Не умолкают речи о свободе человека, о необходимости бороться со всяким рабством. Немало таких, которые морщатся при слова «раб Божий»: «Я ничей не раб!»
И Филарет в Троице-Сергиевой лавре говорит о благом иге Христовом. Тот, кто не хочет именоваться рабом Божьим, легко становится рабом страстей, честолюбия, гордыни, людских мимолетных мнений, моды, завиральных идей.
— Слышим еще и ныне жалобу, на которую так давно уже ответствовал Божественный Учитель и Спаситель душ, — жалобу на тягость ига Его, на строгость Его учения, на трудности исполнять Его заповеди. На чем же основывается сия жалоба? В чем состоит сия трудность? — без сомнения, в том наиболее, что учение Христово повелевает человеку идти против некоторых естественных склонностей, преодолевать их, умерщвлять, приносить в жертву… Истина не запирается, что она дает людям заповеди, не так легкие, как игрушки, но так тяжелые, как иго, коим обременяют работный скот… Люди, сколько-нибудь благоразумные и не совсем низкие в чувствованиях, конечно, не решатся объявить требование на то, чтобы всегда быть и оставаться только детьми, вечно заниматься только игрушками… Иго Христово благо, и бремя легко, потому что чем охотнее человек несет оное, тем более сам становится благим… тем легче для него становится исполнять благие заповеди, так что, наконец, он творит волю Господню с большею легкостью и удовольствием, нежели собственную, и таким образом иго на раменах его совсем исчезает или превращается в крылья, которые непрестанно несут его на небо.
Не умолкают речи о славе человека, о том, что нужно всеми мыслимыми и немыслимыми путями добиваться этой славы. Бесславный конец — что может быть хуже. Не прославиться — все равно что и не жить на свете.
И Филарет там же, при гробе преподобного Сергия в день рождения императрицы Александры Федоровны, читает проповедь, основанную на словах Спасителя из Евангелия от Матфея: «Туне приясте, туне дадите» (Мф. X, 8), что означает в переводе на современный язык: «Даром получили, даром давайте». Слава — та же корысть.
— Бескорыстен наставник, который в преподавании, наставлении и руководствовании послушника ищет только блага его, а не благодарности, спасения, уважения… Старайтесь не быть своекорыстны в делах ваших, чтобы всеблагий Бог умножил вам свою бескорыстную благодать. Не всё для своей выгоды или чести, не всё для награды; делайте что-нибудь доброе для самого добра, для любви к ближнему, для исполнения воли Божией… Не увлекайтесь потоком суеты, не сообразуйтесь веку сему.
Вновь митрополит Филарет подвергся нападкам со стороны адмирала Шишкова и его сторонников. От обиды он даже подал прошение на высочайшее имя об увольнении отдел, но, как и следовало ожидать, не получил согласия. Впрочем, поводом для прошения он выбрал случай с незаконной женитьбой императорского флигель-адъютанта Мансурова, который обвенчался со своей двоюродной сестрой, что не разрешено Церковью, но было разрешено самим императором Николаем. Филарет требовал, чтобы брак расторгли, а священника, совершившего таинство, строго наказали. Не добившись своего, он написал царю, что, имея «внутренние недостатки и телесную немощь», не способен более возглавлять московскую кафедру и хочет удалиться на покой. Все прекрасно знали, что никаких внутренних недостатков и телесной немощи у московского митрополита не было.
— Ну что мне делать с этим упрямцем? — досадовал государь. Филарету он отставку не дал, но и требований святителя по поводу Мансурова не исполнил, отправил того от греха подальше и с глаз долой за границу. А там молодая жена Мансурова внезапно скончалась. На том всё и завершилось само собой.
В 1828 году была Кириопасха — тот редкий случай, когда переходящий праздник Пасхи совпал с постоянным праздником Благовещения 25 марта. В такие годы православные ожидают особых милостей от Господа. 1828 год, начавшийся славным Туркманчайским договором, продолжился новой Русско-турецкой войной, которая развивалась весьма успешно. На Кавказе и в самой Турции русские войска под командованием Паскевича взяли Анапу, Карс, Ахалцих, Баязет. На Балканах Воронцов взял крепость Варну. Все говорило о том, что в следующем году успехи продолжатся. Так оно и случилось. В 1829 году Пас-кевич в направлении на Эрзерум наносил туркам одно поражение за другим, а другой генерал Иван Иванович Дибич громил их на Балканах под Бургасом, Айтосом и Сливеном, взял Адрианополь.
Персы, затаив злобу за поражение от Ермолова и Паскевича, 30 января 1829 года разгромили русское посольство в Тегеране, зверски убили тридцатичетырехлетнего посла России в Персии, поэта Александра Сергеевича Грибоедова, которого ненавидели за участие в написании Туркманчайского договора. Но видя, как под ударами русских штыков и прикладов трещит по швам Оттоманская порта, они устрашились собственной дерзости и прислали принца Хосрова-Мирзу с повинной и богатейшими дарами. 10 августа государь Николай Павлович, сидя с грозным видом, принимал его в Зимнем дворце. Среди подарков выделялся один из самых крупных алмазов мира «Шах», некогда в качестве оберега висевший над троном Великих Моголов.
Спустя неделю после этого события в Москве митрополит Филарет освящал закладку Триумфальных ворот на площади Тверской заставы, нынешней площади Белорусского вокзала. Сим было отмечено пятнадцатилетие окончания европейского похода. В своей речи владыка говорил о значении памятников:
— Памятник есть безмолвный проповедник, который в некотором отношении может быть превосходнее говорящего, потому что не прекращает порученной ему проповеди, и таким образом она доходит до целого народа и до многих последовательных родов. Памятник есть книга, которой не нужно искать в книгохранилище, потому что она лежит на пути; и таким образом читается и теми, которые не думали раскрывать ее… Таким образом уже мы находим, что есть памятники, в гражданском отношении священные… Да входит сими торжественными вратами многодетно в первопрестольный град свой благочестивейший государь наш со славою побед и с радостию мира. Да не внидет никогда сими вратами враг, да не убегнет ими злоумышленник.
Слово Филарета сбылось: иноземный завоеватель никогда более не входил в Москву. Ни через эти врата, ни через другие.
А вскоре после закладки Триумфальных ворот пришла радостная весть: Россия одержала победу уже не в маленькой войне — в Адрианополе Турция признала свое поражение, согласилась платить огромную контрибуцию, уступила значительную часть побережья Черного моря, открыла нам Босфор и Дарданеллы, Греция получила независимость, а Дунайские и Балканские княжества — автономию, образовалось Сербское княжество. Герои этой войны Паскевич и Дибич получили звания генерал-фельдмаршалов и удостоились высших воинских орденов — Святого Георгия 1-й степени.
В своем «Слове на заключение мира с оттоманскою Портою» митрополит Филарет, осмысляя значение этой победы, говорил:
— Итак, слава в вышних Богу! Мир на земле Российской и чрез миротворство России мир на землях многих!.. Если бы могущественный самодержец жаждал только бранных побед, то, став одною ногою в Адрианополе, а другою в Эрзеруме, он не утерпел бы, чтобы не сделать еще шага, дабы до земли унизить высокую Порту. Но великодушный монарх, как решился в начале брани, так и среди успехов оружия остался при первоначальной решимости действовать не столько правом военной силы, сколько мирною силою правды… Правда договоров восстановлена и ограждена; неправды против россиян и против России заграждены вознаграждениями; христианским народам под нехристианским правительством оказано верное покровительство… Дела правды предписываются законом для того именно, что оные суть средство к миру. Мира благословенного, благополучия прочного, спокойствия истинного не иначе достигнуть можно, как путем правды… Ах, бедный искатель скороспелого и дешевого благополучия! Неужели ты подлинно можешь завидовать хитрости, лести, неправедным оборотам, злоприобретенному имению, низким удовольствиям, кратко сказать, неправде и пороку?.. Неужели приятно было бы тебе надеть красивую одежду как вывеску твоих обманов, построить великолепный дом как памятник твоему грабительству, сесть за роскошный стол и есть плоть и пить слезы и кровь разоренных твоими неправдами? Неужели ты назвал бы это благополучием? Неужели полагал бы тут найти мир хотя бы на краткое время, не говорю, надолго?.. Христианин! Никто, как ты, для достижения правдою — мира, добродетелью — блаженства, не имеет столь совершенного Подвигоположника, столь верного Вождя, столь могущественного Помощника. Он един паче всех показует тебе, что если б дела правды повели даже путем смерти, то проведут до воскресения в жизнь и до вознесения в славу.
Славно начиналась николаевская эпоха! Славно продолжалась эпоха филаретовская!
Глава пятнадцатая«ТВОИМ ОГНЕМ ДУША СОГРЕТА»1830–1831
В жизни митрополита Филарета много значили трое князей Голицыных. Первый — Александр Николаевич. Он связан с петербургским периодом жизни святителя. Двое других — с московским. Светлейший князь Дмитрий Владимирович Голицын четверть века являлся военным генерал-губернатором Москвы, первым лицом в Первопрестольной. С ним Филарету приходилось много общаться по московским делам. Отношения у них были самые хорошие, хотя иной раз архиерею приходилось идти наперекор делам градоначальника. Например, в октябре 1829 года, находясь в Петербурге, Филарет узнал о затее Дмитрия Владимировича установить к Рождеству в большой галерее восковые фигуры, изображающие сцены из Ветхого и Нового Завета, и тотчас направил ему возмущенное письмо: «Если выставление священных и Божественных предметов на позорище для суетного любопытства противно чувству благочестия, то выставление оных, так сказать, на одной доске с предметами низкими, презрительными и отвратительными противно всякому чувству приличия». И градоначальнику приходилось мириться с мнением владыки.
Но самым задушевным другом в Москве у Филарета оставался князь Сергей Михайлович Голицын, добрейший человек, добропорядочный христианин, умница. Он был на восемь лет старше владыки, восторгался его проповедями и с первых дней Филарета в Москве стал его опекать. Сергей Михайлович был весьма богат, дослужился до чина действительного тайного советника первого класса, удостоился всех высших орденов Российской империи… но в личной жизни несчастлив. В год рождения Пушкина Голицын женился на Евдокии Измайловой, считавшейся красивейшей женщиной России. Она