Гитлер, подводя итоги совещания, заявил о необходимости еще раз обдумать вопрос о проведении операции «Цитадель» в срок или об ее переносе. 11мая группа армий «Юг» получила приказ о переносе начала операции на середину июня. Фон Манштейн приступил к подготовке войск к предстоящему наступлению. Ему приходилось решать массу вопросов, связанных с пополнением частей, их материально-техническим обеспечением, укреплением обороны в инженерном отношении. Вшироком масштабе проводились мероприятия по дезинформации советского командования, осуществлялись ложные передвижения войск, изготавливались макеты танков, которые отправляли в Донбасс для введения в заблуждение вражеской воздушной разведки.
Фон Манштейн в своих мемуарах пишет, что между ним и Главным командованием Сухопутных войск происходил оживленный обмен мнениями по вопросам дальнейшего изменения обстановки и о том, нужна ли вообще операция «Цитадель» ввиду такого оттягивания срока ее начала.
«Переброска оперативных резервов противника ближе к фронту показывала, что их пополнение, видимо, уже было закончено,– отмечал фон Манштейн. – Если противник все еще находился в обороне, то все же было ясно, что он готовил наступление на фронте Донца и Миуса и– может быть, позже– на участке по обе стороны Харькова. То же самое наблюдалось и перед фронтом группы “Центр”, где готовилось наступление противника на Орловской дуге. Ина других участках Восточного фронта можно было отметить признаки готовящегося наступления. Начнет ли противник вскоре наступление сам или будет ждать открытия второго фронта, или он перейдет в контрнаступление после наступления немцев,– все это оставалось еще неясным»[284].
Фон Манштейн при обсуждении этого вопроса с ОКХ все время указывал на следующее: любая дальнейшая оттяжка операции «Цитадель» осложнит наступление; одновременно увеличится риск на участке обороны группы армий «Юг», особенно на «донецком балконе», так как находящиеся там силы не могут долго выдержать наступления крупных сил противника; несмотря на этот риск, при проведении операции «Цитадель» все, как и до этого, зависело от того, будут ли введены все силы для достижения быстрого и решительного успеха этой операции, для чего придется, может быть, пережить кризисное положение в Донбассе, не исключая и возможности отхода.
Фон Манштейн вновь подчеркнул, что советское командование будет добиваться в этом году решающей победы над группой армий «Юг» и что она должна быть ввиду этого сильной на своем северном фланге, ана других участках сохранять свободу действий. На запрос начальника Генерального штаба о том, как командование группы армий «Юг» относится к проведению операции «Цитадель», фон Манштейн ответил, что она в любом случае будет трудной операцией, которая в случае успеха даст возможность нанести и другие удары, но не высвободит в ближайшее время силы для других театров военных действий.
«На вопрос, целесообразно ли теперь проводить операцию “Цитадель”,– пишет фон Манштейн,– можно было ответить только с точки зрения общего руководства военными действиями. Операция была целесообразна, если бы на ближайшее время, то есть до осени, мы отказались от снятия каких-либо сил с Восточного фронта. Если считать, что западные державы не начнут до осени большие операции по высадке морского десанта, то “Цитадель” возможна; равным образом она будет возможна, если допустить, что западные державы где-либо высадятся и потом будут разбиты– однако только в том случае, если их вынудят оставить свой плацдарм»[285].
Однако все-таки не удалось добиться ясной позиции Гитлера по этим важным оперативным вопросам. Вписьме, которое фон Манштейн направил в те дни начальнику Генерального штаба, было следующее примечательное место:
«Так как телефонный разговор по всем этим важным вопросам между группой и ОКХ невозможен в связи с большим расстоянием, ясчитаю необходимым или установить более тесную личную связь, или в связи с отдаленностью Главного командования дать соответствующую оперативную свободу действий на востоке. Нетерпимо такое положение, когда командующие группами армий информируются об общей обстановке только военными бюллетенями, нетерпимо, далее, иотсутствие какого бы то ни было общения между начальниками высших военных инстанций»[286].
А теперь посмотрим, что происходило в советской Ставке. И.В.Сталин неоднократно получал от всех видов разведки сведения о сроках начала операции «Цитадель». 8мая штабы Центрального, Брянского, Воронежского и Юго-Западного фронтов были предупреждены Ставкой ВГК о том, что удары на орловско-курском или белгородско-обоянском направлении следует ожидать 10–12мая. Затем, 20мая, ввойска пошла директива с новыми сведениями, полученными от агентурной разведки: противник намечает начать наступление в период 19–26мая. При этом некоторые командующие фронтами продолжали сомневаться в целесообразности преднамеренной обороны. Особую активность проявлял командующий Воронежским фронтом генерал Н.Ф.Ватутин, который, не отрицая оборонительных мероприятий, настойчиво пытался убедить И.В.Сталина и маршала А.М.Василевского в необходимости нанесения упреждающего удара по белгородско-харьковской группировке противника. Вэтом его поддерживал член военного совета фронта Н.С.Хрущев. Сталин приказал тщательно проработать и такой вариант. Но маршал Г.К.Жуков, твердо уверенный в своей правоте, отстаивал ранее разработанный план. Его точку зрения разделяли маршал А.М.Василевский и заместитель начальника Генштаба генерал-полковник А.И.Антонов.
«После многократных обсуждений,– пишет Жуков,– Верховный решил встретить наступление немцев огнем всех видов глубоко эшелонированной обороны, мощными ударами авиации и контрударами оперативных и стратегических резервов. Затем, измотав и обескровив врага, добить его мощным контрнаступлением на белгородско-харьковском и орловском направлениях, после чего провести глубокие наступательные операции на всех важнейших направлениях»[287].
Тем временем войска группы армий «Юг» завершали подготовку к наступлению. Им приказывалось сосредоточенными силами из района Белгорода и к западу от него прорвать линию обороны противника и на рубеже Прилепы, Обояни, восточнее Курска встретиться с наступающей армией группы армий «Центр». Главное направление удара предписывалось прикрыть с запада и с востока [288].
Группе армий «Центр» предстояло нанести массированный удар с рубежа Троcна, район севернее Малоархангельска, прорвать оборону на участке Фатеж, Веретиново, сосредоточивая основные усилия на своем восточном фланге, исоединиться с ударной армией группы армий «Юг» у Курска и восточнее. Для прикрытия наступающей группировки с востока необходимо было в кратчайший срок выйти на рубеж Тим, восточнее Щигры, р.Сосна, не ослабляя направление главного удара. Прикрытие наступающей группировки с запада следовало осуществить частью имеющихся сил. Часть сил группы армий «Центр», расположенная на участке западнее р.Тросна до разграничительной линии с группой армий «Юг», получила задачу с началом наступления сковать советские войска путем проведения местных атак специально созданными ударными группами исвоевременно нанести удары по окружаемой группировке противника.
В конце мая– начале июня с участием фон Манштейна на учениях штаба 4-й танковой армии, ее соединений и частей были тщательно проработаны все детали боевых действий на первом этапе операции «Цитадель». Во всех дивизиях состоялись боевые стрельбы, тренировки на картах с привлечением всех командиров, от взвода до полка. Все занятия проводились на местности, где были возведены сооружения, похожие на оборонительную полосу 6-й гвардейской армии Воронежского фронта, которую им предстояло прорывать.
27июня фон Манштейн отдал приказ о наступлении. По предложению командующего 4-й танковой армией в приказ был включен пункт о предварительной атаке после полудня 4июля с целью захвата наблюдательных пунктов, необходимых артиллерийским корректировщикам для ведения эффективного огня по главной оборонительной полосе Воронежского фронта. Армейская группа «Кемпф» (3-й танковый, 11-й и 42-й армейские корпуса) под командованием генерала танковых войск В.Кемпфа должна была силами 3-го танкового и 11-го армейского корпусов наступать на Белгород и к юго-востоку от города. На 42-й армейский корпус возлагалось обеспечение связи с войсками на Северском Донце и главной линии обороны группы армий «Юг». 4-й танковой армии (52-й армейский, 48-й танковый корпуса, 2-й танковый корпус СС) генерал-полковника Г.Гота предстояло осуществить прорыв на Курск навстречу 9-й армии, азатем уничтожить советские войска, отрезанные западнее Курска. Кроме того, 52-й армейский корпус должен был присоединиться к наступлению танковой группировки на западном фланге.
Наступление главных сил поддерживал 4-й воздушный флот (1100самолетов) генерала авиации О.Деслоха, состоявший из трех авиагрупп пикирующих бомбардировщиков, трех групп штурмовиков и трех-четырех групп бомбардировщиков. Для обороны рубежа р.Миус фон Манштейн выделил 6-ю армию (три армейских и один танковый корпус) генерала К.-А. Холлидта, вновь сформированную в марте 1943г., арубежа на Северском Донце– 1-ю танковую армию (три армейских и один танковый корпус) генерал-полковника Э.фон Макензена и корпус на правом фланге армейской группы «Кемпф». Всвоем резерве фон Манштейн оставил только одну танковую, одну моторизованную и одну пехотную дивизии.
Гитлер, принимая 11мая решение об отсрочке начала операции «Цитадель», впоследующем еще несколько раз откладывал ее. Окончательное решение у него созрело только к концу июня. 1июля в ставку фюрера в Восточной Пруссии были вызваны все командующие объединениями и командиры корпусов сухопутных войск и воздушного флота, которым предстояло принять участие в предстоящей операции. На этом совещании Гитлер сообщил о начале 5