Обернувшись, она увидела, что Зарница обращается к бледному Пятаку:
– Вам так повезло – вы можете странствовать, куда пожелаете, побывать везде, где захотите.
– Повезло? – В голосе Пятака звучала сталь. – Ты хоть знаешь, почему большинство рекрутов вообще оказываются на Заимке? Поверь, это не по доброй воле.
– Я совсем не хотела… – Зарница осеклась. – Речь о том, что вам повезло попасть сюда. – Осознав смысл сказанного, юная ведьма прикусила язык. – Ой, вырвалось…
– О да, – издевательски перебил Пятак. – Я просто счастлив очутиться здесь и помогать ведьмам разделаться Эмбер-его-знает с чем после десятилетий забвения. Такая честь!
– Помогать нам? – В мгновение ока растерянность Зарницы сменилась гневом. – Если кто и поможет нам, то не ты, а она! – Ведьма кивнула на Феникс. – Если сперва не разрушит наш дом до основания.
Феникс вздрогнула. Хрум оскалил мелкие зубки.
– Я…
– Очень нам нужна твоя помощь! – негодовала Зарница. – Какой-то мелкий выскочка, именующий себя Охотником, который боится магии. Да ты просто жалок!
– Мелкий? Жалок? – Пятак зашипел, как сбежавшее молоко. – Много ты понимаешь! Если кто и жалкий, так это ты со своими хвалебными одами ведьмам и их заслугам тысячелетней давности. Вы отродясь не высовывались дальше Ледяных пустошей и не знаете, что творится в Эмбере, но почему-то мните себя героями. Так вот, это не так. Кланам плевать и на вас, и на Айсгард.
Зарница отпрянула, как от пощечины, однако Пятак не унимался.
– Многие в Эмбере забыли про ведьм. А те, кто помнит, не скажут о вас доброго слова. И вы ошибаетесь, если считаете иначе. Не догадываешься, почему это место нагоняет на меня жуть? Да потому что во внешнем мире магией владеют лишь монстры.
Феникс обмерла, попятилась. В другой части комнаты содрогнулась Семерка. Пятак ведь не всерьез? Двое его ближайших друзей обладают магическими способностями. Как у него язык повернулся назвать тех, кто владеет магией, монстрами? Она перехватила взгляд Семерки и прочла в нем обиду, какую испытывала сама.
– Зарница, не надо…
Предостерегающий крик Теа прозвучал слишком поздно. Зарница резко взмахнула рукой, пробормотала некое слово, и на Пятака обрушился вихрь. От первого порыва он уклонился, зато второй угодил ему прямо в грудь. Под яростный вопль Пятака подбросило в воздух и пригвоздило к полкам высоко над головой. Яркие бутылочки градом посыпались вниз, их содержимое рассыпалось по полу. Похожая на змею лоза обвилась вокруг лодыжек Охотника, а потом обратилась в пыль; два столба дыма, сомкнувшись, высекли искру; тучу размером с подушку расколола молния.
– Во имя Эмбера, что здесь происходит? – Верховная колдунья застыла на пороге, в ужасе глядя на пригвожденного к стене Пятака и разноцветные осколки под ногами. Она отыскала взглядом Зарницу, и ее лицо приняло грозное выражение. – Надеюсь, у тебя есть очень хорошее оправдание.
Глава 19
– Он оскорбил Айсгард, – ответила Зарница, дрожа от ярости. – Обесценил нашу историю и вклад ведьм в процветание Эмбера.
Воздух вокруг нее по-прежнему наполняли разряды магии, крохотные вихри трепали косы и полы плаща. Она явно не раскаивалась в содеянном и с вызовом смотрела на Верховную колдунью.
Пятак стряхнул с себя последние осколки и уставился на выжженную проплешину в шкурах. Он как-то подозрительно затих, на шее пульсировала вена. Шестой, казалось, вот-вот кинется на юную ведьму, а Семерка таращилась на нее со смесью любопытства и неприязни.
Феникс сделала глубокий успокаивающий вдох, не в силах оторвать взгляд от Зарницы. Атмосфера в кладовой наэлектризовалась, напряжение было осязаемым, и в центре всего этого стояла Элара; очевидно, Верховная колдунья еле сдерживалась, чтобы не сорваться.
– Как ты посмела? – дрожащим от негодования голосом начала она. – Как посмела так… – Элара тряхнула головой, отгоняя вертевшиеся на языке слова. – Ольва наловила целую связку червей-вонючек. Сменишь ее в санитарной комнате и подготовишь их к вечеру. А после поговорим.
Зарница скривилась от отвращения, однако, взглянув на Верховную колдунью, не осмелилась спорить. Смерив Пятака злобным взглядом, она вздернула подбородок и направилась к выходу из кладовой. Семерка и Шестой, прищурившись, смотрели ей вслед, на лицах у обоих читалось удовлетворение.
Гневно раздувая ноздри, Илара проводила юную ведьму взглядом.
– Тэа, Либет, – обратилась Верховная колдунья к оставшимся подопечным. – Боюсь, для вас экскурсия окончена. С этого момента я все беру на себя. У вас будет время пообщаться с нашими гостями позже. – Заметив их разочарование, она слегка смягчилась. – Не переживайте, вы свое еще наверстаете. – Не дожидаясь ответа, Элара обернулась к отряду. – Надеюсь, вы в порядке? Я прошу извинить за инцидент.
– Все в порядке, – проворчал Пятак, слегка порозовев.
Феникс со смущением осознала, что Элару больше всего интересует ее реакция.
– Не волнуйтесь, мы не собираемся уходить, – резче, чем ей самой хотелось бы, произнесла Феникс.
Она не привыкла к извинениям Старейшин и ничего хорошего в этом не видела. Особенно неприятно, что Элара извинялась не искренне, а только потому, что нуждалась в помощи Феникс. Она проглотила недовольство, перевела дух и порадовалась, что ее голос звучит деловито. – Однако мне очень хочется взглянуть на Зловещий зазор.
Ее друзья энергично закивали.
– Разумеется, – торопливо согласилась колдунья.
Феникс пожала плечами:
– Нет смысла откладывать.
Она старалась говорить непринужденно, однако внутри нарастало неприятное предчувствие. Поскорее бы увидеть врага, с которым ей предстоит сразиться. Едва ли реальность превзойдет ее самые худшие опасения.
Затем четверо друзей под предводительством Элары миновали тоннель за тоннелем. Практически неотличимые друг от друга, все они были вырублены изо льда и мягко светились. Семерка с задумчивым выражением лица брела рядом с Феникс, позади них Шестой отчитывал Пятака за происшествие в кладовой.
– Ты ее спровоцировал! – цедил Шестой.
– Как думаешь, Пятак всерьез считает магию привилегией монстров? – внезапно спросила Семерка.
Феникс вздрогнула, желудок ухнул куда-то вниз.
– Надеюсь… нет.
– Аналогично, – с сомнением пробормотала Семерка. – Ведь… двое его лучших друзей владеют магией. Неужели он и впрямь считает нас монстрами?
Тревога Семерки совпадала с настроением Феникс, однако она поспешила отогнать мрачные мысли.
– Ну конечно же нет, – нарочито уверенно ответила она. – Просто Айсгард действует ему на нервы.
– Точно, – кивнула Семерка, но успокоенной она не выглядела. – Но, согласись, это был перебор, даже для него.
Феникс закусила губу. Семерка права, поступку Пятака нет оправдания.
К реальности ее вернула Элара, заговорившая со спутниками через плечо.
– Зловещий зазор заперт там, где впервые появился, в отдаленной части ледяного дворца. Тем самым мы рассчитываем выиграть время… – Верховная колдунья осеклась и непроизвольно сжала кулаки.
Шестой и Пятак поспешили догнать остальных; судя по их виду, оба еще не отошли от ЧП в кладовой.
– Лед тускнеет, – заметила Семерка, поравнявшись с Феникс. – Прямо как в чародейных.
– Неудивительно, – буркнул Шестой. – Мы ведь на подходе к Зловещему зазору.
Пятак согласно кивнул. С каждым шагом тоннель становился все темнее, излучаемый льдом свет стремительно мерк. Вдоль стен в самодельных кронштейнах пылали факелы и, отражаясь в тонкой пленке воды на полу, роняли по сторонам дрожащие блики. Все это в совокупности производило странное впечатление – они словно перенеслись в другой мир.
– Ситуация гораздо серьезнее, чем мы надеялись, – вздохнула Илара. – Зазор вытягивает магию из Айсгарда, в результате лед теряет свое естественное свечение и слабеет.
– Слабеет? – снова встревожился Пятак.
Элара замялась.
– Коснись его, – наконец предложила она Феникс. – Так будет нагляднее.
Под пристальными взглядами друзей Феникс шагнула к стене, дотронулась до нее кончиками пальцев – и потрясенно отпрянула. Гладкая поверхность совершенно не ощущалась как лед и даже утратила твердость. Нахмурившись, Феникс предприняла новую попытку и ахнула, когда ее рука провалилась в стену; от прикосновения пальцев тонкая мембрана лопнула, и ладонь девочки по самое запястье окунулась в ледяную воду.
– Во имя Эмбера!.. – Она шарахнулась в сторону из страха, что жидкая стена вот-вот обрушится на нее.
Однако та выстояла, только покрылась странной рябью, видимой в сиянии факела.
– Мы почти добрались до Зловещего зазора. Сами видите, насколько он ослабил нашу магию, – объяснила Илара и серьезно посмотрела на отряд. – Будьте предельно осторожны. Чем ближе к Зазору, тем зыбче магия – и тоньше лед.
Феникс не шелохнулась, пристально глядя на мерцающую воду. Внезапно она поняла, откуда взялись лужи под ногами, осознала их значение – Айсгард уже начал таять.
Она подняла голову – и наткнулась на убитый, преисполненный страдания взгляд Элары.
– Что будет, если мне не удастся его остановить? – дрогнувшим голосом спросила Феникс.
Илара судорожно вздохнула.
– Лишившись магии, Айсгард обретет первоначальную форму, вновь станет водой. Растаяв, волна хлынет через Ледяные пустоши в Эмбер, как случилось бы миллионы лет назад, если бы не магическое вмешательство.
Верховная колдунья по очереди оглядела друзей, Феникс приберегла напоследок.
– По прибытии вы видели истинные масштабы ледяного дворца. Волна – не совсем точное определение, скорее, он похож на гору. Страшно вообразить, какие разрушения это принесет. Кроме того, едва мы лишимся возможности контролировать Зловещий зазор заклинаниями, он вырвется на свободу и последует за волной в Эмбер. Если болезнь поразит кланы с той же беспощадностью, что и ведьм…
Элара осеклась, не в силах продолжать.
Феникс вспомнила слова Инея: «Эмберу грозит двойная опасность». Как близок он оказался к пугающей истине.