. Не высовывайся. Поставь американское вторжение под вопрос. После освобождения ты сможешь всем и каждому объяснить, что иначе тебя бы замучили насмерть. Каждый бы проявил понимание, и никто бы ни в чем тебя не упрекнул. Но хватило бы в этом случае у Стокдэйла сил выдержать в плену семь с половиной лет? А если да, то смог бы он, оглядываясь назад, оценивать это время как «беспримерно ценное»?
Если вы не отстаиваете перед внешним миром свои внутренние ценности, то постепенно превращаетесь в марионетку. Другие станут использовать вас в своих целях.
Раньше или позже вы предадите самого себя. Вы не сможете дальше бороться. Напряжение покажется невыносимым. Сила воли исчерпается. Кто внешне сломался, тот рано или поздно будет сломлен и внутренне.
Целый жанр литературы посвящен жизни узников в разных местах лишения свободы: от Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», Эли Визеля «Песнь мертвых» и Примо Леви «Человек ли это?» и до Виктора Франкла «Сказать жизни “Да!”. Психолог в концлагере»[46]. Эту литературу часто читают неправильно. В текстах выискивают рецепты выживания в ужасающих ситуациях, в то время как выживание, на самом деле, просто вопрос случая. В Освенциме не было никакой стратегии выживания. У того, кто попадал туда ближе к концу войны, было больше шансов выйти на свободу, чем у того, кто оказывался там в начале. Вот просто так. И еще один факт: только выжившие смогли написать литературу о жизни в плену. Мертвые книг не пишут. Стокдэйлу сильно повезло, что его не настигла пуля, когда он спускался на парашюте во вражескую деревню. Еще бы!
И тем не менее из всей этой литературы можно взять на вооружение ключевой принцип: кто старался выстоять, продержаться один день — и еще один, и еще, — тот шаг за шагом наращивал вероятность своего выживания. Поскольку когда-нибудь и из Освенцима освободят. Когда-нибудь и срок плена закончится. Нужно каким-то образом продержаться как можно дольше. А это, опять-таки, может сделать лишь тот, кто не сломлен ни внутренне, ни внешне, кто никогда не сдается, кто сохраняет свою волю — независимо от того, сколь мало пространства остается для свободы действий.
Все это, как уже было сказано, следует понимать, не забывая, что все мы «под небом ходим», — о великой, доминирующей роли Случая. Опыт и мысли людей, побывавших в экстремальной ситуации, важен и для нас, нормальных граждан.
К счастью, нас не пытают, мы не сидим в одиночках и не вынуждены замерзать во льдах. Но мы тоже страдаем от ежедневных нападок на наши принципы и предпочтения, мы проходим через испытания воли, наше чувство собственного достоинства постоянно задевают и атакуют. Эти атаки не ужасны, как пытки, — напротив, они могут быть настолько слабы, что мы их едва замечаем: реклама, общественное мнение, непрошеные советы со всех сторон, почти незаметная пропаганда, изменения моды, медийная шумиха и даже законы.
Десятки стрел каждый день летят в вас и ранят чувство собственного достоинства. Острые, часто ядовитые стрелы — ни одна из них не смертельна, но каждая болезненно задевает самоуважение и ослабляет иммунную систему.
Почему общество запускает в нас эти стрелы? Потому что у него совершенно иные интересы. Обществу нужно, чтобы вы сплотились, — его не волнуют частные интересы отдельных лиц. Общество прекрасно обойдется без некоторых единиц, а эти единицы — особенно если они позволяют себе выступать с какими-то отклоняющимися от общего мнения принципами — быстро начинают восприниматься как угроза сплоченности. Общество оставляет в покое лишь тех, кто ведет себя по-конформистски. Поэтому вы должны быть готовы к уколам, вы должны снаряжаться, готовиться к обороне и укреплять свою сферу личного достоинства. Охраняющая ваши обеты и устои, она, как защитный вал вокруг крепости, по-настоящему оправдывает себя, только когда вы попадаете под обстрел. Вы можете выступать за высокие идеалы, иметь благородные принципы и расчудесные достоинства сколь угодно долго — но лишь когда вам приходится их отстаивать и защищать, вы получаете возможность, говоря словами Стокдэйла, «плакать от счастья».
Самые опасные атаки — и вы уже наверняка это знаете на собственном опыте — не физические, а вербальные. Но есть защитная тактика. Допустим, во время митинга вас кто-то закидывает ядовитыми словами. Попросите нападающего повторить слово в слово, что он сказал. Обычно агрессор смущается и умолкает. Президент Сербии Александр Вучич однажды по ходу интервью попросил журналиста, который на своем сайте отвратительно его оскорбил, прочесть вслух все те мерзости — журналист устыдился и прервал интервью.
Обычно при защите собственного достоинства речь идет не о жизни и смерти, а о победе в борьбе. Создайте нападающему на вас как можно больше трудностей. Не выпускайте руля из рук — так долго, как только возможно, — если речь о вещах, которые для вас святы. А если уж вам приходится уступить, заставьте противника заплатить за вашу капитуляцию самую высокую цену.
В упорстве есть огромная сила. И это один из ключевых моментов в подходах к хорошей жизни.
Глава 28. Сфера личного достоинства: часть 3
Альпы — гигантское препятствие в самом центре Европы. С незапамятных времен они блокировали путь для транспортировки людей и товаров между севером и югом. Отважные люди вновь и вновь пытались проложить через горы дорогу. Самым многообещающим местом представлялся перевал Сен-Готард — он расположен в центре альпийской цепи между швейцарскими кантонами Ури и Тичино. Но там же находится очень глубокое, вечно заснеженное ущелье — с севера у самого перевала. Как преодолеть эту страшную пропасть? Решением стала постройка в XIII веке так называемого Чертова моста[47].
Жители Ури раз за разом расшибали себе лбы в попытках построить мост. Наконец на общем собрании глава местной власти в отчаянии воскликнул: «Do sell der Tyfel e Brigg bue!» (на местном диалекте это означало: «Пускай тут сам черт строит мост!»). Как только эти слова прозвучали, среди собравшихся нашелся сам упомянутый и предложил обалдевшим присутствующим свои условия сделки: он, дескать, готов — с удовольствием! — выстроить мост, но за это он требует ответную услугу. Тот, кто первым пройдет по мосту, должен будет отдать свою душу ему — то есть дьяволу.
Хитрые жители Ури ударили с дьяволом по рукам, а сами придумали вот что. Как только черт построил им мост, люди первым отправили по мосту… козла. Черт, конечно, дьявольски разозлился, в ярости он схватил кусок скалы величиной с дом и хотел этим камнем разрушить мост. Но в его планы вмешалась очень набожная женщина, которая в этот самый момент взяла и воткнула крест в какую-то трещину на камне. При виде божьего символа у черта голова пошла кругом, и он выронил камень. Огромная скала рухнула в пропасть, пролетела совсем близко к мосту, но не задела его, а застряла чуть пониже маленькой деревеньки Гёшенен. Там она и лежит до сих пор, люди называют ее «Чертов камень».
Жители кантона Ури продали душу и умудрились выйти из сделки «на голубом глазу», да еще и с революционным по уровню техники каменным арочным мостом. Подобные сказания можно найти во всех культурах, однако чаще они заканчиваются не столь блистательно. В романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея» герой продает душу дьяволу, чтобы оставаться вечно юным и прекрасным, в то время как стариться должен его портрет. Грей таким образом постепенно превращается в омерзительного грешника, а его портрет обретает преотвратную физиономию. В конце концов герой уже не в силах это выносить: он уничтожает свой мерзкий портрет и тем самым убивает себя. Еще более знаменит договор с дьяволом, заключенный, согласно легенде, алхимиком Иоганном Георгом Фаустом. Он продал свою душу, чтобы узнать все на свете и вкусить все возможные и невозможные удовольствия. Гёте поднял его историю на уровень классики и вместе с тем ввел в школьный список литературы, обязательной для прочтения. С тех пор школьники желают Фаусту поскорей попасть в ад.
Продать свою душу — что это значит? Как видно, во все времена и во всех культурах есть определенные вещи, которые находятся под строгим табу для экономических трансакций. Никаких сделок. Никакой торговли. Никаких денежных гешефтов. Эти вещи святы — они не имеют цены.
Однако для экономиста нет ничего, что не имело бы своей цены. Он бы сказал, что святые вещи просто «слишком переоценены»: если предложить достаточную сумму, второй участник сделки «даст слабину». Это делает столь спекулятивными истории, подобные «Визиту старой дамы» Фридриха Дюрренматта. Клара Цаханассьян предлагает миллиард за смерть своего бывшего возлюбленного — и получает желаемое.
Спросите себя, есть ли в вашей жизни святые вещи, которые вы не продали бы ни при каких обстоятельствах, даже за миллиард? Запишите эти вещи.
Что оказалось в вашем списке? Естественно, ваша жизнь, жизнь ваших близких, всех родственников, жизнь ваших друзей и, возможно, любая человеческая жизнь. А как насчет вашего здоровья? Вы готовы расплатиться болезнью — скажем, заболеть лейкемией или тяжелой депрессией за то, чтобы получить миллиард?
Как насчет вашего мнения? Оно имеет цену? Известные политики продают свой голос некоторым компаниям с солидным бюджетом. Вы бы решились на такое? Стали бы вы об этом думать, если бы ваш бюджет не превышал «уровня бедности»? А как насчет вашего времени? Вашего внимания? Принципов? Есть у вас такие принципы, которые вы бы не выбросили за борт даже за миллиарды?
Одни из таких решений выглядят очень простыми, черно-белыми, другие — нет. Главное вот в чем: чтобы жить хорошо, непременно надо обладать небольшой, но четко определенной сферой личного достоинства. Теперь мы дошли до последней части в «трилогии о сфере достоинства». Необходимо защищать эту сферу от трех видов атак и нападок: а) от лучшей аргументации, б) от опасности для жизни и в) от «сделок с дьяволом». Сейчас идет речь о последнем пункте.