Это была сумбурная битва, без предварительного плана, во время которой Филипп Красивый проявил удивительное мужество, чем заслужил уважение всего своего окружения. Его огромный рост, физическая сила, поддерживаемая интенсивными занятиями охотой, и мастерство верховой езды делали его грозным бойцом в рукопашном бою, ловко обращающимся с топором. По словам продолжателя хроники Гийома де Нанжи, он на мгновение оказался в большой опасности, но трудно поместить этот эпизод в ход сражения. В тексте говорится, что из-за сильной жары французские рыцари "отступили, чтобы немного освежить себя и своих лошадей, чтобы, когда придет время битвы, они были свежими и сильными, потому что весь день они были без нужды обременены тяжестью своего оружия и сильно измучены и изнурены жарой полуденного солнца". Затем фламандцы напали врасплох: "Они стремительно атаковали армию короля, которая была застигнута врасплох, не дав ни одному рыцарю времени, чтобы как следует вооружить своих людей", но "монсеньор-король проявил такое непоколебимое мужество, что, вскочив на коня, выдержал удар врагов". "Однако он сам подвергся большой опасности, на его глазах погибли рыцарь из его отряда Гуго де Буйе и два жителя Парижа, братья Пьер и Жак Генен, которые почти всегда были рядом с ним из-за своей верности и храбрости. Но затем, по благоволению Божьему, со всех сторон к нему на помощь поспешили воины, и он одержал славную победу". Согласно другим источникам, он потерял свой шлем и продолжал бой с простой капеллиной на голове, которую ему подали; вокруг него падали люди, не только братья Генсьен (Генен) и Гуго де Буйе, но и Ансельм де Шеврез, носитель орифламмы, и Брюн де Верней, который держал поводья его лошади. Вассалы, вопреки опасениям, добросовестно участвовали в битве, в частности герцог Бретани и его контингент. Личное участие короля в битве стимулировало его армию. Согласно анонимной хронике, как только его видели верхом на коне вооруженным булавой или топором, раздавались крики: "Король сражается! Король сражается!"
Судьбу этого жаркого сражения решил последний удар короля и его рыцарей. Многие обескураженные фламандские ремесленники бежали; Вильгельм фон Юлих, который яростно сражался, был убит при обстоятельствах, напоминающих смерть Роберта д'Артуа. Согласно Chronique tournaisienne (Хронике Турне), он хотел сдаться Рено де Три, но тот зарубил его, чтобы отомстить за смерть своего отца и Роберта д'Артуа при Кортрейке. Согласно Annales de Gand (Гентским анналам), его голова была отрублена и на следующий день представлена на конце пики Филиппу Красивому, которому она не понравилась, "но многие фламандские родственники и вельможи говорили, что на самом деле это была голова некоего капеллана из Гента, что Вильгельм был приверженцем магии, и некоторые говорили, что его безрассудное поведение во время битвы было вызвано тем, что один из его магов заставил его поверить, что он будет неуязвим для врагов; другие говорили, что на самом деле он не погиб, и что его спасли демоны". В любом случае, он исчез со сцены, и битва при Монс-ан-Певеле была фламандцами проиграна.
Победа Филиппа Красивого не была ошеломляющей, но она позволила ему 24 августа осадить Лилль. Филипп де Кьети возглавил оборону, а его брат Жан де Намюр формировал новую армию, чтобы прийти ему на помощь. Но он прибыл слишком поздно: город капитулировал 24 сентября. Филипп де Кьети предложил королю оммаж, который вместо короля принял Жан де Дрё. Дуэ также сдался без сопротивления. Филипп счел себя удовлетворенным и 27 сентября распустил армию. 28 числа он отправился в благодарственное паломничество в Нотр-Дам де Булонь.
Однако проблема Фландрии была еще далека от завершения. Жан де Намюр все еще располагал значительными силами, а крупные фламандские города все еще небыли покорены. Но король, после демонстрации силы, не хотел ставить под угрозу достигнутые результаты, рискуя потерять все. При Монс-ан-Певеле была одержана трудная победа. В военном отношении лучше было оставить все как есть. Теперь настало время для переговоров, которые можно было начать с позиции силы, с тем большим шансом на успех, что разжигателя войны Вильгельма фон Юлих больше не было в живых. Король дал знать фламандским городам, что он не намерен трогать их привилегии и обычаи, а также конфисковывать графство. После того, как ситуация успокоилась, в декабре в Париже приступили к подготовке мирной конференции.
Оставалась еще одна проблема: урегулирование ситуации в Аквитании. Согласно условиям Парижского договора от мая 1303 года, предусматривалось, что Эдуард I или его сын прибудут в Амьен для принесения оммажа в сентябре после возвращения герцогства королю Англии, которое официально состоялась в июне. Но шотландские дела отнимали все время Эдуарда. В марте 1304 года французские посланники прибыли к нему во время осаде Стирлинга, и было достигнуто соглашение: именно Эдуард, принц Уэльский, должен был принести вассальную присягу в Амьене 1 ноября. 25 октября принц прибыл в Дувр, где ожидал гарантий безопасности от Филиппа IV, а герцоги Бретани и Бургундии должны были ждать его в Виссане, чтобы сопроводить в Амьен. Однако Филипп не прислал ни конвоя, ни герцогов. Причины его перемены настроения неизвестны, но историки обычно считают, что оно должно было быть вызвана осложнениями в Аквитании.
Осень 1304 года была относительно спокойной для короля Филиппа: Папа все еще не был избран, вопрос Бонифация потерял актуальность, во Фландрии в ожидании переговоров восстановилось шаткое спокойствие. Спокойствие было нарушено только волнением парижских студентов, о котором продолжатель Гийома де Нанжи сообщает следующее: "В Париже возникли разногласия между университетом и королевским прево, поскольку последний поспешно схватил и повесил некоего университетского служащего, занятия были надолго приостановлены на всех факультетах, пока, по приказу короля, прево не возместил ущерб университету и не отправился к апостольскому судье, чтобы получить милость отпущения грехов; так что к празднику Всех Святых занятия наконец возобновились". Рутина, так сказать. А когда ничего не происходит, всегда можно посмотреть некрологи: осенью умер епископа Парижа Симон, которого заменил Гийом д'Орильяк, "врач короля Франции, человек достойной жизни и знаток медицины", что является наименьшим, что может сделать врач. Филипп Красивый провел рождественские каникулы со своей семьей в Мобюиссоне. Но периоды спокойствия для короля всегда кратковременны. 1305 год был насыщен событиями, как общественными, так и частными.
Смерть королевы Жанны (апрель 1305 года) и пуританская набожность короля
Зима 1304–1305 годов была суровой. Король провел ее в Париже и Венсене. В столице цены на хлеб и другие продукты питания достигли беспрецедентного уровня из-за серьезного дефицита, усугубляемого спекуляцией. Необходимо было остановить рост цен, подавить беспорядки, пресечь деятельность спекулянтов. В марте, пишет продолжатель Гийома де Нанжи, "голод был такой, особенно в Париже и окрестностях, что бушель пшеницы продавался в Париже за сто су, а в конце зимы — за шесть ливров. Король публично провозгласил указ, запрещающий продавать пшеницу дороже сорока су, но цены не снизились, а наоборот, выросли, до такой степени, что в Париже булочники, у которых не хватало хлеба для продажи, были вынуждены закрывать окна и двери, чтобы толпа простых людей не отобрала его у них силой. Однако затем указ был отменен, амбары богачей были обысканы, а владельцы вынуждены были продавать хлеб по установленной цене, и этот недостаток стал уменьшаться, а затем и вовсе прекратился, хотя и был значительно усилен бедствиями предшествующего времени".
В том же марте Филипп узнал о смерти своей сестры Бланки, герцогини Австрийской, которая вышла замуж за Рудольфа Габсбурга в 1300 году. По поводу подозрительной смерти 21-летней принцессы, которая умерла одновременно со своим маленьким сыном, стали распространяться слухи об отравлении.
Затем, 2 апреля, произошла трагедия: супруга Филиппа Красивого, королева Жанна Наваррская, в возрасте 32 лет умерла в Венсене. Король был глубоко потрясен. Этот аспект его личности часто игнорируется, потому что он не вписывается в традиционный образ холодного, бесчувственного, сурового государя, завещанный потомкам, и потому что в целом королевские браки — это политические дела, не имеющие ничего общего с чувствами. На самом деле под оболочкой "железного короля" скрывалась глубокая, нежная и искренняя любовь к Жанне. Он женился на ней в шестнадцать лет, когда ей было одиннадцать, и в течение двадцати лет они были неразлучны. Она сопровождала его во всех его путешествиях и родила ему семерых детей. Слухи о неверности между супругами никогда не возникали, и Филипп не женился повторно и не заводил романов до конца своей жизни, хотя ему было всего тридцать семь лет, когда умерла Жанна. Некоторые хроники предполагают, что он даже был склонен отречься от престола, если бы это было возможно, и все документальные источники указывают на изменения в его поведении. Начиная с 1305 года, стало меньше выездов на охоту и больше набожности. Жанна была похоронена в церкви братьев Миноритов, и король регулярно умножал число поминальных служб для спасения ее души. Робер-Анри Ботье насчитал 4 в 1306 году, 3 в 1307 году, 21 в 1308 году, 43 в 1309 году, 28 в 1310 году, в церквях королевского домена, лепрозориях, монастырях и аббатствах, особенно женских. Он усердно посещал места паломничества: Мон-Сен-Мишель в марте 1307 и мае 1310, Нотр-Дам де Булонь в январе 1308 и апреле 1309, Шартр в сентябре 1310. Филипп неоднократно останавливался в аббатствах: более месяца в Мобюиссоне в мае-июне 1311, в Лонгпоне, а затем в Сен-Жан-о-Буа в октябре-ноябре того же года, затем в Лонгшам и Лис. Одним из его любимых мест уединения было Роялье, в Валь-де-Эколье, которое он основал в 1303 году, благоустроил в 1305 году, и которому он сделал значительное пожертвование в 1308 году. В декабре 1308 года он основал аббатство целестинцев Сен-Пьер-о-Мон-де-Шатр, в Компьенском лесу, которому в октябре 1309 года сделал очень крупное пожертвование; в апреле 1310 года он основал монастырь Бедных Кларисс из Монселя, близ Пон-Сен-Максанса, монастырь кармелитов в Париже, картезианский монастырь Мон-Сен-Луи, близ Нуайона, и пожертвовал ему часовню в Лувре. Его милостыня и благотворительные пожертвования были бесчисленны. Так, в марте-апреле 1310 года он пожертвовал подати которые платили ему церковные прелаты при вступлении в назначенную должность, бедным дочерям дворян в качестве приданного, а в своих путешествиях он отдавал всю солому, использованную во время постоя, ближайшей колонии прокаженных или больнице. Пожертвования от короля получали и капитулы городов, например, Лаона, Арраса и Суассона; в сентябре 1308 года приорство Мортемер-ан-Лайонс получило аннуитет за поминальные службы по королеве; то же самое Нотр-Дам де Божанси в январе 1309 года, Сен-Мартен де Тур в сентябре того же года, доминиканцам и Бедным Клариссам Каркассона в октябре 1309 года, в июне 1310 года, Нотр-Дам де Клери, аббатству Ториньи-сюр-Вир, кармелитам Руана, Валь-дез-Эколье в Нуайоне, Хеннемонту близ Сен-Леже-ан-Ле. Страницы церковных инвентарных книг заполнены записями об основании королем часовен и монастырей, и подавляющее большинство из них — после 1305 года.