Мне не хотелось расставаться с мудрым стариком, но врата уже сияли знакомым синем огнем.
– Я вернусь, господин Эльсинель. Честное слово, вернусь… И может быть, тогда останусь здесь навсегда.
46. История Элатаса – дубль два
Было уже довольно-таки темно, когда Джулия со всей своей свитой и мертвым Терри достигла Храма Огня. Королева казалась помешанной, Карл обнял ее за плечи, и так рядом они ехали, касаясь ногами стремян друг друга. Девочка мирно спала на руках у отца. После того как воительница потеряла надежду найти недисциплинированный десяток Сильинесли и охраняемых им особ на дороге, где их оставили, муж вел ее через темноту, как безвольную куклу. Аскольд, отдавшись последним мыслям оруженосца и надеясь пробраться в них еще поглубже, раскачивался в седле, норовя вывалиться из него. Двое воинов не сговариваясь подъехали к нему с обеих сторон и теперь придерживали неконтролирующего свои движения мага. Третий переложил на круп своего коня тело юноши.
Добравшись до стен Храма, воительница вдруг ощутила всю лежащую на ней ответственность. Ведь теперь надо было войти не просто в Храм, где она совсем недавно рожала и где безбоязненно оставила свою крошечную дочку. Теперь это место было не менее опасно, чем другие, – потому что отсюда была похищена ее малышка. Пусть даже другом. Все равно – факт остается фактом.
Пока она так размышляла, в просвете арки показалась черная фигура с факелом, которым она делала отряду какие-то знаки. Человек сбросил с лица капюшон, и Джулия ахнула, узнав в незнакомце любимого брата.
– Постойте. Все вопросы потом. – Я боялся потерять драгоценное время, к тому же меня пугало, что в предыдущих появлениях не было так темно. – Терри надо спасать!
– Но откуда? – начал было Карл. Я торопливо остановил его и выкрикнул наугад имя Морея. Из свиты выехал рослый воин.
– Туим Морей. Твои дети и принцесса Анна, а также все люди, оставленные вами на дороге, – живы и невредимы. Сейчас они находятся в гостях в замке Горо, принадлежащем рыцарю Ладу. Немедленно возьми воинов и тело моего друга и отправляйся туда. Ангелика должна попробовать воскресить его, как делала это в прежние времена. Я еду с тобой.
Джулия подала знак повиноваться. Передохни в Храме, там безопасно, – обратился я к сестре.
– Коня принцу! – выкрикнул Карл и, не дождавшись заторможенных воинов, слез на землю, предоставляя своего красавца.
– Дай хоть посмотреть на нее. – Я потянулся к своей запеленатой племяннице. Он бережно поднес к свету дочку. Джулия уже выпрыгнула из седла и прижалась к моей груди.
– Ну когда же мы поедем в самом деле?! – неистовствовал Туим. Я вскочил на коня, но не удержался и, нагнувшись к своей сестре и зятю, прошептал: – «Мистерия Феникса» должна произойти на «Святом острове». Встретимся в Танаталатесе…
Мой конь последовал за воином, везущим Терри. Я махнул на прощание и полетел вперед.
47. Когда пробуждаются красавицы
Замок Горо стоял невдалеке от довольно-таки крупной деревни Лад, названной так по имени здешнего хозяина, проезжая через которую мы увидели алое зарево к югу от нас.
– Маро, – сказала старушка крестьянка в опрятном платье и теплой телогрейке, которую она накинула на себя второпях, выскакивая на улицу, отчего вся она была застегнута сикось-накось. Старик у забора снял шляпу, его примеру последовали другие мужчины, высыпавшие поглазеть на красивое зрелище из ближайшего кабака.
– Что это значит? – спросил я наугад, и мне ответили сразу несколько голосов.
– Адский принц резвится.
– Его адское высочество изволит баловаться.
– Бузит, проклятый. Скоро правее загорится… На что спорим, что правее?
И точно, как по заказу, вспыхнул еще один костерок поменьше.
– Ланцы…
– И часто тут такое? – Зрелище останавливало внимание. И вправду, не каждый же день видишь, как палят соседей.
– Случается, а как же. Проклятый недоносок, – вставила словцо пышная крестьянка, – скоро беженцы, погорельцы с Маро и с Ланцы побредут. Вот слез-то…
– Сам золотой, а волосы у него из серебра. Молод и ужасен, – загнусавила бабка.
– Сама ты ужасна! Карга старая, а принц красив, пригож, даром что золотой, – парировала девица.
– Полно. Поехали! – торопил Морей. За то время, что мы добирались до чугунных ворот, вспыхнули еще две деревни.
С удивлением я заметил, что последние представления уже утратили для меня свою новизну и привлекательность. Поэтому я опустил голову и вошел вслед за своими людьми во внутренний дворик замка. Теперь я мог думать только об одном – удастся ли Ангелике спасти Терри.
Оказавшись в замке, я ощутил себя вдруг стрелой, летящей прямо к цели. Я знал, что рано или поздно встречу здесь маму, но молил, чтобы это произошло попозже, когда все будет уже далеко позади.
Принцесса оказалась приятной блондинкой. Я уже видел ее в черной чаше Эльсинеля, но в жизни она оказалась еще лучше. Ее старинное платье необыкновенно шло к ней. Но не стоит забывать, зачем я здесь. Поэтому я напустил на себя непроницаемый видок и, наскоро представившись, изложил суть дела. Такая неучтивость с моей стороны могла бы, пожалуй, оскорбить и более современную особу вроде моей сестренки, но что делать? Всего одно сердечное слово, и я разрыдался бы как ребенок. Губы мои дрожали и… думаю, что девушка, а она была добрая и необыкновенно милая и чувствительная, – все поняла и, не спрашивая с меня невозможного, приказала принести Терри, что мы сразу и сделали.
Пожилая ключница, вызвавшаяся помогать целительнице, увела меня как маленького за руку, беседуя со мной при этом голосом доброй сказочницы.
Через некоторое время, вернувшись в компании с юркой шустрой старушкой, ключница поставила передо мной на обшарпанную старенькую табуретку кружку коровьего молока.
– Все с вашим другом будет как надо. А как не надо – не будет, – странным образом утешила меня хлопочущая служанка, лишь только ее подруга вышла из комнаты. – Ведь это божественная Ангелика! В легенде сказано, что она и мертвых оживляла. А уж ваш-то друг, как есть мертвяк, воистину, по-другому и не скажешь.
Я попытался отвязаться от ведьмы и найти маму.
– …Она тут людям раны заживляла, руки, ноги приращивала. Насмотрелась чудес, помирать можно. Пока на том свете за меня новости никто не растрезвонил! – трещала она.
– Вы на этом свете еще, наверное, не всем рассказали, – подталкивал я шумовой аттракцион к двери.
– Возьмем, к примеру, нашего кузнеца, так драконы принца ему поллица сожгли. Или сам ненароком спьяну глазу на жаровню, прах его так разэдак! Свалился. Так она, чудесница, его писаным красавцем сделала, а был, надо сказать, урод уродом…
«Умри и поговори об этом с кем-нибудь из своих прадедов», – внушал я.
– …урод уродом, даже я, на что стара, а на такого не польстилась бы.
«На тебя, можно подумать, польстится кто-нибудь, держи карман шире».
– Одну только девочку-ангелочка белокурого, что сама же привезла, поднять не может. А та спит, как принцесса из сказки, и ждет своего принца.
– Девочка?
– Ну да, как сказоч…
«Нет слов, как мне уже надоела эта чертовка!»
– …За пару монет могу сводить полюбоваться, как со Святого острова! Тут таких и не сыщешь. Кто не придет, я первым делом веду на красоту такую полюбоваться.
Денег у меня не было, но я пообещал заплатить, и трещотка, делать нечего, повела меня за собой.
Длинный коридор казался бесконечным. Хорошо было бы побродить тут в одиночестве, выглядывая через бойницы и разведывая лестницы и тайные лазы. Я вздохнул, но неожиданно коридор закончился, словно переродившись теперь в небольшую залу. Посреди которой на укрытом золотой парчой столе, под большим одеялом со свисающими по краям тяжелыми кистями, как на погребальном покрове, лежала девушка. Лицо ее было открыто – значит, жива. Я подошел поближе.
– Боже! Лаура! – Я чуть не сшиб с ног говорилку.
Вот и она – сон наяву, я смотрел, боясь, прикоснувшись, спугнуть видение. Она была в точности как в тот день в крепости, даже кофточка… Лаура! Я погладил светлые, почти что белые волосы.
– Никак признали, господин?
Я заслонил девушку собой, не желая, чтобы еще кто-то видел ее. Она лежала, такая красивая, нежная и вместе с тем неподвижная. Я склонился к самым ее губам, вслушиваясь в дыхание.
– Милая моя Лаура. – Ее волосы пахли, как ни у кого на свете больше не пахнут волосы, – травой и цветами, я коснулся щекой лилейной щечки девушки, сердце отчаянно билось. Приблизился губами к ее нежным, холодным губам, передавая им свое тепло.
Вдруг длинные ресницы вздрогнули, я отскочил, и тут же моя принцесса открыла глаза и посмотрела на меня.
– Ой, вы кто? – спросила она, садясь и отодвигаясь к опасному краю стола.
– Чудо! Чудо! – заголосила вздорная баба, но и не подумала исчезнуть.
– Это же я – Карлес. – Голос прозвучал неестественно грубо. Я глотнул слюны. – Ну посмотри же на меня.
– Не-ет… – Она не верила. Да, я бы тоже не поверил.
– Помнишь крепость, краеведческий лагерь? Я, Павел, Андрес, Светка, Хельга нашли не указанную на плане дверь?
– Это Карлес нашел…
– Правильно. Потом мы все очнулись в другом мире… – Звучит по-идиотски, попробую дальше. – А ты проснулась только сейчас, через семь лет.
– Семь лет? – Она начала ощупывать свое лицо.
– Да, семь лет. – Я боялся потерять с таким трудом обретенную нить. – Посмотри на меня, я Карлес, только через семь лет. – Я прикрыл рукой нижнюю часть лица с несколькими щетининами.
– Карлес? У меня что, была анестезия, нет, амнезия? Летаргический сон?
– Вроде. – Я боялся дотронуться до нее и снова напугать. – Ты была заколдована. А теперь все уже будет хорошо. Ты только верь мне, ладно? Моя мама тоже здесь. – Последняя фраза точно уж, ни к селу, ни к городу. Я смутился, и Лаура сама потянулась ко мне.
– Я не очень страшная стала? – задала она вопрос всех женщин. – Мне нужно зеркало. Я хочу посмотреть, как я выгляжу.