Постояв несколько секунд, женщина под дверью, судя по шагам, отошла, а парень уставился в зеркало, стал оттягивать веки, касаться носа пальцами, предварительно закрыв глаза, в общем, успешно изображал психиатра.
— Ты тоже это заметил? — спросил я, после чего мальчишка подпрыгнул от неожиданности, на мгновенье застыл, а потом вытащил из кармана пиджака отвёртку с яркой текстолитовый ручкой и двумя маленькими лампочками, после чего начал водить жалом инструмента вокруг себя. Зелёная лампочка горела ровным светом, но в паре мест отвертка громко затрещала, свет лампочки сменялся с зеленого на красный. Очевидно, это был не тот результат, на который надеялся паренек. Он размашисто начал водить жалом отвёртки по всем углам уборной, что-то неразборчиво бормоча.
— Что ты ищешь? — снова спросил я с любопытством.
— Тебя, придурок — сердито ответил паренью.
— А! Так ты не там ищешь!
— А где искать?
— В голову себе ткани!
— Да пошел ты! Говори, куда камеру спрятали, пранкеры хреновы! Если сам найду — все в унитазе утоплю.
— Я ничего не понял из того, что ты сказал. Давай ты ответишь на мои вопросы, а то мне кажется, что с ума сошел я.
Пацан снова внимательно вгляделся в свое отражение в зеркале, а потом ткнулся лбом в прохладную поверхность стекла и тихонечко заскулил:
— Мамочка, мамочка, я сошел с ума! Я перезанимался и сошел с ума. Мамочка, что мне делать? Что делать? Теперь только вспомогательная школа? Всю жизнь грузчиком?
Я подождал пару минут, но мальчонка не унимался, а методично запугивал себя безрадостным будущим учебы в какой-то шараге и работе сантехником до конца жизни.
— Ты закончил?
Паренек взвизгнул, по пытался опереться на раковину, но его руки безвольно соскользнули с гладкой поверхности, он неловко шлепнулся костлявым задом на выложенный красивой плиткой прохладный пол, закрыл лицо руками и медленно раскачиваясь, очень тихо завыл.
За дверью вновь раздались торопливые шаги, блестящая позолотой ручка нетерпеливо задергалась:
— Саша, тебе плохо, открой дверь немедленно.
Парень собравшись с силами, почти бесшумно вскочил на ноги и притворно-бодрым голосом ответил:
— Мамочка, у меня все в порядке! Я просто…пою!
Искреннее недоумение женщины за дверью чувствовалось даже сквозь глухую преграду:
— Саша, пожалуйста, не пугай так больше, не пой. У тебя очень тоскливая песня. У меня на кухне чуть сердце не остановилось.
— Ладно, мама, я больше не буду.
Парень снова стал вглядываться в зеркало, потом повернул какой-то тумблер на светильнике, и лампочки загорелись ярче.
Мальчишка долго глядел в самого себя, потом я уловил его мысли — полуразрушенные двухэтажные здания, худые люди в коричневых, засаленных халатах, вид на город с высоты птичьего полета, и мгновенно рванувшая навстречу земля. От мыслей парня я вздрогнул всем, что там у меня оставалось, и снова попутался достучаться до своего соседа:
— Если ты закончил думать о прыжке с крыше, то я все-таки задам свои вопросы…. И прошу, прекращай ныть, как девка. У меня от твоего нытья голова начинает болеть.
— Это моя голова, что хочу, то и делаю. Хочу ныть и буду ныть. А у тебя, наверное, вообще головы нет. Ты, вероятно, опухоль, какая ни будь в моих мозгах. Я про такое читал.
— А, точно, я опухоль. Сейчас разберемся, кто из нас опухоль. Расслабься и ни о чем не думай, просто постарайся полностью расслабится.
Я почти достал пальцем до кончика носа, но в последний момент мой сосед в испуге напряг руку, и она со стуком упала в раковину, так, что мальчишка сильно отбыл косточку на запястье.
Взвыли мы оба.
— Ты что творишь, больно же! Ну что, убедился?
— В чем?
— В том, что я не опухоль.
— Нет.
— То есть, ты допускаешь, что твоей рукой управляет разумная опухоль?
— Да ты пойми, механизм, воздействия метастаз на клетки мозга….
— Ты сейчас с кем разговариваешь? С метастазами?
— ………
— Тебя, когда те гаврики колошматить начали, им потом тоже опухоль наваляла?
— Я им сам навалял, я каратист!
— Кто?
— Каратист, у меня синий пояс.
— Не знаю, кто такой каратист, но подозреваю, когда я их буцкал, ты был в отключке, иначе я бы с ними не справился.
— Да я пять лет карате занимаюсь!
— Что такое карате?
— Ты что с Тикси, что о карате не знаешь? Старинной боевое японское искусство.
— Нет, о таком не слышал. А когда ты на земле лежал, это на боевое искусство не очень походило.
Парень задумался, пытаясь вспомнить тот момент, но вспоминалось все плохо.
— Ты на вопросы отвечать можешь?
— Наверное.
— Сейчас год какой?
— Две тысячи двадцать первый.
— О, как! В коммунизм попал!
— Чего? Куда попал?
— В коммунизм.
Паренек обхватил голову руками и снова закачался, как малахольный:
— Я точно сошел с ума, в коммунизм угодил…
— Погоди, не ной. Меня убили в сорок втором году, вы за восемьдесят лет должны были коммунизм построить, или как?
— У нас общество всеобщей справедливости, а социализм закончился в девяносто пятом году.
— Ну, коммунизм и есть справедливость. Каждому по потребностям, от каждого по способностям.
— Ну, у нас как-то не совсем то.
В это время в дверь застучали:
— Саша, открывай дверь. Ты сидишь там уже полчаса.
Сосед мысленно шепнул «мама», быстро сполоснул кровавые разводы под носом и щелкнул защелкой двери. Прежде чем мой сосед виновато опустил голову, маму я успел рассмотреть. Ну что сказать, дамочка приятная во всех отношениях. Среднего роста, стройная, но не худая, как говорится все при ней. Светлые волосы, заплетенные в косу, зеленые глаза с тревогой всматривались в лицо сына. Тонкая рука с ярко накрашенными длинными ногтями нежно коснулись лицо ребенка:
— С кем опять подрался?
— Ни с кем. Упал.
— Саша, ну ты же знаешь….
— Мама, не я первым начал!
— Кого это волнует? Поставят на учет и все, потом до конца жизни будет пониженный социальный статус.
— Мама!
— Саша, сынок, ты знаешь, мы всегда будем на твоей стороне, но прошу тебя, будь осторожен.
— Ладно, мама, я буду осторожен — подросток клюнул губами в нежную щечку женщины и с облегчением зашел в небольшую комнату, осторожно закрыв за собой дверь.
— Слушай, неплохо ты живешь при обществе справедливости, или как там его……
— Ты издеваешься, что ли? Две комнаты на троих….
— Я не издеваюсь, мы похуже жили….
— Ты извини, не знаю как тебя….
— Я Саша……
— Прикалываешься?
— Нет, когда был жив, звали Александр.
— О, прикольно, тезка. Ладно, я тут в интернете пошарю и спать лягу, утомило меня знакомство с тобой. Надеюсь, завтра тебя уже не будет.
Было обидно и страшно. После сотен лет мертвой пустоты, даже такая, не совсем полноценная жизнь, казалась царски подарком. А тут сопляк, который, скорее всего, без моего вмешательства в драку, валялся бы за сараями в лучшем случае без сознания, а в худшем… Не хочется даже думать, как бы кричала бы его мама, когда бы его, наконец то, нашли. Сосед тем временем достал их кармана плоскую коробочку с темно-серой поверхностью, которая внезапно окрасилась яркими красками, затем появились какие-то надписи. Я не успевал ничего прочитать, парень быстро гладил пальцем по поверхности, надписи сменялись картинками, затем пошли какие-то короткие фильмы, цветные, со звуком и исключительного качества изображения. Как я понимаю, это были короткие комедии.
Какие-то люди обнимались, дрались, танцевали, пели и громко матерились. Некоторые фильмы парень смотрел пару секунд, некоторые до конца. Особенно нам понравились сценки с девушками. Таких облегающих нарядов на девицах я не видел даже в иностранных журналах, которые нам показывали на занятиях. А некоторых барышень назвать одетыми было нельзя, скорее наоборот. Актеры говорили на разных языках, от китайского до русского, но вот с пониманием русской речи у меня были проблемы. Неожиданно, я не мог понять половину слов, смысл ускользал от меня, а часть были явно не русского происхождения. Внезапно мой сосед выключил устройство, и в хорошем темпе посетив уборную, старательно вычистил хорошие, крупные зубы приятно пахнущим кремом и вернулся в свою комнату крикнул в пустоту:
— Мама, я спать.
— Ты как себя чувствуешь? Голова не болит, не тошнит?
— Мам, у меня все в порядке, просто устал.
— Спокойной ночи, сынок.
Когда сосед уснул, минут десять поворочавшись на свежем белье небольшого, но очень удобного диванчика, перед этим передумав множество мыслей, от голых девчонок до страшной мести каким-то парням, в которых я кажется опознал его сегодняшних преследователей, я медленно и плавно встал, подошел к письменному столу, на ощупь включил настольную лампу и оглядел книжные полки. Книг было немного, в основном учебные пособия. Учебник «История Союза Республик» меня удивил. Оказывается, что СССР, на протяжении всего своего существования, вел крайне агрессивную внешнюю политику. Не было соседних стран, не пострадавших от преступных действий коммунистического режима.
После войны с Германией, которую СССР спровоцировал, выдвинув свои войска к границам Германии, оккупировав Польшу и Прибалтику, он сразу же развязал гонку вооружений, развязав «холодную войну» против своих недавних союзников, начал провоцировать мятежи и конфликты по всему миру. Особенно преуспел СССР в Африке и Азии, тайно поставляя малограмотным местным жителям горы оружия, вбивая им коммунистические идеи в многочисленных тайных лагерях по всему миру. Воруя идеи у ученых передовых стран Запада, СССР вынес гонку вооружений в космос, запуская каждый год кучи космических спутников, держащих под прицелом всю землю. Придя к идеологическому тупику, страна впала в кризис, страдая от нехватки продовольствия и современных лекарств.
В одна тысяча девятьсот девяносто третьем году, здоровые силы страны, во главе с Генеральным секретарем Коммунистической партии СССР Кравчуком, начали процесс декоммунизации и гуманизации авторитарного советского общества, которое было в основном закончено в двухтысячном году решением междунар