За городом было ничуть не прохладней, чем в Москве. Задыхаясь от слишком большой влажности, я добрела до ворот, вошла во двор и испугалась. У лестницы стояли сразу две машины «Скорой помощи». Неужели от дикой жары в доме кому-то стало совсем плохо?
Возбужденные голоса неслись из гостиной. Я оглядела холл, всегда чисто убранный, с блестящим, до блеска отмытым мраморным полом и цветами, стоящими в напольных вазах, сегодня он выглядел более чем странно. В центре его лежит искореженная дверь, снятая с петель. Около нее валяются инструменты: какие-то железки, топор, ломик, пила. В полном недоумении я толкнулась в гостиную и обнаружила там всех, столпившихся вокруг дивана, на котором стонала Роза Константиновна. Сразу четыре человека – один в белом, а остальные в голубых халатах, хлопотали около нее.
– Что тут происходит? – спросила я, холодея от ужаса, у Кирюшки, который держал в руках эмалированную миску. На дне ее виднелись пустые ампулы и несколько пустых шприцев. Сердце бешено заколотилось. Неужели Анжелика добралась до старухи?!!
Кирюша поманил меня пальцем. Я вышла вслед за ним в холл.
– Цирк, – хихикнул Кирка, – умора прям!
– Что произошло?
Кирюшка откровенно засмеялся:
– Ну, прикол! Прикинь, что случилось!
Возбужденно размахивая руками, он принялся вываливать мне на голову ушаты информации. Я слушала, приходя все в больший ужас. Нет, ей-богу, я не хотела устроить такое! И как только могла забыть, что заперла Розу Константиновну в спальне, а все ключи для пущей безопасности старухи взяла с собой!
Примерно около часа дня из комнаты матери Ефима стали раздаваться требовательные звонки. Зина поспешила на зов.
– Немедленно откройте, – прогремела бабулька, – что за кретинские шуточки!
– Вы, наверное, заперлись изнутри, – осторожно предположила горничная, подергав за руку, – поверните, пожалуйста, ключик.
– Человеку со смертельно больным сердцем, – заорала Роза Константиновна так, что на первом этаже в буфете тоненько звякнули рюмки, – женщине с таким состоянием здоровья, как у меня, никогда не придет в голову лечь спать в запертом помещении! И потом, тут нет никакого ключа!
– Пожалуйста, посмотрите, вдруг он упал на пол, – робко предложила Зина.
– Нет, какое безобразие, – ворчала старуха, – отвратительно! Естественно, ничего не валяется! Немедленно откройте меня!
– Сейчас, сейчас, – засуетилась горничная, – внизу, в шкафчике, имеется запасной…
– Вы мне не объясняйте, что делать, а действуйте!
Зиночка галопом кинулась к тому месту, где хранятся дубликаты ключей, и нашла все, кроме того, который отпирает замок спальни матери Ефима.
В полном недоумении девушка топталась в холле, а Роза Константиновна бушевала в комнате, вопя, словно земснаряд:
– Откройте, эй, слышите, сию минуту, живо! Естественно, все, кто был в доме, сбежались наверх. Кара попыталась взять ситуацию под контроль.
– Роза Константиновна, успокойтесь, сейчас что-нибудь придумаем.
– Быстрей, я пить хочу! У меня нет воды!
– Зайдите в ванную.
– Я не пью воду из-под крана!
– Ах, ах, Розочка такая нежная, – заквохтала Галина Михайловна, – не то что я: если жажда мучает, и из батареи с радостью напьюсь, ах, она погибнет!
– Очень хочется пить, – взвыла Роза Константиновна, – принесите бутылку!
– Мы же не подсунем ее под дверь, – справедливо заметила Лиза.
– Можно набрать в клизму, ну такую, грушей, и напрыскать через замочную скважину, – продолжил Кирюшка.
Тина отвесила ему подзатыльник и заявила:
– Дурак, есть способ получше. Бери бутылку и лезь по садовой лестнице, подашь ей через окно.
– Может, она по ней сама вниз спустится? – предложила Анжелика.
Кирюшка ловко, словно матрос, добрался до нужного окна и, отдав Розе Константиновне двухлитровую бутыль, без всякого ехидства спросил:
– Ну что, полезете вниз?
– Кто? Я? – заверещала Роза Константиновна. – Да как у тебя язык повернулся предложить пожилой даме такое. Немедленно принеси мне кофе!
Кирюшка слез и сказал всем:
– Спускаться трусит, хочет кофе.
Через пять минут мальчик уже был вновь наверху и протягивал бабке туго набитый пакет. В нем лежал электрочайник, пачка сахара и банка «Амбассадор». Чайник Роза Константиновна оставила у себя, а «Амбассадор» с сахаром выбросила в сад.
– Я не пью растворимый, подайте натуральный.
Бедный Кирюшка, проявляя чудеса ловкости, допер до окна подносик с полной чашкой. Но опять не угодил. Во-первых, напиток успел остыть, а во-вторых, в него не добавили сливок. Целый час несчастный ребенок сновал туда-сюда, терпеливо таская тосты с сыром, газеты, программу телевидения, теплую шаль, невесть зачем понадобившуюся бабуське в сорокаградусную жару, пачку бумаги и ручку – Роза Константиновна возжелала написать завещание, – валокордин, аспирин, но-шпу, бинт, вату, анальгин, журнал «Домовой», Библию, индийские благовония…
Остальные носились по дому, разыскивая ключ. Горничные не убирали, повар не готовил, садовник не стриг газон. Все слуги, Кара, Макс, Настя, Тина, Лиза и даже Анжелика рыскали по помещениям. Одна Галина Михайловна не принимала никакого участия в забаве под названием «Отыщи ключик».
Дама легла в кровать и простонала:
– Ужасно, начинается сердечный приступ, я так переживаю из-за Розочки! Одна, в запертой комнате! Это страшное испытание.
Наконец было принято решение ломать дверь. Повар, садовник и охранник, оставивший ради такого случая свой пост, приступили к делу. Но Глеб Лукич был обстоятельным человеком. Все двери в доме он сделал из массива дуба. Более того, для прочности они имели стальные «уголки» и специальную систему, которая должна была сопротивляться в случае, если дверь пожелают выломать. Мужчины возились несколько часов. На помощь позвали парочку местных специалистов. Наконец преграда рухнула. Внутри комнаты обнаружилась совершенно целая и невредимая Роза Константиновна, очень довольная, что все весь день занимаются только ее персоной.
Со всей возможной осторожностью даму спустили в гостиную, и там она незамедлительно увидела Галину Михайловну, полулежащую на диване.
– Ах, – прошептала мать Кары, – теперь, когда с вами все в порядке, я спокойно умру!
Как вы думаете, могла ли Роза Константиновна уступить сопернице поле битвы без боя? Конечно, нет. Она мигом схватилась за сердце и рухнула на другую лежанку, чуть не раздавив некстати зазевавшуюся Мулечку. Естественно, вызвали врача. Измученные домашние и слуги успели забыть, что получасом раньше они уже звонили в центр «Медицина для вас» и вызвали специалистов для Галины Михайловна, которая усиленно изображала приступ астмы, нервный припадок и судороги. Как только прибыла первая бригада, мать Ефима «потеряла сознание». Вторая комедиантка не растерялась и забилась в корчах. По счастью, подоспел еще один «боекомплект» врачей, и теперь люди в халатах мечутся по гостиной.
– Муниципальная «Скорая», ну просто из «03», ни за что бы тут столько не просидела, а эти платные, им за час деньги капают, вот и «лечат». Гляди, чего накололи, – вздохнул Кирюша.
Я поворошила стекляшки. Но-шпа, анальгин, димедрол, ничего особенного. Такой набор можно ввести любому, худо не станет.
– Кирилл, – заорала Кара, – ты где? Забери собак, мешают.
Мальчишка побежал в гостиную, я пошла за ним и попала к моменту кульминации.
Роза Константиновна полулежала в подушках.
– Постойте, – театральным шепотом декламировала она, – хочу, уходя в мир иной, подарить Каре самое ценное, что имею.
С видимым трудом подняв руку, бабушка вытащила из ушей серьги.
– Вот, милая, бери!
– Минуточку, – встрепенулась Галина Михайловна, – Розочка, дорогая, вы же уже дарили моей дочери эти подвески.
– Да, – изможденно кивнула старуха.
– Как же они у вас вновь оказались? – довольно бестактно полюбопытствовала Лизавета.
Роза Константиновна злобно глянула на девочку.
– Я ведь не умерла, вот и забрала назад.
Лиза разинула рот. Она явно собиралась заявить что-то типа: «Подарки отбирать нехорошо», но я быстро пнула ее и велела:
– Ну-ка, Лизок, попроси Зину подать всем чай, наверное, и врачи не откажутся передохнуть.
– Да, да, – обрадованно засуетилась Кара, очень довольная, что можно хоть на пару минут прекратить прыгать вокруг матери и свекрови, – очень хорошая идея тебе в голову пришла, прямо замечательная! Именно чаю с тортом. Зина!!!
Горничная возникла на пороге.
– Чай! – коротко приказала хозяйка.
– Простите, Карина Тимуровна…
– Только не вздумай сказать, что в доме кончилась заварка!
– Что вы! Смотрите, что я нашла.
В левой руке Зинаиды было зажато два ключа.
– Это от комнаты Розы Константиновны, – сказала прислуга.
– Где ты их взяла?! – воскликнули присутствующие хором.
– Сейчас, – пообещала горничная и исчезла.
Не прошло и минуты, как она вновь влетела в комнату, сжимая мою сумочку.
– Во, лежала на стуле у входа, хотела повесить, да взяла случайно за донышко, все и вывалилось, гляжу, ключи!
– Это чей ридикюль? – ледяным тоном осведомилась Роза Константиновна.
Ее блеклые глазки принялись бегать по лицам присутствующих. Кара и Настя словно стали ниже ростом, Анжелика испуганно забилась в угол дивана, Лизавета и Тина на всякий случай схватились за руки.
– Моя, – ответила я, чувствуя себя как Жанна д'Арк, всходящая на костер.
Впрочем, воинственной француженке в тот момент было совсем мало лет. Я намного старше, но не будем упоминать про возраст.
– А теперь, сударыня, – прошипела Роза Константиновна, пытаясь взглядом прожечь во мне дыру, – скажите, зачем вы решили запереть спальню, почему унесли ключи, что молчите?
Призвав на помощь все актерские способности и припомнив успешно сданный в свое время экзамен про систему Станиславского, я с самым невинным видом пожала плечами.
– Мне бы такое и в голову не пришло!