Herimus in ociano: океан и святость
Все известные нам примеры странствий ирландских монахов, восходящие к текстам до IX в., относятся исключительно к путешествиям в открытый океан и называются не peregrinationes, а immrama или navigationes. Это становится знаковым моментом для ирландской литературной традиции, которая попросту игнорирует многочисленные странствия на континент. Даже описания путешествий в Рим и в Тур, которые присутствуют в более поздних агиографических текстах, носят довольно схематичный характер и являются вторичными по отношению к морским плаваниям. Имена прославленных ирландских ученых и поэтов, работающих при дворах Франкии и в крупнейших континентальных монастырях, ничего не говорят их коллегам на родине. И если те, кто отправлялся во Францию и Италию, достаточно часто именуют себя peregrini (что, возможно, основывается уже на континентальной традиции или даже отражает отношение к ним на континенте), то в самой Ирландии характер терминологии peregrinatio носит довольно неоднозначный характер. Только к IX в. ailithre, ирландский эквивалент слова peregrinatio, приобретает религиозную коннотацию и начинает использоваться по отношению к аскетическим путешествиям ирландских монахов.
Обращаясь более детально к описанию подобных путешествий, я попытаюсь объяснить, почему в данном случае именно северное направление становится столь значимым литературным и религиозным мотивом, а также почему ирландские монахи отождествляют острова с пустошью. Все сказанное, оговорюсь заранее, носит характер предположения.
Подобная постановка вопроса заставляет нас в первую очередь взглянуть на средневековое ирландское восприятие пространственной картины мира. Нужно отметить, что, хотя между моделями пространства «древних кельтов» и «ментальными картами» средневекового монашества есть интереснейшие параллели, в целом эти картины мира весьма значительно отличаются друг от друга. Нас прежде всего интересует карта мира авторов агиографических и религиозных текстов, которая воспринимается ими на основе Священного Писания и трудов средневековых континентальных авторов, популярных в Ирландии.
Так как ирландцы жили на самом краю ойкумены, известного в эпоху Средневековья мира, в текстах ирландских авторов (Адамнана, Дикуила, а также известных по пересказам проповедей Вергилия Зальцбурского) заметен особенный интерес к географии и картине мира. Приблизительно с середины VIII в. начинается усиленное расселение ирландских монахов на островах у побережья Ирландии и Британии, а также на северных островах: Гебридах, Фарерах, Оркнейских и Шетландских островах, а также в Исландии. Археология и топонимика позволяют в заметной степени отследить географию кельтской монашеской диаспоры. Письменными источниками в данном случае выступают работы Дикуила и исландские тексты.
Дикуил, ирландский географ, работающий в дворцовой школе Аахена, рассказывает, как в юности слышал рассказ пилигрима по имени Фиделис о путешествии в Египет и Святую землю [388]. Сложно сказать, определила ли эта история его интерес к географии, но текст Liber de mensura orbis terrae («Книга описания круга земель») представляет собой одну из самых замечательных книг по географии того времени.
Этот трактат восходит примерно к 825 г. Биография Дикуила практически не известна, но с большой долей уверенности можно говорить о том, что в конце VIII в. он временно жил в монастыре на Ионе. В свой труд, в целом скомпилированный на основе произведений классических географов (Плиния Старшего, Солина, Павла Орозия и Исидора Севильского), он включает интересные данные, полученные им самим от очевидцев. Одного из последних он называет «моим наставником Суибне» [389]. В историографии этот персонаж обычно связывается с тем Суибне, который занимал должность настоятеля Ионы в 766–772 гг. И хотя данная точка зрения была раскритикована [390], подобное предположение кажется правдоподобным. Дикуил описывает острова к северу и северо-западу от Британии, «среди которых на некоторых я жил, а другие посещал, некоторые только видел, о других читал» (In aliquibus ipsarum habitaui, alias intraui, alias tantum uidi, alias legi) [391]. На основании того, что острова, на которых он жил, находились рядом с Британией, а не Ирландией, можно определенно говорить о том, что это происходило либо на о. Иона, либо в одном из других шотландских монастырей.
Рассказывая об островах, которые всеми исследователями отождествляются с Фарерами, он не ссылается на личный опыт или устное свидетельство, полученное им от кого-либо, наверное, потому что подобная информация дошла из целого ряда источников и уже не была новостью к тому времени, когда Дикуил заносит эти данные в свою книгу. Он даже говорит, что «почти сто лет» (in centum ferme annis) прошли с тех пор, как на этих островах появились первые поселенцы, так что можно предположить, что уже в 730–740 гг. ирландские монахи достигли этих островов:
Illae insulae sunt aliae paruulae, fere cunctae simul angustis distantes fretis; in quibus in centum ferme annis heremitae ex nostra Scottia nauigantes habitauerunt. Sed sicut a principio mundi desertae simper fuerunt ita nunc causa latronum Normannorum uacuae anchoritis plenae innumerabilibus ouibus ac diuersis generibus multis nimis marinarum auium. Numquam eas insulas in libris auctorum memoratas inuenimus [392] —
Есть и другие маленькие острова, почти все разделенные узкими проливами; на которых в течение почти ста лет отшельники, отправляющиеся из нашей Ирландии, жили. Но как с начала мира были они всегда пустынны, так и сейчас из-за северных разбойников свободны они от отшельников, богаты бесчисленными овцами и разнообразными многими видами морских птиц. Не находил я упоминания об этих островах в книгах авторитетов.
Данное описание действительно очень напоминает Фарерские острова. Само название Фарер происходит от древнескан. færeyjar («острова овец»), без сомнения, почерпнутого из ирландского источника. Как указывает Д. Вудинг [393], описание Дикуила вполне соответствует реальности. Фареры действительно разделены узкими проливами и населены морскими птицами гораздо больше, чем другие Атлантические острова, ибо они лежат на путях миграции из Арктики в Британию.
Кроме того, Дикуил повествует еще о двух островах, в описании которых ссылается на очевидцев из монахов. Один из таких рассказов связывается с группой либо Оркнейских, либо Шетландских островов:
Sunt aliae insulae multae in septentrionali Brittaniae oceano quae a septentrionalibus Brittaniae insulis duorum dierum ac noctium recta nauigatione plenis uelis assiduo feliciter uento adiri quaeunt. Aliquis presbyter religiosus mihi retulit quod in duobus aestiuis diebus et una intercedente nocte nauigans in duorum nauicula transtrorum in unam illam introiuit [394] —
Есть множество других островов в океане к северу от Британии, которых можно достичь от северных островов Британии прямым плаванием двух дней и двух ночей с парусом, наполненным постоянным благоприятным ветром. Праведный священник мне поведал, что, плывя два летних дня и одну ночь между ними, он достиг одного из них в лодке с двумя банками.
Автор говорит, что плавание начиналось «от северных островов Британии» (septentrionalibus Brittaniae insulis), поэтому, наверное, можно подумать, что имеется в виду путешествие от Оркнейских островов к Шетландским, однако особенности ирландского восприятия окружающего мира, основанного на карте Исидора, также позволяют предположить, что речь здесь идет о поездке на северо-запад, от Гебридских островов к Оркнейским [395].
Наконец, еще одним островом, описание которого дает нам Дикуил, оказывается «Туле», лежащий «в шести днях плавания к северу от Британии». Туле был самым северным островом среди обнаруженных Пифеем в 325 г. до н. э. и в начале считалось, что под этим именем скрывается Норвегия. Но после повторения сведений из Плиния, Исидора и Солина, Дикуил добавляет следующие факты:
Triesimus nunc annus est a quo nuntiauerunt mihi clerici qui a kalendis Febroarii usque kalendas Augusti in illa insula manserunt quod non solum in aestiuo solstitio sed in diebus circa illud in uespertina hora occidens sol abscondit se quasi trans paruulum tumulum, ita ut nihil tenebrarum in minimo spatio ipso fiat, sed quicquid homo operari uoluerit uel pediculos de camisia abstrahere tamquam in presentia solis potest. Et si in altitudine montium eius fuissent, forsitan numquam sol absconderetur ab illis… [396] —
Тридцать лет назад, клирики, которые с 1-го февраля до 1-го августа жили на этом острове, рассказали мне, что не только в летнее солнцестояние, но в течение близких к нему дней солнце, заходящее в вечерний час, прячется как будто за небольшим холмом так, что не было никакой темноты в этот маленький промежуток времени, но любой человек, что хотел, мог делать, даже вытаскивать вшей из рубашки как будто на солнце. И, если бы они были на вершине горы, солнце не было бы скрыто от них…
Большинство авторов воспринимают это как свидетельство посещения ирландцами Исландии [397]. В изображении Дикуила Туле был островом, где солнце никогда не садится в полночь во время летнего солнцестояния. Кроме того, он упоминает и паковый лед к северу от острова. А мы также знаем, что уже несколько веков до этого ирландцы селились на Фарерах. Потому ирландские поселения в Исландии можно датировать второй половиной VIII в. Присутствие ирландских отшельников в Исландии подтверждается и исландскими свидетельствами XII в.: например, Арни Торгильссон в своей «Книге об исландцах» говорит о присутствии на острове христиан, которых северяне называют