вполне мог бы отнять у дракона жизнь и все сокровища без остатка. Ну, а так у него в пещере еще оставались кой-какие безделушки (как это и подозревал Джайлз).
Хризофилакс улетел к себе в горы. Летел он медленно, с трудом, поскольку отяжелел от долгого безделья, да к тому же еще успел подрасти. Добравшись домой, Хризофилакс первым делом вышвырнул из пещеры юного дракона, имевшего наглость занять жилище во время отсутствия законного хозяина. Говорят, что шум битвы разносился по всей округе. Потом Хризофилакс с чувством глубокого удовлетворения сожрал поверженного противника. После этого уязвленная гордость дракона поутихла. Хризофилакс почувствовал себя гораздо лучше и надолго уснул. Когда же он в конце концов проснулся, то отправился на поиски того большого и глупого великана, который некогда стал первопричиной всех злоключений Хризофилакса. Дракон высказал великану все, что о нем думает, и бедняга ужасно смутился.
— Мушкетон, говоришь? — переспросил он, почесав в затылке. — А я-то думал, что это были слепни!