— Все может быть, — осторожно ответила Уэйнрайт. — Но обязательно должны были быть внешние симптомы. Легкое расстройство двигательных функций. Нарушение мыслительного процесса. Полагаю, человек такого положения, образованный, состоятельный, наверняка хорошая программа страхования здоровья, — обязательно обратился бы к врачу. Простая томография установила бы наличие опухоли. А другие анализы подтвердили бы то, что она злокачественная.
— Интересно, почему никто из деловых партнеров Дабни не заметил ничего неладного, — сказал Богарт. — Им ведь приходилось много с ним общаться.
— Кстати, а почему ничего не заметила его жена? — добавила Джеймисон.
— При такой разновидности рака конец наступает очень быстро, — сообщила патологоанатом. — Но до определенного момента больной мог работать вполне нормально, пока опухоль не стала слишком обширной. Судя по виду мозговых тканей, на мой взгляд, это время стремительно приближалось.
— То есть Дабни мог прятать свое заболевание от родных, друзей и коллег по работе? — спросил Декер.
— Опять же, все возможно. Он также мог принимать какие-то препараты, помогавшие ему.
— И анализ крови покажет их присутствие в организме? — спросил Богарт.
— Я уже направила образцы на обработку, — сказала Уэйнрайт.
Амос снова посмотрел на тело.
— Поскольку Дабни уже умирал, сведение счетов с жизнью приобретает больший смысл. Он избавил себя и членов своей семьи от нескольких месяцев мучительных страданий. Однако это не объясняет убийство Беркшир.
— Ну, скажем прямо, я полагаю, его близкие предпочли бы несколько месяцев предсмертных мучений тому, что происходит сейчас, — возразила Джеймисон.
— Из чего следует, что у Дабни была очень веская причина, — сказал Амос. — И мы должны найти какая.
Он направился к выходу.
— Декер, ты куда? — окликнула его Алекс.
— Выпить чашку кофе.
Кафе, куда заглянул Дабни непосредственно перед тем, как убить Беркшир, располагалось прямо напротив Центрального управления ФБР. Оно принадлежало крупной сети; внутри было просторно и светло, а в удобных креслах за удобными столиками можно было не только перекусить, но и поработать. Вдоль стен тянулись розетки для зарядки электронных устройств.
Декер и Джеймисон подошли к стойке — Богарт остался в морге, чтобы переговорить с патологоанатомом и сделать несколько телефонных звонков, — и Амос показал молодой официантке удостоверение ФБР. Девушке было лет двадцать с небольшим, темные волосы схвачены на затылке резинкой. Она была в белых брюках и черной тенниске с логотипом заведения. На лице красовались очки в круглой оправе.
— Вы работали вчера? — заказав кофе, спросил Декер.
Девушка кивнула.
Амос показал ей фотографию Уолтера Дабни.
— Видеокамеры уличного наблюдения подтверждают, что этот мужчина вошел сюда в десять часов утра и вышел минут через пятьдесят.
— Тот тип, который застрелил женщину? Я видела про это в новостях.
— Он самый. Вы видели его здесь? Вы принимали у него заказ?
— Да, видела. И это я его обслуживала.
— Что он заказал?
Девушка задумалась.
— Горячий чай и булочку с черникой. По крайней мере, так мне кажется. В течение дня я обслуживаю много клиентов.
— Какое впечатление он на вас произвел? Вам не показалось, что он нервничал?
— Да нет, ничего особенного. Он показался мне… ну, вполне нормальным.
— Где он сел?
Официантка указала за столик у окна.
Декер обвел взглядом зал, запоминая расположение всех столиков.
— Когда он пришел, здесь было много народа?
— Нет, утренний наплыв посетителей уже спал. Во всем зале были заняты от силы два столика.
— Которые?
Девушка указала. Оба столика были рядом со стойкой.
— Вы не обратили внимания, никто к нему не подходил? — спросил Амос. — Не заговаривал с ним?
— Вообще-то я проводила учет и была занята, так что точно сказать не могу. Помню, один раз я подняла взгляд — так он просто сидел, уставившись в окно.
— Кто-нибудь из тех, кто здесь работает, мог что-либо видеть?
— У Билли вчера тоже была утренняя смена, но сегодня он не работает. Возможно, что-то и видел… Он разносил заказы и протирал столики.
Джеймисон вручила официантке две визитные карточки.
— Попросите Билли связаться с нами. И если сами что-нибудь вспомните, позвоните нам.
Пока она говорила, Декер сел за столик, за которым сидел Дабни.
— На этом месте? — спросил он.
Девушка оглянулась.
— Нет, на том, что слева от вас.
Переменив место, Декер обвел взглядом зал, а Джеймисон тем временем подошла к нему и села на стул, который он только что освободил.
— О чем ты думаешь?
Амос уставился в окно. С этого места ему были видны вход в здание имени Гувера и будка охранника. Внутри кто-то находился, но он не смог определить, тот ли это охранник, который дежурил накануне.
— Зал был пуст, поэтому Дабни мог выбрать любой столик, — сказал Декер. — Он прошел мимо нескольких свободных, чтобы сесть здесь. Отсюда открывается самый лучший вид на здание ФБР. Значит, получается, что Дабни пришел сюда, чтобы за чем-то наблюдать? Или с кем-то встретиться? Или была какая-то другая причина?
— Как нам узнать, какое именно объяснение верное?
— Мы будем продолжать задавать вопросы.
У Декера зазвонил телефон. Какое-то время он молча слушал звонившего, затем сказал:
— Мы будем там, как только сможем. — Отключив телефон, сказал напарнице: — Это был Богарт. Дочь Дабни, Джулис, хочет нам кое-что рассказать.
— Что?
— То, что неделю назад ей сказал отец.
Глава 12
Уолтер Дабни действительно добился успеха в жизни.
И сейчас Декер стоял прямо посреди всего этого.
Дом в Маклине можно было бы запросто продать за четыре-пять миллионов долларов. Просторный участок земли был профессионально оформлен и ухожен. Садовники как раз обреза́ли кустарники, подстригали широкие сочные лужайки и в целом прихорашивали пространство вокруг дома. Другая команда трудилась в пятидесятиметровом бассейне с подогревом. А был еще домик у бассейна размером с приличный дом. Годовая стоимость содержания всего этого, вероятно, многократно превосходила то, что платило Декеру ФБР.
Отвернувшись от окна, Амос пристально посмотрел на Джулис Дабни. Молодая женщина представляла собой любопытное сочетание своих родителей. Высокая, атлетического телосложения в мать, она унаследовала от отца подбородок, высокий лоб и бледно-зеленые глаза. Ее прямые светлые волосы прикрывали плечи.
Манеры женщины были деловые, даже резкие, и, с тех самых пор, как приехали Декер и остальные члены группы, она не пролила ни слезинки. Ее мать, как сказала Джулис, находилась у себя в спальне, спала после сильной дозы снотворного. Перевод: «С вами она говорить не будет».
Джулис сразу же произвела на Декера впечатление человека, способного справиться с самой трудной ситуацией. Ему захотелось узнать, поможет или помешает это расследованию.
Они находились в библиотеке: три стены из книг красноречиво говорили о назначении этого помещения. Богарт устроился в уютном кожаном кресле с высокой спинкой, Джеймисон села на обтянутую гобеленом кушетку, а Джулис заняла место в антикварном кресле с высокими подлокотниками. Декер остался стоять посреди комнаты.
— Мисс Дабни, я понимаю, как вам сейчас тяжело, — сказал Богарт.
— Не тяжело, а просто невыносимо, — махнула рукой Джулис. — Но мы должны пройти через это, и мы пройдем.
— Откуда вы приехали? — спросил Декер.
— Из Палм-Бич, а что?
— Чем вы там занимаетесь?
— Это важно? — нахмурилась она. — И вообще имеет ли отношение к делу?
— Трудно сказать, поскольку вы пока что ничего нам не ответили.
— У меня своя собственная компания, — поджав губы, сказала Джулис. — Консультации по вопросам здорового образа жизни.
— Полагаю, Флорида для этого — самое подходящее место, — заметила Джеймисон. — С ее высоким процентом пенсионеров.
— Конечно, по большей части у них стандартная медицинская страховка, но там много богатых людей, которые оформляют дополнительные программы. Забота о своем здоровье — штука сложная. Многим нелегко разобраться, что к чему. И мы также даем деловые консультации. Именно эта деятельность дает наш основной доход. У нас двадцать сотрудников, и вот уже несколько лет наш рост выражается двухзначными числами.
— Очень впечатляюще, — сказал Декер. — В вашем возрасте я с трудом обеспечивал себя.
— Отец воспитал во всех своих детях превосходную деловую хватку, — коротко сказала Джулис. — Вкупе с честолюбием.
Внезапно женщина отвернулась, и какое-то мгновение Декеру казалось, что она зальется слезами. Но Джулис просто потерла губы и снова повернулась к посетителям.
— Отец… оказал на меня громадное влияние.
— Не сомневаюсь в этом, — сказал Амос. — Вы хотели встретиться с нами, потому что ваш отец вам что-то сказал?
— Разные вещи, — сказала Джулис. — Я записала все, пока летела сюда.
Она протянула Декеру листок бумаги. Тот взглянул на него.
— Амос, ты можешь прочитать вслух? — спросил Богарт.
Тот, похоже, его не услышал.
Какое-то мгновение Джулис нетерпеливо смотрела на молчащего Декера, затем резко произнесла, словно на деловой презентации:
— Во-первых, отец сказал, чтобы я заботилась о матери. Во-вторых, сказал, чтобы я вышла замуж и завела детей. Потому что жизнь слишком коротка. В-третьих, он сказал, чтобы я первым делом помнила, что он меня любит.
— И это было необычно? — спросил Богарт.
— Отец был внимательным и заботливым, но вы правы, эти заявления прозвучали необычно, поскольку он никогда прежде не говорил со мной о подобных вещах. По крайней мере, не в такой форме.
— И вас это встревожило? — спросила Джеймисон.
— Я прямо спросила у него, в чем дело. Отец ответил, что всё в порядке. Просто он начал задумываться о жизни вообще и решил, чтобы я это знала. Попробовал отшутиться, что, дескать, стареет, но все равно это показалось мне странным.