— А что же, племя не планирует в степи оставаться? — уточнил Ирден.
— Молодые работают в городах, у людей. Помогают племени деньгами, товарами, знаниями. Потом возвращаются в степь. Дети рождаются и растут уже здесь.
— Вы хотите, чтобы я помогла пристроить девочек в школы в городе?
— Духи предков сказали, вождь приведет образованных женщин в степь.
— Амазонок, что ли? Их самих учить надо, — покачала головой. — Они грамотные, но историю и географию мира за пределами их закрытого края не знают.
— Вот и поможем амазонкам. А они нам. Духи сказали, среди них есть те, кто хотят детей. Племени нужны дети.
— Значит, обмен молодежью состоится, — кивнула я. — Королева амазонок заинтересована в этом. К ним мужчин — сюда женщин. Вы согласны? И что думают остальные орки?
— Вечером будем говорить с духами предков. Камлать буду.
— А как вас зовут? — спросила я, поняв, что все это время общалась с шаманом обезличено.
— У шамана нет имени, все мирское остается в степи. Лишь звезды и бубен зовут шамана по имени. Зови меня шаманом, вождь, — клыкасто улыбнулся немолодой орк.
Вообще приятный. Есть в нем что-то располагающее. И говорит правильно и чисто, и слова у него такие… Цивилизованный он. Вот, верное слово.
— А кстати, вспомнила я вдруг. Где прежний вождь? Топор-то я у него заьрала, сестра здесь. А он сам?
— Он погиб, вождь. Глупый, старый, злой, жадный. Не с теми попытался воевать. Это хорошо, что он сгинул. Даже Грахара была рада.
Глава 19
Вечером жгли костер. Вернее, их жгли весь день, пировали ведь. Но вечером сложили особенный. Большой. И все племя собралось вокруг него. Точно, как в моих снах.
И снова был праздничный ужин. Я еще обед-то не усвоила, столько мяса — это очень тяжело. А вот мужики ничего, нормально… И драконище мой и орки только успевали жевать очередные порции жареного мяса на палочках и запивать слабоалкогольной бражкой из молока кобылиц. Я попробовала, мне не понравилось. А вот Ирден оценил.
А потом орки стали играть на барабанах и своих исконных инструментах. Кто-то на варганах, кто-то на щипковых, кто-то на духовых. Я видела такие на картинках в учебниках по расоведению, когда училась, но ни разу не слышала их звучания. Сейчас вот приобщилась.
Было странно. Красиво. Необычно. Завораживающе. Ритм нарастал, повышался градус веселья, женщины стали петь на орочьем. Я не понимала текста песен, а вот Ирден иногда улыбался и кивал в такт. Как-то даже обидно. Вот почему я не стала вождем эльфов? Это был бы странный выверт судьбы, но я хотя бы понимала их язык и песни.
М-да, придется все по возвращению найти учителей орочьего и вплотную заняться этим вопросом. На эльфиском мне, видно, не судьба разговаривать. Зря столько времени ему посветила.
Я — из рода Монк, у нас не принято прятаться от проблем. Знаешь, что не можешь чего-то из-за нехватки знаний, значит, научись. Найди книги, проштудируй их. Не справляешься сам с обучением — отыщи учителей. Магия смерти опасная вещь. Некромант не может и не должен быть безответственным, это угроза всем живущим поблизости и ему самому. Поэтому первое правило некроманта: «Знай, что делаешь. Не знаешь — не делай». И меня учили так же, хотя я и бытовик.
Наверное поэтому, я так долго и не решалась открыть портал, как истинная фея. Ведь я не училась этому, не знала, как нужно. И слишком привыкла к законам традиционной магии.
Кто же знал, что у фей не магия, а волшебство, и работает оно иначе. А вот интересно, если я пожелаю нафеячить себе знание орочьего языка, это сработает? У Заразы спросить, что ли. Чую, придется, не избежать мне участи быть вождем и дальше. Хотя надежда избавиться от должности еще теплится, но явно не в ближайшее время удастся это.
Я оставалась совершенно трезвой, не желая пить местный алкоголь, но при этом умудрилась захмелеть от музыки, от ритма, от гортанных то тягучих, то заводных песен, от танцев фигур вокруг костра…
Все в совокупности погружало в какой-то зачарованный транс. И было приятно чувствовать локоть сидящего рядом Ирдена. В какой-то момент он вообще обнял меня за плечи, притянул под бочок и позволил опереться на него.
А потом шаман взял в руке бубен, надел маску и гортанно запел, закричал, завыл, снова запел, мешая крики птиц с волчьим воем и лошадиным ржанием.
Шаман взывал… Бубен отбивал ритм… Взлетали к небу клубы дыма из костра… Подпевали орки в нужные моменты. Потихоньку всех стал захватывать уже этот ритм, и особый ароматный дым, и некая коллективная сопричастность. Я расслабленно слушала, невольно впадая все глубже в подобие транса, чувствуя и себя частью камлания.
Рано расслабилась. Шаман кружил в одновременно дерганной и в то же время плавной ритуальной пляске вокруг костра. Пел бубен… А в один из проходов мимо нас с Ирденом, шаман наклонился, схватил меня за руку, рывком вздернул на ноги и повлек за собой, показывая движения и требуя их повторять. При этом камлать и кружить он не переставал, но уводя меня за собой.
Дракон отреагировал спокойно, не попытался мне помочь, наоборот кивнул поддерживающе и улыбнулся, мол, давай, Клара, ты сможешь. И я попыталась… Конечно же, у меня не получалось, как у шамана. Но я старалась, повторяла его шаги, наклоны вздымание рук вверх. Мы обошли огромное кострище и добрались до другой стороны, а там меня поддержала Зараза. Она просто вспорхнула с колен девочки-подростка, перелетала ко мне. И не успела я увернуться, как горгулья уселась мне на шею и вцепилась лапками в косы, которые мне успели заплести днем старухи. Ах да, они меня и переодели, выдав местные одежды. Я их, конечно же, облагородила, отчистила и отреставрировала волшебством, но сам факт…
— Я с тобой, Кларисса! — четко, чисто и громко сказала мне на ухо нечисть, удивив до глубины души. — Вместе мы и феи, и вожди. Я не брошу.
Я подняла руку, не глядя погладила ее, куда дотянулась, а Зараза завыла и заулюлюкала, вторя шаману, и крикнула:
— Давай, Клара!
Ну я и дала… Мы сделали круг, поравнялись снова с Ирденом, и когда протанцевали в ритуальной пляске мимо него, он легким гибким, нечеловеческим движением поднялся, пристроился к нам с Заразой и стал повторять движения шамана. Последнего, к слову, ничего не смущало. Он камлал, вел вождя, а кто уж там пристроился к вождю… Дядька вообще как-то философски все воспринимал.
— Девчонки, вы же не думали, что я оставлю вас одних? — продемонстрировал мне сияющую улыбку дракономуж. Вскинул голову и завыл, словно огромный зверь, а потом заулюлюкал.
Шаман сильнее заколотил в бубен и повторил вой.
Зараза снова крикнула мне в ухо абсолютно внятно и разборчиво, без вечного своего картавого кривляния:
— Клара, повторяй! Пусть степь услышит нас. Пусть ветры донесут наши голоса к духам предков и звездам. Вой, Клара, ты свободна, как степная волчица… — И сама заклекотала, завыла в разных тональностях.
Ну а я что? Я засмеялась, да и завыла, вторя Ирдену, Заразе и шаману. И мы плясали, двигались вокруг костра, вскидывая ноги, кружась и издавая совершенно непонятные уже звуки. Что интересно, моя ручная нечисть не перелетела на плечи к дракону. Сейчас она была со мной.
В какой-то момент все племя присоединилось к нам. Только мы кружили по часовой стрелке, а они все в немыслимом хороводе пошли против, в противоположном направлении.
Это было невероятно, странно, дико, первобытно. Магии я не ощущала, орки не владеют ею, но было что-то… Не знаю в какой момент я почувствовала, что мы не одни. Воздух стал гуще, и словно добавились в наши два хоровода призрачные фигуры. Даже не призрачные, а словно состоящие из марева воздуха над раскаленными скалами, хотя степь не была раскалена, уже ночь…
Шаман продолжал вести нас в ритуале. А в какой-то один момент он как-то особенно закричал, хотя куда уж особеннее, и так сплошное безумие, стукнул в бубен в последний раз и опустил руки, остановился. И замерли мы все. Я еще пробежала по инерции несколько шагов, но тоже стала, а Ирден приобнял меня за плечи, придерживая и давая возможность отдышаться.
Шаман стоял с закрытыми глазами, покачиваясь и слушая нечто слышимое лишь ему. Племя молчало и внимало. Даже горгулья затаилась, она только тихонько и, кажется, машинально поглаживала меня по голове.
И тут орк открыл глаза и показал мне неприличный жест. Вернее, жест-то обычный, но на орочьем. Искала я уже его значение в библиотеке в свое время. Тот самый, который: «Ты избранная, ты в пути».
— Опять⁈ — воскликнула я. — Пришла уже! Вот же я. И амазонок вам нашла. Что опять не так⁈
Вредный старикашка улыбнулся во все клыки своей этой улыбочкой, которая меня уже бесит, и развел руками.
— Так говорят духи предков. Ты не закончила свой путь, вождь.
— У-у-у!!! — погрозила я в небо топориком, который сам прыгнул мне в руку. И возмущенно заявила ночному небу: — Так нечестно!
Звезды подмигнули мне в ответ.
Ирден засмеялся и спросил:
— Расскажи, старик, что говорят духи предков? Что предстоит моей жене?
— Ты укроешь крылом нашего вождя?
— Жену, — не поддался на провокацию дракон. — Только свою жену. Ее укрою. И, конечно же, Заразу. Она тоже член моей семьи.
Я хотела ответить, но тут на меня вывалился вестник от дедушки. Под любопытными взглядами орков, дракона и горгульи я его вскрыла и при пляшущем свете костра прочитала:
«Забирай в степь первую партию. Внучка, я тебя очень люблю, но жениться снова не намерен! Та квсем им и передай».
О как! У меня округлились глаза, я передала записку Ирдену, и в нее тут же уткнулся он сам и прилетевшая к нему на плечо любопытная Зараза.
— Ух ты! Дедуська Хенлик зенится? — снова стала она картавить.
— Не женится. После смерти бабушки еще никому не удалось его окрутить, — ответила я и поманила Заразу. — Иди сюда, переход откроем. Орки, готовьтесь, прямо сейчас к вам придут женщины-амазонки.
У орков начался переполох. Не успела я к ним явиться, как сплошной кавардак — и подарки, и волшебство, и веселая нечисть, и пир, и камлание. Хотя ладно, последнее у них случается регулярно. Шаман — дед настырный, на связь выходит регулярно и к своим духам предков, и ко мне во снах. А теперь вот перспектива пополнения чле