Он не произнес ни слова в ответ, ожидая дальнейших объяснений, но Маддалена никак не могла решиться продолжить монолог. Она пребывала в большом волнении.
– Николо был моим любовником, – наконец судорожно выдохнула она и тут же зарыдала, как ребенок, неспособный больше сдерживаться. Закрыв лицо руками, она всхлипывала, плечи ее мелко дрожали. Франко не проронил ни слова. Тогда Маддалена оторвала заплаканное лицо от мокрых ладоней и посмотрела на него:
– Умоляю, скажи что-нибудь. Мое сердце сейчас остановится. Скажи, что прощаешь меня!
– Вы продолжаете видеться?
– Нет, любимый! Это все в прошлом!
– Тогда почему ты говоришь мне это сейчас? Какой в этом толк?
– У нас ведь скоро свадьба. Я хочу быть честной перед таким важным событием. Я хочу начать с тобой новую жизнь, а все плохое оставить позади. Мне важно, чтобы ты знал – я очень сожалею о том, что совершила… Но кто из нас без греха? – Она с вызовом посмотрела на него, и в глазах ее вспыхнули злые огоньки. – Я же простила тебе Викторию!
– Твое замечание неуместно, – оборвал ее Франко. – У меня ничего не было с Викторией, ты напрасно надеешься на то, что я разделю с тобой чувство вины, – бросил он.
– Ну, разумеется, не было. С чего бы ей жить у тебя столько дней, заниматься домашними делами и чувствовать себя полноправной хозяйкой? Бьюсь об заклад, она еще долго не могла прийти в себя после твоего новогоднего сюрприза.
– Когда вы прервали отношения? – не повелся на провокацию Франко.
– На балу в доме Альбани. В тот же день, когда я познакомилась с тобой. Вечером Николо приезжал ко мне и умолял не бросать его, но к тому моменту я уже все решила. Я думала, он все понял, но, кажется, до сих пор так и не принял отказ.
– Он беспокоит тебя?
Маддалена тяжко вздохнула.
– По этой причине я и решила все тебе рассказать. Он приезжал сегодня.
– Чего он хотел?
– Снова был пьян, – Маддалена дернула плечом, выказывая брезгливость. – Полез ко мне, пытался обнять, пообещал, что купит мне автомобиль, подумать только! Я насилу избавилась от него. – Франко стиснул зубы. – Прости, я не хотела сильнее злить тебя.
– Что еще он сказал?
– Что скоро разбогатеет и заберет меня у тебя.
– Теперь все ясно. Ты должна была сказать раньше.
– О чем ты, любимый?
– Я не знал причины, но теперь все очевидно. По всей видимости, он не может простить, что ты предпочла его мне, и поэтому сдал меня Дону Антонелли. Вел двойную игру за моей спиной. На карьере мы обнаружили золото, и со временем я планировал превратить его в полноценный прииск, Николо должен был стать управляющим… Но теперь уже нет смысла это обсуждать. Сейчас мне важно сохранить отношения с Доном Антонелли, от этого зависит мое будущее.
– Николо предал тебя? Я не удивлена, этот подлец не выносит чужого превосходства.
– Мне некогда разбираться с этим. У меня теперь другие планы.
– Ты поэтому ездил в Рим?
– Мне было необходимо получить одну важную бумагу. И я сумел ее раздобыть. Скоро в Ланцио приедут люди, чтобы начать работу на Клыке. На той его части, что осталась мне. Мы пробурим скалу и построим железную дорогу, которая поведет прямо в столицу.
– Железная дорога из Ланцио в Рим? Это же замечательно, дорогой! К тому моменту мы уже сыграем свадьбу, а в свадебное путешествие сможем уехать на поезде. Да хоть куда, все дороги будут открыты, подумать только! – Она мечтательно закатила глаза.
Слезы Маддалены окончательно высохли, и румянец вновь вернулся на ее миловидное лицо.
– Я думаю, о свадьбе пока рано говорить. Мне сейчас нужно окончательно закрепиться на объекте, и тогда мы вернемся к этому разговору. – Он улыбнулся ей, но серые глаза оставались холодны.
Франко, сам того не осознавая, вытащил счастливый билет, обратившись к ныне действующему премьер-министру, новая политика которого была направлена на глобальную модернизацию экономики страны. Эта программа включала в себя строительство морских портов, железных дорог и всяческое укрепление позиций Италии на международной арене. Для этого премьер-министр не жалел финансирования и с легкостью и даже энтузиазмом откликнулся на предложение Франко.
Было решено, что начало работ ознаменует прокладка туннеля внутри скалы. Затем от Рима в Ланцио будет проведена железная дорога протяженностью в несколько десятков километров. Работы предстояло очень много, но это лишь придавало сил Франко, ведь впереди уже маячила заманчивая перспектива. Обзаведясь высокими связями в Риме, он надеялся со временем выйти на столичную политическую и финансовую сцену, справедливо рассудив, что продолжать жить и работать в Ланцио в будущем у него уже вряд ли получится.
Рабочие прибыли в понедельник утром, как и было обещано, и Франко расценил это как добрый знак. Масштабную группу возглавлял прораб, синьор Греко. Бородатый мужчина, не снимавший кепи, прикрывающего лысину, казалось, был способен присутствовать в нескольких местах одновременно, не упуская из виду ни единой детали. После знакомства с Франко синьор Греко деловито изучил место прокладки будущего туннеля, записывая что-то в свой блокнот. Затем он сообщил примерные расчеты, из которых следовало, как именно будут проходить работы в скале. Франко лично проследил, чтобы инженеры составили план будущей железной дороги таким образом, чтобы она прямиком пролегала через Клык, окончательно закрепляя его за Франко.
В то утро он прибыл на место спозаранку, так как хотел лично присутствовать при подрыве скалы. Рабочие уже провели бурение забоя и теперь приступали к закладке зарядов. Франко бродил неподалеку, покуривая, когда увидел приближающуюся галопом лошадь. На ней восседал синьор Ди Агосто, адвокат Дона Антонелли, который пока что был и его собственным. Франко затушил сигарету и подошел к спешившемуся в клубах пыли мужчине. Поверенный озвучил цель визита: оформление передачи прав на часть карьеров требовало официального заверения.
– Что ж, все-таки свершилось, – сказал Франко. Он взял бумаги и пробежал глазами договор отчуждения. Тот был составлен по всем правилам, и Франко скрепя сердце подписал его. Адвокат обратился к нему:
– Я надеюсь, вы понимаете, синьор Легран, что я всеми силами на вашей стороне. Я все еще ваш адвокат, и, поверьте, мне чрезвычайно сложно находиться меж двух огней.
– Я все понимаю, синьор Ди Агосто, вы выполняете свою работу. И я уверен, будь хоть малейшая надежда на то, что я мог бы сохранить за собой основную часть карьера, вы бы предложили способ сделать это.
– Я говорил в нашу предыдущую встречу и повторю сейчас: у вас нет ни единого шанса выстоять против Дона Антонелли. Он персона могущественная и, кроме того, человек принципа: не припомню, чтобы, задавшись целью, он не добился ее осуществления. А в этом случае давайте будем откровенны, цель одна – проучить вас. Но я хочу оказать вам услугу, синьор Легран, желание сделать это исходит из моей личной к вам приязни. Но лишь с одним условием: вы должны пообещать, что этот разговор останется между нами. На кону не только моя репутация, вы же сами понимаете.
– Я даю вам слово.
Адвокат понизил голос:
– Замышляется еще кое-что. Ваш бывший партнер Николо совсем недавно снова навещал Дона Антонелли… – Он выдержал паузу, словно решая, как далеко может зайти в своих откровениях.
– Прошу вас, продолжайте, – кивнул Франко.
– Против вас планируется крупная махинация. Вам оставили кусок Клыка, – он окинул взглядом скалу, – но я спешу предупредить вас, Франко, он с вами ненадолго. Дон дал вам слово, что не тронет эту часть скалы, и он намерен сдержать его, как и всегда. Но он оказал свою поддержку Николо, а это уже другое. Дон хочет, чтобы вы лишились всего, но сделает он это чужими руками.
– Руками Николо.
– Да.
– Что они замышляют?
– Не знаю большего, чем рассказал. Мне лишь известно, что будет совершена серьезная подтасовка документов. Но что и как конкретно… Это может быть и признание сделки незаконной, и неверно оформленные бумаги на покупку карьеров, позволяющие выставить их снова на торги, череда несчастных случаев на объекте – да все что угодно. Благодаря связям Дона Антонелли Николо сможет получить любые документы, которые лишат прав вас и передадут их ему. Дон сделал ставку на Николо, а тот, в свою очередь, не преминет разыграть эту карту в свою пользу, уж поверьте мне. Я хочу предупредить: приготовьтесь к борьбе и неизбежному поражению. Могу в утешение лишь напомнить, что ваша доля лотереи все же остается с вами.
– Благодарю за поддержку.
– Всего доброго, синьор Легран, – произнес адвокат. Бумаги он сложил в кожаный портфель, закрепленный у седла, и запрыгнул на лошадь. В следующую секунду раздался взрыв, и густые клубы белой пыли полетели прочь от потревоженной громады Клыка.
Франко задался целью выйти на разговор с Николо, но тот не просто избегал общения с бывшим другом, а вообще перестал показываться ему на глаза. Как ни пытался Франко найти его, Николо словно испарился. Даже встревоженная Доната, которая ничего не знала о делах мужа, начала что-то подозревать: слишком часто Франко заезжал, спрашивая бывшего друга, и слишком часто ей приходилось лгать о его отсутствии.
Вскоре Франко, по макушку заваленный непрерывно растущими делами, махнул на предателя рукой, позабыв о предупреждении адвоката, и полностью отдался новому проекту.
В течение следующих месяцев работы в туннеле продвигались с неитальянской скоростью. «Вот что значит иметь дело с серьезной компанией», – с удовлетворением думал Франко, наблюдая, как споро действуют рабочие под предводительством строгого и ответственного прораба. Все новые подсобники прибывали на Клык, сменяя друг друга, и Франко уже не утруждал себя обязанностью сводить знакомство с ними. Их количество неизменно соответствовало качеству: словно трудолюбивые муравьи, с раннего утра заполняли они пространство вокруг и внутри туннеля и покидали его только с наступлением сумерек.