– Читай! Сегодня утром курьер принес. Обрати внимание на пометку. Вручить письмо следовало сегодня, никак не раньше.
Глава 35
Я пробежала глазами по строчкам.
«Уважаемый господин Дегтярев! От госпожи Лаврентьевой, моей клиентки, я наслышана о вашей редкостной порядочности, поэтому решила обратиться именно к вам. На моей душе лежит огромный грех. Я стала любовницей Эрика Лаврентьева. Я его полюбила. Просто жить без него не могла. Эрик предложил мне напугать свою супругу Нину. Я согласилась. Мне хотелось стать его женой, но Эрик не мог уйти от Нины, она его не отпускала. Он хотел заставить жену уйти. Приказал мне: „Купи у Сергея мизинец. Позвони им в звонок. Надень розовое платье. Дай Нине лекарство. Она примет тебя за привидение и уйдет. Дорогая книга останется мне, и я ее продам. Мы будем вместе“. Я все сделала. Нина заболела, ее увезли в больницу. Дочь отправит мать в Америку. Я виновата. Я выполнила просьбу Эрика. Он сказал, что Нина уйдет навсегда и он будет свободен. Теперь я этого не хочу. Я уезжаю. Не ищите меня. Эрик уехал из города. Он взял все деньги Нины. Я сказала правду, присылаю мизинец. Вы честный человек. Вы видите мизинец, он в коробке. Эрик уехал с деньгами. Он очень далеко, у него другой паспорт. Я тоже уехала с другим паспортом. Я боюсь Эрика, это он придумал историю про привидение. Эрик хотел, чтобы Нина заболела, ждал ее смерти. Но он знает: она жива, Нину спасут в Америке. Эрик боится. Я отдаю мизинец. Это свидетельство, что все правда. Его сделал Сергей. Вот его адрес… Платье я купила в магазине. Вот адрес… Я оделась старухой, как приказал Эрик. Алла Петлякова, маникюрша, салон на Лесной улице».
– Насколько я понимаю, к сему посланию прилагалась небольшая тара с силиконовой поделкой? – спросила я.
Полковник кивнул:
– Верно.
– Интересен стиль письма, – протянула я. – Так излагают мысли люди с недостатком образования.
– Ну да, – согласился Александр Михайлович. – Хотя ты допустила небольшую ошибку. Манера письма человека, не обремененного образованием, выдерживалась автором старательно, но вот заковыка: в послании нет ни одной грамматической ошибки. Напиши он «мЕзинец» или «прЕвЕдение», получилось бы более убедительно.
– Так вот зачем понадобился муляж пальца: – протянула я. – Арина решила свалить всю вину на Эрика! Вроде бы он налил в склянку яд, чтобы убить жену и получить деньги за проданную «Летопись». Привлек к делу свою любовницу, значит, имел мотив для убийства Нины – мечтал о другой спутнице жизни. Палец покупала старуха, ее одежда и парик, понадобившиеся для создания образа, лежали в парикмахерском салоне, в шкафчике Аллы. В письме услужливой дамы указаны все координаты – парня и лавки, продающей платья-сюрпризы. Стоит лишь спросить, и получишь ответ: «Приходила вонючая старушонка». И в салоне все подтвердят, там мастера вовсю сплетничают о романе Эрика и Аллы. Ай да Арина! Убила двух зайцев одним выстрелом! Отравила собственную мать, подтвердила легенду о Скавронской и о ее проклятии, чтобы убедить мадам Аксель. Спасибо Лоретте, что та согласилась нам подыграть!
– Но Арину следовало взять с поличным в тот момент, когда она собиралась сесть в самолет, – вздохнул Дегтярев.
– Стой! – воскликнула я. – Ладно, наш замысел сработал. Лоретта сообщила Арине о согласии приобрести «Летопись». Та забрала мать, находящуюся в коме, и привезла ее в аэропорт. Но что теперь станется с Ниной? Она умрет, лишенная лечения!
– Ты не поняла? Нина давно мертва, – покачал головой Александр Михайлович. – Арина оказалась более страшным человеком, чем ты полагаешь. Хотя в ходе нашего разговора ты задала правильный вопрос: «Зачем Арина везет мать в Америку? Содержание больной стоит там огромных денег». А мы уже знаем, что все хитрости нужны были Арине только для того, чтобы получить возможность быстро уехать в Штаты и остаться там с Владимиром и деньгами. Ты не стала развивать тему дальше, потому и не добралась до сути. Ладно, я все растолкую. В больнице лечащим врачом Нины стал Королев. В первую же ночь он отключил все аппараты, и Лаврентьева скончалась. Труп Владимир спустил в морг, где его зарегистрировали как невостребованное тело. Напомню, клиника была самая обычная, туда частенько привозят бомжей с улицы. Где легче всего спрятать кусок сахара? Эй, Даша, отвечай!
– В сахарнице, – пролепетала я, совершенно раздавленная услышанным.
– А мертвое тело в морге, – добавил полковник.
– Но… как же так… не получается… – бубнила я. – Нина ведь лежала в палате!
– Нет.
– Арина ухаживала за ней! Не подпускала медсестер, все процедуры делала сама!
– Да нет же!
– Ты хочешь сказать, что кровать была пуста? – закричала я. – Ни за что не поверю! Ладно, Владимир узнал, сколько денег они с Ариной получат от Давиньона, и из жадности стал помогать любовнице. Он понимал, какое вознаграждение ждет его впереди, если все пройдет удачно и они с Ариной окажутся в США с капиталом. Но остальные сотрудники клиники! Медсестры! Их-то каким образом уговорили молчать? Или Королев опоил весь младший медицинский персонал галлюциногенами? Вот уж чушь!
Александр Михайлович потер затылок.
– Ты права, – неожиданно сказал он. – Да, в палате лежало тело. Вопрос: чье? Кто был подключен к аппарату, не мог говорить, шевелиться, спал под воздействием сильных лекарств, которые применял Королев?
Я заморгала, приятель же продолжал:
– Арина трогательно заботилась о матери: Оставила она больную только один раз, когда приехала к тебе в дом – просить о срочной связи с Грегори. Дочь Нины понимала: самую важную беседу необходимо провести при личном контакте. Кстати, ты сразу пошла ей навстречу. И вспомни деталь! После того, как ты поговорила с Наташей, в гардеробной произошло идиотское приключение с Витьком, который решил перевести картинку на футболку картинку. Арина очень смеялась, так?
– Да, – подтвердила я, – в какой-то момент она начала хохотать.
– Здорово! Мать умирает, а дочь ржет! Приехала умолять тебя о помощи, по идее должна находиться в состоянии невероятного нервного напряжения и… веселится при виде идиота с утюгом? Арина поняла: ты попала на крючок, и в какой-то момент потеряла над собой контроль, вышла из роли.
– Кто был вместо Нины в палате? – спросила я. – Ответь, не тяни!
– А кто написал письмо про мизинец? Кто уверял, что уехал из Москвы? Кто свалил вину за убийство Нины на ее мужа?
– Алла?
– Да, – кивнул полковник. – Арина пообещала маникюрше денег и отъезд за границу. Сумма показалась Петляковой запредельной, возможность очутиться в США волшебной. Вот почему дурочка согласилась помогать Арине. Алла написала под диктовку письмо, потом ночью тайно приехала в клинику и оказалась на месте Нины.
– И никто не заметил подмены?
– Лечащий врач был Владимир, Арина не подпускает к «матери» сестер, – развел руками Дегтярев.
– Но лицо!
– Нижняя его часть почти полностью закрыта конструкцией, на которой крепится трубка для вентиляции легких, – пояснил Дегтярев, – волосы сбриты, чтобы не образовались колтуны на затылке, кожа изменила цвет под действием лекарств. Человек в коме – а Владимир искусственно вызвал ее у Аллы – сильно изменяется. Да не забудь, что никому и в голову не могло прийти, что в палате лежит другая женщина.
– Но зачем такие сложности? Не легче ли было увезти Нину в США и там ее убить? За каким чертом Арине понадобилась Алла? Или она хотела честно с той поделиться? Предполагала вернуть Петлякову к жизни?
– Нет. Наоборот. Арина хотела, чтобы организатором преступления считали Эрика. Дочь, однако, боялась, что отца и Аллу начнуть искать и найдут. Поэтому решили их убить, но так, чтобы все подумали: они сбежали. Письмо Аллы – это попытка убедить правоохранительные органы в том, что профессор и любовница испугались и исчезли. Зря Арина придумала этот трюк, слишком много улик вызывает подозрение. Это как раз тот случай, когда каша портится от избытка масла. Но младшая Лаврентьева полагала, что она замечательно все придумала. Эрика убил Владимир. Лаврентьев приехал в клинику к жене, стоял и плакал в коридоре, Королев увел его в свой кабинет. Далее все было просто: укол и морг.
– Хочешь сказать, что любого человека можно легко убить в клинике? И никто не заметит?
– Если ты хорошо знаешь местные порядки, то да.
– Стой! На мертвое тело оформляют кучу бумаг.
– Это в случае, когда человека привезли официально, по «Скорой», оформили в приемном покое, отправили в палату. Эрик же пришел посмотреть на жену. Посетителей не записывают! Владимир убил профессора инъекцией.
– А куда он дел тело?
Дегтярев тяжело вздохнул.
– Студентам надо учиться, будущие медики тренируются на трупах. А откуда они берутся? Где взять мертвеца для вскрытий? Это большая проблема вузов, они буквально выпрашивают тела лиц без определенного места жительства. У бомжей нет паспортов, они идут списком. Ну, допустим: «№ 1. Женщина, возраст не определен» и так далее.
– И Владимир вписал Эрика в такой документ?
– Ну да. Все правильно оформил. Сам якобы принял ночью бомжа, констатировал его смерть. Пойми, к бродягам во многих больницах отношение, как к использованным марлевым салфеткам. Сколько их подали в операционную? Сорок штук? Сколько после окончания вмешательства оказалось в мусоре? Те же сорок штук? Количество совпало, отлично, утилизируйте. Впрочем, сравнение некорректно – салфетки учитываются, чтобы не дай бог не забыть одну внутри больного. А бомжи… Владимир отлично знал: никто не станет изучать мешки с телами бездомных, проверять, сходится ли их общее количество. Грузите и везите к студентам. Главное, чтобы совпало, сколько тел из клиники отправлено и сколько их в вуз прибыло. Эрик исчез, но никто не обеспокоился. Арина сказала тебе, что отец, очевидно, у любовницы. Домработница Валентина придерживалась того же мнения. Кст