От рождения до похорон закон "владеет телами". Социальный закон превращает человеческие тела в таблицы закона, в живые таблицы правил и обычаев, а самих людей — в актеров драмы, организованной социальным порядком. Для Канта и Гегеля даже не существует закона, пока не возникает смертная казнь, т. е. разрушение тела, которая свидетельствует об абсолютной власти буквы и нормы. Законы составляют юридический корпус (т. е. тело-книгу: лат. corpus означает не только тело, но также свод законов, совокупность людей, стройное целое и др.). Социальная группа тоже есть корпус.
Неощутимое занесение в тело структур социального порядка может осуществляться с помощью перемещения и движения тела. Социальные отношения представлены в пространственных структурах, которые организуют и определяют взаимодействия людей как подъем и упадок, вход (включение) или выход (исключение), приближение или удаление по отношению к центральному и ценимому месту.
Человек обозначает социальные цели пространственно, как пункт назначения. Мы говорим о реализация цели, достижении будущего состояния как о движении вперед. Неудача, срыв плана ощущаются как движение назад. Социальные успехи человека представляются в виде подъема по лестнице. Человек карабкается по ступенькам социальной иерархии, и этот подъем оставляет на его теле следы восхождения. То же самое происходит, если человек скатывается по социальной лестнице вниз.
Различие занимаемого места — социальное различие. Социальная дифференциация (социальное различие) обозначена в физическом пространстве. Можно обсуждать социальные функции структур жилища, учебного заведения, храма, города и пр. Положение человека в пространстве может диктовать проявление почтительности. Мы относимся к человеку почтительно, если он сидит на почетном месте. Кабинет директора — пространственное обозначение положения человека. Из повседневной жизни каждому знакомы общие практические иерархии областей социального пространства: верхняя/нижняя часть; господский этаж/ полуподвал для слуг и кухни, благородное/постыдное; авансцена/кулисы; фасад/задворки; правое/левое. Социально организовано пространство учебных заведений: место преподавателя в центре, студенты вокруг. Мы знаем, что районы городов бывают "хорошими" и "плохими".
Выше говорилось лишь о теле человека. Если же обратиться к языку и к другим символическим системам, их социальный характер еще более очевиден. Открыв рот, чтобы вступить в коммуникацию, мы говорим не своими словами, даже если говорим что-либо бесспорно новое и даже придумываем отдельные новые слова и понятия.
Сказанное позволяет прочувствовать всю сложность того противоречия, которое решает социальная философия. С одной стороны, человек предопределен. Социальная необходимость обретает плоть в телах, вещах и языке. Можно обозначить разные социальные детерминанты:
1) капитал (отнюдь не только денежный, но также социальный и культурный);
2) позиция в отношениях производства (например, определенная через профессию, род занятий со всеми сопутствующими детерминациями);
3) тип социальной связи, которая объединяет людей; 4) история группы, к которой принадлежит индивид; 5) индивидуальная история. Эти факторы определяют и манеру держаться, и манеру мыслить и говорить, манеру жить. Социальные качества становятся природой человека, живут в его теле, языке, способах практической деятельности. Наше тело и язык наполнены онемевшими верованиями, унаследованными жестами. Их воздействие многократно усиливается деятельностью средств информации и системы образования.
Важно отметить, что отношение к социальному миру не является однозначно предопределенным. Ситуация человека в социальном мире выступает как продукт двойного социального структурирования. С "объективной" стороны она определена социально, поскольку институты и установления общества, в котором человек живет, предстают восприятию как данные объективно. С "субъективной" стороны сами схемы восприятия и оценивания не только приспосабливаются к рассматриваемому моменту, но являются продуктом предшествующей истории.
Мы говорим о "человеке на своем месте", об ощущении человеком собственной позиции в системе общественных связей и отношений. Человек чувствует, что можно, а чего нельзя "себе позволить". Одни принимают свое положение, испытывая чувство границы ("это не для нас"), другие заставляют себя уважать посредством установления дистанции. Одни делают то, что "должны делать", с радостью и покоряются происходящему, обозначая случившееся словом судьба. Тем самым они признают, что созданы для того, что они делают, и "иного не дано". Другие недовольны своим положением, желают изменить его и меняют. В любом случает человек отнюдь не только покоряется. Большей частью он воспринимает свое действие, свой выбор с собственными желаниями.
Как описать и объяснить тот факт, что деятельность человека одновременно и предопределена, и свободна? Это можно сделать, если представить социальное поведение человека как игру. При таком подходе можно объяснить возможность изменения человека и мира, в котором он живет. Понятие игры позволяет показать, что действия человека, с одной стороны, социально детерминированы (игра осуществляется по правилам, игра — место закономерностей). С другой стороны, игра подразумевает возможность великого множества ходов в рамках заданных правил.
Использование игровых моделей в объяснении человеческого поведения не позволяет рассматривать человека, живущего и действующего в обществе вместе с другими людьми как производное социальной структуры, как игрушку слепых внеисторических сил. Социальный мир невозможно представить как пространство, внешнее по отношению к человеку. В то же время можно обнаружить и ощутить давление условий и социальной обусловленности в самом сердце человека как социального агента.
Становится возможным объяснить, каким образом в процессе совместной жизни людей постоянно возникает то, что можно назвать непреднамеренными социальными изобретениями. Эти изобретения не просто возникают в группах людей. Они способствуют возникновению групп, продолжению их жизни. Возникая в одной группе, они могут распространяться на все общество, меняя его.
Социальные изменения большей частью происходят эволюционно, нежели революционно. Принципы классификации социального мира, способы восприятия людей из других социальных групп, картины социального мира, стили жизни, возникая в жизни одной группы людей, постепенно становятся приемлемыми "для всех" (обретают универсальный характер). То, что родилось в повседневной жизни в "узком кругу", во процессе взаимодействия от лица к лицу, может овеществляться, принимать форму анонимных абстракций. Последние постепенно утрачивают следы своего происхождения и воспринимаются людьми как "чуждые" или "данные Богом". Человеческое воспринимается в нечеловеческих или надчеловеческих формах. Таким образом социальный порядок объективируется. Тогда мы говорим об истории в объективированном состоянии. Человек создает реальность, которая может и отрицать его самого. Так меняются общества. Изменившееся общество, в свою очередь, начинает производить людей "под себя", т. е. тех, кто способны это общество воспроизводить.
Противоречие социальной предопределенности и человеческой свободы помогает разрешить теория общественного производства. Общественное производство (производство общества) — ключевое понятие социальной философии.
Это понятие использовали уже Д. Локк и А. Смит. К. Маркс приложил его к самому способу совместной жизнедеятельности людей, продуктом и результатом которого являются общества. В его трудах встречаются выражения "общечеловеческий жизненный процесс", "производство людьми своей общественной жизни", "производство — жизнь, порождающая жизнь", "общественное производство людьми своей жизни"[126].
Понятие "общественное производство" описывает целенаправленную деятельность людей, которая в то же время приводит к непредсказуемым результатам, в число которых входят и непреднамеренные социальные изобретения, преобразование общества и людей. При описании этого процесса возникает соблазн употребить слово "творчество" — люди-субъекты творят общество.
Однако воспроизводство не равно творчеству. Творчество подразумевает свободное, ничем не ограниченное проектирование. Воспроизводство есть преобразование. Любое общество дано человеку "готовым". Человек рождается в "готовое" общество. Люди своей жизнью воспроизводят или (что то же самое) преобразуют его. Люди, действующие совместно, подобны скульптору, который формирует произведение, согласно собственным представлениям и идеям, но из имеющегося в наличии материала и с помощью доступных инструментов.
Общество и человеческая практика имеют двойственный характер. С одной стороны, общество — вездесущее условие человеческой деятельности, с другой ее непрерывно воспроизводимый результат.
Люди не творят общество, потому что оно всегда им предшествует. Общество можно рассматривать как совокупность структур, практических процедур и условностей, которые индивиды каждый день воспроизводят. Без людей, которые это делают, эти процедуры попросту не существовали бы. Иными словами, общество не может быть независимым от человеческой деятельности.
То же самое можно сказать по-другому. Общество обеспечивает возможность и условия целенаправленной деятельности людей. Целенаправленное действие людей — необходимое условие жизни общества. Социальные структуры — в отличие от природных — не могут существовать независимо от идей и представлений людей о том, что они делают. Эти структуры лишь относительно устойчивы. Общество и люди изменяются постоянно. Это изменение и называется историей.
При таком подходе социальные структуры и сложившиеся отношения можно понимать не как принудительную инстанцию, но как то, что позволяет людям действовать. В этом понимании, общество — не творчество и не адаптация, а самопроизводство.