Боюсь. Уж раз от слов красивых горе
Я принял в дар, доверившись тебе.
1270 Ужель мне и раскаяться нельзя?
Снаружи честность и в душе коварство —
Так и тогда ты лук похитил мой!
То было раз. Теперь узнать хочу я:
Решил ли ты упорствовать в отказе,
Иль с нами плыть?
Довольно, не трудись.
Что б ни сказал ты — все напрасно будет.
Ты так решил?
Решенье тверже слова.
Хотел бы тронуть лаской убежденья
Твой жесткий ум; но если тщетно все —
1280 Что ж, уступлю.
Да, тщетно будет все.
Не снищешь вновь ты моего доверья.
Обманом жизнь похитив у меня,
Ты здесь опять со словом увещанья,
Сын-выродок честнейшего отца!
Проклятье вам — Атридам, Одиссею,
Да и тебе!
Довольно проклинать!
Из рук моих возьми обратно лук.
Что говоришь ты? Новое коварство?
Клянусь святой десницей Зевса — нет!
1290 И это правда? Радостное слово!
За словом дело: руку протяни
И вновь владей своим заветным луком.
(поспешно возвращаясь)
Кладу запрет от имени Атридов
И рати всей — тому свидетель бог!
Чей это голос, сын мой? Одиссея
Я слышу вновь?
И видишь пред глазами!
И он неволей увезет тебя
Под стены Трои, не спросись согласья
Безвольного Ахиллова птенца!
Увидим тотчас: ты лети, стрела!
(хватая его за руку)
1300 Нет, ради бога! Не пускай стрелы!
Родной мой, сын мой! Дай руке свободу!
Нет, ни за что!
Злодея-супостата
Убить я мог бы верною стрелой!
С собой меня б ты этим опозорил.
Ты видишь сам. Вот в воинстве ахейском
Вожди-витии! Лживым языком
Они сильны, но духом в битве слабы.
Одиссей уходит.
Пусть так. Лук — твой, и не за что тебе
Уж гневаться и упрекать меня.
1310 О да, дитя! Ты оправдал породу:
Отцом тебе был не Сисиф, а тот,
Что лучшим слыл среди живых при жизни,
А ныне средь теней слывет — Ахилл!
Я рад тому, что ты отца восславил,
А с ним меня. Теперь моей ты просьбе
Внемли. — Что боги нам пошлют, должны
Смиренно мы нести — на то мы люди.
Но кто, как ты, своею вольной волей
Себя в несчастья омут вверг, тому
1320 Ни сострадать не должно, ни прощать.
Ты одичал, совету недоступный;
Кто добрым словом вразумить тебя
Усердствует, того ты ненавидишь,
Как будто враг он и предатель твой.
Все ж мысль свою я выскажу тебе
Правдиво — Зевс порукой! Ты ж внемли
И в сердце запиши совет непраздный.
Твое несчастье — божье ниспосланье:
Вкусил ты Хрисы — недренного стража,
За то, что ты приблизился ко змию,
Который постоянно сторожит
Хрисейскую священную ограду,
И не надейся от болезни тяжкой
1330 Другое исцеление найти,
Покуда Солнца колесница эта
Оттуда всходит и туда опять
К закату мчится — кроме одного:
Ты должен сам, своей склоненный волей,
Прийти под Трою и принять спасенье
У нас, из рук Асклепия сынов.[38]
Они с тебя старинный недуг снимут,
И ты со мной, владелец стрел чудесных,
Сорвешь Пергама царственный венец.
Откуда я про это знаю, спросишь?
Мы взяли в плен троянского пророка
Славнейшего, Елена; что из уст
Моих ты слышал, все нам он поведал.
1340 Сказал еще, что Троя пасть должна
Добычей лета, что теперь настало:
За ложь главой он заплатить готов.
Вот речь моя. Склонись же добровольно!
Красив твой жребий: лучшим ты объявлен
Из эллинов; целителя рука
Тебя под Троей ждет; — и в довершенье
Когда возьмешь ты Трою, город горя,
То высшей славой будешь осенен.
Жизнь-мачеха! Зачем меня неволишь
Ты видеть дня сиянье на земле?
Зачем в Аида не отпустишь мрак?
1350 Что делать мне? На искреннее слово
Могу ль ответить недоверьем я?
Но уступить? О ужас! Как осмелюсь
Себя я солнцу показать? Кому
Сказать привета слово? Очи, очи,
Вы, что обиду видели мою!
Дерзнете ль вежды вы открыть — и встретить
Проклятый взор Атреевых сынов,
Иль Одиссеевой зеницы луч
Отверженной? Не о былом скорблю я,
Нет: в будущем я вижу оскорблений
1360 Несметный ряд. Ведь тот, кому душа
Пороков мать, — стезе порочной верен
Навеки будет. И тебе, мой сын,
Дивлюся я. Тебе ль под Троей место?
Удерживать ты должен бы меня
От всякого общения с врагами,
Что отчие доспехи у тебя
Похитили.[39] И им несешь ты помощь,
К ним и меня в союзники зовешь?
Нет, нет, дитя. Другое обещанье
Исполни лучше, и в страну меня
Отправь родную. Сам живи спокойно
На Скиросе, врагам же лиходеям
Лихою гибелью погибнуть дай.
1370 За это ты двойную благодарность
И от меня, и от отца получишь;[40]
А если злым прислуживаться будешь —
Смотри, и сам причислен будешь к ним!
В твоих словах есть доля правды; все же
Прошу тебя, поверь богам и мне
И, вместе с другом, уплыви отсюда.
Куда? Под Трою? Чтоб с ногой болящей
Предстать пред очи гнусные Атрида?
Пред очи тех, что прекратят мученья
И немощь той отравленной ноги.
1380 Что молвишь ты? Ужасна речь твоя!
Для нас двоих нет лучшего исхода.
Оставь советы! Устыдись богов!
Тому ль стыдиться, кто о благе просит?
Да, но кому? Атридам или мне?
Тебе, мой друг! Доверься доброй речи!
А кто злодеям выдает меня?
В несчастье гнев — советник ненадежный!
Из слов твоих я вижу, ты мне враг!
Ты сам не знаешь, друг, что говоришь!
1390 Я знаю тех, кто погубил меня.
Кто погубил тебя, теперь — спасет.