Бесшумно поднявшись по лестнице, Амос быстро огляделся по сторонам. Наверху были всего две комнаты. И только в одной горел свет.
Приблизившись к этой комнате, Декер уже собрался положить руку на ручку, как та повернулась.
Он отступил назад, держа пистолет направленным на дверь.
Увидев его, женщина вскрикнула и выронила коробку.
— О господи, что вам нужно? — воскликнула она. — Пожалуйста, не убивайте меня!
Сунув руку в карман, Декер достал свое удостоверение.
— Я из ФБР. Я не сделаю вам ничего плохого.
Отшатнувшись в сторону, женщина ухватилась за дверь.
— Господи Иисусе, вы меня до смерти напугали!
Опустив пистолет, Декер внимательно посмотрел на нее. Чернокожая, худая, лет сорока, короткие седеющие волосы.
— Кто вы такая? — спросил он.
— Я — Ронда Кейн.
— Что вы здесь делаете?
— Это дом моей матери.
— Сесилия Рэндолл — ваша мать?
— Да.
— Соболезную вашей утрате.
Женщина опустила взгляд на коробку.
— Я просто заглянула, чтобы забрать кое-какие вещи. Не знаю, как быть с этим домом… Наверное, придется его продать.
— Вы живете здесь?
— Нет, в Балтиморе, это не так уж далеко. — Она строго посмотрела на Декера. — Вы нашли того, кто это сделал?
— Пока что нет. Но раз уж вы здесь, не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?
— Полиция уже говорила со мной.
— Возможно, мои вопросы будут другими.
— Послушайте, насколько я знаю, у мамы не было никаких врагов. Никого, кто желал бы ей зла. Она усердно трудилась, ходила в церковь, она вырастила меня, и она была хорошим человеком. Думаю, к ней нагрянул грабитель. Я умоляла маму переехать из этого района. Я сама росла в этом доме. Тогда район был приличным, но сейчас все изменилось. Здесь по улицам шляются разные типы, которые убьют человека за полтинник.
— Не буду с вами спорить, однако мне кажется, что здесь произошло что-то другое.
— Почему вы так считаете?
— Вы только что сказали, что ваша мать всю жизнь усердно трудилась. Она работала у Дабни, правильно?
— Совершенно верно. Больше тридцати лет.
— Значит, вы тоже знали эту семью.
— Конечно. Маленькой я часто ходила с мамой к ним домой.
— То есть вы знакомы с дочерьми?
— Я с ними играла. Я была немного постарше. Иногда я сидела с Джулис и Самантой. Когда Натали была совсем маленькой, я меняла ей пеленки и кормила ее.
— Отрадно это слышать.
— О, мне за это платили. Мистер и миссис Дабни настояли на этом. Они были очень добрые, особенно миссис Дабни. Ее я видела гораздо больше. Мистер Дабни вечно был на работе или в разъездах. Мы с мамой уходили задолго до того, как он возвращался домой из офиса.
— Вы знаете, куда уезжал мистер Дабни?
— А что?
— Мы также изучаем обстоятельства его смерти.
— Я слышала, он покончил с собой.
— Да, это так, но нам все равно нужно выяснить, почему он так поступил.
— А, понятно… Но я точно не знаю, куда он ездил. Думаю, в самые разные места, в разные штаты. Как-то раз я помогала маме убирать его багаж после того, как он вернулся из поездки, и на чемодане еще висела бирка из аэропорта.
— Вы случайно не запомнили название аэропорта?
— Нет. Но я точно помню, что это была не американская авиалиния. Просто я не могу вспомнить, какая именно. Но я помню, мама говорила, что мистер Дабни также часто бывает за границей.
— Откуда она это узнала?
Ронда усмехнулась.
— Саманта, когда была маленькой, однажды играла с папиным паспортом и спрятала его на кухне. Его везде искали. Мама нашла его в банке с сахаром. Ей пришлось открывать его, чтобы очистить страницы от крупинок сахара. И она потом рассказывала, что в паспорте полно всяких марок и наклеек из тех стран, где бывал мистер Дабни.
— Мать никогда не рассказывала вам про семью Дабни что-либо необычное?
— Необычное? — Кейн подозрительно посмотрела на него. — Куда вы это ведете?
— Надеюсь, к истине.
— Дабни — хорошие люди.
— Не сомневаюсь в этом, но все-таки мистер Дабни убил человека.
На лице у Кейн отразилось изумление, сменившееся печалью.
— Я до сих пор не могу в это поверить. На мой взгляд, он был последним человеком на свете, кто мог бы совершить такое. А потом покончить с собой… И оставить миссис Дабни одну. Они так любили друг друга… Они были идеальной парой.
— Ну, внешнее впечатление может быть обманчивым. — Декер взглянул на коробку. — Что там?
— Раньше здесь была моя комната, — улыбнулась Кейн. — Мы с мамой жили вдвоем. У меня был брат, но он умер еще совсем маленьким, а папа ушел из жизни, когда мне было четыре года.
— Печально это слышать.
— Мама сохранила кое-какие мои вещи. У меня две дочери, и я подумала, что это может им пригодиться, хотя они, наверное, уже переросли многое из того, что осталось после меня.
— Вы имеете в виду игрушки?
— Да.
Отступив назад, Кейн распахнула дверь до конца. Декер увидел аккуратно заправленную кровать, белый комод и две этажерки, заполненные разными вещами.
— В нынешнее время детям не нужно то, что нельзя подключить к Интернету. Детские книги, кубики, мозаики… И даже куклы. Теперь подавай им электронные планшеты! Знаете, сколько это все стоит? А мои игрушки были дешевыми, и мне их вполне хватало. Нужно было только подключить воображение.
Но Декер ее не слушал. На одной из полок в ряд выстроились куклы.
— Это ваши куклы?
— Да.
— Вы знаете, что точно такие же были у дочерей Дабни?
— Вот как? Ну, наверное, так и должно быть.
— Почему?
— Потому что эти куклы купили мне Дабни.
Глава 71
— У всех кукол есть потайные отделения, — сказал Миллиган.
Декер стоял рядом с ним, Богарт сидел за письменным столом, Джеймисон и Браун устроились напротив Богарта.
— Значит, куклы дочери Сесилии Рэндолл были в точности такими же, как и у четырех девочек Дабни, — сказала Алекс, — и все имели место, чтобы спрятать украденную информацию?
Кивнув, Декер взял две куклы.
— Это вот Мисси, кукла Джулис Дабни. А эта кукла принадлежала дочери Рэндолл, Ронде. Не желаете попробовать найти отличия?
Все подались вперед, разглядывая кукол.
— Да у них даже одна и та же нога краской вымазана, — заметила Браун.
— Понюхайте их волосы, — предложил Декер.
Браун и Джеймисон сделали как он просил.
— Пахнут совершенно одинаково, — сказала Джеймисон.
— Совершенно верно. Джулис определила свою куклу по краске и запаху. Моя дочь также узнавала вещи по запаху. Так делают многие дети. Тот, кто стоял за всем этим, тщательно продумал все детали.
— Значит, это означает, что Рэндолл также входила в шпионскую сеть? — произнесла Браун. — Проклятие, так оно и было…
— Необязательно, — возразил Декер. — Она могла принимать участие в шпионаже, сама о том не подозревая.
— Это еще как? — недоверчиво фыркнула Браун.
— После того как Ронда Кейн рассказала мне про куклы, мы с ней долго говорили. Она рассказала, что в детстве, еще до школы, каждый день ходила вместе с матерью к ним в дом. Когда Ронда пошла в школу, Рэндолл забирала ее после уроков. Судя по всему, Дабни устроили так, чтобы девочка ходила в школу рядом с их домом. Рэндолл приводила дочь домой к Дабни, та там играла и делала уроки, пока не приходило время уходить домой. Когда Ронда стала постарше, она помогала ухаживать за детьми. Даже помогала матери работать по дому. Конечно, после уроков — но так бывало практически каждый день.
— Но когда Ронда стала взрослой, она перестала носить с собой куклы, — заметила Джеймисон.
— Верно. Перестала. Но до того она много лет не расставалась с куклами. И она не смогла мне точно ответить, менялась ли куклами с дочерьми Дабни. Копать глубже я не смог, не раскрывая конфиденциальную информацию о нашем расследовании, поэтому я отправился сюда.
— Хорошо, пусть куклы использовались для передачи украденной информации, — сказала Браун. — Ты знаешь, как это осуществлялось практически? Как все происходило?
— Уолтер Дабни приносит домой с работы секреты. Не знаю, как он выносил их из АНБ, но известно, что в прошлом подобное осуществлялось. После того как Дабни открыл собственное дело, приносить секреты домой стало значительно проще. Далее: ему нужно переправить секреты покупателю или посреднику. Он прячет их в одну из кукол. Когда приходит Ронда Кейн со своей куклой, те подмениваются. Ронда забирает куклу домой. Она рассказала, что иногда брала куклу в школу или мама приносила куклу с собой на работу, чтобы она могла поиграть с ней, оставшись дома у Дабни. И когда я спросил Ронду об этом, она ответила, что часто меняла кукол: один день играла с одной, а на следующий — уже с другой. Чтобы им не было скучно.
— И что происходило потом? — спросила Браун. — Если Сесилия Рэндолл в этом не участвовала?
— Когда Рэндолл уходила на работу, кто-то наведывался к ней домой, забирал информацию из куклы и уходил. Сигнализации у нее дома не было. Все это не составляло особого труда.
— Такое могло сработать, — задумчиво произнес Богарт.
— Таким образом, Дабни никогда не встречался с другим человеком. Сесилия Рэндолл выполняла функцию курьера, возможно, даже не подозревая об этом. И вряд ли куклы требовалось менять каждый день. Несомненно, у Дабни имелся какой-нибудь способ предупреждать своего куратора о том, что в кукле что-то есть.
— А когда дети повзрослели и куклы оказались в шкафу, Дабни перешел к другим методам, — сказал Богарт. — Вроде той книги, которой пользовалась Беркшир.
— Значит, этот тип занимался шпионажем и продавал секреты нашей страны в течение тридцати с лишним лет? — ужаснулась Браун.
— Похоже на то, — подтвердил Росс.
— Можно предположить, что рано или поздно он должен был бы попасться, — заметил Миллиган. — Я хочу сказать, других шпионов, даже тех, кому удавалось продержаться долгие годы, в конечном счете все равно ловят.