И вдруг Ванс опустился на колени.
— О моя тетушка! — послышались его слова.— О моя славная, дряхлая тетушка!
А вслед за этим начались совсем уже невероятные вещи: нацепив монокль, он на четвереньках быстро пополз по грязи.
— Что случилось, Ванс? — испуганно крикнул Маркхем.
Ванс нетерпеливо отмахнулся.
- Одну минуту!
Он прямо дрожал от возбуждения.
— Не подходите сюда!
И двинулся дальше.
В полном молчании мы застыли на своих местах. Наконец он поднялся на ноги, прошел к скалам и зашагал вдоль берега. Глаза его не отрывались от песчаного дна. Остановился он почти рядом с нами.
— Сержант, перебросьте-ка сюда какую-нибудь доску.
Хит с готовностью повиновался, и Ванс сделал нам знак подойти. Со странным волнением мы направились к нему. Его бледное лицо и возбужденный вид свидетельствовали о какой-то находке. Волнуясь, мы приблизились к нему, но ничего необычного не увидели. И тогда Ванс нагнулся низко-низко.
— Взгляните, Маркхем! Да, да — это следы! Начинаются они у трамплина и ведут к дамбе. Потом запутываются и тянутся во всех направлениях, а в самом центре бассейна образуют круги.
Сперва мы не видели ничего, но Ванс настойчиво указывал под ноги пальцем, мы присмотрелись — и ужас охватил нас.
Это был отпечаток громадной лапы дюймов четырнадцати длиной, чешуйчатый. А рядом — еще и еще — парные следы, левые и правые. Но самым страшным оказалось то, что это были трехпалые следы легендарного чудовища.
Глава 9Новое открытие
От растерянности и испуга мы несколько мгновений не могли вымолвить ни слова. Хит и Сниткин обалдело хлопали глазами. Ошарашенный Маркхэм, прижав руки к груди, нервно хихикал. Сам я так и замер на месте, безнадежно пытаясь что-то произнести, но слова застревали в горле.
Однако более всех был потрясен Штамм. Еще никогда я не видел столь подавленного ужасом человека: лицо побледнело даже больше, чем ночью, тело сотрясала дрожь. Потом он внезапно побагровел и хрипло и страшно застонал.
Из оцепенения нас вывел только холодный, равнодушный голос Ванса.
— Очаровательные следы, - сказал он протяжно. Они говорят о... чем?.. Впрочем, давайте вернемся на берег.
Уже на тропинке Штамм нервно ухватил Ванса за рукав.
— Ч-ч-то... вы с-собираетесь делать? - запинаясь, спросил он.
— Пока ничего,— небрежно ответил Ванс и обратился к Хиту: —- Сержант, мне бы хотелось иметь фот окопии этих следов. Правда, скоро придется открыть шлюз, но пока время есть.
Сержант окончательно взял себя в руки.
— Вы их получите, сэр.— И приказал Сниткину: — Следы зарисуйте и измерьте. Срочно. Потом сфотографируйте. И тут же отдайте размножить. Когда закончите — отчет немедленно ко мне.
Ванс улыбнулся серьезной деловитости Хита.
— С этим вопросом все,— сказал он.— Пожалуй, теперь можно вернуться в дом. Здесь нам больше делать нечего... Короткая прогулка, а?
Мы прошли через фильтр в сторону кабинок. Вода уже поднялась на целый фут. Обернувшись, я увидел, как Сниткин колдует в бассейне над следами дракона. Во всей нью-йоркской полиции не было человека, который бы работал со следами лучше и быстрее Сниткина. Особенно он отличился с таинственными отпечатками на снегу возле особняка старого Грина. (См. роман С. Ван-Дайна «Дело об убийстве Грина».— Прим. пер.)
Возле кабинок мы свернули к каменной лестнице, ведущей к дому. И тут Ванс остановился.
— Сержант, а вещи Монтегю вы забрали из раздевалки? Если нет, можно взять их сейчас. Вдруг там что-нибудь найдется... Записка о самоубийстве, например, письмо с угрозами или другой веселенький намек из тех, что так любят репортеры.— Несмотря на шутливый тон, видно было, что столь невероятная ситуация задела его за живое.
Усмехаясь, Хит начал осматривать кабинки. Вскоре вещи Монтегю действительно нашлись, и мы направились к дому. На самой верхней ступеньке возвышался доктор Эмануэль Доремус, главный судебно-медицинский эксперт управления нью-йоркской полиции. Завидев нас, он раздраженно помчался на лужайку перед домом. На нем был светло-серый спортивный костюм, а соломенная шляпа сбилась набекрень. Он весьма фамильярно приветствовал нас и остановился, расставив ноги и сунув руки в карманы. Глаза его угрожающе уставились на сержанта Хита.
— Самое подходящее время помешать мне уехать за город,— язвительно сказал он.— Вы считаете, что мне даже по воскресеньям можно не отдыхать?.. Ну, где ваш труп? Я должен успеть вернуться к ленчу.— И пока Хит смущенно откашливался, принялся раскачиваться на каблуках.
— Видите ли, док,— сказал Хит с извиняющейся улыбкой,— то есть практически трупа-то здесь и нет.
Доремус замер, глядя на Хита с откровенной злостью.
— Что?! Как нет? — Он даже по шляпе себя хлопнул.— А чье это тряпье вы тащите?
— Того самого парня, ради которого вас потревожили,— робко сказал Хит.— Но его-то мы и не смогли найти.
— А где он был, когда вы мне звонили? — все больше раздражался Доремус.— Труп сказал вам «ту-ту», помахал ручкой и удрал? Вы что, шутить изволите?
В разговор дипломатично вмешался Маркхем:
— Простите, что побеспокоили вас, доктор. Но все очень просто. Сержант был уверен, что этот человек утонул, нырнув с трамплина. А когда воду из бассейна спустили, трупа там не оказалось.
Доктор понимающе кивнул и снова повернулся к сержанту. который смотрел на него с несчастным видом.
— Я не в бюро по розыску пропавших людей работаю,— прорычал он.— Я — главный судебно-медицинский эксперт...
— Я думаю...— начал было Хит, но доктор перебил его.
— Боже милостивый! — Он посмотрел на сержанта с изумлением.— Вы «думаете»! А кто сказал, что сотрудники уголовного отдела управления нью-йоркской полиции умеют думать?.. Воскресенье! День отдыха! А у меня к черту летят все планы только потому, что вы думаете... Мне не нужны мысли — мне нужны трупы! Трупа нет, значит, и мне тут делать нечего!
С одной стороны, Хит, конечно, обиделся, но с другой, зная по опыту работы с доктором, что слова его не следует принимать всерьез, решил лучше просто улыбнуться.
— Интересное дело: когда у меня есть для вас труп, вы бываете недовольны еще больше, чем теперь... Честное слово, док, мне ужасно неловко, что я вас потревожил, но если бы вы оказались на моем месте...
— Бог вас простит! — милостиво изрек Доремус и грустно покачал головой.— Тоже мне сыщики, труп потеряли.
Легкомысленный тон его, похоже, окончательно вывел Маркхема из себя.
— Да поймите вы, что здесь сложилась очень серьезная ситуация,— проговорил он.— По логике вещей тело просто обязано было находиться в бассейне, и то, что его там нет, действует мне на нервы.
Доремус сочувственно вздохнул и развел руками.
— Видите ли, мистер Маркхем, теоретические трупы я вскрывать не умею. Я врач, а не философ.
— Что ж, к ленчу вы еще успеете, доктор,— рассудил их Ванс.— Поэтому порадуйтесь хотя бы, что мы вас больше не задерживаем.
— Хм! Пожалуй, вы правы,— усмехнулся доктор.— Ну, тогда я пошел.— Он вытер лицо платком.
— Если мы найдем труп...— начал было Хит.
— Перестаньте меня травмировать,— перебил его доктор.— Мне совершенно безразличны ваши изыскания. Только когда найдете, ради бога, не трогайте меня во время еды.— Он весело помахал нам рукой и запрыгал через лужайку к своей машине.
— Кажется, сержант его обидел,— усмехнулся Ванс.— Ладно, пошли к дому.
Штамм отпер дверь своим ключом, и мы вошли в полутемный холл. Даже днем здесь было неуютно и промозгло.
Из библиотеки доносились чьи-то голоса. Потом они смолкли, и оттуда вышел Лиленд. Несмотря на обычную выдержку, был он сильно встревожен. Обменявшись с нами приветствиями, он спросил поразительно напряженным голосом:
— Нашли что-нибудь новое?
— Так, кое-что,— весело ответил Ванс.— Правда, Монтегю от нас улизнул самым поразительным образом.
Лиленд посмотрел на него с удивлением.
—- Как, в бассейне его не оказалось?
То есть абсолютно, ласково проговорил Ванс. Бесповоротно и полностью. Таинственно, а?
Нахмурившись, Лиленд повернулся к нам: хотел, наверное, что-то сказать, но не решился.
— Кстати,— продолжал Ванс,— сейчас в комнате Монтегю мы проведем небольшую портновскую экспертизу.
Сперва Лиленд ничего не понял, но потом заметил сверток под мышкой у сержанта и воскликнул:
— Боже мой! Я совсем забыл о его вещах. Надо было еще вчера их забрать... Полагаете, они смогут что-то прояснить?
Ванс пожал плечами.
— Заранее трудно предугадать.
Штамм приказал Трейдеру подать для Ванса какую-нибудь обувь, а его запачканные ботинки вычистить. И когда Ванс переобулся, мы поднялись по лестнице наверх. Комната Монтегю находилась в самом конце коридора второго этажа, по-моему, прямо под спальней миссис Штамм, но была гораздо меньше, чем у нее. Правда, в единственное окно тоже был виден бассейн. Было здесь очень уютно, но все равно как-то безжизненно.
На низеньком столе у комода лежал компактный кожаный чемодан, набитый обычными предметами мужского туалета. На спинке кровати висела лиловато-розовая пижама, а на кресле алый халат.
Разложив на столе найденную в кабинке одежду, Хит принялся методически обыскивать карманы.
Ванс в это время смотрел на бассейн из раскрытого окна. Возле шлюза суетились четверо мужчин, последнюю доску тащил обратно к склепу Сниткин... Задумавшись с сигаретой во рту, Ванс молча взирал на эту картину. Потом перевел взгляд на скалу.
— Надо бы камень из бассейна вытащить,— обратился он к Штамму.
— Сейчас уже поздно,— ответил тот огорченно.— Он глубоко под водой. Остальные я тоже когда-нибудь со скалы столкну.
Но Ванс его не слушал. По-прежнему задумчивый, он приблизился к столу, где трудился Хит. Сержант разочарованно показал рукой на свою добычу.
— Это все. Как видите, ничего такого, что могло бы нам помочь.