— О, мам! Насчет обидит. Вот было бы здорово с Цезарем в школу прийти. И с Бредом заодно. А то у нас новый физкультурник. Такой противный. Злой, ужас!
— Что значит злой? Он что, вас бьет или кричит на вас? — встревожилась Лелька. В гимназии у Гоголина таких вещей отродясь не бывало.
— Ну, ты что, нет, конечно. Мы же уже взрослые все-таки. Многие уже бреются. Как нас обидишь? Но он человек — очень плохой. У него глаза злые. Мне он не нравится.
— Подуу-умаешь. Мне вон твой Гоголин тоже не нравится, а ты его обожаешь, — засмеялась Лелька.
— Я его не обожаю, а уважаю, — рассудительно заметил Максим. — Это разные вещи. Александр Васильевич — настоящий профессионал. Он столько знает, что мне и не снилось. Кстати, он мне предложил дополнительно заниматься, после уроков. Нам через два месяца на олимпиаду ехать, надо подтянуть кое-что. Если я ее выиграю, то в МГУ без экзаменов возьмут. Есть за что упираться.
— А где заниматься? — Лелька почему-то встревожилась.
— Как где? В лицее, конечно. Три раза в неделю задерживаться на часик. Я тебе к тому говорю, что приходить буду не раньше шести. Чтобы ты ненароком ОМОН не вызвала.
— Хорошо, — кивнула Лелька. — Не буду вызывать ОМОН. А сколько эти твои дополнительные занятия стоят?
— Мам, ты что, заболела? Гоголь же принципиально денег не берет. Он даже с парнями из других школ бесплатно занимается, если считает, что у них есть шанс в нормальный вуз поступить. И тоже бесплатно. А уж с нами-то сам бог велел. Я же на предстоящей олимпиаде — золотая надежда лицея! Представляешь, стану чемпионом России!
— Хвастун ты, Макс. — Лелька засмеялась. — Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь. Ты еще подготовься сначала к этой самой олимпиаде.
— Теперь точно подготовлюсь, — убежденно сказал сын, — раз Гоголь индивидуальные занятия предложил, то это уже высший класс. Он редко кому предлагает.
— Значит, ты особенный, — горделиво заключила Лелька и снова чмокнула не успевшего увернуться сына в затылок. — Иди собаку кормить, а то мы тут стоим, как неродные, в прихожей, а он пустыми мисками гремит. — Появившийся в кухонном проеме пес действительно уже смотрел на них укоризненно.
Проконтролировав процесс кормления собаки и быстренько спроворив ужин Максиму, Лелька поднялась к себе в спальню. Уставшие за день от беготни на каблуках ноги гудели. Каблуки Лелька носила принципиально. Это было ее секретное оружие, с помощью которого она покоряла мир, нанизывая на тоненькие шпильки мужские сердца и пронзая завистью женские души.
Впрочем, все ее подруги поступали точно так же. Невозможно было себе представить, к примеру, Инну Полянскую в балетках или ботинках на толстой подошве. Она даже гуляла исключительно на тоненьких шпильках, балансируя на льду, как заправский канатоходец, «упадет-пропадет». До такого «беспредела» Лелька, конечно, не доходила, имея в хозяйстве запас кроссовок и «снегоходов», но надевала их исключительно на дачу или на зимние прогулки. На работу она ходила только на каблуках, считая их обязательным элементом делового дресс-кода. Даже к креслу вставала не в удобной, а в красивой обуви, считая, что внешнее совершенство — обязательный атрибут успешного, а главное, дорогого стилиста.
Сегодняшний день выдался суматошным, а потому ноги действительно устали. Стянув юбку и блузку, она надела огромный махровый халат, который обожала, закинула ноги на подушку, чтобы было повыше, и стащила с тумбочки клоуна.
Клоун был особенным. Мама сшила его из своего старого банного халата, когда Лельке было года три, а может, четыре. Халат был голубой, в белых облаках. От старости голубой тон слегка полинял и выцвел, но это все равно был самый красивый клоун на свете.
Ни у кого не было таких игрушек, как у нее. Мама всегда шила их своими руками из тряпок, которые попадались под руку. Клоуна Лелька любила особенно. Долгие годы их детства он был предметом особой зависти ее подружки Алисы.
Алиса как-то целый месяц канючила, пытаясь уговорить свою маму сшить ей такого же клоуна. Но мама отмахивалась, указывая на целую колонну кукол, плюшевых мишек и других игрушек, купленных в «Детском мире» и привезенных папой из-за границы. С ее точки зрения, не было никакой необходимости шить игрушки своими руками.
У Лелькиной мамы денег на магазинные игрушки не было, поэтому и выходили из-под ее рук веселые лопоухие собаки, задумчивые медведи, и вот этот мудрый, чуть печальный клоун, знающий о жизни что-то особенное. Именно ему Лелька нашептывала свои девичьи секреты, чтобы не волновать маму. У него спрашивала совета, принимая трудные и не очень решения.
Другие игрушки за долгие годы куда-то канули, а клоун остался, трепетно хранимый и заботливо перевозимый с квартиры на квартиру в отдельном полотняном мешочке. В нем она его и стирала, оберегая старую махровую ткань, которая уже истончилась настолько, что распадалась на отдельные ниточки. Из голубого клоун окончательно стал белым, даже сероватым, но это все равно было самое лучшее и самое надежное средство утешения и поднятия настроения.
Жил он на тумбочке у изголовья кровати. Лелька и сама не могла сказать, почему именно сейчас она нуждалась в старой игрушке. Ей не было ни грустно, ни тревожно, ни одиноко. Тем не менее она любовно перебирала пальцами старенькую махру, разглаживала пуговки на клоунском костюме, заглядывала в бусины-глаза.
Ее мысли, как она внезапно обнаружила, вертелись вокруг кинолога Дмитрия Воронова. Чем-то он зацепил ее. Высокий, неулыбчивый, даже хмурый мужчина с нелегкой, как она понимала, судьбой. В его жизни была трагедия, и, как полагала Лелька, даже не одна. Но он привлекал ее не своим трагическим образом, да и не было в его облике ничего трагического, а чем-то неуловимо мужским, надежным, обстоятельным, спокойным.
Быстрая как ветер Лелька ненавидела в людях суетливость. Она никогда не делала лишних движений, и, наверное, именно в точности ее рук таился секрет непревзойденного парикмахерского мастерства. Движения Воронова тоже были выверенными и точными. Он отдавал собаке команды, как танцевал. Эта картина завораживала, и Лелька ни за что на свете не отказалась бы уже от совсем недавно ненавистных ей тренировок, на которые приходилось тащиться после работы, несмотря на холод и усталость.
Сегодня тренировки не было, и она мимолетно огорчилась и даже вздохнула, погладив клоуна по колпачку. Нужно загрузить стиральную машину, посмотреть, вымыл ли Максим посуду, нажарить сыну сырников на утро. Убрав в шкаф юбку и блузку, она засунула клоуна в карман халата и пошла вниз. Лелька вспомнила, что днем заехала в собачий магазин и купила Цезарю игрушку — огромную веревку из разноцветных ниток с завязанными на ней узлами.
Ей почему-то все время хотелось баловать и утешать этого вислоухого потеряшку с печальными глазами. Пес уже вполне освоился в их доме и уже не ходил за ними с Максом по пятам, предпочитая спать на своей клетчатой подстилке, периодически поднимая голову, чтобы убедиться, что все на месте. Но иногда во сне он начинал жутко выть, повизгивая и дергая лапами, как будто куда-то бежал.
Услышав этот вой впервые, Лелька кубарем скатилась с лестницы. Она знала, что собаки воют к покойнику, и хотя никогда не была ни суеверной, ни особо впечатлительной, у нее аж дух захватило от этого пронзительного звука. Разбуженный пес перестал выть и выглядел сконфуженным, а Лелька, перерыв Интернет, вычитала, что большие собаки, как и лесные волки, частенько воют спросонья, потому что видят сны. И покойники тут совершенно ни при чем.
С тех пор Лелька уже не пугалась, когда Цезарь издавал жуткие звуки. Она считала, что ему снится прежняя бездомная жизнь, в которой ему было холодно, голодно и страшно. И ей становилось его отчаянно жалко. Почти до слез.
Спустившись вниз, Лелька порылась в своей огромной сумке (маленьких дамских сумочек она не признавала. Какие дамские сумочки, когда с собой всегда, помимо прочего, еще набор инструментов и даже маленький фен!), вытащила купленную веревку и принесла ее собаке:
— Цезарь, смотри, что я тебе купила! Интересно, ты будешь этим играть?
Увидев веревку, пес чуть ли не станцевал джигу. Он радостно схватил ее зубами, несколько раз обернулся в высоком прыжке вокруг своей оси, поприпадал в немом восторге на передние лапы и тут же потащил веревку Максиму, предлагая поиграть.
— Ух ты! Все-таки действительно умная собака, — восхитилась Лелька. — Сразу понял, зачем эта штука. Или это инстинкт? Макс, ты биолог, ты как думаешь?
— У него, наверное, у прежнего хозяина была такая игрушка, — рассудительно сказал сын. — Он ее помнит, потому и обрадовался. Иди ко мне, собака моя. Давай я с тобой поиграю. Вот наша мама молодец, какую отличную штуку нам купила!
Умильно наблюдая, как сын возится с их собакой (в том, что это ИХ собака, она уже не сомневалась), Лелька с ногами залезла на стоящий в кухне угловой диван и открыла на экране смартфона новостной сайт. Несмотря на занятость, она старалась следить за событиями в городе, стране и мире. Во-первых, ей следовало быть в курсе происходящего, а во-вторых, вовсе не улыбалось попасть на острый язычок подруги Инны, которая высмеивала всех и вся за информационную «глухоту».
Отставать хоть в чем-то Лелька не любила, поэтому предпочитала говорить с Инной на равных и следить за новостями.
«Подросток 17 лет пропал накануне в микрорайоне Митино, — прочитала она. — Максим Цветков (на имени она вздрогнула), житель Осановского проезда, ушел из дома вчера вечером. Молодой человек отправился погулять и к 21 часу домой не вернулся. С этого времени и до 4 утра его поиски родители вели самостоятельно, после чего обратились в полицию, сообщает информационное агентство «Город Информ» со ссылкой на ГУ МЧС.
К месту поиска выдвинулась оперативная группа областного управления МЧС России. К поискам также привлечены спасатели, пожарные, волонтеры. На данный момент в общей сложности около 40 человек. К месту розыска прибыли кинологические расчеты спасательного центра «Волга», а также дополнительные силы полиции».