ассказывает кардинал Лемуан. А хронист Джованни Виллани сообщает: "Многие говорили, что в прошлом, каждые сто лет от Рождества Христова, Папа, правивший в то время, провозглашал полную индульгенцию".
Не теряя времени, на основании этих свидетельств, Бонифаций после консультаций с кардиналами спешно составил буллу, которая была обнародована в Латеране 17 февраля и торжественно провозглашена в базилике Святого Петра 22 числа. Принцип был прост: любой верующий, который в течение Святого 1300 года ходил на исповедь и приходил к базилике Святого Петра и Святого Павла каждый день в течение тридцати дней подряд, получал полную индульгенцию. Если кающийся прибыл из других отдаленных мест, то срок посещения базилик сокращался до пятнадцати дней. Само собой разумеется, что посещение этих базилик без внесения пожертвований вряд ли было возможно.
Но что подразумевалось под "1300 годом"? Следует помнить, что в то время существовала полная неясность с датами начала и конца года. Начиная с 6-го века, после ошибочных выводов Дионисия Младшего было достигнуто соглашение о начале года. Но начинается ли год с Рождества Христова (25 декабря), Обрезания (1 января), Благовещения (25 марта), Пасхи, 1 сентября (византийский год)? Каждая дата имела своих сторонников и была принята в разных странах, что создавало сложные проблемы при установлении хронологии тех или иных событий. Большинство западных канцелярий, а за ними и хронисты, начинают год с подвижной даты — Пасхи, а Пасха — это первое воскресенье после весеннего полнолуния, следующего за днем равноденствия 21 марта, по крайней мере, в Римской католической церкви, где к этому выводу пришли после столетий яростных дебатов. Зачем упрощать, если можно усложнить? Таким образом, год мог начинаться, в зависимости от конкретного случая, между 22 марта и 25 апреля. По крайней мере, для священнослужителей. Для народа 1 января, начало древнеримского года, сохраняло свой престиж. Именно поэтому верующие стихийно стекались в Рим в этот день. Они считали, что это день "нового года", даже если официально новый год начинался в другое время.
Но на этот раз ставки были высоки: речь шла о том, чтобы точно знать, с какого по какой день можно воспользоваться полной индульгенцией. Папа был великодушен и принял гибкое представление о начале года (ведь, чем он длиннее, тем больше будет пожертвований). Во-первых, булла имела обратную силу: те, кто совершил свое паломничество после Рождественского бдения 1299 года, получали свою полную индульгенцию, а на Рождество 1300 года Папа объявил о продлении ее до Пасхи (2 апреля 1301 года). Таким образом, это был очень длинный год, который продлится более пятнадцати месяцев. 7 апреля 1300 года Папа объявил, что в определенные дни можно будет посетить только одну из двух базилик; 18 ноября он распространил это правило на все время паломничества. Те, кто умер во время паломничества, или кому помешали завершить его форс-мажорные обстоятельства, также получали индульгенцию.
Благодаря этим нововведениям приток паломников сохранялся до последнего дня. Об этом свидетельствуют все очевидцы: в течение пятнадцати месяцев толпы народа буквально наводняли Рим. Люди буквально топтали друг друга, а священнослужители, отвечавшие за сбор пожертвований, работали день и ночь. Говорили о 200.000 человек в день. Эта цифра неправдоподобна, но так утверждает Джованни Виллани, совершивший паломничество в Рим. Цены взлетели до небес; владельцы гостиниц и магазинов баснословно нажились на этом. Вот что говорит паломник из Асти Гийом Вентура: "Я хотел бы сообщить всем последователям Христа, что в 1300 году бесчисленное множество мужчин и женщин со всего христианского мира без промедления прибыли в Рим с Востока и Запада […]. Я тоже поехал туда и остался на две недели. Хлеб, вино, мясо, рыба, овес — за все это была цена была приемлемой; но сено было очень дорогим; и гостиницы были очень дорогими. Настолько, что моя постель и мои лошади, не считая сена и овса, обходились мне в день в большой серебряный турский ливр. Выходя из Рима в канун Рождества, я увидел огромную толпу, которую никто не мог сосчитать; а римляне говорили, что мужчин и женщин было больше, чем двадцать раз по сто тысяч. Не раз я видел мужчин и женщин, раздавленных другими, и сам я несколько раз едва избежал этой опасности. Папа получал [от паломников] бесчисленные суммы, потому что день и ночь два клирика находились у алтарей собора Святого Павла, с граблями в руках, сгребая бесконечные монеты… а мне, Гийому, когда я был в Риме, было больше пятидесяти лет".
Цифры подтверждают эти свидетельства. Так, в период с 11 апреля 1300 года по 22 марта 1301 года количество зарегистрированных проездов по платной дороге в Валле-д'Аоста увеличилось в десять раз: 7.987 лошадей прибыли из Франции и 684 из Англии, тогда как в обычный год в среднем было зарегистрировано около 800 лошадей (в период с 1278 по 1295 год было зарегистрировано 9.735 и 773 лошади из Франции и Англии соответственно). В 1301–1302 годах средний показатель снова упал до 600–800 в год.
Личный триумф Бонифация VIII
Юбилей 1300 года прошел с большим успехом. Это был прежде всего личный успех Папы, который продемонстрировал свою деловую и политическую хватку. Бонифаций VIII, придумав Святой год, нашел способ восстановить свой престиж в разгар дела Колонна и утвердить свое господство накануне великих конфликтов нового века. Фактически, в 1299 году начался рост противостояния легитимности понтифика, о чем свидетельствует увеличение числа судебных процессов, проводимых инквизицией. В Болонье торговец пряностями Парте ди Уджиано был осужден за то, что сказал, что "Бонифаций, который сейчас является Папой, не был Папой и не мог им быть, потому что из-за него был убит папа Целестин". Монах Джакомо Фламенги утверждал, что "ради Папы Бонифация был убит лучший человек в мире, то есть Папа Целестин, который был истинным Папой, в то время как Папа Бонифаций был Папой не по праву, а только по факту". Один юрист, Филиппо Альдревандини из Сала-Болоньезе, заявил, что Каэтани "не был Папой по истине и не мог быть им по закону, поскольку он был избран путем симонии", и "он называл его Бенедетто, а не Папой Бонифацием". Семья Колонна, все еще находящаяся в бегах, подогревала эти чувства. Один из студентов, Андреа Мигли из Флоренции, считал их "лучшими в мире" и хотел, чтобы египетский султан приехал и наказал Бонифация. Университетский профессор Пьетро д'Анзола также оспаривал легитимность Бонифация, как и нищенствующие ордена, верные памяти своего благодетеля Целестина V.
Поэтому Бонифаций должен был снова взять инициативу в свои руки, и для этого Юбилей стал прекрасной возможностью. Уже 6 января 1300 года в проповеди, произнесенной на Латеранской площади, кардинал д'Акваспарта в угрожающей манере напомнил, что "Папа стоит выше всех мирских и духовных государей, кем бы они ни были, вместо Бога, по дару, который Бог дал Святому Петру и апостолам после него. И кто бы ни захотел противостоять ему, великий или малый, Святая Церковь сможет противостоять ему, как она противостоит еретикам, мирским и духовным мечом, благодаря власти и силе Божьей". 22 февраля Бонифаций позаботился о том, чтобы исключить всех своих врагов из числа участников юбилея: ни в этом, ни в следующем мире не будет никаких поблажек для Федерико Арагонского и его подданных, для Колонна и их сторонников, для всех "настоящих и будущих" противников Святого Престола, то есть для него самого. Недаром кардинал Пьетро Колонна во время посмертного судебного процесса над Бонифацием обвинил его в том, что тот создал Юбилей "для укрепления своего государства, которое шаталось даже на юридическом уровне".
Это также был способ превзойти своих предшественников: Целестин V был первым папой в XIII веке, который предоставил полную индульгенцию всем присутствующим на его посвящении в церкви Коллемаджио в Аквиле 29 августа 1294 года, и он сделал это еще раз восемь дней спустя. Издав указ о полной индульгенции на один год и постановив, что такой юбилей должен проводиться бессрочно в конце каждого столетия, Бонифаций поступил лучше Целестина. Он вновь обрел популярность и легитимность, поскольку если его титул Папы подвергся бы сомнению, то индульгенция, которую он провозгласил, теряла бы свою силу: сотни тысяч верующих, пришедших на празднование, стали поддерживать Бонифация, чтобы не потерять свои индульгенции. Более того, Бонифаций заранее занимал свое место в памяти потомков как основатель юбилеев.
Кардинал Стефанески видит еще один признак того, что все это обусловлено волей провидения: не является ли Бонифаций 200-м Папой в истории? По крайней мере, именно такой вывод мы можем сделать из Liber Censuum (Освобождение от цензуры), которая приписывает номер 182 Целестину III (1191–1198). С тех пор семнадцать Пап сменяли друг друга. Итак, пишет кардинал, "люди могут считать это совпадением, но это, безусловно, заслуга Божественного провидения, что Бонифаций, который своей буллой учредил юбилей, является тем, кто фигурирует в хрониках как 200-й Папа в истории".
Двухсотый Папа в истории, создатель Юбилея, победитель своих духовных и мирских врагов: 1300 год стал кульминацией понтификата Бонифация и возможностью еще раз продемонстрировать его манию величия. 25 августа в замке Згургола, пока Арно де Вильнев стряпал для него зелье собственного приготовления, Папа принял епископа Винчестерского Иоанна Понтуазского и объявил: "Папа носит меч обоюдоострый, то есть мирскую и духовную власть, ибо это Бог сделал Папу обоюдоострым мечом и двойной властью, одна — посредством арбитража, другая — властью понтифика; от этих полномочий мы никогда не отказывались и никогда не собираемся отказываться, но будем использовать их на своем месте и и по своему усмотрению".
Превосходство Бонифация над всем человечеством выражается не только в словах и письменах, но и в образах. Ни один Папа до него не изображался так часто при жизни и в таких выгодных позициях. Он был не только первым Папой, провозгласившим юбилей, но и первым Папой, надевшим тиару с тремя коронами, как "отец государей и королей, настоятель вселенной, наместник Спасителя". Первый Папа, статуя которого в натуральную величину работы Арнольфо ди Камбио была установлена в базилике Святого Петра при его жизни; первый Папа, изображенный благословляющим одной рукой, а другой держащим ключи от собора Святого Петра; первый Папа, в 1301 году отчеканивший монету с тиарой и ключами; первый Папа, который потребовал, чтобы его статуя из серебра была установлена в память о его арбитражных приговорах, в Амьене, Реймсе, Падуе, Флоренции и Ананьи; первый Папа, статуя которого была установлена на общественной площади в Болонье, напротив муниципального дворца, "чтобы она была хорошо видна всем" и торжественно открытая в феврале 1301 года; первый Папа, появившийся на большой фреске на площади Латерана. Стоя, сидя, лежа, на коленях, нося тиару, короны, ключи, меч, раздавая благословение, Бонифаций хотел быть хозяином на земле, как на небе, открывая ворота чистилища, а также ада и рая. Как мы можем, после этого, удивляться обвинениям в идолопоклонстве, которые были выдвинуты против Него? Юбилей 1300 года — апогей мании величия.