Наряду с понятием "психическое замыкание" можно ввести представление о "психическом программировании". Если в первом случае возбуждение вызывает искусственные сновидения, то можно предположить и существование такого феномена, когда сновидения влекут за собой определенную моторную и психическую активность человека, например двигательную или речевую. Хорошо известно, что многие люди под влиянием сновидений разговаривают во сне и двигаются. Можно предположить, что в этих случаях (как нормальных, так и слегка патологических) люди делают то, что им снится. При этом неважно, видят ли они реально соответствующий сон (это имеет место, если их сознание не полностью выключено), или просто происходит реализация блокированных программ, и они ничего не видят.
Возможно, что и сомнамбулическое поведение человека можно объяснить на основе этой модели. Лунатик, вставая с постели и отправляясь на "прогулку", действует под влиянием текущего сновидения. То, что он делает, и то, что ему снится (опять же неважно реально снится или просто идет реализация блокированных программ), совпадает в двигательной части с точностью до структурного подобия. Другими словами, "прогулка" как тема сновидения "программирует" реальную прогулку в сонном состоянии. Прекрасную ориентировку лунатиков в пространстве (они, продолжая спать, уверенно ходят, а, натолкнувшись на предметы, обходят их) можно объяснить сочетанием психического замыкания с психическим программированием. Наталкиваясь на предметы, лунатик корректирует свое сновидение (в силу психического замыкания) и свое движение (в силу психического программирования). Если исходная, основная программа движения лунатика задается текущим сновидением, его общим сюжетом, то различные раздражения, испытываемые им при движении (от ног, вестибулярного аппарата, предметов, которых он касается), мгновенно вызывают сюжетные корректирующие изменения сновидения и одновременно реального движения[201].
4. Реализация блокированных программ в период бодрствования. «Сон наяву», галлюцинации, символические формы изживания
Рассмотрим теперь, что происходит, если человек не имеет условий для реализации блокированных программ, например, несколько ночей не спит? Другими словами, если блокируется сама возможность реализации блокированных программ. В его психике накапливаются нереализованные программы, создающие напряжения. Рано или поздно они начинают определять основные психические процессы, а также события, сознаваемые человеком. В принципе здесь можно различить три разных случая – «сон на яву», галлюцинации, символические формы проживания, главным образом, в искусстве, в общении и в собственном воображении.
Общий механизм здесь такой. Сначала блокированные программы, которые не могут быть реализованы, как бы набирают силу, их «психобиологический потенциал» (введем такое понятие) возрастает. С определенного момента эти блокированные программы начинают реализовываться параллельно с реализацией других программ в необычной, можно сказать, запрещенной для блокированных программ, области – в сфере бодрствования. При этом они попадают под прожектор полностью задействованного сознания, который в принципе не допускает события блокированных программ. Первая уловка психики – замаскировать незаконные события под видом событий обычной жизнедеятельности. Простой пример. После бессонной ночи мы никак не можем сосредоточиться на своей текущей работе. О чем-то вспоминаем, отвлекаемся, переживает какие-то посторонние сюжеты. Все это ни что иное, как контрабандное изживание блокированных программ, протекающее, что принципиально, в форме бодрственной жизнедеятельности. Психика исподтишка управляет сознанием, подсовывая ему посторонние сюжеты и воспоминания. В результате сознание не может опознать блокированные события и пропускает их. Подчеркнем, что «сон на яву» – это, конечно, никакой не сон, здесь фаза построения сновидных событий отсутствует.
Если психобиологический потенциал возрастает еще больше (второй случай), то психика перестает заниматься мимикрией. Она вынуждена как можно быстрее реализовать блокированные программы. В результате они получают статус, сравнимый с обычными текущими программами, которые реализуются «здесь и сейчас». Как же сознание может опознать и освоить блокированные события, ведь они, с его точки зрения, незаконны? Только концептуализируя их, именно как незаконные психические образования. В этом случае мы и говорим о галлюцинациях, то есть о том, чего нет на самом деле. Что в общем случае неверно. Галлюцинозных событий, конечно, нет в смысле реальности нашего сознания, но они реальны и необходимы в плане работы нашей психики. Например, если бы имели место нормальные условия, и сознание было выключено частично, субстрат-события, которые привели к галлюцинациям, состоялись бы в форме событий сновидной реальности. Черт, которого автор увидел ночью в Долгопрудной, – пример типичной галлюцинации. Я в это время готовился поступать в институт, писал романтическую поэму, работал в три смены и, судя по всему, переутомился, точнее не успевал реализовать блокированные программы. В ту ночь сновидческие события сравнялись по статусу и силе с обычными событиями, то есть приобрели характер галлюцинаций.
Наконец, с точки зрения нашей концепции, фантазия Юнга может быть истолкована или как сон наяву или галлюцинация. Кстати, если это так, то в основе любого творчества и мышления, как одна из его предпосылок лежат сны наяву и галлюцинации. Другое дело, что дальше художник и ученый корректируют свои фантазии на основе эстетических концепций, логики и опыта.
Третий случай – использование психикой для реализации блокированных программ символических форм жизни. Дело в том, что изживание произведений искусства, сюжетов общения или наших жизненных перипетий (драм) тоже предполагает построение соответствующих событий – эстетических событий, событий общения, событий воображения. При этом происходит реализация определенных программ нашей активности. Вот этим и может воспользоваться и постоянно пользуется наша психика, совмещая на одном и том же материале субстрат-событий реализацию сразу двух программ – текущей жизнедеятельности (в сферах искусства, общения или воображения) и блокированных программ. При этом, как правило, мы не осознаем, что помимо событий символических форм жизни имеет место реализация блокированных программ. Однако при некоторой натренированности и рефлексии можно заметить, как после общения с друзьями, прослушивания хорошей музыки, просмотра спектакля или кинофильма или обдумывания-фантазирования по поводу того, что с нами произошло, наступает облегчение, удовлетворение, происходит смена настроения и т. п.
Простой пример. Подчиненного вызвал к себе начальник и незаслуженно его обвинил в нарушении трудовой дисциплины. В принципе подчиненный хотел бы возразить, но решил этого не делать, подумав, что "себе будет хуже". Это типичный случай блокированной активности. Она может быть изжита разными способами.
Во-первых, во сне, например, в виде следующего сюжета: снится начальник или кто-то другой, кому подчиненный говорит все, что он думает о своем начальнике, а именно, что подчиненный не виноват, что его начальник несправедлив и т. п. Во-вторых, блокированная активность может быть прожита, например, в театре, где наш герой смотрит пьесу со сходным сюжетом: некто совершает несправедливый поступок в отношении главного героя. В-третьих, в ходе общения на данную тему. Подчиненный рассказывает, предположим, своему другу, что ему сказал начальник, что он хотел тому ответить, почему не ответил, какие эмоции при этом испытал. В-четвертых, это же блокированная программа может быть реализована в ходе размышления о случившемся; при этом мысленно и образно проигрывается вся ситуация, переживания подчиненного и способы его поведения, как реальные, так и возможные или невозможные.
Искусство является наиболее эффективным в плане реализации блокированных программ. В этом отношении справедлива и концепция Пифагора, который лечил музыкой, и концепция катарсиса Аристотеля. На этом же основан эффект лечения искусством психических заболеваний и отклонений. Например, некоторые детские страхи и неврозы снимаются после того, как дети разыгрывают соответствующие сцены или рисуют на травмирующую их тему. Возбуждения и разрешения, о которых говорят искусствоведы, анализируя структуру художественной реальности, служат сходным целям. Возбуждая и вызывая определенные эстетические события, художник обеспечивает реализацию сходных по структуре блокированных программ. В этом смысле повторы мотива или темы, разрешение одних и тех же структур на разных масштабных уровнях, которые так характерны для классического искусства – это интуитивно найденный художниками психотерапевтический прием.
Толкование сновидений. Сны повторяющиеся и вещие.
С точки зрения предложенной концепции, толковать сновидения чрезвычайно сложно. Нужно знать личность и проблемы нашего пациента, нужно понять, какой опыт был использован в ходе реализации, и в каких конкретно условиях протекала реализация блокированных программ. Это уравнение со многими неизвестными чаще всего решить невозможно. Теперь почему нередко человеку снится один и тот же сон.
Можно предположить, что это вызвано особой организацией нашего сознания, когда одни его реальности действуют против других, то есть находятся в контротношениях, я их в своих работах называю «контрреальности». Действуя друг против друга, такие реальности образуют своеобразный психический генератор блокированных желаний. Наблюдения показывают, что многие контрреальности формируются в детстве (страх перед новыми ситуациями и людьми, неуверенность в собственных силах, стремление к защите и т. п.), другие пришли из более зрелого возраста. Борьба контрреальностей часто разрушает психику человека, порождая не только однотипные сновидения, но разнообразные проблемы и резкие колебания в поведении (контрреальности под