Хит усмехнулся.
— Это хорошо.— Затем повернулся к Маркхему,— Что вы сперва осмотрите, шеф? Может быть, окрестности и пруд? Или для начала опросите этих ребятишек?
Маркхем заколебался, и за него ответил Ванс.
— Верно, Маркхем,— вяло произнес он.—- Я бы тоже
предпочел познакомиться с участниками купания по горячим следам, а бассейн никуда не убежит.
— Вот именно,— с сарказмом отозвался Маркхем.— Чем скорее мы узнаем, зачем сюда притащились, тем лучше.
Ванс осматривал холл. Мебель здесь была массивная и потемневшая от времени. По стенам, отделанным в стиле Тюдоров, висели портреты, а на дверях — задернутые портьеры. В целом, помещение было мрачным, со множеством затененных углов, а затхлый запах еще больше подчеркивал нежилой и несовременный его вид.
— Чудесное место для оправдания ваших страхов, сержант,— заметил Ванс.— Таких старых домов осталось очень мало, но радоваться этому, наверное, не стоит.
— Стоит в первую очередь пройти в гостиную, — съязвил Маркхем.— Где она, сержант?
Хит указал на правую штору. И только мы туда устремились, как на лестнице раздались шаги и из темноты зазвучал чей-то голос:
— Джентльменам нужна помощь?
К нам приближался высокий, необычный, как мне тогда показалось, зловещего вида мужчина.
Примерно шести футов ростом, стройный и жилистый, он производил впечатление человека недюжинной силы. Смуглая кожа, холодный блеск черных глаз, типично римский, очень тонкий нос, широкие скулы и впалые щеки делали его похожим на ястреба. А вот нижняя часть лица была нордической: губы тонкие, сжатые в прямую линию, подбородок раздвоенный, говорящий о силе воли и властности. Зачесанные назад волосы открывали широкий лоб и при тусклом свете казались совсем черными. Одет он был со вкусом и держался очень свободно.
— Моя фамилия Лиленд,— сказал он.— Я старый друг этого дома, мне пришлось быть свидетелем вчерашнего несчастья.
Слова он выговаривал удивительно четко, и я понял, что имел в виду сержант Хит, когда рассказал о первой беседе с Лилендом по телефону. Ванс оглядел его весьма критически.
— Вы живете в Инвуде, мистер Лиленд?,-— вежливо спросил он.
Тот едва заметно кивнул.
— Да, в Шоракапкоке, на месте древней индейской деревни, знаете, возле залива Спайтен-Дайвил.
— Рядом с Индейскими пещерами?
— Да, аборигены называли их «Шелл-Бед»,
— И давно вы знакомы с мистером Штаммом?
— Лет пятнадцать.— Он замялся.— Я участвовал с ним в экспедициях за тропическими рыбами.
Ванс глядел на него не отрываясь.
— Вы, очевидно,— продолжал он с холодностью, которой я тогда не понял,— сопровождали мистера Штамма и в экспедиции за пропавшими сокровищами в Карибском море?
— Вы правы,— отозвался Лиленд без всякого выражения.
Ванс отвернулся.
— Так, так. По-моему, вы будете единственным человеком, который поможет нам разобраться с этой историей. Давайте-ка перейдем в гостиную.
И он двинулся туда, раздернув тяжелые портьеры. Дворецкий тенью прошмыгнул вперед и зажег свет. Мы оказались в громаднейшей комнате. Потолок там был по меньше мере двадцати футов высотой. Пол покрывал обширный абиссинский ковер, а вдоль стен стояла тяжелая разукрашенная мебель времен Людовика XV. Воздух здесь был такой же затхлый; и поневоле приходило на ум, что этой залой тоже никто не пользуется. Ванс оглядел ее и пожал плечами.
— Очевидно, и это место не слишком у вас популярно,— отметил он как бы между прочим.
Лиленд бросил на него короткий взгляд.
— Да,— сказал он.— В гостиной бывают редко. С тех пор как умер Джошуа Штамм, все предпочитают более уютные комнаты. На первом месте — библиотека и аквариум, пристроенный к дому лет десять назад. В нем Штамм проводит большую часть своего времени.
— С рыбами, конечно,— заметил Ванс.
— Это же его хобби,— без энтузиазма отреагировал Лиленд.
Ванс кивнул, сел в кресло и закурил сигарету.
— Что ж, мистер Лиленд, поскольку вы сами предложили нам помощь,— начал он,— то нельзя ли попросить. вас рассказать обо всех здешних гостях, ну и заодно о том, что здесь вообще происходило перед трагедией.— И прежде чем Лиленд успел ответить, Ванс прибавил: — Насколько я знаю от сержанта Хита, вы крайне настойчиво уговаривали его заняться этим делом. Это верно?
— Абсолютно,— подтвердил Лиленд, не проявляя и тени беспокойства.— Мне показалось странным, что Монтегю не вынырнул. Ведь он отличный пловец, да и вообще спортом занимается. Больше того, он знает каждый дюйм этого бассейна и головой о дно удариться никак не мог. Возле трамплина глубина около двадцати пяти футов.
— У него могла быть судорога, он мог потерять сознание при ударе о воду, да мало ли,-- заметил Ванс, вяло поглядывая на Лиленда.— Почему же вы все-таки настаивали, чтобы этой историей занялся уголовный отдел?
— Просто из предосторожности...— начал Лиленд, но Ванс перебил его:
— Ну правильно, правильно. А почему вы решили, что здесь она необходима?
На губах Лиленда появилась ироническая улыбка.
— Это не та семья, которую можно назвать нормальной,— ответил он.— Ведь Штаммы вырождаются. Джошуа Штамм и его жена были двоюродными братом и сестрой, причем, их родители тоже были родственниками. В семье наследственный паралич. Два последних поколения ничем не желают заниматься, постоянно с ними что-то случается. Нормальное развитие нарушено. Они психически и интеллектуально неуравновешены.
— Пусть так,— согласился Ванс.— Но какое отношение плохая наследственность Штаммов имеет к исчезновению Монтегю?
— Монтегю,— отчеканил Лиленд,— был помолвлен с сестрой Штамма Бернис.
— А! — Ванс глубоко затянулся сигаретой.— Вы считаете, что Штамм был против помолвки?
— Я ничего не считаю.— Лиленд достал трубку и начал набивать ее табаком,— Если Штамм и не хотел этого, то мне ничего не говорил. Он не из тех, которые делятся своимй мыслями. Но способен он на многое и вполне мог ненавидеть Монтегю.— Он закончил набивать трубку и принялся ее раскуривать.
— И мы должны считать, что основанием для вашего звонка в полицию послужило применение — как бы это выразиться? — применение закона Менделя к семье Штаммов?
Лиленд снова усмехнулся.
— Да нет, не только.
— Что же еще?
— Последние двадцать четыре часа здесь беспробудно пьянствовали.
— Вы хотите сказать, что алкоголь действует растормаживающе... Послушайте, давайте говорить напрямую.
Лиленд перегнулся через стол.
— Я хочу сказать, что каждый участник такого приема заслуживал подобного конца.
Ванс наклонил голову.
— Многообещающее замечание. Расскажите о них кратко.
— Здесь всего несколько человек,— начал Лиленд.— Штамм, его сестра, мистер Алекс Грифф — биржевой маклер, который, без сомнения, покушается на состояние Штамма. Затем Кируин Татум, неприятнейший тип с дрянной репутацией. Насколько я знаю, он как-то умудряется жить за счет своих друзей. Между ним и Бернис Штамм что-то было...
— А как мистер Грифф относится к мисс Штамм?
— Не могу сказать. О том, что он считается финансовым советником семьи и по его настоянию Штамм вкладывал деньги в некоторые дела, я наслышан. Но вопрос женитьбы Г риффа на этих деньгах весьма проблематичен.
— Хорошо... А как с остальными?
— Мисс Мак-Адам — они называют ее Крошкой — болтливая, веселая, склонная к злоупотреблениям вдова. О ее прошлом ничего не известно. Эта светская дама с ее хитростью всегда создает у Штаммов суматоху, наверное, чтобы влиять на хозяина. Пьяный Татум разболтал мне, что она была любовницей Монтегю.
Ванс неодобрительно щелкнул языком.
— Похоже, у ситуации богатые возможности. Очень соблазнительно... Есть еще кто-нибудь в этом ковчеге?
— Да, мисс Стил. Ее зовут Руби. Пылкое создание неопределенного возраста, которое любит одеваться эксцентрично и притворяется доброй. Она неплохо рисует, поет и к тому же разговаривает об искусстве. По-моему, прежде она должна была выступать на сцене... Вообще-то, по словам Штамма, сюда приглашали другую женщину, но та в последний момент отказалась.
— О! Становится все интереснее. Мистер Штамм упоминал ее имя?
— Нет, да он сам скажет.
— А как насчет Монтегю? — продолжал Ванс,— Экскурс в его прошлое многое может приоткрыть.
Лиленд заколебался. Выбил пепел из трубки и снова принялся ее набивать, а когда закончил Это занятие, заговорил с большой неохотой'
— Монтегю был, что называется, профессиональным красавцем. Он же актер, хотя и бездарный, но в паре каких-то фильмов в Голливуде снялся. Жил постоянно в модных дорогих отелях, ходил по ночным клубам и всяким злачным местам. Впрочем, у него были действительно приятные манеры, которые нравятся женщинам...— Лиленд помолчал, раскуривая трубку и добавил: — Я очень мало о нем знаю.
—. Этот тип людей мне знаком,— сказал Ванс, разглядывая свою сигарету.— И все-таки я бы не стал утверждать, что здесь пахнет преступлением.
— Верно,— согласился Лиленд.—- Но вчерашний прием, что бы вы ни говорили, создал великолепную возможность убрать Монтегю. Он же всем мешал.
Ванс удивленно поднял брови.
— Вот как?
— Ну, начнем хотя бы с самого Штамма, который мог ненавидеть Монтегю из-за своей сестры. Он нежно ее любит и отлично понимал, что такой брак будет обыкновеннейшим мезальянсом. Татум вполне мог убить из чувства соперничества. Грифф из тех людей, которых ничто не остановит, тем более женитьба Монтегю на мисс Штамм, лишающая его контроля над финансами братца. С другой стороны, он и сам мог рассчитывать жениться на Бернис. Дальше. Что-то совершенно точно было между Крошкой Мак-Адам и Монтегю: я лично это заметил после слов Татума. Крошка могла приревновать его к другой женщине. А она бы не стала сносить подобные вещи. Кроме того, если у нее действительно были матримониальные намерения относительно Штамма, она могла опасаться, что Монтегю сообщит о ее прошлом.
— А мисс Стил?
Лиленд притих. Потом сказал с неожиданной злобой: