— Даже не спорь! Завтрак ты пропустил. А так… хоть что-то, — сказала она.
Растерянный Лутиков сел на своё место. Бутерброд был очень аппетитный. Но как он его будет есть, если вот-вот прозвенит звонок и в класс войдут ребята? Они же подумают, что он совсем бесчувственный!
А Бориса Ларисовна опять будто подслушала его мысли:
— Я закрою кабинет. Пять минут у тебя есть, позавтракай спокойно.
И учительница вышла. Юнька посмотрел на бутерброд, не выдержал и принялся торопливо есть.
Он и не думал, что так проголодался.
Когда пять минут спустя прозвенел звонок и в класс вошли ребята, Лутиков уже успел не только дожевать бутерброд, но и вытереть грязную полосу на своём столе влажной губкой.
Он немного успокоился. Жаль, конечно, что ребята на него обиделись. Но ведь он всё равно не может им сказать правду. Значит, придётся подождать, пока они его простят.
Однако неприятности на сегодня ещё не кончились.
После школы Лутиков достал из раздевалки свой пакет и снова отправился в парк. Обиженные Лёвка с Джамиком ушли вместе. Лутиков проводил их тоскливым взглядом. Эх, если бы друзья могли ему помочь! Вместе они бы столько не возились.
Он облазил кусты, проверил все дорожки, безнадёжно измазал новую куртку и уже собрался идти домой, когда вспомнил про беседку. Юнька направился туда бодрым шагом, но тут из-за поворота навстречу ему вышла школьная гардеробщица, Марь Ванна. Наверное, вторая смена закончилась, и она с работы шла. Лутиков застыл на месте. Может, не узнает? Хотя надежды на это не было никакой. Марь Ванна, или баба Маша, как называли её старшеклассники, знала в лицо и по имени каждого ученика в школе. Вот и сейчас она увидела Юньку и всплеснула руками.
— Ох ты батюшки мои! — запричитала баба Маша. — На кого же ты похож, Лутиков! Где же ты лазил! Бедная твоя мать! Как она тебя отмывать будет?
Юнька виновато покосился на изгвазданную куртку.
— Да ты и дома ещё не был! — Марь Ванна заметила ранец за плечами Лутикова. — Эх ты, бродяжья твоя душа! — Она покачала головой.
Юнька, который мечтал только о том, как бы со всех ног рвануть домой, краснел и прятал за спиной пакет.
— Что у тебя там? — прищурилась баба Маша, потянулась к пакету, но Юнька извернулся и не дал.
— Что это ты здесь собирал? — подозрительно спросила Марь Ванна и вдруг схватила Лутикова за руку. — А ну, пойдём, мой хороший! Я тебя в школу отведу. Пусть Лариса Борисовна с тобой разбирается.
— Не надо в школу! — взмолился Лутиков.
Но баба Маша была непреклонна.
— Пойдём-пойдём, — пыхтела она, волоча за собой Юньку. — Лучше я тебя отведу, чем в историю какую попадёшь!
Так, на буксире, Лутиков и был доставлен в школу. Он отчаянно трусил и надеялся изо всех сил, что Бориса Ларисовна уже ушла. Она редко когда после уроков задерживалась. Но сегодня ему не везло. Учительница подняла на Марь Ванну удивлённые глаза, увидела Юньку и переменилась в лице.
— Что случилось? — спросила она у испуганного Лутикова. — Мария Ивановна, отпустите его, пожалуйста, он не убежит.
Баба Маша нехотя выпустила Юнькину руку. Лутиков быстро спрятал за спину пакет.
— Вот! — трагично воскликнула Марь Ванна. — В парке нашла, по кустам лазил. Что же такое делается?! Утром опоздал почти на два урока, я уже и гардероб закрыла давно. После уроков, значит, опять на улицу — гулять! Как есть — бродяжка! А ещё пакет у него… собирал что-то! Так шарахнулся от меня, когда я посмотреть хотела!
Бориса Ларисовна взглянула на Лутикова, готового разреветься, и остановила бабу Машу жестом.
— Юний, — тихо сказала она, — давай сюда свой пакет. Я должна знать, что происходит.
Лутиков посмотрел на бабу Машу и помотал головой.
— Мария Ивановна, — попросила Бориса Ларисовна, — пожалуйста, подождите нас в коридоре.
Гардеробщица, ворча, вышла.
— Ну, давай! — подбодрила учительница, когда они остались в классе одни.
Лутиков поднял грязный пакет и перевернул его. Из него на парту, а потом и на пол, раскатываясь по всему классу, запрыгали разноцветные пластиковые пробки.
Глаза Борисы Ларисовны округлились.
— Что это? — наконец спросила она. — Зачем ты их насобирал? Куда тебе столько?
— Это не мне, — вздохнул Юнька. — Это птицам…
— Птицам? — изумилась Бориса Ларисовна. — Ничего не понимаю! Птицам-то они зачем?
— Я в интернете прочитал… — заговорил Лутиков, волнуясь. — Когда пробки бросают где попало, птицы глотают их и погибают…
Бориса Ларисовна ошеломленно перевела взгляд с Лутикова на валяющиеся вокруг пробки, потом снова на Лутикова и медленно покачала головой.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — задумчиво сказала она.
Юнька потупился. Он так и не понял — похвалили его или поругали.
— Лутиков, — терпеливо продолжала Бориса Ларисовна, — а идея спасать птиц… Ну, почему ты полез в интернет искать, как их спасти? Как это тебе в голову пришло?
Юнька недоумённо посмотрел на учительницу.
— Так записка же! — выпалил он и смутился. — Там было сказано… «Спасите птиц»! А ещё шифр — «сэ пятьдесят семь»!
Бориса Ларисовна непонимающе нахмурилась, а потом вдруг рассмеялась. Юнька растерялся. Может, он что-то неправильно понял?
— Какое ты чудо, Лутиков! — отсмеявшись, сказала учительница. — Иди сюда, я тебе что-то покажу.
Она подвела Юньку к столу и взяла какую-то книжку.
— Вот, смотри. — Бориса Ларисовна быстро пролистала книжку, открыла на нужной странице. — Это методичка. В ней написано, чем мы должны на уроках заниматься. Посмотри, на какой странице я её раскрыла.
— Пятьдесят семь, — послушно ответил Юнька. Математика у него на отлично шла, он уже до тысячи считать мог!
— Молодец, — похвалила Бориса Ларисовна. — Вот это текст для контрольного списывания. Как он называется? Читай.
Юнька взволнованно прочёл:
— «С… па-си-те»… — Он поднял ошеломлённые глаза и спросил почти шёпотом: — «Спасите птиц»?
Учительница кивнула.
— А «эс» — это не шифр, — сказала Бориса Ларисовна. Она уже не смеялась, а как будто жалела Юньку. — Это страница.
— Пятьдесят семь, — прошептал Лутиков.
— Да, Юнечка, — вздохнула учительница.
Лутиков присел и принялся собирать с пола пробки. Он старался не плакать и побыстрее затолкать всё в пакет, чтобы ждущая за дверью баба Маша не успела их увидеть. Если Бориса Ларисовна ещё и ей начнёт объяснять, как он, Юнька, страницу и название текста для списывания с запиской от Елены Сергеевны перепутал, он точно разревётся, как девчонка!
— Юня, — тихо позвала Бориса Ларисовна. Лутиков напрягся и полез за пробкой в дальний угол. — Что ты так расстроился?
Она подошла к Юньке, потянула за рукав: пришлось встать. Он вздрогнул, когда Бориса Ларисовна вдруг погладила его по голове.
— Пусть с запиской получилось недоразумение, — мягко сказала учительница, — зато дело ты придумал хорошее. А куда потом эти пробки? Сжигать?
— Зачем? — буркнул Юнька. — Там в интернете было написано, что их можно наклеить на этот… как его? — Он смешался, забыв слово.
— Давай посмотрим вместе? — предложила Бориса Ларисовна. — Помнишь, на какой сайт ты заходил?
— «Друзья птиц». Кажется, — смущённо сказал Лутиков.
— Ну что ж, давай поглядим. — Бориса Ларисовна села за компьютер. Юнька очень волновался. А вдруг она не найдёт и решит, что Юнька всё наврал? Но учительница, кажется, неплохо в компьютере разбиралась. И читала уж конечно побыстрее Лутикова.
— Нашла! — воскликнула она, пробежала глазами текст и похвалила Юньку. — Смотри-ка! Как много ты прочитал! Та-ак… и всё правильно понял! Молодец! Здесь написано, что из собранных пробок можно сделать панно к Дню птиц. Какой бы рисунок нам выбрать?
В кармане у Юньки зазвонил телефон.
— Ответь! — кивнула Бориса Ларисовна. — И вообще беги-ка скорее домой. Завтра с ребятами обсудим, какой рисунок нам выбрать для панно. Да, Лутиков, — учительница остановила Юньку на пороге, — больше никакой самодеятельности! За пробками пойдём только все вместе, в перчатках, в рабочей одежде! Всё как положено! Ты меня понял?
Лутиков кивнул.
От мамы ему, конечно, влетело сильно. Юнька расстроился, что маму огорчил, и сам постирал куртку в ванной.
Назавтра он со всеми ребятами помирился. А Бориса Ларисовна неплохой оказалась. Она никому не рассказала, как он чужое письмо прочитал и что из этого вышло. Учительница всё так повернула, как будто Юнька сам придумал интересное дело для класса. И даже Аня на Лутикова не дулась, а только удивилась, какой он молодец.
Глава 9«НИЧОСИ!»
четверг после уроков Бориса Ларисовна объявила, что завтра они пойдут в познавательно-развлекательный центр. Ребята обрадовались. Они уже давно никуда не ходили. Стали Борису Ларисовну расспрашивать, что это за центр такой, но она опять домой торопилась. Сказала — завтра пойдём, вот и узнаете.
Ну что за человек такой!
Уроки на следующий день тянулись невозможно долго. Ребята так ждали поездки в таинственный центр, что ни о чём больше не могли думать. В итоге Бориса Ларисовна рассердилась и сказала, что это не ученье, а мученье! И что больше с ними в рабочий день никуда не поедет. Все сразу примолкли, испугались: а вдруг отменит поездку? До конца уроков все старательно руки поднимали, но даже отличница Аня сегодня отвечала плохо. Бориса Ларисовна только вздыхала.
Наконец уроки закончились, и Бориса Ларисовна повела класс в столовую — обедать. Суп был вкусный, а второе Юнька уже не хотел. Но всё равно есть пришлось. Бориса Ларисовна — она такая! — возьмёт и из-за стола не выпустит. Вдруг тогда на экскурсию опоздают!
Наконец все с обедом справились и пошли в класс — собираться. А когда по первому этажу шли — Юнька в окно увидел, как охранник открыл ворота школы и во двор въехала полицейская машина с мигалкой. А за ней — огромный ярко-красный автобус.