– Но ты ведь сам попросил сказать, – обиженно начала Миранди, но Джо властным жестом велел ей замолчать.
Она отвернулась, скрестив руки на груди. Ну и прекрасно, она будет молчать. Пусть сам решает свои проблемы.
Неудивительно, что после ссоры конференция показалась Миранди изнуряюще скучной и утомительной. Она вполуха слушала докладчиков, изредка поглядывая на Джо. Иногда она тоже ловила на себе его взгляды, когда он хотел понять, что она думает о той или иной теме дискуссии. Странно, если он не знает ее мнение по этому вопросу, он не знает Миранди Саммерс.
К обеду настроение Джо не улучшилось. Пока другие делегаты общались друг с другом, обсуждая услышанное, он с сумрачным видом устроился за столиком, потягивая кофе. Он молчал и не реагировал на ее попытки завязать разговор. Обед проходил в напряженной атмосфере. Джо отошел куда-то, а к Миранди подсел познакомиться симпатичный американец, она вздохнула почти с облегчением – наконец-то дружелюбное лицо.
С очаровательным американским акцентом он сообщил, что его зовут Луис и он адвокат из Чикаго. Он был красив, умен и обаятелен и умел смотреть на женщину так, словно для него она единственная во всем мире. И похоже, ему тоже очень понравился ее акцент. Он был мил, и, возможно, она даже искренне смеялась над его шутками, но, обведя взглядом зал, она вдруг наткнулась на полыхающий яростью взгляд Джо.
То есть сам он с ней разговаривать не хочет, но и не хочет, чтобы она общалась с другими. Она опять повернулась к Луису, но чувствовала, как взгляд Джо жжет ей лицо. Луис достал телефон и начал показывать фотографии, где он участвовал в соревновании пловцов на озере Мичиган. Конкурс назывался «Большие плечи», и, судя по полуобнаженным фотографиям, Луис идеально подходил на роль участника – плечи у него были впечатляющие, как, впрочем, и все остальное.
Она лишь немного наклонилась к Луису, чтобы рассмотреть снимок, как откуда ни возьмись появился Джо. Резким движением он оказался между ними, с опасной улыбкой поприветствовал соперника и пожал ему руку так, что Миранди показалось, что она слышит хруст костей. Затем он, продолжая улыбаться, повернулся к Миранди.
– Нам нужно просмотреть записи, – сказал он.
– Какие? – удивилась она. – Не помню, чтобы ты что-то записывал.
– Но ты ведь наверняка делала записи? Должен же я иметь возможность хоть в чем-то на тебя положиться?
– Нет. Ты велел мне держаться подальше от всего, связанного с этой конференцией, и я выполняю твой приказ.
Джо на мгновение прикрыл глаза.
– Миранди… – Он тяжело вздохнул и посмотрел на нее с такой тоской, что ее сердце сжалось. – У меня действительно сейчас нет сил, чтобы играть с тобой в игры. Может, ты хотя бы попытаешься не провоцировать меня?
Но врожденное упрямство не дало ей спасовать перед ним.
– Это не так-то просто для такой эмоциональной женщины, как я. Мне кажется, ты так реагируешь, потому что слишком устал. Вместо того чтобы стоять здесь, ты должен вернуться в свой номер и хорошенько поспать.
– Но ведь я не спрашивал тебя о том, что мне следует делать, правда? – раздражающе спокойно спросил он.
Напряжение между ними не исчезло за время следующих заседаний, но это и не могло произойти, потому что они больше не сказали друг другу ни слова. Когда последний круглый стол подошел к концу, они в гробовой тишине направились к лифтам.
Наконец стальные двери лифта распахнулись, и из них вышли несколько пожилых женщин. Смеясь и болтая, они направились к стойке портье, и только одна застыла в дверях, в шоке глядя на Джо.
– Joseph, – выдохнула она.
Миранди бросила удивленный взгляд на Джо и увидела, что он тоже застыл как громом пораженный. Но уже через секунду он сделал над собой усилие, и его лицо превратилось в вежливую, ничего не выражающую маску.
– Простите, madame, боюсь, вы меня с кем-то спутали, – сказал он и, до боли сжав руку Миранди, почти втащил ее в лифт.
В проеме закрывающихся дверей Миранди увидела, как женщина, побледнев как полотно, продолжает смотреть на Джо.
Когда лифт поехал, Джо наконец отпустил ее руку.
– Кто это… – шепотом начала она, но осеклась, увидев его лицо.
Он стоял очень прямо, его кулаки были сжаты с такой силой, что побелели костяшки, ноздри раздувались от тяжелого дыхания, а глаза полыхали ледяным огнем.
Кем бы ни была эта миниатюрная француженка, для Джо встреча была равносильна ядерному взрыву.
Лифт остановился, и они вышли в холл.
– Джо, ты в порядке? – осторожно спросила Миранди.
– Что за странный вопрос? Конечно, я в порядке, – ответил он, хотя было очевидно, что это не так. Он нервно провел рукой по волосам. – Прости. О чем ты меня спрашивала? Да, и извини за сегодняшнее утро, я знаю, что был груб… Просто это бы ли очень долгие сорок восемь часов. Как ты? Ты в порядке?
Стоп.
Миранди начало казаться, что она попала в какую-то параллельную вселенную. Она чувствовала – с Джо только что произошло нечто экстраординарное, а он тут пытается перевести разговор на ее самочувствие. При этом видно, как нелегко ему сейчас дается поддерживать этот светский тон и произносить связные предложения.
Что бы ни значила для Джо эта роковая встреча, он не собирался обсуждать это с ней. Она могла умирать от любопытства, но есть вопросы, которые лучше не задавать.
– По правде говоря, я очень устала и мечтаю о горячей ванне, – осторожно, словно танцор, делающий очередное па у кромки Ниагарского водопада, начала она. – А ты планируешь сегодня вечером идти в казино?
Джо обернулся и пристально уставился на нее.
– Есть какая-то причина, по которой я не должен этого делать? – вкрадчиво спросил он.
– Нет, совсем нет. Просто я подумала, раз мы оба уже очень устали…
– Ты не хочешь идти?
– Послушай, я пойду, если ты пойдешь.
– Но ты действительно хочешь пойти?
Миранди замерла под его пристальным взглядом.
– Если ты хочешь, чтобы я пошла. Но, может, лучше пойти туда в другой день, когда мы немного отдохнем? – с надеждой спросила она.
– Нет, лучше сделать это сегодня и забыть, – угрюмо пробормотал он, но потом, взяв себя в руки, добавил: – Это важная часть конференции. Мы должны побывать там, чтобы составить полное представление о проблеме.
– О, Джо, ты, как никто, имеешь полное представление о проблеме, – выдохнула Миранди, не зная, как достучаться до этого упрямца.
Но Джо уже шел дальше по коридору и, казалось, вовсе не слышал, что она там бормочет.
Они остановились у своих комнат.
Миранди отперла дверь в свой номер, но, не выдержав, обернулась к Джо:
– Скажи, кто была та женщина у лифта?
– Никто, – коротко ответил он, не глядя на нее. – Все дело в быстрой смене часовых поясов, она сводит меня с ума. Смотри, уже почти пять. – Он продемонстрировал ей запястье с дорогими часами.
Она не разглядела стрелок, потому что с ужасом увидела, как дрожит рука Джо. У Джо – самого хладнокровного, сильного, спокойного человека из всех, что она когда-либо встречала.
Джо тоже это почувствовал и быстро спрятал руку в карман.
– Я зайду за тобой через два часа, – сказал он и скрылся за дверью своего номера, оставив Миранди в полном изумлении вспоминать женщину, которую они встретили внизу.
Закрыв за собой дверь, Джо прямым ходом направился к мини-бару и налил себе виски. Да благословит Господь того, кто придумал алкоголь.
Он осушил бокал, затем еще один. На середине третьего способность думать начала постепенно возвращаться к нему. Возможно, когда-нибудь, очень нескоро, он посмеется над этой потрясающей иронией судьбы. Из всех ловушек, которые когда-либо подстраивала ему судьба, эта была самой дьявольской. Теперь, когда эта женщина узнала, что он в Монте-Карло, она попытается встретиться с ним, будет искать и, конечно, найдет, станет умолять… Так же как тогда, после похорон отца… Словно он может простить ее.
Ужасная боль пульсировала в груди Джо, но он не обращал на нее внимания. Завтра же они съедут из этого отеля, сядут на ближайший рейс и улетят отсюда. Миранди, кажется, понравился Цюрих, а ему будет хорошо где угодно, лишь бы не здесь. Он может сказать ей, что конференция для него – это слишком… слишком…
Черт! Конференция! Как он объяснит свой побег из Монте-Карло членам правления?
Он почувствовал, как по его руке потекла какая-то жидкость, и, опустив взгляд, обнаружил в кулаке, залитом виски и кровью, осколки стекла.
К счастью, порезы оказались неглубокими, было достаточно промыть ранки и замотать руку полотенцем, чтобы кровь остановилась.
Стоя в ванной, Джо взглянул на свое отражение в позолоченном зеркале и не узнал себя. Между ним и парнем, который отражался сегодня утром в его зеркале в Цюрихе, пролегали тысячи миль. Сейчас он выглядел так, словно встретил привидение. Но, в каком-то смысле, так и было. Любой бы решил, глядя на него, что он в глубоком шоке.
И Миранди тоже увидела это.
Джо почувствовал почти непреодолимое желание пойти к ней, поговорить о чем-нибудь незначительном, просто быть рядом, раствориться в ее тепле и нежности, на тысячу лет заснуть на ее груди.
Его действительно била дрожь, и никакие волевые усилия не могли ее унять. Он сам не мог поверить, что настолько утратил контроль над собой.
«Соберись, Синклер! – приказал он себе, сделав несколько медленных глубоких вдохов. – Ты уже не четырнадцатилетний мальчишка! Соберись!»
Если бы только он мог держать свое прошлое на расстоянии, с ним сейчас все было в порядке и у Амели Синклер не было власти над ним.
Амели Синклер…
Она очень состарилась за эти годы, под глазами и у рта залегли глубокие морщины. Она казалась такой безобидной…
Черт, он должен сконцентрироваться на чем-то. Душ, бритье, одежда помогут ему отвлечься. Что бы ни думала Миранди, он должен пойти в казино, лицом к лицу встретиться с тем, что погубило его отца. Глупо волноваться, если зависимость не проявилась до сих пор, то ее и нет – не мог же он унаследовать все гены отца? Так что он просто войдет туда, сыграет пару раз в рулетку, а потом отправится ужинать с Миранди в один из милых ресторанчиков, а ночью, если Бог услышит его молитвы, она опять окажется в его объятиях.