В тот самый момент, когда мировое сообщество вспомнило о важности правды в политике, Украина поставила его перед неприятной необходимостью принять навязанную релятивизацию лжи: есть хорошие и плохие фейковые новости, в зависимости от того, они против нас или за.
Сама Украина давно решила для себя, что жертва агрессии имеет право на ограничение свобод и военные хитрости, а дегуманизация противника и абсолютизация представленного им зла в общественном мнении расширяет границы дозволенного. Однако не факт, что даже сочувствующий внешний мир готов пойти за ней так же далеко. Операцию украинских спецслужб уже осудили «Репортеры без границ», представитель ОБСЕ по свободе СМИ, ассоциация журналистов-расследователей OCCRP и редакторы ведущих западных СМИ".
Это Баунов о вчерашнем - как всегда, умнее, точнее и глубже всех.
Про историю с убийством, оплакиванием и воскресением Бабченко уже пишут, что это обычная инсценировка, позволяющая назвать заказчика. Не очень понимаю, как этот заказчик может быть доказательно обнаружен, ведь на любой уй с винтом найдутся свои закоулки: тут слово против слова, ваша дама бита. Кто сказал, что это наемник кровавого режима, это артист незалежного драмтеатра. Я сейчас не про то, что было на самом деле, а про то, что нет никакого "на самом деле", оно утонуло. В прекрасном некрологе про Бабченко Сапрыкин говорит, что сейчас "эпоха постправды, в которой истины как бы не существует или до нее невозможно докопаться". Увы, так. К тому же Бабченко не частное лицо, убийство которого можно беспроблемно имитировать, хотя и тут есть свои ручейки и пригорки: у убитого жена, у убитого мать, у убитого шесть приемных детей; рассказать им заранее правду - значит, поставить под удар операцию, не рассказывать правды - значит нанести удар по жене, по матери, по детям. Но Бабченко, повторяю, не частное лицо, и ложная его гибель имела огромный публичный резонанс, миллионы людей вздрогнули, пришли в ужас, разрыдались, не находили себе места, кинулись делиться своим горем с близкими, испытали катарсис и лучшие чувства. И что теперь выяснилось? - что горе их фейк, и ужас фейк, и оплакивание, и сама смерть фейк. Все давно знали, что фейк отныне царствует в политике, безраздельно владеет пропагандой, но личное горе, но смерть героя, но оплакивание, но катарсис, но лучшие чувства, над ними фейк не властен. Уй, - сказал Бабченко, еще как властен, и опустил своих плакальщиков мордой прямо в унитаз. Зачем? - спрашивается. Чтобы выйти на заказчиков? Не знаю, чего здесь больше, глупости или жестокости. Узнав про убийство Александра Второго, Салтыков-Щедрин назвал его "актом преступного идиотизма". Великое это определение верно у нас на все времена и для всех областей бывшей Российской империи.
"Его упертость, непримиримость и сознание собственной правоты были как будто не из сегодняшнего времени. Его легко представить в старообрядческом скиту или на какой-нибудь крестьянской войне эпохи Реформации, причем на любой из сторон. Сейчас понятно, как будет разыгрываться дальше расследование его убийства: стороны конфликта бесконечно будут сваливать вину друг на друга, выясняя, кому это больше на руку, коллективному Путину или всемирному анти-Путину. Так устроена эпоха постправды, в которой истины как бы не существует или до нее невозможно докопаться — но для Бабченко она, безусловно, была, и он готов был ради нее идти до конца. Он был человек войны, который однажды начал воевать против самой войны. И война ему за это отомстила".
Это из Сапрыкина о Бабченко на "Медузе" (ссылку дам в первом коменте). Даже не знаю, кто еще сегодня может так написать - без дикого пафоса, без фальши, без истерики ненависти, идущей сейчас с обеих сторон, а, выпав из любого хора, по-одинокому умно и трезво, абсолютно правдиво и додумав, договорив все до конца, но при этом с той сдержанностью и даже молчаливостью, к которой обязывает смерть. Прекрасный некролог (насколько такое выражение вообще уместно). Учитесь все.
А вообще все это не шутки. Я уже писал некоторое время назад, когда в Манеже покоцали работы Сидура, что музеям пора закрываться. Либо партия и правительство отказываются от борьбы за скрепу, за мораль и нравственность, за беспрерывно оскорбляющихся в своих чувствах, говорят им "цыц", либо музеи должны вывешивать табличку "Киоск закрыт", просто обязаны это сделать: экспозиция находится под перманентной угрозой, как революция по Троцкому. История про порезанную сегодня картину Репина, она про это. Про то, что борьба за скрепу и русская культура все дальше расходятся друг с другом. Борьбе за скрепу нужен великий царь-государственник, покоривший Казань, победивший оппозицию, всех подчинивший, все разгромивший, при нем сладко молчали и жопой кверху мели бородой: вот оно, счастье. То, что он все кровью заливал, до кучи сына убил и митрополита Филиппа, не хорошо, наверное, но этого как бы и не было, вон, глядите, сын умер по дороге в Санкт-Петербург, куда его отец лечиться возил, или на обратном пути, не суть. Суть в том, что путь этот совсем не тот, что у русской культуры. И кому надо посторониться? Русской культуре, вестимо. Когда судьба по следу шла за нами, как сумасшедший с скрепою в руке.
Многострадальную третьяковскую картину "Иван Грозный и сын его Иван" сегодня утром снова порезали, как в 1913 году, на этот раз "нанесены серьезные повреждения; холст прорван в трех местах в центральной части работы на фигуре царевича". Картина уже на реставрации, и мы все уповаем, что ее спасут. Ненавистник Репина задержан, им оказался 37-летний житель Воронежа, возмущенный тем, что художник исказил исторические факты. Ну да, оклеветал царя и Родину, ведь известно, что Иван Грозный своего сына вовсе не убивал, а, наоборот, возил на лечение в Санкт-Петербург - сам губернатор России так сказал, он врать не будет, и памятник царю воздвиг, а детоубийцам монументов не ставят. Правильно рассудил сумасшедший с скрепою в руке, разумно. И не его надо судить, а тех, кто эту скрепу придумал и ему вручил. Они - главные убивцы и есть. Они сегодня изувечили великую картину Репина, национальное достояние, наше все.
У Аркадия Ипполитова на Троицу, в воскресенье 27 мая, в Москве лекция. Арзамас устраивает и Ленинская библиотека, а значитНаталья Самойленко (Natalia Samoilenko) , поклон ей, любовь и благодарность. В изобразительных искусствах Ипполитов великой знаток в разных областях, но по гравюре он к тому же главный специалист номинально - хранит ее в Эрмитаже. Так что это редкая лекция - приходите!
Большая печаль те, кто отслеживает, кому вы ставите лайки, и приходит к вам с претензиями, они туши свет, сливай воду и водятся не только среди рукопожатников, унылых людей с прекрасными лицами, но и среди самых вдохновенных мордоворотов. Сегодня нельзя объединяться ни по какому былому почтенному признаку, любая типовая общность нынче поганая - политическая, идеологическая, национальная, региональная, конфессиональная, социальная, сословная, цеховая, гендерная, сексуальная - в лучшем случае, она пустая, ни о чем, но, как правило, дико пошлая и людоедская. Только частные лица, пасьянс из имяреков, танец Матисса, чистый восторг. Только личная склонность, от сердца к сердцу, душа в душу, главная перверсия.
С тех пор прошло еще два года. Значит уже два с половиной года без сигарет. А ведь курил по три пачки в день, - просыпаясь, с закрытыми глазами шарил по тумбочке, чтобы утро сразу наполнилось дымом и смыслами, курил даже за супом - глоток борща, глоток водки, глоток дыма, бог любит троицу - и все думал, как же опустеет мир, если брошу курить, и чем взамен наполнить день? - едой разве что, какой ужас, я же и так не влезаю ни в двери, ни в кресла. Но бросил курить и ведь живу. Лучшее, что сделал за последнее время, и даже не потолстел.
Лента моя наполнена впечатлениями от вчерашней свадьбы. Никакой каннский фестиваль, да что там фестиваль, ни одно преступление кровавого режима не имело такого резонанса, как женитьба английского принца на простой голливудской звезде. Сказка о Золушке во всей своей непосредственности.
Среди безостановочных ми-ми-ми восторгов встречаются и ми-ми-ми соображения - про то, как далеко ушла британская корона по реформаторскому пути, проложенному Дианой. Не оспаривая высокой оценки покойной принцессы и ее роли в новейшей истории, хочу заметить, что подобные реформы занимали человечество задолго до рождения Дианы, и на этот счет имеется великое количество мыслей и действий, и даже некоторый их симбиоз. Так князь Салина, герой прекраснейшего "Леопарда", романа Лампедузы и фильма Висконти, говорил, кстати, тоже в связи с женитьбой, своего племянника на красивой и вульгарной дочке буржуя: "Все должно измениться, чтобы все осталось по-прежнему". Великий аристократический девиз. Вчера мы видели его в действии.
З1 год назад тоже проходил Каннский фестиваль, и там выдалась сильная конкурсная программа. Было "Небо над Берлином" Вима Вендерса, ставшее сразу культовым, и было два настоящих шедевра - "Навострите ваши уши" Стивена Фрирса и "Живот архитектора" Питера Гринуэя. Еще были "Очи черные" Никиты Михалкова, их, кажется, выставила Италия. Нашу страну, тогда называвшуюся Советским Союзом, представляла художественно не выдающаяся, но политически важная картина Тенгиза Абуладзе "Покаяние", антисталинский триллер, перегруженный лобовыми назидательными метафорами. "Покаяние", однако, получило Гран-при. Говорят, этого добился Элем Климов, предложивший на Золотую пальмовую ветвь французский фильм "Под солнцем сатаны", достойный и, на мой взгляд, рядовой, который никем никак не рассматривался. Понятно, что французу Иву Монтану, возглавлявшему жюри, неожиданное предложение Климова весьма полюбилось, и он алаверды отфутболил Гран-при "Покаянию". Вендерс со своим "Небом над Берлином" утешился менее важным призом за режиссуру, а два настоящих шедевра остались безутешны: прекраснейший фильм "Навострите ваши уши" получил периферийный и считайте оскорбительный приз композитору за вклад, а гениальный "Живот архитектора" не получил вообще ничего. Но все кончилось хорошо. Михалкова не обидели, сыгравший у него Мастрояни получил приз за лучшую мужскую роль, "Небо", "Уши" и "Живот" остались в истории кино, а "Покаяние" - в истории перестройки: после политически важного каннского приза политически важная картина Абуладзе начала свое политически важное шествие по всему Советскому Союзу. Великий, великий Элем Климов. Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: богатыри - не вы!