— Да…
— Нужно найти средство, чтобы наши индейцы продолжали обмениваться информацией, не предлагая ничего другого. Поставить их на уровень фактов и сделать их отношения более поверхностными. Лишить их душевных человеческих отношений…
— Все это несколько туманно.
Кракюс затянулся сигаретой, подождал немного, подумал, потом выпустил дым легкими колечками, они полетели в сторону деревьев.
— У меня идея, — сказал Сандро. — Нам нужна группа мальчишек, которые займутся передачей письменных посланий жителям деревни. Мы снабдим их колокольчиком, и каждый из них при приближении к хижине получателя будет звонить, затем положит у входа письмо и уйдет. Таким образом, у индейцев отпадет надобность выходить из дома, чтобы рассказать друг другу новости. Они почувствуют, что связаны между собой, тогда как на самом деле они станут еще более изолированы и почувствуют еще большую потребность общаться друг с другом…
— И будут испытывать еще большее желание увидеть мальчишек…
— Что на самом деле только усугубит проблему, увеличивая изоляцию…
— Гениально!
Кракюс затянулся сигаретой.
— И это не так трудно организовать.
— Я думаю, дети должны согласиться. Это их развлечет.
Кракюс посмотрел на него с лукавым видом.
— Погоди-ка. Мы не станем просить мальчишек делать это добровольно. Им за это будут платить.
— Кто?
— Индейцы, разумеется! Мы заставим их вкалывать, и это будет уже второй причиной, по которой они почувствуют себя несчастными!
— Не забывай: у них нет денег, наличности, я имею в виду.
Кракюс размышлял несколько секунд.
— Это не проблема. Мы создадим деньги.
— Как?
— Я подумаю. Дай мне время.
Сандро присел за стол напротив Кракюса, взял флягу и отхлебнул воды. Вдруг послышались голоса. Сандро обернулся.
Группа мужчин с луками за плечами направлялась к лесу, за ними шагала ватага детей. Сандро стало не по себе.
— Смотри, смотри, — сказал Кракюс.
Сандро сделал еще глоток.
— В чем дело? — закричал Кракюс.
— Замолчи! — умоляющим тоном тихо сказал Сандро.
— Пойди посмотри!
— Что-то не так?
Один мальчик направился к ним бегом.
Сандро отвел глаза.
— Куда идут эти люди? — спросил Кракюс.
— Они идут на охоту. На всю ночь! — ответил мальчуган гордо.
Он стоял совсем рядом с Сандро, так, что тот мог чувствовать запах его кожи.
— А Залтана где?
— Мама осталась в деревне.
— Ну, давай беги!
Мальчик мигом присоединился к группе. Кракюс наблюдал за ними издалека.
— Я запретил тебе приводить ко мне индейцев! — выдохнул Сандро.
— Но это же просто мальчик.
— Чтобы этого никогда не повторялось.
Кракюс раздавил сигарету об стол, потом в сердцах швырнул ее на землю.
Сандро закрыл глаза и вздохнул.
— Я хочу, чтобы вы работали быстрее. С меня всего этого довольно.
Кракюс нахмурился:
— Тебе стоит только дать знак, и мы их укокошим. Только скажи.
— Нет-нет… Только не это. Остановимся на наших планах. Но я хочу, чтобы дело продвигалось быстрее.
— Без проблем. Расскажи мне о начальных этапах.
Сандро глубоко вздохнул:
— Мы оторвали их от природы, сейчас мы отделяем их друг от друга, влияя на их желания, чтобы все их решения были продиктованы внешними причинами, а не внутренними, личными.
— Я уже начал. В физическом плане.
— Надо придать делу более широкий размах.
Кракюс посмотрел на группу мужчин и детей.
— Хорошо, для начала используем мальчишек для передачи посланий. При этом они могут предлагать еще что-нибудь привлекательное, я не знаю… ну, что-нибудь из еды, например.
— Да, над этой идеей стоит подумать.
Кракюс согласился, довольный собой.
— Нужно сделать еще одну вещь, — сказал Сандро.
— Да?
— Нужно отделить индейцев от их собственной натуры. Я хотел бы сделать так, чтобы они не смогли больше ощущать себя.
— Ты хотел бы, чтобы они перерезали друг другу глотки?
— Нет, чтобы они не могли чувствовать себя в прямом смысле… Я хотел бы блокировать их общение через запахи.
— А это что еще такое?
— Часть нашего общения происходит через запахи. Совершенно бессознательно, но это очень важная вещь.
Кракюс разразился смехом. Сандро ненавидел этот смех. Этот тупица Кракюс насмехается над ним.
— Это что еще за бред?
— Это не бред. В этой области были проведены исследования. Они показали удивительные вещи.
— Например?
Сандро вздохнул.
— Теперь тебя заинтересовал этот бред?
— Ну, давай, расскажи…
Сандро еще немного потомил его.
— Ладно, например, выяснилось, что именно запах более всего влияет на чувство влюбленности и нашу привязанность к кому-нибудь.
— Да, а иногда это и то, что больше всего отталкивает…
— Ученые провели эксперимент. Они завязали глаза одному мужчине, затем перед ним построили в ряд десяток женщин.
— Мне бы это понравилось, такой вид эксперимента.
— Затем попросили его подойти и понюхать каждую из них.
— Понюхать?
— Ну да.
— Ученые просят какого-то типа обнюхивать самок? А сколько они получают, чтобы проводить такие эксперименты на наши налоги?
— Мужчина должен был с завязанными глазами классифицировать женщин по запаху тела в порядке убывания согласно его предпочтениям.
— Этого еще не хватало!
— Затем ученые определили генетический код каждой женщины. И выяснили, что наибольшее предпочтение мужчина отдает женщине, чьи гены больше всего отличаются от его собственного генокода. Известно, что это является условием оптимальной репродукции. Чем больше разнятся гены родителей, тем более здоровые получаются дети.
— Неужели?
— Доброволец проклассифицировал десять женщин, начав с той, запах которой казался ему наиболее предпочтительным, и закончив той, которая понравилась ему менее всего. Эта классификация полностью соответствует классификации их геномов — от наиболее отдаленных к наиболее близким.
— Потрясающе. Как я мог жить, не зная этого.
— Я хочу, чтобы ты попросил Годи составить духи, и ты раздашь их всем. Я хочу нарушить их обонятельное общение. А кроме того, они станут менее чувствительны к естественным запахам — цветов, растений и леса. Так они еще более отдалятся друг от друга…
— Все, что прикажешь.
— А теперь мне надо отдохнуть. Я плохо себя чувствую.
Кракюс развел руками и спокойно удалился, делая вид, что громко разговаривает сам с собой.
— Ах, если бы меня видела моя мать! Чем ты занимаешься, дорогой? Я занимаюсь обонятельным общением с индейцами Амазонии, мама. А ведь есть такие, которые подыхают от скуки, сидя за письменным столом. А, моя жизнь… Эх…
17
История типа, который нюхал женщин, возбудила Кракюса. Ему этого не хватало. Ему не хватало самок. Он не пропустил мимо ушей слова мальчика, что отец всю ночь будет на охоте. У него есть возможность заняться его женой, красавицей Залтаной… С самого начала она хотела его, это очевидно. Только этого и ждала. Сегодня вечером он утолит ее желание. Эти индианки более естественные, чем городские самочки, сказал он себе. Итак, пора действовать.
Наступила ночь, Кракюс дожидался в хижине, когда луна поднимется достаточно высоко. Надо быть уверенным, что все спят. Потом он пошарил в своем рюкзаке. Искал, искал, искал и наконец нашел. Трусы, красные, как цветок канны конго, с несколькими нашитыми вертикальными черными полосками, выгодно облегающие тело. Без сомнения, она никогда не видела самцов, наряженных вот так. Она будет потрясена, женщину обязательно надо удивить. Только так она позволит себя соблазнить. Это отвлекает ее от обыденности.
Он разделся и натянул трусы. Затем задумался, не надеть ли что-нибудь еще, выбрал свое пуховое одеяло и накинул на плечи. Потом он его быстренько скинет.
Он собирался почистить зубы ультрасильной мятной пастой. Это выгодно отличит его от дикарей, дыхание которых, несомненно, напоминает о глотке каймана. Потом тщательно причесался и стал осматривать результаты своей деятельности в миниатюрном зеркале, которое пришлось вертеть вокруг всей головы, чтобы рассмотреть по частям. Его волосы, хоть и коротко подстриженные, образовывали вихор. Черт! Он намочил руки и пригладил пальцами непослушную прядь. Вновь посмотрелся в зеркальце. Вихор остался на месте. Разозлившись, он пошарил в рюкзаке. Но, сколько ни рылся, ничего не нашел. Тогда он вывалил содержимое на землю и все же отыскал маленький тюбик. Пробный образец геля, который остался от одного клиента. Он выдавил на ладонь вязкую массу размером с большой орех и тщательно размазал по волосам. Холодная и липкая. Запах малабара[5] ударил в нос. Тем лучше. Это ее тоже удивит.
Он взял фонарь и вышел. Его окутала ночная прохлада, и он запахнулся в свое пушистое одеяло. Сильно шумел ветер в кронах, трепетали листья, а ветви мрачно поскрипывали. Прекрасно. Их меньше будет слышно. Он обожал, когда женщины кричат, это страшно возбуждало его. Но сейчас надо, чтобы она молчала, чтобы не разбудить ее сопляка в соседней комнате. К счастью, планируя семейные жилища, он позаботился о том, чтобы разделить спальни центральной комнатой. Во всяком случае, у малютки первый сон. Непробудный.
Стояла кромешная тьма. Кракюс пошел к деревне, освещая дрожащим светом карманного фонарика у себя под ногами. Приближаясь к центру, он увидел луну, поднимающуюся в просвете деревьев. Он обошел площадь, где догорал костер, последние красноватые угли вспыхивали от порывов ветра. Он поежился и пошел дальше. Наконец он добрался до хижины Залтаны и подошел ближе. Тишина. Только ветер свистит в ушах, все сильнее и сильнее. Он внимательно осмотрелся. Никого. Двумя пальцами он осторожно приоткрыл дверь. Но тут порыв ветра вырвал ее у него из рук и с грохотом ударил о стенку. Кракюс придавил ее рукой, чтобы удержать в этом положении, и постоял немного, не двигаясь.