери и попыталась выйти, но натолкнулась на что-то невидимое и объемное.
— А-а-а! — раздался женский визг. — Что это?
Я судорожно оттолкнула женщину, уронив ее на пол, и бросилась прочь по коридору.
Через три фута я врезалась во что-то головой, в глазах потемнело.
— Ох, — простонал кто-то. — Ради бога, что это сейчас меня ударило?
Еще никогда я не оказывалась в такой дурацкой ситуации. Прижимаясь к стене, медленно двинулась в сторону лестницы и так же медленно спустилась. По дороге наткнулась только на пару человек, случайно потрогав чью-то задницу.
Наконец я оказалась в вестибюле — зловеще пустынном, хотя и слышала десятки голосов.
Оторвавшись от относительно безопасной стены, я бросилась вперед, выставив руки перед собой, как ребенок, изображающий Супермена. Кого-то ударила, потом еще одного, потом еще… Когда я была у самого выхода, вокруг раздались крики ужаса.
Вдруг я почувствовала резкую боль в голове и услышала над ухом бас старшего инспектора Вуда:
— Вот ты и попалась…
Он схватил меня за волосы.
Я развернулась, ударила кулаком в то место, где должен был стоять инспектор, и услышала стон. Мои волосы вдруг обрели свободу. Я кинулась к выходу, едва не споткнулась о кого-то и выскочила на совершенно пустынную лондонскую улицу.
Глава 14
Я шла по переулку Колеса Кэтрин, пытаясь успокоиться. Элвин говорил, что зелья хватит ненадолго. Мне нужен план: что делать, когда я снова стану видимой. Оставалось надеяться, что под «ненадолго» Элвин имел в виду полчаса, а не две недели. Теперь я жалела, что не расспросила его подробнее об этой чертовой штуковине.
Добравшись до конца переулка, я обнаружила, что на Девоншир-сквер снова появились люди. Молодой человек бросил на меня оценивающий взгляд. Зелье перестало действовать.
Я продолжала идти на юг, подальше от отеля. Полицейские, конечно, уже пожаловали туда. Похоже, придется попрощаться с любимым черным платьем, но, по крайней мере, при себе красная помада от «Диор»… Стоп, о чем я вообще? Я теперь в бегах, хотя не осознала это до конца.
На ходу я достала телефон, вынула аккумулятор и выбросила в ближайшую урну. Потом порылась в сумке: около пятидесяти фунтов наличными. В ближайшее время ни в коем случае нельзя пользоваться карточкой, так что это все мои деньги.
Я шла вперед, оглядываясь по сторонам. Минут через десять свернула на Корнхилл — узкую улочку между внушительными каменными зданиями. Наверное, я недалеко от Лондонского камня.
Я старалась идти как можно быстрее и ни о чем не думать, чтобы не запаниковать. Я чувствовала, что нахожусь на грани срыва. И пока он не случился, нужно добраться до какого-нибудь безопасного места.
Мой взгляд остановился на небольшом салоне сотовой связи. То, что нужно.
Я толкнула дверь и через несколько минут вышла из салона с одноразовым телефоном, оставив половину налички. В отчаянии набрала сообщение Скарлетт:
Скарлет, это Касс. Кажется, я схожу с ума.
Секунду спустя пришел ответ:
Что случилось?
Я оглянулась через плечо и напечатала ответ:
Я в бегах, скрываюсь от полиции.
На экране появился ее ответ:
Стоп, Касс. Перестань мне строчить и сосредоточься. Тем, кто в бегах, не до смс. И, ради бога, не рассказывай, что ты натворила.
Пожалуй, она права.
Через некоторое время мысли начали сами собой закрадываться в голову, несмотря на все усилия ни о чем не думать.
Женщина на видеозаписи, извлекающая селезенку… Если это не я, то кто? Конечно, я этого не делала. Я бы такое запомнила.
Или нет?
Что произошло в комнате для допросов? Только что я стояла там, а через секунду — уже в общественном туалете… Как это случилось? Я не помнила, как шла туда. А если у меня провалы в памяти?
Могу ли я быть на сто процентов уверена, что не я ходила в морг? Вдруг утром у меня тоже случился провал, я впала в транс и украла селезенку? Или у меня диссоциативное расстройство с психотическими признаками? Раздвоение личности, галлюцинации, бред…
Если отбросить эмоции, это выглядело самым разумным объяснением. У меня видения и провалы в памяти, я веду себя иррационально, несу чушь о фейри и магических серийных убийцах. Я легко могу сама себе поставить диагноз.
Если что-то выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, мать твою, точно не самолет. Пора взглянуть правде в глаза. Мой отец сошел с ума, когда мне было тринадцать. Теперь то же самое происходит со мной…