ых снимала дом вместе с семьёй Ульяновых.
Существует версия, согласно которой настоящим отцом будущего террориста Александра Ульянова был первый русский цареубийца Нового времени Дмитрий Каракозов. Убедительное портретное сходство, все остальные дети Марии (матери) Ульяновой — крепенькие и скорее приземистые, в то время как Александр — высокий и тонкий. По свидетельству внучатой племянницы Татьяны Каракозовой, «у Дмитрия Каракозова был серьёзный роман с Марией Александровной Ульяновой. Он и был настоящим отцом Александра Ульянова. Каракозовы и Ульяновы жили в одном доме в Пензе».
Александр Ульянов родился 31 марта (12 апреля) 1866 года в Нижнем Новгороде, так что зачат был еще в 1865-м.
Меня интересует Каракозов-цареубийца, ради этого я и взялся за шариковую ручку («перо» — говаривали в старину), потому удивительную гипотезу о том, что неудавшийся цареубийца Александр Ульянов мог оказаться сыном неудавшегося же цареубийцы Каракозова, исследуйте сами.
Арестовав Ишутина, III Отделение вытащило на свет существование ишутинского кружка («Организации»), в которой идеи цареубийства созрели, и эти идеи привели Каракозова к Летнему саду и покушению на Александра II.
Велев жандармам отвезти захваченного к шефу жандармов В. А. Долгорукову в III Отделение на Фонтанку, д. 16, император сел в карету и лично отвёз туда же, на Фонтанку, «пистолет» (судя по рисункам того времени, это был ещё и не пистолет, и не револьвер, но двухствольный некий скорее дуэльный механизм убийства, заряжавшийся, скорее всего, с дула). На Фонтанке Александр вручил «пистолет» начальнику штаба корпуса жандармов Н. В. Мезенцеву. «Преступник будет сейчас сюда привезён, узнайте, кто он», — распорядился Александр II и поехал в Казанский собор отслужить молебен. Задержанного доставили в тюрьму III Отделения на Пантелеймоновскую ул., д. 11.
В его карманах нашли фунт пороха, пять пуль, пузырёк с синильной кислотой, порошки стрихнина и морфия и две (в этом источнике ДВЕ) прокламации «Друзьям-рабочим». На следующий день им занялась комиссия под председательством П. П. Лан-ского, учреждённая в 1862 году для расследования политических преступлений. «Пытали непрерывными допросами днём и ночью, не давая уснуть. Пригласили священника, и тот несколько часов уговаривал арестованного назвать себя. Арестант сделал попытку перекусить себе вену на руке, после чего его заковали в кандалы. Он отказался от еды, и ему насильно вливали жидкую пищу через трубку.
Через 2 дня после ареста Ишутина привезли в Петербург, где на очной ставке Ишутин признал в стрелявшем своего двоюродного брата Дмитрия Владимировича Каракозова. Каракозов (рождения 1840 года, 23 октября) учился в Казанском, потом в Московском университетах. В Москве поселился в квартире Н. А. Ишутина.
Ишутин ещё в сентябре 1863 года организовал революционный кружок. Члены кружка занимались распространением социалистических идей Чернышевского. В 1865 г. стали именовать себя Организацией. В конце 1865 в организации образовался руководящий центр под названием Ад (ну да, именно так, АД, простенько). Центр возглавили Ишутин (как Каракозов, рождения 1840 года) и Каракозов.
Группа АД (о ней члены «Организации» не знали) обсуждала возможность убийства царя с целью вызвать возбуждение в народе. Решительнее всех высказывался, пожалуй, Ишутин. Он, кстати, воспитывался в семье Каракозовых.
Часть организации ишутинцев была раскрыта, а часть перешли позднее и работали в нечаевских кружках (Сморгонская Академия, к примеру).
Каракозов, скрыв эти поездки даже от Ишутина, в феврале 1866 года дважды уезжал в Петербург и там пытался отследить царя.
В конце марта 1866 года Каракозов вернулся в Москву и попытался убедить товарищей в необходимости убийства царя. Все решительно якобы осудили (на основании последующих показаний) подобный план. Скорее всего, это была ложь, сказанная для жандармов. Один из ишутинцев: «Смертью царя воспользуется только сильная партия, а мы — совершенно ничтожный кружок, для которого был бы один вред и никакой пользы».
Не так уж ишутинцы были ничтожны, как себя изображали. У них были организации в Москве, Петербурге, Саратове, Калужской губернии, в Нижнем Новгороде. Они помогли бежать польскому повстанцу Домбровскому (впоследствии генералу Парижской коммуны) из ссылки в Сибири.
Каракозова нёс поток жандармских уложений. Из тюрьмы III Отделения его перевели в Алексеев-ский равелин Петропавловской крепости. В камеру к нему посадили двух жандармов, они, сменяясь, мешали Каракозову спать.
Известно о его попытке покончить с собой, бросившись в канализационный люк.
3 сентября 1866 года в 6 утра из ворот Петропавловской крепости в окружении конных жандармов выехала открытая колесница. Каракозов сидел спиной к лошади, был прикован к высокому деревянному сиденью чёрной телеги. (Мы понимаем, что бутафория того времени была склонна к оперному романтизму, ну прямо Шиллер и его «Разбойники», в то время как сегодняшняя бутафория полицейщины склонна к техницизму.)
Одет Каракозов был в серый арестантский халат и чёрную шапку, на груди висела дощечка с надписью «Цареубийца». Такие же будут висеть на груди народовольцев через 15 лет, 1881-м.
Колесница остановилась у эшафота. Эшафот был установлен на Смоленском поле Васильевского острова (где ныне стоит Дворец культуры имени Кирова). Эшафот окружали войска, за войсками теснился всегда любопытный народ.
Палач — рыжий мужик без шапки, в красной рубахе, освободил Каракозова от оков. Почти на руках палач и жандарм втащили осуждённого на эшафот и поставили под петлю виселицы. После чтения приговора и напутствия священника палач снял с Каракозова арестантский халат и надел на него мешок с длинными рукавами, накинул на шею петлю и под барабанный бой удушил Каракозова, подняв его тело веревкой, пропущенной через блок.
Тело Каракозова висело до ночи. Ночью труп сняли и зарыли на острове Голодай.
Ишутину вынесли тоже смертный приговор. Шестерых ишутинцев оправдали, остальных (сколько было остальных?) приговорили к ссылке или заключению в крепость.
4 октября Ишутина доставили туда же, на Смоленское поле, вместе с десятью его товарищами.
Ишутина поставили под виселицу, палач надел белый саван. Остальных осуждённых поставили к позорным столбам, с целью совершить над ними гражданскую казнь. Секретарь суда прочёл приговор.
Ишутину надели петлю на шею. Так его продержали несколько минут. Затем появился фельдъегерь (я же говорю — всё ещё невозможно старомодно, исполнено под романтические спектакли) и объявил о помиловании — о пожизненной каторге.
Ишутина отправили было в Сибирь, но с дороги вернули и заточили в Шлиссельбургскую крепость. Через два года его вновь отправили в Сибирь, где он прошёл через «Шилку, и Нерчинск, и горы Ака-туя», убил такого же каторжника и умер 1879 году в тюремной больнице.
Большая советская энциклопедия даёт справку, что «большинство ишутинцев были не раскрыты и затем участвовали в борьбе в нечаевских кружках.
Сам Сергей Нечаев понимал роль ишутинцев в истории революционного движения в России: “С ишутинского дела началась новая эра революционного понимания”, “мощные образы ишутинцев крепко запечатлелись в глазах юношества и делались образцами”.
Выстрел же Каракозова объявлялся Нечаевым «начинанием нашего святого дела».
Высший авторитет подтвердил значение.
Савонарола
Джироламо Савонарола, печатался под именем Hieronymo da Ferrara, 1452–1498 г. Монах и реформатор.
Я был в Ферраре, где он родился, в мае 2018 года. Там я сфотографировался у его памятника, где он воздымает в небеса крючковатые руки-ножницы.
В чём он ходил? Тот памятник ему в Ферраре, рядом с герцогским дворцом, изображает его, как и многих «античных» героев предыдущих двух или более тысяч лет, закутанным в ткани с обилием складок. Монах, он, наверное, носил сутану, кое-как скроенные чёрные куски ткани, которых выкройка должно быть была несложной. Что передней части, что задней.
Если бы он был рыцарь или аристократ, он носил бы какие-нибудь трико, о которые всё время хлопал бы меч в ножнах. А над поясом, к которому был приторочен меч, у него возвышался бы на его торсе камзол. Но он был монах, и у него не было оружия.
1452–1498 годы. Всего-то 46 лет.
Капюшон, плащ, крест с распятым Иисусом, чётки в три ряда. Родился в Ферраре, в возрасте 23 лет бежал в Болонью, в доминиканский монастырь. Дальнейшая его жизнь — это скитания по монастырям. С 1482 года он во Флоренции — Firenza, в церкви Сан-Марко, со следующего года — в Сан-Лоренцо. Успеха не имеет, плохо говорит. С 1486 в Брегии уже опытный проповедник, бичует людские пороки, призывает к покаянию и пророчит Италии божьи кары за её грехи.
В 1490-м Лоренцо Медичи зовёт Савонаролу в Firenza, где тот вновь проповедует в Сан-Марко. 1 августа 1490 самая удачная его проповедь. Говорит о необходимости обновления церкви, что Бог поразит гневом всю Италию за испорченность. Угрожает проклятием, не стесняясь в выражениях.
В 1491-м избран настоятелем монастыря Сан-Марко. Одновременно сбываются его предсказания — умирает папа Иннокентий. Французский король вторгается в Италию. Савонарола обретает могущество.
В наше время трудно вообразить, какое влияние имели проповедники на общество. После его речи против роскоши женских нарядов дамы перестали надевать в церковь украшения.
Савонарола смело громил священников, проповедников, отцов и матерей, князей, граждан и купцов, крестьян и солдат, укоряя их в отступлении от истинно христианской жизни.
«Рим — это Вавилон, — говорил он. — Вместо внушения народу основ христианского вероучения, прелаты отдаются поэзии и красноречию. Вы найдёте в их руках Горация, Вергилия, Цицерона».
Папой стал Александр VI Борджиа. Лоренцо Меди-чи умер в 1492-м, правителем Firenza стал его сын Пьеро ди Лоренцо Медичи.