Сердце вновь подпрыгнуло к горлу, но я осталась невозмутима. Кому что, а я обыкновенная пожилая женщина, шаркаю себе куда-то, а всё остальное — глюк.
Пить надо меньше! И вообще… Ходют тут всякие. Прости… хм. Туты.
Туты и ходют!
Дома сидеть надо по такой-то темноте!
Тевлогий смотрел долго, но в итоге снова зашагал в неясном пока направлении, только выдохнуть я не успела. Он сделал ещё шаг, остановился, резко развернулся и в упор уставился на меня. Почудилось, что сейчас спросит: мисс Ами, опять вы?
Но нет, не узнал. Или не хотел говорить пока нет адекватных доказательств?
В любом случае, предоставлять улики я не собиралась. Жаль, что толку от моей сегодняшней слежки никакого, но провал — тоже результат.
Внешне невозмутимая я пошаркала дальше. Вперёд и вперёд, мимо впившегося в надвинутый капюшон Тевлогия, мимо очередного фонарного столба, пышной клубмы, и туда… в городскую даль.
Очень хотелось обернуться, дабы проверить наблюдают за мной или уже нет, но я не рискнула. Только в какой-то момент совсем выдохлась — идти на полусогнутых, да ещё с этими записками, которые весят как камни… Нет, не могу.
Увидав яркую вывеску какого-то кабака, я сразу изменила траекторию движения и, поднимаясь по ступеням, всё-таки оглянулась. Служитель по-прежнему стоял на том месте и провожал «старушку» взглядом. Какой подозрительный гад.
Открытая дверь, шаг в душное, пропитанное алкогольными парами помещение, и я выпрямилась. Сбросила капюшон, кивнула массивному хозяину за стойкой, и отыскала свободный стол.
Он был один, с краю, возле пяточка сцены, которая сегодня пустовала. Присев и сбросив плащ, я дождалась подавальщицу и попросила:
— Печёного гуся и кувшин браги.
— Гуся целиком? — переспросила немолодая, утомлённая жизнью и работой девица.
Это был дежурный вопрос. Конечно, подразумевалось, что речь о порции, но у меня вечер тоже не задался, так что…
— Разумеется целиком, — ответила хмуро.
Девица моргнула, вопросительно заломила бровь, но…
— Несите уже, — подтвердила заказ я.
Брагу притащили сразу, блюдо с румяным, покрытым манящей корочкой гусем через пять минут, и я, протерев руки сухой салфеткой, придвинула блюдо ближе.
Где-то справа раздался взрыв басистого мужского смеха, от которого дрогнули стены, и я повернула голову, чтобы застонать сквозь зубы. Что за невезение? И почему эту большую нишу не видно от входа? Знай я раньше, развернулась бы и убежала, а теперь не могу.
Впрочем, переживать рано. Вдруг меня не заметят, а в идеале вообще не вспомнят? Ведь я точно не единственная мисс, встреченная им сегодня.
Невзирая на веру в лучшее, я всё же пересела к столику, за которым ужинал Грэм Эйнардс, спиной. Лишь после этого принялась за гуся.
Глава 8
Не люблю кушать вне дома, особенно когда настроение вот такое, взвинченное. Просто народ обычно таращится так, что риск подавиться подскакивает до небес.
Вот и сегодня… Я стремительно обгладывала гуся, обсасывая косточки и вымакивая лепёшкой ароматный жир, а посетители за соседними столиками даже разговаривать перестали. После того как я залпом осушила половину кувшина, все с сомнением посмотрели на свои небольшие, если сравнивать, кружки, и один здоровяк произнёс:
— Ну вообще.
Не засунь я к этому моменту в рот гусячью ногу, обязательно ответила бы: не сглазь!
Людей смущал не столько аппетит, сколько комплекция. Я ведь на полголовы ниже большинства женщин, и вешу так мало, что в ветренную погоду без дополнительного груза на улицу не выхожу.
Полли — добрая душа! — в такие дни стоит возле витрины своей лавки и караулит мой выход, чтобы похихикать. Ну а я, если иду мимо, украдкой показываю подруге кулак.
Нет, обычно-то ем как все, если не считать повышенную любовь к шоколадным конфетам. Но иногда, в минуты сильного напряжения, на меня нападает даже не жор, а жорище! Вот как сейчас.
Гусь исчезал быстро, брага закончилась ещё быстрее, и я махнула подавальщице пустым кувшином. Когда девушка притащила новый, поманила её, заставляя нагнуться, и шепнула:
— А пироги есть? С чем?
Девица начала перечислять, загибая пальцы, а сзади, от того самого стола, донёсся новый взрыв мужского хохота. Когда стало чуть тише, зазвучал бархатистый голос Грэма Эйнардса:
— На заставе было достаточно девушек, дело не в этом. Я не хочу торопиться с выбором. Мне нужна особенная. Такая, от которой мурашки по коже и кружится голова.
Мужчины загалдели, а я закатила глаза — ой, да он романтик!
— Главное чтобы бёдра широкие, — воскликнул кто-то из товарищей Грэма. — Чтоб рожала хорошо.
— Ну нет, — отозвался назначенец. — Мне миниатюрные нравятся. Такие, чтобы поднял одной рукой, забросил на плечо, и…
Дальше я не услышала, но пространство снова взорвалось смехом, кто-то точно выдал неприличную шутку.
— Мисс Ами, хозяйка антикварной лавки, знаете? — новая реплика от Грэма.
Так. Стоп.
— С малиной, — вспомнив о пироге, объявила я. — И чай не забудьте.
Подавальщица, которая тоже с интересом прислушивалась к разговору высокопоставленных стражников, кивнула и удалилась. Я же, оторвав новый кусок лепёшки, вернулась к гусю.
— Мисс Ами? Да, она симпатичная, — сказал кто-то.
— А я не помню, — другой мужской голос.
— Ну такая! — третий мужчина. — Мелкая, но фигуристая. Особенно сверху. Да и снизу, наверное, ничего.
— Кхм! — громко, но весело прокашлялся Эйнардс. — Полегче. Возможно вы говорите о моей будущей жене!
Он шутил, но я всё равно подавилась. Посетители, которые наблюдали за уничтожением гуся, истолковали этот момент по-своему, и я услышала:
— Ну вот. Я же говорил, что не съест, — заявил тот, что недавно наградил изумлённым «ну вообще».
Я недобро сверкнула глазами и, отпив браги, продолжила кусочек за кусочком уничтожать печёную птицу.
— Слушай, а ты замужем? — снова не выдержал тот парень.
— Конечно нет, — ответил за меня один из его товарищей. — Кто ж такую прожорливую возьмёт?
Вот тут очень захотелось опустить руку под стол и щёлкнуть пальцами, вызывая у «эксперта» расстройство желудка или приступ икоты. Но волшебство штука в самом деле ценная, к тому же у меня правило — без очень веской причины людям не вредить.
Не будь этого правила, я бы среди смертных точно не выжила — уж слишком они бывают наблюдательными.
Увы, в этом кабаке наблюдательные тоже имелись, и нашу небольшую перепалку заметили. Едва я принялась обкусывать и обсасывать последнюю кость, обтянутую остатками белого мяса и удобренную золотистым жиром, за спиной, со стороны ниши, прозвучало:
— Так, погодите. Мне чудится или…
Через пару секунд напротив меня, загородив массивной тушей весь обзор, возник Грэм.
— Мисс Ами? — изумился он. — Вот так сюрприз!
Глава 9
Брагой я не облилась, ничем не подавилась и вообще среагировала спокойно. Промокнула губы остатками лепёшки, сунула эту лепёшку в рот и лишь после этого оскалилась в ответ.
Ненавижу такие совпадения, а в том, что наша встреча случайность, сомневаться не приходилось. В конце концов это я ввалилась в облюбованный им кабак, а не наоборот.
— Чудная встреча, — Грэм оптимистично клацнул зубами. — А главное какая приятная!
Назначенец сверкнул своей невероятной улыбкой, а потом скосил взгляд на сложенные кучкой обглоданные кости.
— О, так вы здесь не одна?
Эйнардс заозирался в поисках несуществующих спутников, а мужчины, которые всё не могли смириться с моим аппетитом, дружно закашляли.
Увы, Грэм оказался сообразительнее, чем хотелось.
— В чём проблема? — обернувшись, спросил он. — По какому поводу смех?
Наблюдатели сразу смутились, а тот парень… Ему жить надоело? Или в чём причина?
— Да нет, ничего. Просто прикидываем, куда там, — взгляд, насколько это было возможно, скользнул по моей фигуре, — всё помещается. — И пояснил радостно: — Мисс ела одна.
Грэм снова посмотрел на кости и заломил бровь. Пока он осознавал, принесли пирог на огромном блюде. Аромат малины был невероятным! Окружающие, включая меня саму, сглотнули. Я сразу подвинула добычу ближе, отрезала кусок и впилась зубами в восхитительную сдобу.
Оказалась на вершине блаженства, но лишь на секунду. Спустя миг меня с этой вершины сдёрнули:
— Ами, золотко, ты серьёзно? Собираешься съесть вот это всё?
Вот теперь я подавилась.
Во-первых, Амирин! Во-вторых, какое ещё «золотко»? Что за маниакальная тяга к фамильярности?
— Вам помочь? По спинке постучать? — опять встрял тот парень, но гнева моего избежал.
Вместо меня среагировал Эйнардс — снова повернулся и посмотрел так, что все свидетели резко вспомнили про собственные тарелки. Даже пробегавшая мимо подавальщица что-то в рот запихнула и сделала непроницаемое лицо.
Смелыми остались лишь компаньоны Грэма:
— Эй, ты сказал Ами? Так это она? — выдал кто-то мне невидимый.
— Надо же какое совпадение! — воскликнул второй.
— На ловца и зверь бежит, — третий оказался «умнее» всех.
Эйнардс улыбнулся новоявленным друзьям, и… ему бы вернуться туда, к ним, но вместо этого мужчина подтянул стул и уселся напротив, за мой столик.
— Считаю нашу встречу знамением судьбы, — заявил он. Взгляд на пирог и новое откровение: — Кстати, малину я тоже люблю.
Отлично. Как теперь от счастья не умереть?
Раздражение усилилось и, учитывая фамильярность Грэма, я ответила тем же:
— Люби её, пожалуйста, от меня подальше.
Не обиделся. Вообще не задело.
— Не получится, Ами, — он нагло отщипнул от края. — Я, кажется, влип.
Глава 10
За что я не люблю мужчин? Объективно — причин много. Если перечислять все, язык отвалится. Если записать, получится сотня томов.
Они ужасны. Все. Но Грэм Эйнардс оказался ужасным в высшей степени!