Казбек шел впереди, семеня кривыми ногами в остроносых заношенных туфлях и кутаясь в огромную дубленку. Вся одежда на нем выглядела как с чужого плеча, и только красная феска с кисточкой ладно сидела на большой голове.
– Феска, видно, настоящая, турецкая? – еще раз попытался завязать разговор Даулет.
– Что за феска-шмеска? – огрызнулся Казбек. – Садись в машину, на ферму поедем.
Даулет облегченно выдохнул. Надо же было так напиться, что память отшибло! Аскар наверняка говорил ему про этого мужика. Вид Казбека и вся ситуация казались теперь забавным приключением, над которым они еще посмеются.
Казбек включил радио, оно зашипело и взвизгнуло. Он нажал на кнопку «диск», и салон наполнился звуком восточных литавр.
– Узбекские литавры? – спросил Даулет.
– Узбекские? Нет ничего узбекского, это татарский инструмент, – отчеканил Казбек, – так же как нет ничего казахского.
– А домбра?
– Тоже татарский инструмент, думбыра.
– Так вы татарин, – сделал вывод Даулет.
– Кто его знает, может, татарин, а может, монгол. У меня древние корни, тогда еще казахов и в помине не было.
– Ясно, татаро-монгол. А земля, по которой мы едем, тоже не казахская? – съехидничал Даулет.
– Нет, конечно, давно уже продана – частная земля. Сейчас всё бабки решают. Казах ты или кто еще – никого не интересует, – угрюмо подытожил Казбек.
Даулет было разозлился, но подумал, что не стоит связываться с дегенератом. Вот прибудет на место и свяжется с Аскаром. Отвернувшись, он прикрыл глаза.
XVIII
Даулет, как обычно, сделал уроки и устроился рядом с дедом: тот смотрел новости. На экране женщина сокрушалась, что сносят старинный дом, где жил когда-то купец, ее прадед.
– Ата, почему она переживает за старый дом? Ведь построят новый, высокий – новое же всегда лучше. А дедушку она всегда может на кладбище навестить.
– Ты вот на дом Ивана с Тасей посмотри, да на Ережеповский. В чем разница?
– У деда Ивана дом высокий, красивый. А у дяди Ережепа…
Тут с грохотом открылась входная дверь, и в комнату ввалился сам Ережеп, скотник. Вид у него был озабоченный.
– Ассалам алейкум! У меня бык пропал, не видели, Жаке? – обратился он с порога к деду.
Тот усмехнулся.
– Видишь, сынок, для Ережепа пропавший бык – конец света, а до того, что его землянка покосилась, ему и дела нет. Вот тебе и разница.
– У-уй! – махнул рукой Ережеп. – Жаке, что вы с этой землянкой заладили? Летом привезу самосвал кирпичей, снесу старье и заново дом поставлю. А сейчас надо быка найти!
– Я смотрю, вы братья-близнецы с моим внуком, – улыбнулся Жакен. – Иди, Даулет, вместе поищете. Бери жеребца.
Даулет надел полушубок, валенки, тымак и вышел из дома вслед за скотником. Во дворе Ережепа поджидал Вороной, самый красивый в поселке құнан – жеребец-двухлетка. Рука Даулета невольно потянулась к холке – погладить. Вороной откликнулся на ласку, опустил голову и потерся о плечо.
– Пах-пах-пах! Смотри-ка. Чует, кто его любит, – заметил Ережеп. – Иди скорей своего жеребца седлай. Надо ехать, а то вот-вот стемнеет.
Дзынькнула калитка, и во дворе появился Аскар.
– Ассалам алейкум, Ережеп-ага! – поздоровался он, в полупоклоне пожимая руку скотника.
– Здравствуй, Аскар! Ты не видел моего быка? А то уже весь поселок объездил, вот собрались с Даулетом к ферме.
– Так это ваш, что ли, бык? Вон только что дед загнал его во двор.
– Да ты что? Черный, с обломанным рогом? Чего молчишь? – обрадовался Ережеп, забираясь на Вороного.
– А суйінши, не дадите мне чего за хорошую новость? – подмигнул Даулету Аскар.
– Подожди, сейчас гляну, если мой бык, точно отблагодарю, – с этими словами Ережеп торопливо выехал за ворота.
– Вот умора! – фыркнул Аскар. – Лучше бы забор починил, а то шастает его бык по селу…
– Так это ты его к себе загнал? – воскликнул Даулет. – Ну ты даешь! А он сильно расстроился, – парень изобразил грустного Ережепа, скорчившись, сузив глаза и двумя пальцами показывая его обвисшие усы.
– Я же шутки ради. Хотя дед меня и отругал. Сильно бледный, говоришь, был Ережеп?
Ребята долго хохотали над тем, как Даулет изображал раздосадованного Ережепа, особенно его усы.
– Что, уже нашли? Так быстро? – спросил дед, когда Даулет вернулся.
– Нашли во дворе у соседей, – рассмеялся Даулет. – Бык гулял по селу, вот Аскар его к себе в сарай и загнал.
– Барымтач, смотрю, твой Аскар. Были у них в роду барымтачи.
– Это кто такие?
– Конокрады, профессиональные. Главное ведь не угнать, хотя и в этом навык нужен. Главное спрятать скотину и следы замести. Как твой Аскар. Поселок как на ладони, а он быка от Ережепа спрятал, – хитро прищурившись, качал головой дед. – Гены-то никуда не денешь, в отцовскую породу пошел твой друг.
– Нет, он не такой. Ата, он же в шутку, – оправдывал Аскара Даулет.
Дед на редкость точно умел подметить в человеке главную черту. Но не меньше Даулет удивлялся тому, как дед делал прогнозы. Был в казахском ауле мальчик по имени Берик, в детстве часто приходил играть с Даулетом и Аскаром. Парень любил командовать, в играх распределял роли, судил и делил добычу, но сам никогда ни в чем не участвовал. Чаще всего сидел на заборе со свистком.
– Прапорщиком будет, – сказал как-то дед.
И действительно, в двадцать пять лет Берик получил звание прапорщика в милиции, но с тех пор так дальше и не продвинулся.
XIX
Колдобины и шум мотора не помешали Даулету подремать. Однако сквозь чуткий сон он видел и слышал все, что происходило вокруг. Слышал, как Казбек переставил диск, и литавры сменились воровским шансоном. Заметил, как мелкосопочник сменился на степной ландшафт. При этом ему снился мазар, где они скрывались с Аскаром от бури, давно, еще в детстве. Они снова сидели там, но не прятались, а играли в карты. Играли по очереди, с кем-то третьим, чьего лица было никак не разглядеть. На кону был тумар – оберег Даулета, поэтому хотелось, чтобы из тех двоих выиграл Аскар. Время от времени, просыпаясь, Даулет клал руку на грудь – проверял, на месте ли тумар, и, нащупав его, снова уплывал в сон. Наконец победил Аскар, но вместо того, чтобы отдать талисман другу, протянул его незнакомцу. Тот схватил его и тут же исчез.
– Приехали. Выходи! – рявкнул Казбек.
– Слушаюсь! – подыграл ему Даулет, выбираясь из машины и разминая затекшие ноги.
– Вон в том бараке жить будешь. Там должна быть свободная кровать, ну и матрас тоже, если не разворовали бичи проклятые, – кивнул Казбек на ближнее строение.
Даулет взял рюкзак, пуховик и направился к продолговатому саманному домику. Дверь была открыта, в проеме висела засаленная сетка. Он откинул сетку и вошел. В нос ударил запах сырости, смешанный с тяжелым духом пота и махорки. Вся обстановка – два ряда железных кроватей, встроенный шкаф, стол с лавкой и печка у входа. Даулет бросил вещи на свободную панцирную кровать и вышел. Казбек открывал ключом замок второго домика.
– Ну что, нашел матрац?
– Нет, не смотрел еще. Мне позвонить надо, дайте телефон.
– Какой телефон? – удивился Казбек. – Здесь не ловит.
– Так я не понял, что мне тут делать надо.
– За лошадьми ухаживать, ну и за бичами в мое отсутствие присматривать. А ты что, не знал?
– За какими бичами?
– Вечером вернутся с пастбища, увидишь, – Казбек открыл дверь дома и направился к машине. – Давай, помоги мне.
В багажнике лежали три мешка с макаронами, два с картошкой и один с луком. Даулет перетащил их в дом, присел на корточки и сказал:
– Казбек, кажется, произошло недоразумение. Мне надо как-то вернуться и поговорить со своим другом, Аскаром.
– Возвращайся, – ответил Казбек с издевкой.
– А когда вы обратно поедете? – спросил Даулет.
– Неизвестно еще, надо загон утеплить, на следующей неделе дождь обещают. А там и до снегов недолго, октябрь месяц на дворе.
– Ну и как мне уехать?
– Никак. Здесь такси-макси нету, – усмехнулся Казбек.
– А пешком далеко до ближайшего поселка?
– Слушай, ты дурак или притворяешься? – взорвался вдруг Казбек.
– Не понял, – поднялся с корточек Даулет.
Казбек был ему по грудь. Испугавшись воинственного напора Даулета, тот отпрянул.
– Тебя мне мент один продал за пару баранов, чтоб ты у меня за бичами присматривал.
– Как продал? Ты в своем уме? – воскликнул Даулет.
– Слушай, ты мне права тут не качай. Мент сказал, что ты – бич пропащий, без документов. Предупредил, что умника из себя корчить будешь.
Казбек попятился к порогу дома, но, увидев, что Даулет не собирается его преследовать, остался на месте.
– У меня есть документы, удостоверение и военный билет, даже загранпаспорт, – Даулет решительно направился к бараку.
– Ну покажи! – крикнул ему вслед Казбек.
В голове вспышкой пронеслась сцена из недавнего сна; Даулет нащупал на груди тумар. Войдя в дом, вытащил его из-под футболки и осмотрел. Талисман был цел и невредим. Даже бумажка с сурами по-прежнему лежала в кожаном треугольнике. Даулет подошел к кровати, где оставил рюкзак, но на железном панцире лежал лишь пуховик. Оглядевшись, Даулет уловил едва заметное движение на кровати у окна. Он быстро пересек комнату и сдернул ватное одеяло. Под ним в позе эмбриона, обхватив голову руками, лежал парень, а рядом с ним – рюкзак. Даулет взял рюкзак и спросил:
– Ты кто?
– А ты кто? – отозвался парень, убирая руки с головы. – Я ничего оттуда не брал, просто посмотрел.
Даулет вытащил из рюкзака вещи, расстегнул молнию бокового кармана, нащупал конверт и портмоне.
– Погоди.
Не обращая внимания на парня, он открыл портмоне. Деньги были на месте, удостоверения не оказалось. Даулет перетряхнул все вещи, хотя уже понимал, что документа не найдет.
– Удостоверение потерял? – участливо спросил парень, протягивая руку. – Я Димон, у меня тоже документы забрали менты вонючие. Полгода здесь ишачу на этого Казбека, гондона ментовского.