– Что в ведре?
– Удобрения, саидати, – ответил слуга. – Он же земляной. Ему они полезнее всего.
В саду появился султан, взглянул на Антию и холмеца с любопытством.
– Ловко вы с ним обращаетесь! – произнес он. – Как это у вас получилось его разбудить?
Он пел?
– Даже не знаю, – развела руками Антия. – Я просто села на траву, а она зашевелилась. А они умеют петь?
– Умеют. Когда у них хорошее настроение, холмецы поют.
Антия вздохнула, собираясь с духом, и сказала:
– Мне надо поговорить с вами.
Карис улыбнулся и кивнул. Холмец печально вздохнул: кажется, ему не хотелось расставаться с Антией. Она погладила его по морщинистому лбу и рогу и пообещала:
– Я еще приду, маленький.
– Уррр-гу, – вздохнул холмец, словно уход Антии по-настоящему опечалил его. Какие уж тут песни! Султан одобрительно покачал головой.
– Обычно дамы боятся холмецов. Удивительно, что вам не страшно.
Они перешли в другую часть сада, сели в маленькой белой беседке, и Антия призналась:
– Честно говоря, я тут уже успела насмотреться такого, что ваш холмец для меня просто милый питомец.
Карис усмехнулся.
– Видели очаровательных спутниц Ардиона?
Перед глазами Антии снова всплыла волчья яма и жрица, которая опустила туда голову и высматривала добычу. В животе шевельнулся холод.
– Видела. Она меня почти окаменила, но Верн ее убил.
– Так о чем вы хотели поговорить? – осведомился султан. Из-за цветущего жасмина бесшумно выскользнул слуга с подносом: пахлава, фрукты, серебряный кувшинчик. Антия взяла рыжий мандарин, просто чтобы занять руки. Неожиданно ее охватило волнение – такое, что пальцы затряслись.
– Верн говорил, что Ашх-Анорн отторгает таких, как я. И здесь начинаются катастрофы и разрушения. Я подумала: что, если устроить такую катастрофу на море, но так, чтобы никто не пострадал? Возможно, здесь есть необитаемые острова, которые можно было бы накрыть цунами? Это могло бы стать знаком для Верна.
Султан улыбнулся, и Антия не поняла его улыбки.
– Что-то случилось? – спросила она, чувствуя, как тело от страха делается каким-то чужим. Султан принес какие-то новости? С Верном беда?
– К сожалению, случилось, – со вздохом ответил Карис. – Взрыв на заводе по переработке олеума в Тахван-Хар… такой, что снесло половину города.
«Вот и началось», – растерянно подумала Антия и сразу же вспомнила давние слова отца, которые он сказал брату: ты не имеешь права на оторопь. Ты всегда должен сохранять спокойствие, что бы ни случилось.
Правило им не помогло. Антия до сих пор слышала их крики.
Она провела ладонями по лицу, пытаясь опомниться. Снесло половину города – Антии страшно было подумать, сколько людей погибло. Ей казалось, что откуда-то издалека доносится стон тысяч отлетающих душ. Чувство вины было, словно камень, который опустили на плечи: Антия понимала, что не хотела ничего плохого, что меньше всего желала бы причинить кому-то вред, но тяжесть пригибала ее к земле.
– Это ужасно… – выдохнула она. Султан кивнул, соглашаясь: ужасно – это еще очень мягко сказано. – И это связано со мной? Это точно?
– Ардион говорит, что да. Он в ярости… и Солнечный Кормчий тоже. Он очень недоволен тем, что вы еще живы, а его сын пока так и не добрался до вас.
Некоторое время они провели в молчании. Антия крутила в руках несчастный мандарин, и в голове царила звонкая пустота.
– Вчера вы сказали, что нас видели все ручьи и реки и сообщали вам, – когда Антия наконец смогла заговорить, ей на ум пришла фраза одного из адмиралов, которых она встречала во дворце давным-давно: никогда не верь воде. – Они ведь могут сказать вам, где сейчас Верн?
Взгляд султана изменился: теперь на Антию смотрела тьма морских глубин, которая понятия не имела о том, что свет существует. Тьма щелкала иззубренным клювом и змеилась бесчисленными щупальцами, тьма готовилась попробовать ее на вкус, но пока сдерживалась.
– Разумеется, – когда султан заговорил, его голос прозвучал вполне дружелюбно и спокойно. – Филин с железным крылом сейчас летит над южной пустошью к Тахван-Хару, возможно, полагая, что вы там.
Значит, Тахван-Хару. Хорошо бы знать, правда ли это. Хорошо бы знать, где это место.
– Может ли вода как-то подать ему знак? – не отставала Антия. Карис улыбнулся.
– Может. Но не знаю, сумеет ли он его правильно истолковать.
– Давайте попробуем! – Антия снова услышала в своем голосе отцовские нотки: звонкие, настойчивые. – Если, конечно, у вас нет других планов.
Султан вопросительно поднял левую бровь.
– Даже не знаю, о чем вы. Кажется, мы решили, что можем доверять друг другу.
Антия пожала плечами.
– Кажется, мы решили, что вы подадите Верну знак. Но так до сих пор и не подали. Не любите расставаться с тем, за что дорого заплатили?
Она понимала, что дерзит султану в лицо – и может себе это позволить. Для коллекционера диковинок и странностей девушка из другого мира была невыразимой ценностью, которой никто в здравом уме не посмел бы навредить. А коллекционеры не ломают то, чем дорожат, – в этом Антия не сомневалась.
– Вы освоились, – с улыбкой ответил Карис. – Освоились и больше не боитесь. Это очень хорошо, я не хочу, чтобы меня боялись. Но вы не хотите сидеть спокойно – и это очень плохо.
– Я хочу снова встретиться с Верном. Продолжить свой путь и вернуться домой, – Антия знала, что иногда лучше всего говорить только правду и ничего кроме. – Но вы ничего не сказали о том, что готовы меня отпустить. И я не знаю, что делать дальше.
«Потому что я уверена: никакого знака вы подавать не собираетесь, – с неожиданной злостью подумала Антия. – Вас вполне устроит демоница в коллекции, вам все равно, если весь мир рухнет – вы-то устоите».
Она не знала, почему вообще об этом задумалась. Какое ей дело до этого мира? Пусть хоть весь развалится на части: ей просто надо вернуться домой. Больше ничего.
Но за эти дни Ашх-Анорн стал ей дорог – Антия не ожидала этого. Здесь были Древы, готовые пожертвовать собой за Антию и Верна, здесь были холмецы, большие и добрые, здесь драконы откладывали яйца в море, и Антия не хотела этому миру ни гибели, ни зла.
Султан вздохнул. Налил воды в стакан, сделал несколько глотков. Антии казалось, что она балансирует на нити, натянутой над пропастью. Играет с тем, с кем никогда не станет на равных.
– Читать знаки воды могут лишь потомки Кракена, – сказал он. – Это я и имел в виду, когда говорил, что Верн не сможет правильно истолковать сигнал. Ваша мысль о цунами мне нравится, и это вполне в моих силах.
– Никто не должен умереть, – с холодной твердостью произнесла Антия. – Я бы настаивала, если бы мне было что дать взамен. Но сейчас я могу лишь просить.
Карис понимающе кивнул. Улыбнулся.
– Вы добры, ваше высочество, – заметил он. – А для того, кто хочет править, это очень плохо.
Антия рассмеялась.
– Предлагаете мне стать злой?
Улыбка султана сделалась еще шире.
– Предлагаю вам все-таки не бояться и отведать пахлавы. А потом погулять в саду. Служанки принесут вам книги, а с холмецами вы уже подружились.
Антия вышла из комнаты поздней ночью, когда дворец погрузился в сон. За высокими окнами едва слышно шелестело море, круглое лицо луны смотрело на деревья, и Антия, бесшумно идя по коридору, подумала: как там холмец? Спит, должно быть, видит зеленые сны.
Служанки рассказали, что собрание чудес и диковин султана располагается в левом крыле дворца и совершенно не охраняется. Антия понимала эту беспечность: никто из обитателей острова не осмелится покуситься на сокровища хозяина, а даже если они и похитят какую-нибудь вещицу, то куда с ней деваться? С острова не сбежать: Кракен потопит любого, кто ограбит его любимое дитя.
Антия не знала, как сбежит – но понимала, что у нее нет другого выхода. Карис не собирался приглашать сюда Верна, как бы ни уверял Антию в обратном: его вполне устраивала иномирная демоница в коллекции. А сама она не собиралась просто так сидеть во дворце, объедаться пахлавой и ждать, когда же Карису надоест прищемлять хвост Ардиону и он отдаст свое сокровище владыке взамен на что-то более интересное.
Вход в сокровищницу в самом деле не охранялся. Антия толкнула узкую дверь, украшенную причудливой резьбой, нырнула за нее и оказалась в непроницаемом мраке.
Тьма казалась настолько густой, что ее можно было резать ножом. Чувствуя, как в горле ворочается ком сухой тошноты, Антия медленно-медленно сделала шаг вперед. Она самой себе казалась бабочкой, которая продирается из кокона – вот еще один шаг и еще один. По виску сползла капля пота, Антия нервно махнула рукой по голове и пошла дальше.
Надо было идти. И она шла.
Вскоре над ее головой с треском вспыхнул огонек. Чувствуя, как становится легче дышать, Антия пошла с ним мимо шкафов и стеллажей, заставленных прозрачными коробками и ящиками. Огонек закружился над ее головой, становясь ярче. Теперь Антия могла читать надписи на одинаковых ярлычках: «Труп-корень», «Камень глубинной тьмы», «Гребень Халавины». Одна из надписей привлекла ее – Антия сняла ящик со стеллажа и прочла: «Дым легкого парения».
– Отлично, – прошептала она. Возможно, эта вещица поможет летать. В ящике лежал хрустальный фиал, наполненный золотым туманом; Антия отправила его в глубокий карман своих безразмерных шаровар и, подумав, забрала еще и камень глубинной тьмы, просто так, на всякий случай – не больше гречневого зернышка, с острыми гранями, он недовольно подпрыгивал на месте и сразу же утих, когда его сунули в карман.
Огонек поплыл дальше.
– Мне нужна маленькая белая мышь, – негромко обратилась к нему Антия. Огонек несколько раз подпрыгнул и свернул вправо. Она пошла за ним, в очередной раз порадовавшись спокойной уверенности султана в том, что никто не вскроет его сокровищницу. Возможно, он специально не запирал хранилища, чтобы потом добавить в свою коллекцию тех воров, которые не сумели удрать…