И снова фламандцы были поражены тем, что французы отказались сражаться и начали отступать. Они обвинили короля в трусости. Однако, король навязывал им свою волю. Он знал, что болотистые равнины не подходят для его кавалерии. Поэтому он решил выбрать более благоприятную местность и двинулся в сторону Монс-ан-Певель. Его намерение кажется тем более ясным, что он остался в арьергарде, чтобы избежать стычки, которая могла бы перерасти в сражение. Фламандцы следовали на небольшом расстоянии. Обе армии разбили лагерь, но ночью французы установили свои баллисты — огромные арбалеты, способные пронзить несколько человек! Филипп Красивый не сомневался, что его противник нападет первым в своем стремлении покончить с ним. Он также знал, что Жан де Намюр не мог позволить угаснуть фламандскому энтузиазму: его ополченцы не выдержат войны на истощение… Де Намюр принял меры предосторожности. Он выстроил свои повозки в ряд, думая, что они помешают французским всадникам атаковать тыл его армии. Перед рассветом фламандцы заняли позицию: справа — брюггцы с Филиппом де Дампьер, графом Теано[237], в центре — ополчение Кортрейка, Лилля и Ипра с Вильгельмом фон Юлих, слева — Гент с Жаном де Намюр.
Солнце встает 18 августа 1304 года, и день уже кажется жарким. Фламандцы атакуют. Сразу же начинается бой между арбалетчиками и лучниками. Они осыпают друг друга стрелами. Баллисты вступают в бой, нанося серьезные потери в первых рядах противника. Фламандцы бросаются к машинам, но получают отпор. Примечательно, что все французы, пешие и всадники, носят белый шарф: по приказу короля, который предвидел рукопашное побоище между одинаково вооруженными бойцами. Пехотинцы отходят в сторону, чтобы пропустить рыцарство с копьями наперевес. Последним не удалось сдвинуть с места глубокую массу фламандцев. Они отступают под градом стрел. В это же время другой кавалерийский отряд совершил обходной маневр и напал на фламандцев сзади, но наткнулся на повозки и их защитников. Филипп Красивый почувствовал, что судьба колеблется. Он берет на себя командование главным кавалерийским отрядом и атакует. Его присутствие воодушевляет даже старых вояк. На мгновение ему угрожает опасность быть убитым. Фламандцы окружают его и сбрасывают с коня. Братья Жантийи, два буржуа из Парижа, помогли ему сесть в седло. Он потерял свой шлем с золотой короной. Ему дают простую железную капеллину[238]. Взбешенный унижением, он хватает топор и бросается в бой, как его предок Филипп Август при Бувине. Он рубит врагам руки и головы. Рыцари и сержанты собираются вокруг него. К нему устремляются не только знатные сеньоры и бароны, но и ополченцы из королевских городов и сельских общин, снаряженные своими приходами. Героический король окружен верными людьми! Знамя с королевскими лилиями развевается над ними. Ожесточение достигло своего апогея. Но люди узнают друг друга по белым шарфам, они помогают друг другу и подбадривают друг друга. Король подает пример. По всему войску пронесся клич: "Король сражается! Король сражается!" Фламандцы отступают, но не бегут, хотя их тыл теперь под угрозой. Жара стоит неимоверная, пот смешивается с кровью. Филипп Красивый замечает замешательство в рядах противника. То тут, то там он видел первые группы убегающих. Затем, чувствуя, что настал момент совершить решающий удар, он собрал свою конницу и атаковал так яростно, что прорвал строй фламандцев. Вильгельм фон Юлих яростно сопротивлялся. Он был убит на месте и обезглавлен, а его голову на конце пики доставили Филиппу Красивому. Затем наступила ночь и суматоха: преследование беглецов, захват пленных, стремительная расправа над сопротивляющимися.
Но вот два красноречивых свидетельства подвига Филиппа Красивого, чья бесстрашие решила его победу. Первый — от воина Гиара[239], который знал, о чем говорит, когда речь шла о подвигах:
Au roi ! Au roi ! J'à (déjà) sera pris !
Le roi et ceux qui l'environnent
Oient le cri que Flamands donnent ;
Aux plus hardis la couleur mue ;
Le roi saute la tête nue :
Son bassinet en son chef lance ;
Vers Morel, son cheval, s'avance,
Qui fut grand et fort et planier,
Depuis lors n'en prit nul denier
Et jamais il ne l'aima tant !
Jacques et Pierre Gentian,
Deux bourgeois de courtois lignage,
Nés à Paris qui tout leur âge
En mainte place servi l'eurent,
À cette heure à l'étrier furent,
Tant qu'il fut à cheval sailli.
À la première fois faillit (tomba)
Le bon roi, qui trop se coita (éperonna) ;
Mais à l'autre, si exploita (combattit)
Par grande force et par isnèle (précipitation),
Fut le chef sans heaume en la selle.
Autour de lui, certains en sommes,
N'avait pas plus de cinquante hommes…[240]
И второе — от Жоффруа Парижского:
Si ne fut la grande prouesse
Du roi quand se vit en détresse.
Comme de tous plus beau fut,
Autant il eut lors de vertu
Plus que nulle autre personne ;
Chacun le témoigne et le sonne (le répète)[241].
24 августа Филипп осадил Лилль. Город капитулировал 24 сентября, отчаявшись получить помощь. Жану де Намюр потребовалось более месяца на восстановление армии, которая прибыла слишком поздно. Ему оставалось только попросить мира.
VII. Атисский мирный договор
Соглашение о прекращении военных действий было заключено на следующих условиях: вольности фламандских городов будут соблюдены; пленные с обеих сторон будут освобождены; королю Франции будет выплачена военная компенсация, сумма которой не превысит 800.000 ливров и будет определена комиссией, состоящей из четырех фламандцев и четырех французов; Лилль и Дуэ будут переданы в качестве залога компенсации. Эти условия были обнадеживающими для побежденных в Монс-ан-Певеле и осажденных в Лилле. Было ясно, что Филипп Красивый отказывается от своего первоначального плана аннексии Фландрии. Он намеревался восстановить свои полные права сюзеренитета над этим графством, не отменяя власти Дампьеров: старого графа Ги и его старшего сына Роберта де Бетюна, все еще находившихся в плену, и Жана де Намюра, их представителя. Сопротивление и мужество фламандских повстанцев сыграли свою роль. Филипп Красивый унаследовал от своих предшественников-королей из династии Капетингов способность быстро адаптироваться к изменившимся условиями быть реалистом: оставив в стороне вопросы чести и славы, он знал, как отказаться от своих первоначальных позиций или их изменить в свою пользу. Следует отметить, что он сделал или хотел сделать с Фландрией то же, что и с Гиенью. Однако почти полное восстановление владений английского короля было оправдано необходимостью Филиппа Красивого обеспечить нейтралитет Эдуарда I. Ему посчастливилось превратить этот нейтралитет в союз: Эдуард послал двадцать своих кораблей для участия в кампании 1304 года! Дампьеры, конечно, не имели такого значения, как король Англии. Однако было необходимо срочно положить конец этой войне, которая разоряла государство и доводила фискальный гнет на население до предела. Филипп Красивый хотел окупить свои затраты. Отныне военачальник, чья храбрость приводила армию в восторг, мог уступить место переговорщику.
Комиссия из восьми членов провела свое заседание, как и планировалось, в начале декабря. Фламандскими посланниками были Жан Куик, Жан д'Эскорне, Жерар де Моор и Жерар де Соттегем, все рыцари: у торговцев не было представителей. Полномочными представителями короля были графы д'Эврё и Дре, герцог Бургундии и граф Савойи, другими словами, очень знатные сеньоры. Это были люди одного сословия, они говорили на одном языке. Весьма вероятно, что переговоры были бы более деликатными, если бы делегатами были буржуа или патриоты типа Пьера Конинка; без сомнения, они даже не увенчались бы успехом. Филипп Красивый обязался ратифицировать решения комиссии, однако он добавил двух своих советников: Жиля Айселена[242] и Пьера де Морне[243]. Он также обещал восстановить торговлю с Фландрией, как только мирный договор вступит в силу: такая перспектива могла только радовать купцов и ремесленников городов и, как следствие, облегчить их положение. Несмотря на эти предложения, работа комиссии застопорилась, поскольку, судя по всему, каждый из пунктов договора подвергся ожесточенным дебатам. Само собой разумеется, что французские полномочные представители не были действительно свободны в принятии решений, они должны были доносить и выполнять волю короля. Соглашение было наконец достигнуто, но смерть Ги де Дампьера в тюрьме в Компьене 7 марта 1305 года задержала подписание договора. Однако Филипп Красивый без промедления освободил Роберта де Бетюна, который затем принял титул графа Фландрии. Фламандцам разрешили устроить пышные похороны соратника Святого Людовика; они почтили его останки, даже если не поддерживали его при жизни! Старик, несмотря на свои несчастья, все же сохранил самое необходимое; он оставил сыну почти нетронутое наследство.
Мирный договор был подписан в Атис-сюр-Орж в июне. Филипп Красивый вернул Роберту де Бетюну его вотчину. Он даже вернул ему города, взятые во время кампании 1304 года, а именно: Лилль, Дуэ и Орхи. Однако в качестве платы за это примирение новый граф Фландрии должен был выплатить 400.000 фунтов в качестве военной компенсации за четыре года, предоставить ренту в 20.000 фунтов на свое личное имущество и финансировать содержание пятисот человек на службе короля. Кроме того, стены Брюгге, Дуэ, Гента, Лилля и Ипра должны были быть снесены и никогда не отстраиваться. Брюгге должен был быть наказан за резню 1302 года, отправив три тысячи человек в паломничество. В качестве гарантии договора замки Лилль, Дуэ, Бетюн, Кассель и Кортрейк будут заняты людьми короля. Что касается "лелиартов", то им будет выплачена компенсация за потери, которые они понесли, служа королю. Наконец, Робер де Бетюн был быть подвергнут отлучению от церкви в случае невыполнения договора.