орина силы на проклятие-то? Он ж сроду в Башне не учился, да и не чародей никакой. Я и сказал, чтобы он забирал своих беженцев или сам их кормил, и чтобы сам свои проблемы решал. Торин тогда разозлился… А наутро стража моя, вся дюжина отборных бойцов — мертвые лежат. Сын сказал, что нежить какая-то подконтрольная колдуну в дом проползла и убила всех один за одним. Ну и в тот же день Торин вернулся, и улыбался так гаденько. Сказал что моя семья следующей будет. Ну и что мне оставалось? Лига далеко. Да и как она мне поможет против Торина, который рядом? У него еще когда звезда не упала уже были прихлебатели, Черной Стражей себя называвшие, а у Лиги ведь по сути нет никаких своих солдат. Кого они мне на помощь пришлют против Торина? Пару десятков городских стражников? Десяток наемников? Деньги на десяток наемников, и их мне еще и искать в этой дыре?
— В Хусате есть храм, — заметила я, — всегда можно обратиться к жрецам Светлых Владык. Если опасения верны, то Огненные рыцари, Хранители Пакта и остальные пришли бы на помощь. Есть немало тех, кто готов биться с тьмой и с нежитью. Культы Мортиана…
— Далеко! Все далеко… Через море еще надо переплыть. И я пытался, но Торин начал рассказывать всем через своих людей о том, что жрецы от нас, северян, отвернулись, и Владыки далеко. Да и кто о нашей беде-то знает? Ну отправятся жрецы за подмогой, ну найдут кто-то из тех, кто на побережье при храмах живет. Но один или два рыцаря, сколь угодно праведных, не спасут город. Хранители Пакта уже давно не путешествуют за пределы Первой Земли после того как Лига объявила независимость и живет своей жизнью. Нет никого, кто мог бы помочь и дать достаточно сил против того, что творит Торин.
В дверь постучали.
— Отец! Отец, открой, там делегаты требуют твоего присутствия! И где охрана⁈
Вот и сынок этого барона пожаловал. Вовремя, что б его…
Милатиэль одним жестом заставил дверь врасти в косяк, и легким движением руки начал проращивать лозу вниз через широкое окно. Чердак-чердаком, но любовь его владельца к естественному освещению нам сейчас пригодится. Пора уходить, если мы не хотим тут бойню устроить.
— У кого из людей Торина есть пропуска? Отвечай! — я нависла над Виго, с трудом давя желание что-нибудь сломать этому слизняку.
— Отец? Кто это с тобой⁈ Стража!
Пламя на моей руке вновь ярко вспыхнуло.
— Не знаю… Я видел только сами пропуска. Такие они, круглые, металлические…
Кто-то начал стучаться в дверь.
— Уходим, — бросила Дианель и первой устремилась к окну.
— У кого⁈ — огонек на руке вновь начал увеличиваться в размерах.
Виго попытался потушить загоревшийся рукав.
— У Десятки! Он их так назвал! Самые преданные его слуги, но я не знаю кто это, не знаю! Правда, клянусь Владыками! Клянусь!
Арджан уже вылез из окна. За ним шел Мерде.
Я поймала взгляд Виго.
— Лига обо всем узнает, и очень скоро. Но если ты решишь рассказать Торину о нашем визите, то можешь мечтать о его проклятии, ведь оно будет благостью по сравнению с тем, что сделаю с тобой я. Фитай покарает тебя и твою семью не только на земле, но и на Пути, и кара эта будет чудовищна. Мне плевать, как ты все объяснишь, но уж постарайся. Я узнаю. А, и штаны перед выходом к парламентариям лучше переодень. Ну или к ним белый флаг в руки возьми.
С этими словами я бросила Огонь в ближайший шкаф. Ярость требовала выхода, но этот слизняк живым пока нужнее чем мертвым. Пусть «Защитники» разбираются с Лигой, чем ищут нас как убийц одного из «справедливых правителей». Нужно добыть пропуск, а если мы окажемся вне закона, то задача эта усложниться в разы.
Пора покидать Хусат.
Слезть по лиане оказалось совсем несложно. Милатиэль остался наверху, возвращать шкафу нормальный вид под удары в дверь.
Несмотря на суету сверху, нам препятствий чинить не стали. Видимо, пока просто никто толком не понял, что происходит. Так что забрав оружие, отданное на хранение распорядителю, или как он тут зовется, мы направились прочь с приема.
Уже на выходе из поместья судьба вновь столкнула нас с Новидером. Старый маг рассматривал что-то в струях фонтана.
— Что, моя помощь пригодилась? — поинтересовался он, взглядом указав на клубы черного дыма, валившие из-под крыши дома барона.
— Возможно.
Новидер усмехнулся.
— Думаю, вам пора покидать это гостеприимное место. Как и мне, ведь мои дела тут закончены. Доброго пути. Возможно, мы с вами еще встретимся.
Я кивнула. Предчувствие на этот счет было однозначным — встретимся. И совсем скоро.
Глава 20В пути. Граница дозволенного?
До Немеза мы ехали вшестером. Мерде предусмотрительно раздобыл себе в Хусате ездового осла, — лошади за приемлемую цену не нашлось, — и в седлах мы должны были добраться до вотчины некого барона Гората, почти до цитадели зла, за четыре или пять дневных переходов.
Тракт был почти пуст. Лишь изредка навстречу нам попадались небольшие обозы или одинокие путники, большинство из которых ехало не в Хусат, из которого уже не уплыть по морю до весны, а дальше на восток. Крайний Северный тракт, именно так называлась дорога, кое-где уже промерз, и по ночам на местных аспатах, большинство из которых уже утратили магию в обережных камнях, было весьма и весьма холодно.
Теплые вещи, купленные в Лакоре, очень пригодились. Как и любовь Ингрид засыпать у костра, позволявшая мне ночевать у ее теплого бока.
В предпоследний день пути на ночное дежурство со мной напросился Витор. Дианель была не в восторге, но противиться не стала, так что какова бы ни была причина такого поступка, чародейка эту причину знала. Судя по почти не любопытствующему Мерде — что-то знала не только она.
Интересно, мне придется после этого разговора спешно отправляться в путь или нет?
Вот поэтому я и предпочитаю вести дела в одиночестве. Очень, очень давно предпочитаю.
Ты все боишься удара в спину. Сколько лет прошло — а кинжал между лопаток никуда не делся.
Дух, вот ты бы что полезное сказал. Обучил бы там магов, поделился с ними тайнам мироздания всякими. Или ты вернулся чтобы всякую ерунду мне говорить?
Они не хотят, а заставлять учиться никого не могу, знаешь ли. Я предложил — но пока желающих нет.
Кажется, или в словах Лоака была горечь?
Я потянула руку к огню. Пока остальные отходили ко сну, а Витор собирался с силами перед дежурством, у огня сидели только я и Арджан. Ящер был молчалив и просто грелся у костра, равнодушный ко всему вокруг.
И вот Лоак, до того молчавший, решил подать голос. Зачем?
Если тебя оскорбляют мои слова — то я буду молчать. Скоро мы найдем моего брата, и, я надеюсь, тебе больше не придется меня терпеть.
Несмотря на ворчливый голос, я все же уловила странные ноты в мысленной речи духа. Кажется, история с элементалем на него плохо подействовала.
Вовсе нет. Но и мне свойственны сомнения.
А еще мне почему-то пришло на ум, что он мог видеть общение Новидера и Мерде с Витором.
Мог. Я вижу все, что видишь ты.
Тебя не было.
Но теперь я есть. Довольна? Да, я вообще-то тоже человек. Полуэльф, если быть точнее. И я тоже могу чувствовать, ясно? Можешь всем растрепать, что чудовищно злобный колдун из злобной Семерки способен на сожаления.
Мда, вот точно история с элементалем была лишней…
Сарех мертв.
Что?
Мертв. Элементаля можно уничтожить, и тот эльфиский маг сделал это, пусть и не без потерь.
То есть этот эльф мог идти за нами. Отлично, отлично…
Но это никак не отменяло того факта, что дух говорил о том, о чем я его вообще-то и не спрашивала.
Какое тебе дело до моего прошлого?
Никакого. Но ты не доверяешь никому из них, кроме, может быть, фронде, да и то вряд ли. И они это чувствуют. А если все как я думаю, то…
То?
То доверие может быть тем, что позволит победить или погубит нас всех. И не спрашивай почему я так думаю, ясно? Считай бреднями древнего маразматика, запертого в камне.
Ты же один из великих вроде бы волшебников, так что на бредни похоже мало. И так, на всякий случай, — это мне тут не доверяют.
Ага. И поэтому соглашаются с твоими планами, шагают рядом с тобой бок о бок и плывут через моря.
Мы просто слишком далеко зашли, вот и все.
Ну-ну.
Витор сел напротив меня. Маг выглядел так, словно намеревался по меньшей мере руку своей возлюбленной у строгого отца просить, и одно это вызывало улыбку. Странную улыбку на самом деле.
Сейчас, в ночной тишине, на аспате, что давно уже перестала хранить путников магией, но все еще благословляла их доброй волей Владыки Путей, нас было шестеро. И пятерых я могла бы убить хоть сейчас. Ну, с фронде наверное были бы проблемы, как и с ящерицей… Но против Огня воину что сделать? Да и эльфа сжечь я смогла бы, рано или поздно.
Откуда пришла эта мысль? Огонь был дарован мне ради уничтожения отродий Сурта. Почему тогда я чувствую, что одно желание — и он послушно обратится на временных, но соратников?
Не все Фениксы добры, — в голосе духа слышалась снисходительность, — вам лишь дают шанс, а пользуетесь вы дарованным так, как считаете нужным.
Глупости какие…
Да? А на чем построена твоя уверенность в том, что я не прав?
На Книге Огня. И на знании о том, зачем Огонь снизошел на меня, умирающую и проклятую там, в далеких джунглях. Я молила о спасении — кого угодно. И Фитай откликнулся, даровав мне свою милость. Создал заново ради охоты на тех, кем я сама была когда-то.
Дух не ответил.
Витор, сидевший напротив меня, тоже молчал.
Под далекие крики ночных птиц и треск костра здесь, вдалеке от любых городов и даже ферм, от любого жилья и любых разумных могло показаться, что мы остались одни в целом мире. Странное ощущение. Мне как-то не доводилось раньше бывать на севере, где не держат или почти не держат придорожных трактиров, а пространство между большими городами не усеяно фермами или хуторами. Нет, был еще конечно подвластный лишь нечисти Измененный Лес или покинутые окресности Протипола, были болота запада… Но все же именно тут было особенно неуютно. Хотя, быть может, дело было в Огне и том, что холод был полностью ему противоположен — не знаю. Говорят там, дальше, в глубинах Фира, был разлом мира, из которого били Ветра, несущие мороз и изменения. Говорили, что там когда-то были иные Врата, иной проход или и вовсе жила какая-то древняя цивилизация, не заставшая приход разумных…