В 1985 году Александр Шаусс, доктор наук, глава факультета биологических наук Американского института социобиологических исследований в Такоме, штат Вашингтон, начал изучение психологических и физиологических реакций на розовый цвет.
В 1969 году Шаусс заинтересовался влиянием цвета на человеческий мозг. Эксперименты Шаусса выявили у его участников признаки расслабления, когда они смотрели на картон, выкрашенный в определенный оттенок розового. Сердцебиение, пульс и дыхательный ритм замедлялись — такой реакции не вызывал ни один другой цвет. Шаусс предположил, что розовый цвет может влиять на человеческую агрессию, и начал работать над созданием идеального оттенка. В ходе сотен экспериментов он вывел смешанный цвет, максимально снижающий враждебность, и назвал его P-618 (англ.), код RGB — 255, 145, 175.
В 1979 году Шаусс перенес свой эксперимент в американские тюрьмы. Он убедил руководство Исправительного центра военно-морских сил США в Сиэтле выкрасить некоторые тюремные камеры в розовый цвет, чтобы в дальнейшем можно было проанализировать результат. До и после изменения цвета интерьера была измерена частота стычек, и в отчете сотрудников было написано следующее: «С 1 марта 1979 года, момента начала эксперимента, не возникло ни одного инцидента неуправляемого или враждебного поведения».
В результате было выявлено, что десяти минут нахождения в розовой комнате достаточно, чтобы значительно снизить вербальную и физическую агрессию и вывести человека из состояния крайней нестабильности.
Шаусс назвал этот оттенок «розовый Бейкера-Миллера» и отправился проводить многочисленные эксперименты по всему миру, которые подтвердили теорию, что определенный оттенок розового приводит к значительному снижению агрессивного поведения.
И хотя не существует неопровержимых доказательств того, что розовый Бейкера-Миллера влияет на человеческий мозг, мы решили использовать его в оформлении этой книги наряду с ее содержанием, чтобы провести собственный небольшой эксперимент по отношению к определенной форме агрессии, называемой «патриархатом».
«Патриархат» — слово, которым часто разбрасываются, и тем из нас, кто не изучает феминизм, дать определение довольно сложно. Словарная статья гласит, что «патриархат — это форма общественного устройства, при которой власть во всех сферах принадлежит мужчинам». Это означает, что неважно, мужчина вы или женщина, хотите ли делать благие дела и верите ли в равноправие полов, вы все равно являетесь участником мирового сообщества, в котором женщина находится на ступень ниже. Это практически равносильно тому, чтобы вступить в клуб, чья основная цель заключается в продвижении к власти гетеросексуальных «белых» мужчин и угнетении меньшинств: вы можете не принимать активного участия, но все равно будете считаться участником движения. Проблема только в том, что наш мир и есть этот клуб и все мы — его члены.
Патриархат состоит из сотен запретов и не хочет, чтобы мы их нарушали. Он требует, чтобы власть имущие проявляли агрессию и враждебность, и контролирует, чтобы те, кто властью не обладает, никогда не смогли пробиться через непрошибаемый двойной «стеклянный потолок». Патриархат — враг каждого человека вне зависимости от пола, потому что он сводит человеческую свободу к набору предписанных правил и демонизирует отважившихся переступить границы дозволенного.
Патриархат означает, что женщины недостаточно представлены в ключевых общественных институтах и индустрии, а это приводит к насилию женщин со стороны мужчин и устанавливает стандарты поведения, при которых у женщин создается впечатление, что они должны быть красивыми и слабыми, а у мужчин — что им запрещено проявлять эмоции. В результате этого возникает понятие нездоровой маскулинности, когда молодых людей учат скрывать любые эмоции, кроме злости.
Патриархат подстегивает гендерные стереотипы, борьба с которыми является целью феминистского движения, и оно нацелено на предоставление каждому человеку возможности проживать жизнь так, как он того хочет, без оглядки на сексизм, угнетение или агрессию. Цель феминистского движения по устранению этой агрессии недалеко ушла от цели ученых, создавших розовый Бейкера-Миллера.
Шаусс, Александр (1985). «Психологическое влияние цвета на подавление человеческой агрессии: исследование розового Бейкера-Миллера». Статья из «Международного журнала социобиологических исследований», выпуск 7, стр. 55–64.
Цель феминистского движения […] — предоставление каждому человеку возможности проживать жизнь так, как он того хочет, без оглядки на сексизм, угнетение или агрессию.
Как вы можете стать тем, чего не видите?Элис Ро
Важной, необходимой, гудящей сердцевиной моего феминизма является женская история.
Четыре года назад меня пригвоздила радиопередача про одну женскую историю, и я впервые поняла, что моя нынешняя жизнь стала возможной исключительно благодаря решительным поступкам женщин прошлых поколений. Узнав, как они жили, я острее ощутила настоящее, почувствовала себя значительнее, выше, целее, словно теперь могла позволить себе уверенно занимать больше места в мире. Воздействие было реальным, физическим, и оно — говорю сейчас за себя — перевернуло мою жизнь.
Вскоре я начала раздражаться, что образование так меня подвело. К окончанию школы я уже привыкла примерять бороду. В первый раз нацепила ее вместе с кухонным полотенцем во время исполнения роли в рождественской истории, во второй — когда изображала Шекспира на Всемирный день книги. Наибольшую изобретательность я проявила, перевоплотившись в Вильгельма Завоевателя: собрала волосы в хвостик под подбородком, правда, приклеенные усы, к сожалению, были другого цвета. При этом я ни разу не видела, чтобы мои одноклассники хоть раз переоделись в женщину, если только это не было забавы ради. Мальчик, появившийся на День красного носа[49] в балетной пачке, вызвал взрывы хохота; в последний день перед каникулами мы плакали от смеха, когда один из учителей облачился в платье и надел туфли. Неужели быть женщиной настолько смешно?
Я вспомнила, с какой готовностью в школе переодевалась в отметившихся в истории мужчин, когда меня просили кого-нибудь из них изобразить, и задумалась: а каких героинь истории согласились бы со мной воспевать мальчики? Я проверила математических деятелей — там был только Пифагор. Припомнила уроки английской словесности — в голову пришел Шекспир. Поворошила в памяти предметы естествознания — Уотсон и Крик[50]. Куда подевались все женщины? Я навела справки, и оказалось, они были везде, в каждой изучаемой в школе дисциплине, просто мне о них не рассказывали. Мне рассказывали историю с точки зрения мужчин, а не женщин. Я почувствовала, что девушек лишили права представлять себя в различных сферах науки и увидеть возможные варианты сценариев простирающегося перед ними будущего.
Меня часто спрашивают, почему почти никогда историю не рассказывают с точки зрения женщин. Ответ прост: патриархат. На самом деле все немного сложнее: дело в том, что именно мы ищем, когда жаждем разобраться в прошлом. Мне недавно заказали статью о женщинах, работавших сообща, и результат меня потряс. За наиболее значимыми событиями, которые изменили жизнь женщин по всему свету, стояла целая армия женщин. Я поняла, что, если говорить об истории женщин, речь практически никогда не идет о какой-то одной из них. Ради перемен женщины работали сообща, а мы продолжаем рассказывать истории об «одиночках», доверяем наше прошлое каким-то номинальным лицам.
История женщин не ограничивается одним человеком, и, говоря о прошлом, мы должны это учитывать.
Коллективная работа часто считается идеалистической и непрактичной, но мое исследование доказало обратное. Первый закон об ограничении арендной платы появился благодаря участницам Женского жилищно-коммунального кооператива Глазго, которые поддерживали друг друга. Когда приставы приходили, чтобы выселить кого-то на незаконном основании, кто-нибудь из них обязательно бил тревогу, и женщины собирались у одного дома, кидаясь бомбочками из муки и сея хаос, заставляя приставов спешно ретироваться. Благодаря фотовыставке Who’s Holding the Baby? организованной Hackney Flashers, сообществом матерей в Лондоне, было открыто первое детское учреждение, спонсируемое государством. В Республике Ботсвана женское объединение «Эманг Басади» добилось принятия Закона о гражданстве, согласно которому ботсванские женщины, вышедшие замуж за мужчин из других стран, сохраняли свое гражданство. Швеи-машинистки завода «Форд» добились разработки Закона о равной оплате труда. Список бесконечный. Объединившиеся вместе женщины достигли ощутимых результатов, изменивших жизнь, так что не следует их недооценивать.
Я с радостью представляю вашему вниманию пять групп женщин, которые поддерживали друг друга, объединили ресурсы, проявляли женскую солидарность, что-то изменили, найдя в единстве радость, цель и смысл.
В 1970-х женская организация «Чупирен» была также известна под другим своим названием, которое переводится как «Комитет, поставивший перед собой задачу, чтобы женщины не засыпали заплаканными». Женщины собирались и делились личными историями из своей будничной жизни. Если одна из них рассказывала, что муж ее оскорбляет, они все вместе шли к нему на работу, надевали розовые шлемы с символом женщины и маршировали прямиком в офис, размахивая большими флагами и скандируя: «Мы не потерпим тирании мужа». Если самого мужа не оказывалось на рабочем месте, женщины стучались в кабинет начальника и убеждали его, что он не должен нанимать человека, унижающего одну из них. В то время тема домашнего насилия и развода была в Японии под табу, но участницы «Чупирен» продирались через то, что признавалось приемлемым, чтобы теперь к каждой из них относились справедливо.