— Ничего, значится, толком сделать не можете. Застрелить не пробовали? — попытался съязвить комиссар, но заторможенность его речи свела глумливость тона на нет.
— Так мы ж и стреляли! — Возмущённо развёл руками Варгонсо. — И навстречь ей, стало быть, и после вдогонку. В девку, не скажу, попали иль нет. Но двигатель, стало быть, вроде как повредили. По-иному он заработал, дымно и как бы чихаючи, а сани куда медленнее поехали. Да только пешими даже за таким ходом не угнаться.
— Эй, Златопуп, — чуть повёл Вдырко головой в сторону мехвода, — поднимай трап, заводи свой паршивый бронеход и давай, вон значится, в погоню. Ну что, военмед, — искоса зыркнул он на меня, — долго ты ещё измываться надо мной собираешься?
— Сейчас только узелок завяжу и закончу, — успокоил я комиссара. — Ещё немного потерпи, не шевелись.
— Вот и славно! — Обрадовался тот. — Скоро мы эту подлюку ушастую изловим. И уж тогда-то я с ней за глаз поквитаюсь. Златопуп, ты чего, троглов дрын, медлишь? Упустить ушастую хочешь?
— Мне бы ещё Тимона осмотреть, — вместо мехвода ответил я. — Его рану тоже обработать нужно.
— На ходу, вон, обработаешь, — вяло махнул рукой Вдырко, — не рассыплитесь поди оба.
— Да ладно, братец, — видя, как я закипаю от негодования, поспешил вмешаться Тимон, — обождёт моя царапина. Девку и впрямь неплохо было бы изловить, пока она новых бед не натворила. Златопуп, уважаемый, поддай-ка пару да выжимай сразу полный ход. Варгонсо, показывай ему, куда двигать.
Долго упрашивать мехвода не потребовалось. «Каракурт» сорвался с места взбесившимся гиппопотамом. Понёсся по нешироким улочкам Непрухина, распинывая мощными опорами высокие сугробы, вздымая за собой снежно-облачный шлейф, распугивая ворон и приводя в неистовое бешенство заходящихся лаем дворовых псов.
Выскочили из поселения, как пробка из бутылки игристого.
— Вижу след! — Варгонсо, высунувшись из люка зенитчика, руководил «полётом». — К лесу уходит. Правее давай, вон к той прогалине.
— Сам вижу, — огрызнулся Златопуп, ворочая рычагами.
Подпортил ему, похоже, Вдырко настроение. С самого начала, непонятно за что, взъелся на мехвода нашего. С орками тайногвардеец, конечно, тоже лаялся постоянно, но на сородича своего словно зуб какой имел. При каждом удобном случае и по каждому поводу шпынял его, норовя принизить, а то и оскорбить. Как только терпения у Златопупа хватало на всё это не реагировать?
Лесная прогалина оказалась уходящей в даль неширокой и почти ровной просекой. Возможно даже, какая-то грунтовка под сугробами имелась. Где-то ведь в том направлении как раз Себар-озёрск должен был находиться. Местные наверняка туда по делам периодически мотались. Хотя сейчас, как поведал наш капрал, впереди виднелись одни лишь следы от аэросаней. Шли они ровнёхонько по центру просеки, почти не заметённые снегом и от того хорошо заметные.
Однако саму беглянку Варгонсо пока не наблюдал. Повреждены сани или нет, но Вратка успела значительно от нас оторваться.
Время шло, «Каракрт» усердно пыхтел котлами, лигу за лигой шагая по сугробам. По сторонам от нас густые кущи сменялись то редколесьем, то обширными и ровными, явно пахотными полями. То вновь начинались непролазные дебри, то попадались замёрзшие болотины с торчащими из снега высокими камышинами.
— Направо след поворачивает, — сообщил Варгонсо.
Он по-прежнему высовывался из люка, стойко вглядываясь вдаль. Физиономия капрала от мороза стала краснее помидора, а на бровях и ресницах настыл иней. Как Варгонсо не задубел там, на ледяном ветру, было не понятно. Мне показалось, что даже прикованный снизу к его креслу каптенармус подмёрз. Впрочем, господин Скряжко мог трястись от страха, а вовсе не от холода.
«Каракурт» свернул, выскочив на широкое поле. Прорысил по самому краю, вдоль негустого смешенного леска, плавно завернул за него, повернув обратно, в сторону Непрухина. Потом мы вновь свернули направо, на узкую прогалину и, спустя какое-то время, оказались на поляне, где Вратка, похоже, делала остановку.
Мы тоже остановились. Варгонсо первым выбрался из бронехода, чтоб изучить следы, оставленные диверсанткой. Я спустился по трапу вслед за ним, остальные парни остались внутри. Чего зря на мороз-то носы высовывать? Тем более, Вдырко, слава богу, уснул и выказывать рьяный энтузиазм было не перед кем.
— Надо понимать, не просто так она здесь стояла, — осмотревшись, поделился со мной соображениями капрал. — Сразу двух зайцев убила, лиса этакая. Видишь, вокруг саней топталась. Видать, повреждения машины осматривала. А они явно есть. Вон, смазки сколько накапало, снег протопило. Скоро, надо понимать, заклинят механизмы, без смазки-то. Встрянет девка.
— А второй заяц какой? — Следы озабоченной суеты и беготни Вратки вокруг собственных саней я и сам неплохо различал на снегу. Тут и следопытом не нужно быть, всё понятно.
— Так ведь нас она ждала, — охотно пояснил Варгонсо. — Проверяла, едет кто за ней или нет. Вон, глянь, впереди за кустами та самая просека, что нас сюда привела. Следы саней дальше идут, надо понимать, через просеку на ту сторону перебираясь. Нас девка переждала, да дальше потом рванула.
— А мы, — поморщился я, — получается, мимо неё проехали и не заметили.
— Моё упущение, не углядел. — Виновато кивнул капрал.
— Да ладно, — успокаивающе махнул я рукой, — я ж тоже в окошко пялился, как раз в эту сторону. Но не увидел ничего. Уж больно кусты густые. Даже без листвы ничего за ними мельком не разглядишь.
Вернулись в бронеход. Златопуп, подняв за нами трап, вновь припустил в погоню по следам беглянки и, как предсказал Варгонсо, пересёк вскоре просеку со здорово изрытым опорами нашего же «Каракурта» снегом. Да так, что старой колеи от аэросаней и видно не было. Лишь новая, что шла поперёк дороги.
С другой её стороны прочерченные полозьями параллельные полоски следов протянулись наискосок через огромное болото. Переть по нему напрямик Златопуп не решился и повёл бронеход в обход, по самому краю, через ломкие заросли зачахшего от сырости трухлявого березняка. Но даже там, чувствовалось, как тяжёлые опоры, проламывая подмёрзшую верхнюю корку, вязли в оставшемся топким на глубине грунте.
Проскочили, продрались через кустарник и тонкую молодую осиновую поросль, пока что выигрывающую здесь у сосен и берёз в борьбе за место под солнцем. Выбрались на очередное поле, на миг показавшееся бескрайним, и припустили по нему вдаль, разбрызгивая во все стороны ошмётки налипшей на опоры бронехода болотной грязи.
— Вижу её! — радостно заорал вскоре Варгонсо, склонившись к нам. — По дальнему краю катится!
— Чего голосишь? — проснувшись и всё так же растягивая слова, недовольно проскрипел тихо закопошившийся на своём месте Вдырко. — Кто там куда катится?
— Вратку заметили, — пояснил я вместо капрала, поскольку тот вновь уже высунулся из люка наружу.
— Ещё не изловили, что ли? — От долгого сидения в одной позе, руки-ноги тайногвардейца затекли, и теперь он с хрустом в суставах неуклюже пытался выпрямить конечности, чудом не валясь при этом с кресла. — Златопуп, троглов зад, почему так медленно едем?
— Нормально мы идём, а не едем, — не оборачиваясь, огрызнулся мехвод. — Скоро нагоним.
— Слышь, недостойный, — Вдырко, проигнорировав ворчание мехвода и вытянув ноги в проход, подопнул притихшего на полу Скряжко, — скоро компания у тебя появится. Это же как, вон, повезло мне: шпионка и вор-вредитель за одну вылазку. Да за такую парочку меня наградами завалят и в капитаны произведут. А то, вон, и комиссар-майора дадут за двоих-то.
От радостных мечтаний у него даже речь малость ускорилась, почти вернувшись в норму.
— Троглов дрын! — Скатился вниз Варгонсо. — Воздух! Шайсов крейсер слева по борту! Идёт почти что нашим курсом. Надо понимать, туда же, куда и девка торопится.
— Думаешь, её подобрать хочет? — опередив меня, спросил Тимон.
— Не удивлюсь, — кивнул капрал. — Такие шпионки, как она, товар штучный. От неё вреда не меньше, чем от шайсовой бомбардировки. Что делать-то будем?
— Догонять! — взвизгнул почти очнувшийся от дурмана Вдырко. — Открывай, дурень, огонь по воздухоплаву! А ты, Златопуп, сдохни, но выродков ушастых опереди! Иначе, вон, троглова сыть, я тебя в карцере сгною!
Глава 21
Обогнать эту огромную летающую сигару у нас никак не выходило. Какое там, даже догнать не получалось. Возможно, виной тому был мощный и попутный для аэростата ветер, гуляющий в вышине. Но уж точно не нерадивость Златопупа. Тот ворочал рычагами с азартным остервенением, и бронеход мчался по полю во всю прыть.
Один чёрт, Варгонсо только одну очередь и успел засадить по вытянутому корпусу дирижабля. А после тот, резво вырвавшись вперёд, выпал из доступного для огня нашей покалеченной зенитки сектора.
Понятное дело, останавливаться и разворачиваться, чтобы продолжить стрельбу, мы не стали. Помчались следом с таким рёвом двигателя и грохотом опор, что казалось, будто я внезапно очутился в каком-то кузнечнопрессовом цехе в самый разгар рабочей смены.
Однако, несмотря на все старания Златопупа выжать из машины максимум, летающий корабль эльфов вскоре умчался в практически недосягаемую даль. Я это сам видел, поскольку, не утерпев, малость потеснил Варгонсо, забрался на пулемётную консоль и так же высунул голову в люк.
— Ну, что там, братец, догоняем? — подёргав меня за полу пальто, крикнул снизу Тимон.
Из-за неимоверного шума я его еле расслышал. Проорал в ответ:
— Да хрен там. Они уже и аэросани обогнали. Хотя постой. Там далеко впереди лес начинается. Вратка к нему как раз и шпарит. А дирижабль, похоже, скорость сбавляет. Или мне это только кажется? Непонятно. Больно уж мы отстали.
— Не кажется, — уверенно выдал Варгонсо. — Сбросили ход и снижаются.
Видимо, не только у Тимона, но и у всех орков зрение получше моего. В такой дали, да ещё в серой зимней хмари, я ничего не мог толком разглядеть. Капрал же совершенно уверенно громко комментировал происходящее: