Игорь физически почувствовал, как сжались сердца у всех присутствующих. Это словосочетание — «признаться в воровстве» — еще вчера казалось немыслимым за этим столом.
— Я верю в то, что если кто-то из вас осмелился взять эти деньги, значит, у него на то были веские причины. Но знаете, чего я не могу понять? Почему этот человек не пришел ко мне?
— А если это кто-то из персонала? — Нина возмущенно блеснула глазами.
Ройтер замолчал и перевел тяжелый взгляд на нее:
— Я не сомневаюсь, что это сделал кто-то из членов нашей семьи.
Все робко принялись возражать. Оксана улыбнулась.
— Дослушайте! — Хозяин встал, взявшись рукой за спинку стула. — Я не собираюсь никого обвинять, не буду проводить расследование, у нас на это нет времени. Я прошу того, кто это сделал, прийти ко мне и попросить помощи.
Он выдержал паузу. Глеб скользнул взглядом по лицу Игоря.
— Это останется между нами, — закончил Ройтер, — я буду благодарен за смелость и смогу решить любую проблему. Я прошу того, кто это сделал, не заставлять остальных испытывать унизительное чувство вины за поступок, который они не совершали. Мы — одна семья!
Если бы Игорь был на их месте, то признался бы, хотя Арнольд считал, что лучше никогда ни в чем не признаваться. «Интересно, зачем ему деньги?» — подумал он.
— А сейчас, простите, у меня нет аппетита. — Ройтер вышел из-за стола.
Как только его невысокая подтянутая фигура скрылась из виду, Глеб подпрыгнул на месте и нетерпеливо обратился к Климу Сергеевичу:
— Нужно что-то делать! Нельзя пускать это на самотек!
— Что ты предлагаешь? — холодно поинтересовался Филипп.
— Обыскать все комнаты, конюшню, хозяйственные помещения, подвал!
Игорь не спускал глаз с конюха.
— Ты с ума сошел. — Вера зло швырнула салфетку на стол. — Никто из нас этого не делал, неужели не понятно!
— А кто? Кто украл пятьдесят тысяч? — вскричал Глеб.
— Что? — Матвей обескураженно развел руками.
— Пятьдесят тысяч?! — удивленно повторила Вера.
— А вы что думали? — Глеб усмехнулся. — Я привез зарплатные деньги на месяц.
— Ну, привез ты, положим, чуть больше, — поправил его управляющий. — Я, знаете ли, в курсе финансовых дел семьи. Это входит в мои прямые обязанности.
Глеб неожиданно потерял самообладание, покрывшись красными пятнами. Его карие глаза еще больше потемнели, кулаки сжались, он с ненавистью смотрел на управляющего.
— Успокойся, Глеб Николаевич, — примирительно сказал Клим. — Я просто хотел узнать, что случилось с остальными деньгами.
— Они надежно спрятаны, — саркастически изрекла Оксана.
Глеб сумел наконец совладать с собой.
— Украдена только половина, остальное на месте, поэтому Марк Аркадьевич думает на кого-то из семьи, чужой взял бы все.
— Друзья, — Оксана сплела длинные пальцы перед собой, — а вы не подумали, как тяжело нашему гостю Игорю Георгиевичу, каково ему оказаться подозреваемым в крупном хищении.
Признаться, до тех пор пока она не произнесла его вымышленное имя, мысли Игоря крутились вокруг того, почему конюх так плохо спрятал украденное. Но, услышав слова хозяйки, он улыбнулся:
— Я не принимаю обвинения на свой счет. Я не знаю, кто это сделал, но в любом случае надеюсь, что этот человек одумается и вернет деньги, поскольку мне не хочется, чтобы у нас у всех было плохое настроение.
Все разом заговорили, перебивая друг друга. Возникло сразу несколько очагов спора. Константин так и не сказал ни единого слова за весь обед, но Игорь сумел перехватить его взгляд, полный едва сдерживаемого бешенства. Он смотрел на Глеба.
Глава 13Чувство пейса
— Снять защиту. — Клим Сергеевич произнес свою обычную фразу, и они беспрепятственно миновали невидимый высоковольтный забор и направились к реке. — Нужно развеяться. — На лице управляющего появилась фирменная полуулыбка, дарующая собеседнику необъяснимое чувство облегчения. — Завтра у Феликса первая тренировка, — мечтательно добавил он.
Весь дом жил по расписанию чемпиона.
— Да, — Игорь кивнул. — Сегодня он немного поплавал, приезжал коваль. Завтра в половине седьмого все собираются на скаковом круге. Кстати, — он полез в карман и достал две конфеты «Мишка на севере», взятые из ящика Кости, — хотите?
Клим с удивлением уставился на конфеты в руках Игоря:
— Откуда они у вас? Привезли из дома?
— Нет, — Игорь покачал головой, — меня угостили.
— Кто?
— Это тайна! — Игорь загадочно улыбнулся. — А что, это дефицит здесь?
Управляющий пожал плечами. Добравшись до пляжа, они обнаружили, что лежаки уже заняты дамами. Нина и Вера, вытянув ноги в закатанных штанах, предавались послеобеденной дреме. Игорь и Клим Сергеевич решили просто прогуляться вдоль реки.
— Ты азартный человек? — неожиданно спросил Клим.
— Это к теме о конфетах?
— Возможно. Так азартный или нет?
Игорь задумчиво посмотрел на воду:
— На скачках ставить не стал бы. Мне кажется, там все предопределено, есть фавориты, на них особо не заработаешь, все делают ставки на одних и тех же лошадей, выигрыш маленький.
— Ты почти прав. — В глазах управляющего промелькнуло лукавство. — Но все же бывают исключения.
Это случилось давно, в середине восьмидесятых годов. Московский ипподром тогда был местом сбора всех, включая интеллигенцию и аферистов. Там яблоку было негде упасть. Люди делали ставки, выигрывали, проигрывали, жизнь кипела. Как ты правильно заметил, настоящие сюрпризы случались редко, также, как и на гонках Формулы-1, задние ряды редко пробиваются вперед, только если лидеры сходят с дистанции. Все новые участники проходят пробные испытания, потенциальные победители известны, заработать много денег, поставив на общепризнанного фаворита, практически невозможно.
Существовала и существует по сей день так называемая система «жучков». «Жучки» — это люди, которые в обязательном порядке посещают тренировки и наблюдают за скаковыми лошадьми, измеряя их резвость с помощью секундомера. Они заранее знают о шансах каждой лошади на победу, знают ее сильные и слабые места. В скачках важно, как быстро лошадь берет со старта, делает ли первые сто метров за шесть секунд. Скаковой круг делится на секторы по двести пятьдесят метров, и очень важно знать, за сколько секунд участник преодолевает каждый отрезок круга, на каком отстает, на каком вырывается вперед.
Шпионы тщательно записывали результаты и сравнивали показатели всех лошадей. Затем выявлялся фаворит, информация продавалась заинтересованным лицам, игрокам, азартным любителям, делались ставки. Неожиданности исключались, если только лошадь не получала травму, не спотыкалась или не падала.
Жил-был, прости за вынужденный сказочный прием, один жокей. Он был хорошим, старательным юношей, показывающим неплохие успехи в своем деле. Он выступал на трехлетней кобыле по кличке Екатерина Вторая. Екатерина Первая, ее мать, родом с того же конного завода в Краснодаре, на ипподромах так и не блеснула. За свою короткую спортивную карьеру она не отличилась ни резвостью, ни волей к победе, а вот ее дочь Катюша, как ласково называл ее жокей, была полной противоположностью матери. Она успешно выступала и в смешанных скачках, и в заездах для кобыл.
Жокей напряженно тренировался, готовясь к важному заезду предстоящего сезона. Но в этот самый момент, когда между жокеем и его «дамой» установились идеальные отношения, которые могли привести их к победе, парня призвали в армию. Он был вынужден прекратить тренировки и отбыл в «спортивные войска». Там в элитной части, находящейся в черте города, служили мастера спорта и выдающиеся молодые спортсмены страны.
Жокею повезло, ему попался хороший командир, сам мастер спорта по выездке, он разрешил ему продолжить тренировки и согласился ежедневно отпускать его в город на пару часов по вечерам, тогда как остальные скаковые лошади работали только по утрам, пока не наступала жара.
Катюша работала в полном одиночестве. Никто не видел ее, а жокей не имел представления о своих конкурентах. «Жучки» впервые обнаружили имя Екатерины Второй в отпечатанной программе скачек.
Когда наступил день Х, жокей появился на ипподроме под удивленными взглядами публики и профессионалов. «Жучки» лишь посмеялись над претенциозной кличкой скромной кобылки. В кассах ипподрома на нее было сделано всего две ставки. Одну в размере пятидесяти копеек внес лучший друг жокея по просьбе самого юноши, вторую сделал неизвестный, запомнившийся кассиру щуплостью и маленьким ростом.
Наверно, нетрудно догадаться, кто победил в том заезде. Публика пребывала в шоке. Екатерина пришла к финишу с отрывом в три секунды от следующего за ней фаворита скачек. Жокей выиграл двадцать пять тысяч рублей. «Волга» в те времена стоила около шести тысяч. Он мог купить пять машин или прогулять эти деньги в Сочи со своей невестой. Но он поступил мудрее, сохранив выигрыш на черный день.
Во время его службы они с Катей взяли еще несколько кубков и стали звездами местных ипподромов на пару лет. Потом лошадь получила травму, а жокей принял решение уйти из спорта. Он занялся бизнесом. Сначала сотрудничал с тем самым краснодарским заводом, потом, когда наступили девяностые, торговал высококачественными английскими подкормками для спортивных лошадей, разбогател, женился, у него родилось двое сыновей.
— Судьба благосклонна к тем, кто не устает пытаться, — сказал Игорь, дослушав историю до конца.
— Да ладно тебе. — Клим Сергеевич по-отечески похлопал его по плечу. — Все мы надеемся на удачу, хотим прокатиться по жизни бесплатно.
— Я знал людей, у которых это получалось. — Игорь улыбнулся.
— А я нет.
Игорь не мог отделаться от мысли, что управляющий придумывает эти истории специально для него, только не понимал зачем. Он все время как будто пытался что-то сказать ему, и, хотя его рассказы казались спонтанными, Игорь не сомневался, что он говорил то, что спланировал заранее. Или нет? Возможно, это просто паранойя, которая развилась на фоне его ночных приключений.