балета в частности сакральным – противоречие в предмете, которое лекго проверить: возмущения было бы не меньше, а больше, если бы танцевать вывели не гея Нуреева, а, например, участников первого Вселенского собора.
Тем не менее то, что было начато в церкви, идеологи хотели бы завершить в области культуры. Ведь для них и та и другая – просто разные гуманитарные проекции власти: духовная и светская разновидности служения государственной идее. Директор Урин в данном случае и есть тот настоятель, который отвечает за служащих с ним в одном храме, а вот наличие собственного храма-театра считается хранителями культурного единообразия серьезным непорядком. Печально и то, что для них не только сам Серебренников, но и Урин, и их высокопоставленные поклонники в правительстве, и даже министр Мединский, а временами и сам Путин слишком мягки и непоследовательны, чтобы довести до конца начатое благое дело консервативной унификации, у них для этого на уме есть свои кандидаты".
http://carnegie.ru/commentary/71548
Это, понятное дело,Александр Баунов . Среди политических обозревателей, которые на минувшей неделе дружно переквалифицировались в театральные критики, Баунов, по-моему, убедительней прочих.
В многочисленных публикациях о запрете спектакля Большого театра версия, что премьеру отменили из-за пропаганды однополого секса подкрепляется фотографией Аведона, на которой Нуреев полностью обнажён. Неприличность тут, видимо, так велика, что публикаторы запикивают срам Нуреева фото-заплаткой, и в конце концов именно она иллюстрирует одиозную нетрадиционность спектакля.
Действительно, палочка не объект вожделения для правильных пацанов, им подавай дырочку или, на худой конец, сиськи. Палочка на фотографии зрителю не нужна, по умолчанию он - только мужчина, как посетитель ресторана в сердце Азии, зачем ему нуреевский уд? Нормальному человеку чужой уд не интересен. Женский взгляд на фотографию даже не подразумевается, он заведомо исключен, баба - не человек, чего уж там. А ведь никто этого не хотел сказать, оно выскочило само, как прыщи в переходном возрасте. Гомофобия - родная сестра сексизма и с Тамарой ходит парой, что тыщу раз отмечено, но неразрывность эта все равно поражает.
Прекрасный текст прекрасного историка о самом трагическом и поворотном времени в России. И, читая его, все время думаешь: арестуй тогда Временное правительство своего главного супостата, финансируемого страной, с которой шла война, все бы сложилось иначе, и не было бы, в частности, у нас теперь власти, видящей во всех своих политических оппонентах, да и просто в НКО иностранных агентов, получающих мзду из-за рубежа на разрушение родины. Вот она, и сто лет спустя, плата за преступление, оставшееся без наказания.
Очень я хотел поставить эту фотографию на разворот в свою новую книжку и даже уже поставил, но по техническим причинам не вышло, она слетела, пусть хоть здесь постоит этот вечный бар в Фоли-Бержер, оказавшийся не вечным. Друг мой художник Никола Самонов, кстати, откроет в конце августа в Питере выставку "Бар закрыт".
Режиссера Учителя не оставляют в покое. Весь минувший год его преследовала и жалила Поклонская, как овод - Ио. Теперь Учителя бичует о. Чаплин. За что такая напасть? Ио не говна кусок, настырно пихаемый под нос, а прекрасная белоснежная корова. Учитель - салонный режиссер, сладчайший, он все конфликты разрешит, все противоречия снимет, все озарит финальной улыбкой с легкой грустинкой. Оскорбляться в религиозных чувствах на салон это ноухау нынешних столпов правопорядка и блюстителей нравственности, никто нигде и никогда в этом раньше не был замечен, я, по крайней мере, таких примеров не знаю.
Две главные для меня девушки, весь последний год главные, издатель Люба Аркус и дизайнер Арина Журавлева, выпустившие две подряд мои книжки, держат вторую, только пришедшую из типографии. Называется она "Книжка-подушка", у неё разные обложки, на обеих картины моего любимого друга Николы Самонова. Можно купить с одной обложкой, можно с другой, содержание одинаковое. Книжка по-прежнему продается виртуально (http://shop.seance.ru/ ), но теперь она есть и в магазинах. Полистать перед покупкой, к сожалению, не выйдет: книжка запакована в целлофан, в ней имеется ненормативная лексика, и она 18+. В Москве ее начнут продавать с завтрашнего дня в Электротеатре на Тверской,23, в Питере - в магазине "Порядок слов" на Фонтанке, 15. Там книжку смогут забрать и те, кто заплатил за неё заранее, выбрав самовывоз. Те, кто выбрал доставку, ждите ее по почте, надеюсь, проблем не будет. И тем, и другим огромное спасибо, друзья!
"Мы долго искали маму для «Экспоната». Вдруг присылают пробу, снятую просто на телефон, — боже, это же она! И вот съемка, выстроили кадр, а начать не можем — мамы нет. А в это время мама сидела в отделе полиции Петроградского района, потому что вышла из метро и закурила. Подошли полицейские, сделали замечание. Теперь скажи, что должна была ответить наша мама, чтобы ее сразу в отделение замели? Тут и стало ясно: мы не промахнулись. Что и подтвердилось через пару часов, когда мы вытащили ее из полиции на съемочную площадку".
Гена Смирнов, чудесный артист и блогер, а еще пародист с пленительным поэтическим и вокальным дарованием (вы, конечно, знаете его песню "Я тебя своей мизулиной зову") побеседовал для "Собаки" с Анной Пармас, снявшей выдающиеся клипы на песни "Ленинграда" - ВИП, ЗОЖ, В Питере - пить, Экспонат, - эпос про нынешний русский мир, сложенный из короткометражек.
Всем хороша эта беседа, только уж очень быстро закончилась. Требуем продолжения банкета!
Аркадий Ипполитов, у которого нет фейсбука, просил меня пригласить всех на выставку рисунков аутистов и советских художников-наивистов, peintres du dimanche, из собрания Царицыно. Аркадий - куратор этой выставки. Вернисаж состоится 27 июня, а экспозиция будет доступна еще несколько месяцев, до 1 октября. Выставка называется "Люди должны быть разными", что показательно выпадает из сегодняшнего общероссийского тренда: люди должны быть одинаковыми.
Выставка задумывалась как социальный проект, а стала, как Аркадий считает, важным художественным высказыванием. Это интересно еще и потому, что предыдущий проект Ипполитова - выставка шедевров Ватикана в Третьяковской галерее. Там были Караваджо и Пуссен и другие всеми признанные гении, а здесь люди, которых многие до сих пор считают больными, и воскресные художники. Но дух ведь дышит, где хочет, не правда ли?
Журнал Афиша сделал препринт моей "Книжки-подушки", которая выйдет в начале июля. Редакция выбрала посты, закрытые в фейсбуке, они про политику, их сейчас можно прочесть по этой ссылкеhttps://daily.afisha.ru/.../5904-aleksandr-timofeevskiy.../
А сюда я вынесу текст, который мне больше нравится, он к политике не имеет отношения, он про Рим, конечно.
Приехал по делу в Рим на три дня, что вдвойне нелепо: единственное дело в Риме — сам Рим, но не на три дня и не летом, когда под адским солнцем бежишь на дурацкую встречу, а вокруг любимая бессмертная красота, но мимо, читатель, мимо, надо без теплового удара добраться до своей ничтожной цели. Поспешать медленно, festina lente, как учил император Август, не выходит. А зря — кто берет махом, кончает прахом. Впрочем, торопливость в ущерб осмысленности и называется туризмом.
Туризм, конечно, бывает разным. В Риме больше всего японцев, и они тут лучшие. Они рвутся к знаниям, они их ценят, но подвижность все губит. Поспешают не медленно, а немедленно. Еще минуту назад молчаливая кучка внимала гиду, который, стоя у Четырех рек, приобщал слушателей к гению места: смотрим на скульптуру Бернини, потом на церковь Борромини. Но вот гид объявил свободное время, и можно расслабиться, и оглядеться, и насладиться, это пьяцца Навона, но у кучки своя логика, она, ожив, задвигалась, закрутилась, защелкала айфонами, защебетала, распалась и рассыпалась, как цветы в калейдоскопе, картинно обсев все пространство — и фонтан, и лавочку напротив, и единственного на этой лавочке итальянца: старик с большим аристократическим носом и выдвинутой челюстью, укутанный в жару шарфом, пришел со всем своим скарбом; в прозрачной сумке на колесиках из полиэтилена покоились книжки, ботинки, кулек с едой и зонт, почему-то обмотанный проволокой, а на самом верху стоял допотопный магнитофон, издававший героические звуки Верди, и старик подпевал им беззубым, беззвучным ртом, и дирижировал, и важно замирал, и вновь размахивал руками, защищаясь от гула чужой неотступной жизни.
Вторая моя книжка отправилась в типографию, должна объявиться в начале июля. Она построена на фейсбуке за пять последних лет, так что в ней много коротких и знакомых вам статусов (до чего же поганое слово), но не только они; есть закрытые посты, опубликованные для себя, есть и не посты вовсе, а длинные тексты, есть длинные и очень личные сочинения, одно из таких сегодня публикует Кольта. Сейчас посмотрел, там дивная фотография Рыковой - как раз того времени, про которое я пишу. Спасибо за нее редакции.
Политический комментатор, который иногда отвлекается на прекрасное, пишет сегодня: "Посмотрел видео Юры Шатунова - ему лет шестнадцать, он поёт "Белые розы". И я поразился - ярко гейский образ. Густо подведенные глаза, лицо, прическа - не то мальчик, не то девочка, голосок такой манерный. Но почему-то тридцать лет назад я этого не замечал. Певец и певец".
В советской бедной юности продавались сандалии, чудесные, кстати, которые мы прозвали "то ли блядь, то ли целка" - было в их безыскусности что-то очень соблазняющее: фабрика "Большевичка" в гостях у Кардена. Про это же и образ Шатунова из "Белых роз" - на грани чистой и грязной деточки, невинности и порока. Ничего специально гейского в этом нет, хотя такая деточка, конечно, вдохновляет все ориентации скопом. Но это про коммерцию, про то, кому рукопись продать. А вдохновение было про грань. На ней в искусстве последних 2,5 тысяч лет очень многое строится.