– Точно! – подхватила Зоя. – Еще у Пунькиной была дача. Она также перешла к Игнатьеву. У молодой пары появились дети, они были счастливы. После перестройки Игнатьев сидел тихо, бизнесом не занимался, семья жила скромно, если не сказать бедно, перебралась за город, московскую квартиру сдавали.
– Ласкин вложил украденное в бизнес и стал олигархом, а Игнатьев потратил деньги на свою семью, – выдохнула я.
– Внимание, из шляпы появляется последняя мышка! – объявила Зоя. – Игнатьев скончался пару месяцев назад, его вдова, Марина Степановна, сейчас усиленно лечится. Она подвержена мании преследования, говорит, что мужа убили, он потрогал дохлую крысу и заразился раком.
– Рак не передается воздушно-капельным путем, – протянула я, – это не грипп, не ветрянка, не свинка.
– Ну, конечно, – согласилась Зоя. – Любой образованный человек знает: опухоль нельзя приобрести даже при тесном контакте с больным. И уж совсем смешно полагать, что, взяв крысу, вы получите рак легких. Ладно бы, чуму!
– Крыса! – заорала я.
– Дошло! – радостно констатировала Зоя.
– Их обоих убили! – не успокаивалась я. – Отомстили за Варенкину. Но почему так поздно? Прошло много лет!
– На некоторые вопросы трудно сразу найти ответ, – заявила Зоя, – но он точно есть.
– Кто убийца? – подпрыгнула я. – Из Варенкиных никого нет в живых.
– Ищите да обрящете, – философски заметила Зоя, – Марина Степановна безвылазно сидит дома. После смерти мужа она регулярно ходит в местное отделение милиции и допекает сотрудников заявлением: «Игната убили».
– Думаю, вдову сочли сумасшедшей, – вздохнула я.
– В яблочко, – подтвердила Зоя. – Игнатьеву перестали пускать дальше дежурного, один раз вызвали психиатра. Дети наняли матери сиделку, теперь Марина Степановна никуда не ходит. Няньку ее зовут Римма, она медсестра. Думаю, если ты представишься моим сотрудником, Марина Степановна расскажет тебе все, что знает. Держи.
В моих руках оказалось удостоверение работника милиции.
– Ты имеешь право выписывать ксиву? – изумилась я.
Зоя приложила палец к губам:
– Тсс. Она не настоящая, я купила ее на барахолке, там торгуют разными приколами, вроде значка «Заслуженный алкоголик России», но выглядят «корочки» лучше родных. Только Юрке не рассказывай, он это не одобрит. И, наконец, последняя инфа. Марина Степановна уверяет, что видела убийцу мужа. Коробочку с крысой принесла симпатичная молодая женщина, со вкусом и дорого одетая. Самым приметным были волосы красотки: рыжие, мелко вьющиеся…
Невидимая сила столкнула меня со стула и закрутила по кухне.
– Скорей давай телефон и адрес Марины Степановны!! – заорала я.
Зоя молча протянула мне листок бумаги.
В квартиру Игнатьевых меня впустила полная женщина в сером платье.
– Это вы звонили? – спросила она. – Из милиции?
– Вы Римма? – вопросом на вопрос ответила я. – Сиделка Марины Степановны?
– Я здесь, – прозвучало хриплое меццо-сопрано, и из комнаты выплыла дама, сохранившая не только красивую фигуру, но и пышные белокурые волосы.
– Неужели мне наконец-то поверили? – с детским восторгом спросила она. – Вы кто?
– Отдел нераскрытых преступлений, – бойко представилась я и продемонстрировала фальшивое удостоверение.
– Слава богу, – запричитала Марина Степановна, – в райотделе милиции сидят дундуки! Сколько я ни твердила им, что Игната Игнатовича убили, они даже пальцем не пошевелили! Риммочка, завари нам чайку и дай возможность поболтать вдвоем. Видишь, приехал специалист, я не сумасшедшая!
– Никогда не считала вас душевнобольной, – поджала губы Римма.
Марина Степановна потащила меня в гостиную. Там на двух широких комодах тесными рядами стояли фотографии. Я окинула взглядом снимки. Со времен свадьбы Игнатьев сильно раздобрел, облысел и мало походил на стройного, кудрявого юношу, запечатленного во время бракосочетания. А вот Марина Степановна ухитрилась сохранить моложавость. Конечно, в арсенале у женщин имеется косметика, но вдова не расплылась, не обзавелась пигментными пятнами и вторым подбородком, у нее даже прическа осталась как в молодости: аккуратно завитые, чуть начесанные локоны цвета сливочного масла.
Вдова заметила мой интерес к фото и спросила:
– Я постарела, да?
– Стали взрослее, – деликатно ответила я, – до старости вам далеко. Наверное, счастливо жили с Игнатом Игнатовичем? Говорят, удачное супружество способствует сохранению красоты.
Марина Степановна опустилась в кресло.
– Устраивайтесь, дорогая… э…?
– Виола, – улыбнулась я, тут же вспомнила, что я сотрудница солидной организации, и добавила, – Виола Ленинидовна.
– Красивое имя! – восхитилась Марина Степановна. – Сначала я расскажу вам об Игнате. Вы спросили, счастливо ли мы жили? Любовь на протяжении десятилетий! Трое детей! Ни одной размолвки! Никогда!..
Глава 30
Остановить женщину, которая говорит о любимом мужчине, трудно, заставить замолчать пожилую даму, вознамерившуюся вспомнить все счастливые моменты своего удачного брака, – невозможно.
Больше двух часов я молча провела в кресле и выяснила кучу сведений. Игнатьев обожал макароны с мясом. Игнатьев носил рубашки. Игнатьев всегда дарил Марине цветы. Игнатьев никогда не ругал детей, обожал животных, спал на левом боку. Если выжать из моря информации сухой остаток, то, судя по словам Марины Степановны, ей достался ангел во плоти.
Игнат Игнатович был умен, честен, красив, верен, заботлив, общителен, не конфликтен, не пил, не курил, никогда не забывал о семейных датах, одевал, обувал жену, детей, не выгонял из дома подруг первой и друзей вторых, всю жизнь проработал в одном институте, где его, в свою очередь, обожали студенты и коллеги. Ни одного черного пятнышка, сплошная белая краска с позолотой.
– Вот каким он был! – пафосно заявила Марина Степановна в начале третьего часа разговора.
Я решилась вставить словечко:
– И кто мог быть врагом такого человека?
Марина Степановна торжественно сказала:
– Это вам и предстоит выяснить.
Я сохранила невозмутимый вид.
– Давайте включим логику. По статистике, в семидесяти процентах случаев насильственной смерти человека убивают члены семьи. Муж расправляется с женой, и наоборот, дети, ожидающие наследства, отправляют в мир иной родителей. Но по вашим словам, Игната Игнатовича родственники обожали. Может, вы подозреваете жильцов подъезда?
Марина Степановна выпрямилась.
– Мы живем в этой квартире много лет, давно стали друзьями с соседями. Обойдите дом, поговорите с жильцами и услышите об Игнатьеве только добрые слова.
– Круг сужается, – сказала я, – остаются сослуживцы. Будем искать преступника в НИИ.
Собеседница заломила руки.
– Боже! Вы пойдете не в том направлении! Муж еще в студенческие годы пришел в НИИ лаборантом, он постепенно поднимался по всем ступеням карьерной лестницы: младший сотрудник, старший, ведущий, заведующий отделом, замдиректора. Игнат Игнатович был живой историей коллектива! Его принимал на работу сам академик Савостьянов, легенда науки! Игнатьев воспитал огромное количество аспирантов, взрастил кандидатов наук, его все обожали! Перед ним преклонялись! На юбилее института замминистра сказал: «Такие люди, как Игнатьев, наш золотой фонд. В самые тяжелые годы для России он не эмигрировал за рубеж, не купился на посулы иностранных компаний и университетов, а, затянув потуже пояс, стоял на страже российской науки». Зал зааплодировал, а я заплакала и сейчас совсем не стыжусь тех слез. Юбилей института превратился в торжество Игната Игнатовича, а через месяц после памятной даты муж праздновал свой день рождения. Вы бы видели горы цветов, которыми его завалили.
Я деликатно кашлянула.
– Дома полное понимание, на работе благоденствие. Где искать убийцу? И почему вы вообще решили, что вашего мужа насильственно лишили жизни?
Марина Степановна растерялась, потом ответила:
– За пару дней до кончины супруг получил посылку. Небольшой такой ящичек, вроде обувной коробки. Внутри лежала крыса! Игнат Игнатович сам вынес грызуна на помойку. А потом заболел раком и умер.
– Марина Степановна, вы жена ученого и должны знать, что рак не заразен, – не удержалась я.
Вдова кивнула.
– Конечно. Но сейчас я излагаю факты. Игнат Игнатович для своего возраста обладал крепким здоровьем, очень следил за собой, посещал спортзал, держал диету, регулярно обследовался у врача. Так уж случилось, что за три месяца до смерти он посетил медицинский центр, могу показать вам результаты флюорографии, анализы. Идеальная кровь, никакого повышенного холестерина, ни малейшего намека на онкологию. Игнат играл в теннис! Разве можно бегать по корту, если ты тяжело болен? Кто-то заразил мужа.
– Это невозможно, – вздохнула я, понимая, что беседа бежит по кругу. – Иногда у человека случается так называемая ураганная форма рака, абсолютно здоровый организм сгорает за считаные дни. Но, еще раз повторяю: рак не инфекция.
– Перестаньте твердить прописные истины, – обозлилась Марина Степановна, – продемонстрируйте не узколобость, а широту мышления. Да, воздушно-капельным путем рак не передается, но Игнат потрогал дохлую крысу и умер.
Я сделала вид, что она меня убедила.
– Ладно. Значит, отправитель грызуна и есть убийца.
– Ну, наконец-то! – воскликнула вдова. – Вы правы.
– Давайте поразмышляем, кто это может быть, – задумчиво протянула я, – дети?
– Вы с ума сошли? – возмутилась вдова.
– Коллег по службе тоже отметаем, – заявила я, – а с ними и соседей. Тогда кто?
Марина Степановна закатила глаза:
– О боже! Ясно ведь: человек, который затаил на Игната злобу.
Я попыталась припереть вдову к стенке.
– За что?
– Ну… из зависти, – неуверенно промямлила та, – встречаются люди, которым чужое счастье поперек горла.
– Назовите фамилию! – потребовала я.
– Чью? – вздрогнула вдова.
– Человека, которому чужое счастье поперек горла, – повторила я.