Третья ипостась – осмысление сновидений.
Приступая к исследованию сновидений, Подорога устанавливает начальную развилку: «между увиденным сновидением, то есть «картиной» – сновидением в-себе и для-себя, и сновидением рассказанным, «историей» – сновидением для-другого». А дальше он задает такой вопрос:
«Не получается ли так, – что мы пробуждаемся после того, как уже истолковали ряд знаков, которые будто бы снились? Нам ничего, собственно, и не снилось, но во сне мы испытали некие состояния, которые считаем сновидением, и уверены в том, что сон нам снился… Но снился ли? Может быть, существует поле мгновенной достоверности пережитого, которое не соответствует никакому «зрению» во сне, ибо является действием нашей «быстрой» памяти, так схожей с первой пробной интерпретацией»[200].
Думаю, Подорога прав. То, что он называет «некие состояния», – это сновидные события в сновидной реальности, но, действительно, только, пройдя фазу осмысления и интерпретации, сновидные события позволяют выстроить нашему бодрственному сознанию собственно события сновидения. Получается интересная «психическая матрешка»: субстрат-события – необходимое условие сновидных событий, сновидные события – необходимое условие событий сновидений. Каждый из этих двух типов событий по отношению к следующим выступает как субстрат.
Попадая в полностью «пришедшее в себя» бодрственное сознание, сновидные события в той последовательности, которая запомнилась (не забудем, что память в сновидной реальности тоже работает наполовину и не совсем так, как обычно), поставляют материал для осмысления и интерпретаций. На этой основе в рамках принятой личностью концептуализации (то есть того, как человек понимает, что такое сновидение) психика и порождает события сновидений, завершая тем самым первый цикл. Следующий – повторное осмысление и продумывание сновидения. Иначе говоря, мы называем сновидением конечный результат трех фаз сновидения реализации блокированных программ, построения и разворачивания сновидной реальности и осмысления ее материала в бодрственном состоянии. Причем, первые две фазы идут одновременно, а третья идет вслед за ними.
Вернемся опять к моим снам. Предположим, я человек древнего мира. Тогда я буду со страхом или надеждой думать, какую весть мне хотели сообщить боги. Я читаю доклад (священные письмена?), возможно, буду жрецом? Люблю незнакомую женщину; может быть, царь в подарок за мое служение подарит мне рабыню? Я лечу как птица, но птица и душа – одно слово, не означает ли это, я скоро покину этот мир и пойду в царство бога смерти? Теперь я последовательный физиолог. Смешно, право, думаю я, проснувшись. Какой хаос – доклад, любовь, полеты во сне. Сто раз был прав Павлов – это хаотическая деятельность клеток головного мозга и ничего больше. Нужно все это срочно забыть, и побольше гулять. Физиолог уступает место психоаналитику. Женщина – это, конечно, нереализованные сексуальные желания. Доклад? Ну, пожалуй, это не доклад, а сознание против бессознательного. Полеты тоже понятно – превращенная форма сексуального оргазма. Все ясно, еще раз нет бога, кроме Фрейда.
Наконец, я концептуализирую эти сновидения на основе собственных представлений. Во-первых, замечаю, что все три сна очень разные. Любить чужую женщину я бы никогда не стал. Хотя соблазны случаются. Но соблазны на то они и соблазны, чтобы с ними справляться и на этих примерах совершенствовать свою личность. Иначе говоря, этот сон мне показывает, куда не нужно идти. Второй сон – полеты. Замечательно. Я пережил необычные ощущения. Попал в реальность, о которой часто мечтаю. Значит, этот сон помог осуществить мою мечту, причем актуально. Во сне я именно летал. Какая мне разница, что, проснувшись, я понял, что это был сон. Чувства от полета я ведь пережил настоящие. А не полетать ли мне теперь на самолете или дельта плане, чтобы сравнить ощущения? Итак, второй сон – это реализация моей мечты. Третий сон, вероятно, был вызван состоянием, возникшим после того, как я узнал, что доклад неожиданно отменили. Он помог мне справиться с этим состоянием, то есть работал на мое психическое здоровье. Думаю, понятно, что я хочу сказать. Сны бывают очень разные и концептуализации сновидений тоже. Сновидения нужно пытаться понять, исходя из их особенностей, а концептуализации сна лучше исповедовать такие, которые помогают жить и совершенствовать себя.
Какие же следствия вытекают из предложенной гипотезы сновидений? Первое. В силу различных условий реализации программ в период бодрствования и сна, рисунок и сюжет сновидений чаще всего не совпадают с сюжетом жизнедеятельности, которая могла бы развернуться в бодрствующем состоянии, имей она такую возможность (хотя иногда такие совпадения и случаются). Я уже отмечал, что воспроизведение во сне прожитого личностью опыта свободно от ограничений рассудка и моральный соображений.
Второе. Соотношения между блокированной и реализованной в бодрствующем состоянии активностью, бодрствующей и сонной "личностями" человека различны у разных индивидов. Если одни индивиды склонны усложнять всякую ситуацию, кристально ясную с точки зрения других личностей, склонны видеть в ней неразрешимые проблемы, то другие, напротив, всякую ситуацию стремятся упростить и прояснить для себя а часто не способны видеть и воспринимать сложности и противоречия. Поэтому одни личности реализуют в состоянии бодрствования незначительную часть своей активности, бурно проживая оставшуюся часть во сне, а другие более полно реализуют свою активность днем и потому спокойнее спят по ночам (вероятно, видят меньше снов, да и сюжет их менее драматичен). Первая категория людей, очевидно, нуждается в большем количестве сна, точнее, в большем времени для сновидений, а вторая может спать меньше, причем разница может быть существенной, в несколько часов.
Третье. Предложенная гипотеза сновидения хорошо объясняет и известный факт одновременной алогичности и логичности сновидения. С одной стороны, они составлены из разнородных, сюжетно не связанных частей, а с другой – одна часть сновидения непрерывно переходит в другую, сюжетно связана с другими частями в "логике" сновидения. Действительно, из бодрствующего состояния в сонную психику попадает не одна блокированная программа, а много и, как правило, между ними нет связи содержанию, так как они кристаллизовались в разных ситуациях и в разное время дня, а частью остались и от прошлых дней. В сонном же состоянии в фазе быстрого сна эти программы начинают одна за другой психически исчерпываться, реализовываться, причем конец одного психического исчерпывания сливается в сонной психике с началом другого. Именно в месте таких соединений с точки зрения нашего сознания (главным образом бодрственного) возникают "сгущения", "слияния" образов. Сгущения и слияния образов происходят, очевидно, и тогда, когда сонной психике удается такой сюжет сновидения, в котором реализуются одновременно две или три программы (но не больше).
Как можно представить себе общую картину ночных сновидений? В периодах быстрого сна, каждый из которых длится минут 40–50, реализуются несколько блокированных программ. Одни из них порождены альтернативными ситуациями или отсутствием необходимых условий для активности, другие – проблемами, с которыми мы не справились, третьи – сильными раздражениями в ходе самого сна. В последнем случае источником сновидений являются различные раздражения – сильные звуки, яркий свет, тепло, давление на органы, боль и т. п. Например, при тепловом локальном раздражении человеку обычно снятся такие ситуации, в которых он имеет дело с теплыми и горячими предметами. Если спящему прикладывают теплую грелку к ступням, ему снится, что он идет по горячему песку. Реальный звонок будильника часто становится последним сюжетным элементом сновидения, при этом человеку может сниться, скажем, звонок в дверь. Такие сновидения можно назвать «искусственными».
Чтобы понять, что в данном случае происходит, учтем, что всякое раздражение есть и биологическая реакция и определенный психический процесс (акт), который эту реакцию сопровождает и поддерживает. Предположим, мы раздражаем спящего человека, направляя на него яркий источник света или включая звонок. В бодрствующем состоянии это раздражение автоматически осваивается психикой – человек узнает сигналы, осмысляет их роль, определенным образом переживает. Поскольку естественная психическая активность во сне – реализация блокированных программ, именно этим способом и должно осваиваться возникшее раздражение. Поэтому естественно предположить, что сонная психика, как бы она ни была занята своими построениями, должна одновременно в рамках той же самой работы – построения сновидения освоить возникшее раздражение. При этом новое, пусть, даже, очень небольшое сновидение, как правило, совмещается с текущим сновидением. Иногда, возникшее сновидение просто вытесняет и гасит текущее, но чаще мы имеем органическое включение в текущее сновидение нового. Этот случай я называю "психическим замыканием": раздражение, минуя бодрствующее состояние, сразу вызывает определенное сновидение.
Вероятно, именно этой возможностью, конечно не осознавая того, пользуются гипнотизеры. Сначала они устанавливают с пациентом доверительный контакт. Фокус тут в том, что авторитет гипнотизера, его требования задают для пациента значимую ситуацию, вызывают его активность. Затем гипнотизер принуждает пациента ко сну, но не обычному: он всеми силами стремится сохранить установленный с пациентом контакт. Пациент засыпает, но требования и голос гипнотизера осваиваются его психикой, которая переключается на реализацию блокированных программ. В данном случае эти программы полностью замещаются программой гипнотизера. Если к тому же сознание пациента выключено не полностью, он может видеть необычный сон, которым управляет извне гипнотизер (чаще, однако, его сознание выключено, и он после сеанса ничего не помнит). Но что интересно, структуры, навязанные пациенту во время гипнотического сеанса, строятся им самим, его сонной психикой и поэтому при некоторых условиях могут сохраняться после пробуждения. Тем самым пациент может приобрести опыт не в период бодрствования, а в гипнотическом сне, и если затем этот новый опыт не подавляется сознанием, он начинает оказывать определенное влияние на пациента. Впрочем, и обычные сны часто оказывают на нас сильное воздействие.