Прижавшись спиной к стене, чтобы меня было не видно, я прислушалась. Кашель, чередующийся невнятным бормотанием, раздавался все ближе.
Льется, льется лунный свет,
От него спасенья нет.
Шпиль несется к небесам,
Но не сбыться уж мольбам.
Длань ее укажет суть,
Камня путь не обмануть.
Я вышла из ниши, поспешив за лордом Ричардом. Он действительно вывел меня из восточной башни, хоть сам и не подозревал об этом. Но почему он ведет себя, словно безумный? Может быть, его болезнь куда серьезней, чем утверждал лорд Седрик?
Я не успела как следует обдумать это, потому что когда вошла в свою спальню, там меня ждали. Я вздрогнула, увидев в кресле у окна женскую фигуру, чей силуэт обрисовывало восходящее солнце.
— Фиона, что ты здесь делаешь? — удивилась я, узнав амари.
Фиона поднялась и, подойдя ко мне ближе, лихорадочно прошептала:
— Лири, могу я поговорить с тобой?
Глава 48
— Что случилось, Фиона? — спросила я, подходя ближе.
— Я должна тебе кое-что рассказать, Лири.
— Присаживайся, — указала я на кресло.
— Нет, так мне лучше думается, — отказалась Фиона, кусая губы. Она ходила по комнате, обхватив себя руками. От одной стены до другой. Я заметила, что туалет амари в беспорядке, а волосы спутанными прядями обрамляют лицо.
— Может быть, пройдем в гостиную, выпьем чаю, и ты расскажешь мне, что тебя тревожит? — предложила я, не понимая, что творится с девушкой.
Что происходит в замке? Сначала лорд Ричард вел себя странно, теперь Фиона…
— Нет, останемся здесь! Не хочу, чтобы нас подслушали. — Фиона даже обернулась, чтобы посмотреть на дверь, будто за ней мог кто-то скрываться. — Лири, от Оливии и Бригиды я услышала, что вы с советником стали довольно близки… — Амари выразительно посмотрела на меня.
— В общем-то, я… — постаралась я подобрать правильные слова, но Фиона не дослушала.
— Можешь поговорить с ним, Лири? Я должна кое в чем признаться ему и альфе, но я до безумия боюсь… Но еще больше я опасаюсь за свою жизнь.
Я подошла к Фионе, взяв ее ледяные руки в свои.
— Фиона, сядь и расскажи мне все, — сказала настойчиво. — Я постараюсь помочь.
Амари кивнула и наконец позволила усадить себя в кресло. Я села напротив.
— Как тебе известно, Лири, я работала в доме удовольствий, когда у меня появился знак луны, — быстро заговорила Фиона. — Я мечтала проиграть, видит Богиня, я старалась! Но лунный свет словно смеется над моими попытками! Мне это было не нужно, но проклятая метка…
— Не отвлекайся, Фиона, — мягко напомнила я. — И начни с самого начала, хорошо?
Амари осеклась, потом кивнула и, глядя мимо меня, начала рассказывать:
— В тот самый вечер я работала как обычно. Я ждала своего постоянного клиента — это оборотень из личной стражи альфы Ардвальда. Энрих — так его зовут — собирался выкупить меня у бордель-маман, но не успел. Он давно хотел сделать это, но хозяйка борделя выставила большую цену. — Фиона невесело усмехнулась, покачав головой. — В тот же вечер я получила свою метку. Мне пришлось отправиться на отбор к мужчине, который мне не нужен. Меня радовало лишь то обстоятельство, что так я смогу быть ближе к моему Энриху. Я навещала его, когда могла уйти из своей спальни без опасения быть обнаруженной этой тощей кошкой, госпожой Мод. — Фиона осеклась, устремив на меня взгляд. — Тебя это шокирует?
— Нет, Фиона, — покачала я головой. — Продолжай.
Так вот куда ходила Фиона по ночам! Я вспомнила, как Марджи рассказывала об этом, как я сама стала свидетельницей сцены с участием Фионы и госпожи Мод. Также я поняла, о каком стражнике говорит Фиона. Я же видела его перед испытанием в святилище! Как видела и полный тоски взгляд амари, который она бросила на него. Что ж, одной загадкой меньше.
— В одну из таких ночей меня кто-то увидел — рассказывала Фиона. — Я получила письмо, которое мне велели сжечь, что я потом и сделала. В письме говорилось, что если альфа узнает о безнравственном поведении своего стражника, того ждет казнь. Я не могла допустить это.
— В письме тебя попросили что-то сделать, Фиона? Что-то нехорошее, я права? — тихо спросила я, с трудом сглотнув.
Амари коротко кивнула.
— Мне велели украсть у одного из лекарей замка траву. В письме был рисунок. Там же было сказано, где лекарь прячет ключ и когда его самого не бывает на месте.
— И ты взяла эту траву? — Я чуть сжала холодные пальцы амари, побуждая ее рассказывать дальше. Одновременно с этим я чувствовала, как на спине выступает холодный пот.
В памяти возникло видение: Ардвальд протягивает мне арбалетный болт, который благодаря чистой случайности не попал в цель, говоря: «Такую сталь делают лишь в Вольфгрейде. А сок ядовитого растения, которым смазано острие, есть только у одного из лекарей Волчьих Клыков». Если Фиона украла ту самую траву, значит, злоумышленник, связанный с Кланом Чистокровных, находится здесь, в Волчьих Клыках…
— Да, я взяла ее. И оставила в дупле одного из деревьев в саду, как мне велели в письме.
— Что было дальше? Ты получала еще письма?
— Нет, писем больше не было. Но на том вечере, когда альфа угощал нас пирожными и когда отравилась Марджи, — помнишь? — она ведь заняла мое место. Отрава предназначалась мне, Лири. Я уверена. Марджи, эта глупая сплетница, выпила или съела яд, предназначенный для меня. И теперь я боюсь. Мне страшно, Лири. Настолько страшно, что я не выхожу из комнаты и прошу горничную не оставлять меня одну.
— Ты рассказывала об этом Энриху?
— Нет, — Фиона яростно помотала головой, отсекая подобное предположение. — Он ни о чем не знает. В письме было ясно сказано, что я должна молчать, но я больше не могу. Я знаю, что не должна была так поступать, но я испугалась разоблачения. — Амари облизала пересохшие губы. — Молю тебя, Лири, поговори с советником. Может быть, тебе удастся замолвить словечко за меня и Энриха?
Я вздохнула, понимая, что должна идти с полученными вестями к альфе прямо сейчас. Откладывать нельзя.
— Тебе все равно придется рассказать альфе Ардвальду обо всем, Фиона, ты это понимаешь?
— Да. Но я боюсь его гнева. Если бы ты могла поговорить с советником, а он уже с альфой…
— Жди меня здесь, Фиона, — сказала я, вставая. — Я предупрежу свою горничную.
— Спасибо, Лири, — жарко прошептала Фиона.
— Рано благодарить меня, — покачала я головой.
Выйдя из комнаты, я сразу же отправилась в спальню альфы. Пока мы с Фионой разговаривали, рассвело, и слуги уже сновали по замку, выполняя ежедневные обязанности. В спальне советника альфы не оказалось, и я какое-то время искала его, пока мне не сказали, что он принимает работу ремесленников, занимавшихся восстановлением витража со сценой Первого Проклятия.
Я направилась в замковый сад, молясь, чтобы там действительно оказался Ардвальд. Утренний морозец холодил тело, и я зябко повела плечами. Ардвальд опять будет сердиться — я снова не взяла ни плащ, ни перчатки.
Альфу я увидела издалека и не смогла сдержать улыбки, снова заметив шарф, обмотанный вокруг его шеи. Ардвальд разговаривал с ремесленниками. Витраж был закончен и, кажется, стал еще изысканнее, чем был. Цветные стекла сверкали в лучах солнца. Коленопреклоненная чародейка со вскинутыми в мольбе руками выглядела словно живая. Я остановилась, невольно залюбовавшись, и подняла взгляд выше, куда словно указывали руки чародейки. На крыше башни что-то происходило.
Прижав ладонь к глазам, чтобы защититься от слепивших лучей рассветного солнца, я всмотрелась внимательнее.
Фигура в черном плаще, с надвинутым на лицо капюшоном, с трудом подняла на парапет башни что-то большое, с неровными краями. Я нахмурилась. Это что, камень?..
«Длань ее укажет суть», — вспомнились слова, которые бормотал лорд Ричард. Ночью я не придала им значения, но сейчас почему-то именно они пришли на ум. Длань ее — это, конечно же, руки чародейки, словно указывающие на вершину башни, острый шпиль которой устремлен в небо.
— Камня путь не обмануть, — прошептала я, поняв, что как раз его неизвестный и собирается сбросить вниз с края башни. Туда, где стоит Ардвальд. — Нет! — вместо крика вырвался хрип, когда глыба оторвалась от парапета.
Я перевела взгляд на ничего не подозревающего альфу, продолжавшего разговаривать с ремесленниками. Я понимала, что не успею крикнуть, не успею предупредить Ардвальда. С моих губ сорвался стон.
Я побежала, зная, что опаздываю, что смертоносный камень унесет жизнь моего любимого, а я ничем не смогу помочь. Поскользнувшись на заснеженной тропинке, чуть не упала. Отчаяние и тоска затопили изнутри, сердце колотилось как безумное, норовя выскочить из груди. Но оно и так остановится, если Ардвальда не будет в этом мире.
Мне стало трудно дышать. Кровь зашумела в висках, жар затопил все тело, казалось, что сами кости горят. А в следующий миг я, запнувшись, упала, потому что руки прямо на моих глазах, укоротившись, покрылись жестким белоснежным мехом. Не успев осознать произошедшее, я, оттолкнувшись от заснеженной тропки, почти пролетела над кустами луноцветов и, оказавшись около Ардвальда, с силой, удивившей меня саму, сбила его с ног и оттолкнула в сторону как раз в тот миг, когда камень ударил меня в бок. Послышался неприятный, страшный, хрустящий звук ломающихся костей, а потом все исчезло в белой мгле.
Глава 49
— Лири...
Этот голос. Такой знакомый… родной… Неужели я действительно слышу его? Прикосновение горячих пальцев к запястью. Воспоминания обжигают болью, разрывают сердце. Тонкие руки чародейки, указывающие на фигуру в черном, набирающий скорость камень, рвущийся из горла крик отчаяния, выжигающая внутренности боль и безумный прыжок… Я успела… или…
Нет! Эта мысль слишком пугает, чтобы позволить ей существовать. Ардвальд…