– Про Сун-Пак – ничего, – выразительно произнес Пешкасий, напоминая о цели нашего приезда. За сегодняшний день он мне об этом раз тридцать уже сказал.
– Но зато есть много про маньяка, – добавил он, шурша страницами. – Прошлым летом тоже девушки пропадали, вот начали и в этом сезоне. Вчера одна красотка исчезла. Гляди, какая страшная.
Из-под шезлонга высунулась лапка с зажатой газетной страницей, и я еще раз убедилась, что в людях Пешкасий все-таки не разбирался. Девушка была красавицей.
– Уже три дня ищут. Кстати, она из наших.
Точно, кивнула я своим мыслям. Газета-то была для мигрантов, значит, писала только о том, что касалось переселенцев.
– А кто она?
– Вроде как эльф. В прошлом году тоже эльфийки, в основном, пропадали.
Эльфийки красивые, подумалось мне. Не то что дриады.
– И что полиция думает?
– Тайна следствия, – фыркнул Пешкасий. – Но в народе считают, что это маньяк. Правда, прошлогодних тел так и не нашли. Впрочем, рядом же море. Любые следы уничтожит.
– Хотела бы я быть красивой, – подумала я вслух. – Пусть бы меня тоже похитили.
Пешкасий вылез из-под шезлонга полностью и вылил на меня воду с растаявшим льдом из стакана. Холодный душ помог прийти в себя и проснуться, хотя из-за моих воплей на нас еще долго оглядывались.
В тот день мы канарейку так и не нашли. Как не повстречали больше ни оборотня Ашота, ни мага Роландо. Перед тем как зайти во «вражеское» кафе, Исла надела парик, который, к нашему удивлению, извлекла из сумочки, и заявила, что говорить буду я, так как ее там хорошо знают и, скорее всего, выпроводят на улицу. Итак, я настроилась на боевой лад, готовая сражаться за канарейку со всеми оборотнями на свете.
Но все прошло на удивление мирно. Само кафе располагалось на берегу, в пригороде. Здесь не было ни мягкого песочка, ни даже колючей гальки – лишь огромные валуны, загораживающие море. Чтобы увидеть лазурную воду, пришлось бы на них забираться. Просторное двухэтажное здание с двумя террасами и вместительной парковкой переливалось огнями, буквально источая из себя свет. Ярко горели окна, приветливо мигали фонарики, украшавшие фасад, крышу и парковку. Кафе приютилось за очередным городским парком. Судя по обилию деревьев и кустарников, мы находились на том самом мысе, утопающем в зелени, который я видела из окон ресторана. Поискав глазами высокую сопку, я легко нашла ее, так как надпись «Шу Фу», сияющую красным неоном, было трудно не заметить. Что ж, хоть кое-что я насчет этого Дзио поняла. Если потеряешься, ориентируйся по сопкам. Или по «Шу Фу».
В кафе играла спокойная живая музыка, со сцены душевно лился приятный женский голос, хотя саму певицу было не видать из-за снующих официантов и посетителей. А этот «Для своих», оказывается, был популярен: в зале собралось довольно много людей. И не-людей, поправила я себя, так как понять, кто из них имел человеческую природу, а кто нет, было сложно. Зато бросалось в глаза, что официантов явно не хватало. Недовольные люди за столиками то и дело нажимали на кнопки вызова персонала, но к ним не спешили подходить. По залу суетились два человека в фартуках – один довольно толстый и крупный мужчина в годах, другой – тощий подросток с замазанными прыщами на физиономии. Их компании явно бы не помешала расторопная официантка.
– Это она поет, она! – Пешкасий высунул мордочку из-за рюкзака, и в поле моего зрения нарисовалась лапка, указывающая на сцену. – Туда! Сун-Пак где-то рядом. Проклятая певичка забрала ее голос!
Я начала проталкиваться к сцене, Исла же потянула меня в другую сторону.
– Вон он, Кормак, – сказала она, указывая на тощего подростка. – Змеюка подлая, косит под малолетку.
Я настолько удивилась, что какое-то время не обращала внимания на ежиные тычки в спину.
– Я думала, что он, ну, страшный там на вид, старый или еще какой…
– А разве он не страшный? – фыркнула Исла, но тут Кормак вдруг обернулся и быстрым шагом направился к нам.
– Чем могу помочь, русалка Исла? – спросил он, легко разгадав маскарад подруги.
– Если ты насчет денег, то мы Ашоту уже заплатили, – сказала она сквозь зубы. – И ждем, чтобы он вернул нам карточку.
– Ашот ничего мне не говорил, но заедет сегодня вечером, сами у него спросите. Вы дриада из Межмирья?
А от этого Кормака трудно было скрыться. Он даже Пешкасия заметил.
– О, еж из Драконьих Гор Саадула, давненько таких не встречал, – протянул подросток, ведя себя совсем не по возрасту. – Приветствую в наших краях. Большая честь для нас, что вы к нам заглянули.
Кажется, Пешкасий сильно его впечатлил. Так как кафе оказалось больше, чем я думала, и обыскивать его при таком количестве людей и при столь прозорливом хозяине было бы проблематично, я решила рискнуть и спросить напрямую.
– Мы здесь по двум причинам. Первая. Пешкасий хочет увидеть Сун-Пак. Это канарейка, чью фонограмму использует ваша певица. Вторая. Мы пришли послушать мага Ролана Роландо. В объявлении было сказано, что он выступает у вас.
Кормак оценил мою прямоту, потому что серьезно кивнул и пригласил следовать за собой. Усадив нас за столик рядом с баром, он занял свободный стул рядом и кивнул на певицу. Отсюда ее было хорошо видно. Девушка явно была эльфийских кровей, даже ушей не прятала.
– Это Лианна, – просто сказал он, а мы с Ислой лишь рты пораскрывали.
Про Лианну я не могла не слышать. Знаменитая эльфийская певица прогремела со своими хитами во многих наших мирах, выступала она даже в Межмирье, но потом мигрировала к людям, скрываясь от преследования фанатиков. Подозревать Лианну в использовании фонограммы было все равно, что считать Ашота – переодетой женщиной. Такого просто не могло быть! Пешкасий, разумеется, про Лианну слышал, но сдаваться не собирался.
– Наверняка она ваша не единственная певица. И вообще, вы знали, что у Ашота есть волшебная канарейка, завезенная сюда нелегально? Он зарабатывает на ней деньги!
Пешкасий редко к кому из людей обращался на «вы», видимо, что-то тоже прослышал про Кормака, раз вел себя с ним осторожно.
– Нет, про канарейку не знал, – честно признался Кормак. – А вот других певиц у нас нет. Да и Лианна не каждый день выступает. Просто сегодня открытие Фестиваля, вот она и согласилась поработать вечером. Кстати, у нас отменный гребешок, телария тоже есть. Хотите попробовать? Угощаю за счет заведения.
– К чему такая честь? – подозрительно сощурилась Исла.
– Дриады у нас бывают не часто, – признался Кормак, – а горных ежей так вообще в мире мало осталось. Обычно по вечерам кафе не работает. С шести у нас здесь танцы.
– Почему вы не пускаете к себе Ислу? – спросила я Кормака, решив и дальше соблюдать прямолинейность.
– Потому что в прошлый раз она затеяла драку с нашими танцорами, – также прямо ответил хозяин. – Сейчас она здесь из-за вас. Так сказать, исключение. Ей запрещено входить в кафе еще месяц.
– Козел, – не осталась без ответа Исла, но Кормак ее проигнорировал.
– Так, что там с канарейкой? – переспросил он.
– Она пропала, – сказала я, зажимая ежику рот. – Пешкасий встретился с ней, когда я оформляла ее хозяина в Бюро. Птицу зовут Сун-Пак, она, кажется, тоже из наших. Просила ее спасти.
– И вы бросили все и приехали сюда ради канарейки? – присвистнул Кормак, снова проявив прозорливость. Я порозовела от смущения.
– Ну, надо было помочь. Правда, если ее нет в кафе, то даже не знаю, где искать. Может, у Ашота дома? Вы не подскажите его адрес? Мы только убедимся, что с птицей все в порядке.
– Вообще-то, он живет у меня. За кафе есть домики для персонала, он один снимает. К сожалению, провести туда не могу. Это закрытая территория. Но вы можете дождаться его здесь и обо всем спросить. Я подойду, при мне обычно не лгут.
Вариант, предложенный Кормаком, показался мне идеальным, хотя Пешкасий и начал шипеть на ухо, что прыщавый сам лжет. Однако, когда Кормак стрельнул взглядом в сторону ежа, тот быстро исправился, добавив, что никаких прыщей не видит, да и вообще, почему бы не подождать.
– Ладно, – согласилась Исла, будто все только и ждали ее решения. – Остаемся. Тем более, что нам надо увидеть мага. Надеюсь, эта эльфийка скоро освободит сцену для настоящего профессионала.
Теперь Кормак смерил взглядом Ислу, которая вдруг побледнела и закашлялась. Я же подумала, что не хотела бы оказаться под таким прицелом.
– Вы про Ролана Роландо? – уточнил хозяин. – Увы, он перенес выступление на завтра. Отчасти из-за этого у нас так много людей. Пришлось попросить Лианну выступить, чтобы как-то усмирить публику.
Исла недовольно закатила глаза:
– Да здесь помереть от тоски можно! Я не собираюсь убивать себя скукой, дожидаясь этого твоего Ашота. Вызовешь такси, ладно? Я домой.
Она встала, не дожидаясь моего ответа, но вдруг замерла, открыв рот и уставившись на женщину, сидевшую за барной стойкой спиной к нам.
– Не может быть! – закричала она. – Ты? Здесь?
– О, вижу, у вас знакомые, – пробормотал Кормак, перехватывая взгляд Ислы. – Не буду мешать, развлекайтесь.
И он поспешно удалился, легко затерявшись среди гуляющей толпы. Мне показалось, что Кормак отчаянно не хотел встречаться с женщиной, сидевшей у бара. Дама была весьма импозантного вида. В корсете и узкой длинной юбке с разрезом, из которого выглядывала изящная ножка в чулках. На голове у нее возвышалась остроконечная шляпа, которая показалась мне смутно знакомой. Фигуре позавидовала бы и шестнадцатилетка, но лицо женщины сохранило следы времени. Впрочем, она их особо не скрывала, оттого весь ее облик окутывал особый шарм.
Исла схватила меня за руку и потащила к стойке.
– Я должна вас познакомить, – едва ли не вопила она от радости. С другой стороны меня схватил за штанину брюк Пешкасий.
– Мы должны обыскать это подозрительное заведение! – настаивал он.
– Начинай, – предложила я, заинтригованная незнакомкой, которая, к тому же, смотрела прямо на меня. – Я к тебе присоединюсь позже.