Наконец, вам знакома ситуация, когда ощущения, вызванные пахучими веществами, не воспринимаются как запах – вспомните ароматы пищи.
Люди недооценивают влияние запаха на умственную активность и принятие решений. Большинство, отвечая на вопрос, от какого чувства они готовы были бы отказаться, без колебания называют обоняние.
Возможно, это логично, поскольку современная цивилизация во многом основана на информации, обрабатываемой органами зрения и слуха. Однако пренебрежительное отношение к носу выражено очень сильно и часто неоправданно. В 2011 году агентство McCann Worldgroup проводило опрос среди молодых людей, интересуясь, что бы они предпочли: расстаться с технологическим устройством, таким как компьютер или мобильный телефон, или потерять обоняние[155]. Более половины участников в возрасте от 16 до 22 лет голосовали не в пользу носа, а сегодня этот показатель, вероятно, был бы еще выше. Задумайтесь на минуту. Множество молодых людей скорее искалечили бы себя навсегда, чем отказались от такой заменимой вещи, как технологическое устройство.
Почему мы недооцениваем обоняние? Мы редко осознаем, что оно у нас есть. Только вот что важно: запах не всегда воспринимается осознанно, но такое непонимание не означает, что обоняние – не часть сознательного опыта. Возможно, наш мозг не отслеживает и не анализирует запахи постоянно. Но это не мешает обонянию влиять на сознательный опыт в целом, включая опыт, полученный от других органов чувств. Смит полностью соглашается: «Обработка запаха постоянно дает нам чувственный опыт – некую основу сознания, на фоне которой мы замечаем изменения и события, отмечаем вещи, влияющие на наши эмоции, память, поиски пищи, притяжение к другим людям, местам и вещам или отторжение от них».
Обоняние не всегда часть того, что философы называют сознательным восприятием – ясным состоянием разума, когда достаточно продемонстрировать, например, что «этот мяч красный» или «этот звук высокий». Ощущение запаха часто становится частью представления о внешнем мире не как обонятельного опыта. Когда вы чувствуете, что пространство вокруг вас липкое, или свежее, или усыпляющее, возможно, вы не связываете это ощущение с обонянием. Это лишь компонент вашего общего мультисенсорного восприятия обстановки, которое складывается также из неясных звуков и облаков на небе. Готтфрид добавляет: «Я слышал, как женщина-философ говорила, что потеря обоняния сродни сжатию времени и пространства. Так, если бы прямо сейчас мы ощущали запах морской воды, это создавало бы более полное восприятие мира. Она говорила, что чувствовала себя скованнее во времени и пространстве, чем если бы имела доступ к собственному обонянию. Это очень яркий способ описания вещей».
Попытайтесь вспомнить пять последних запахов, которые вы осознанно ощутили за сегодняшний день. Вы можете честно сказать, что помните последние пять запахов или даже три, которые вы действительно осознали, не говоря уж об их порядке? Что вы почувствовали сначала – запах кофе или жареного тоста к завтраку? Возможно, вы попытаетесь восстановить живые картинки сегодняшнего утра, а не обонятельные воспоминания. Мы редко помним свои обонятельные ощущения, если только они не были особенно яркими. Парфюмеры или другие эксперты по запахам могут помнить такие вещи, поскольку конкретное осмысленное восприятие ароматов – часть их ежедневного когнитивного ландшафта. Но обычному человеку, который почти не обращает внимания на запахи, трудно вспомнить даже последний осознанно уловленный запах. И речь идет не о каком-то принципиальном биологическом ограничении, а о том, насколько внимательно мы относимся к миру, передаваемому ощущениями.
Дело во внимании при формировании воспоминаний и в условиях сравнения. Здесь обоняние не отличается от зрения. Келлер настаивает: «Это проблема памяти. Для зрения это подтверждается вновь и вновь. Если вы показываете изображение и затем меняете его, все понимают, что оно поменялось. Но если у вас изображение, а потом вы добавляете к нему рамку, люди с трудом это заметят, поскольку не могут запомнить всю ранее виденную картину, и определить различие становится сложнее». И все же в отличие от нюха мы всегда осознаем, когда что-то происходит в поле нашего зрения. Этого нельзя сказать о человеческом обонянии. Обоняние проходит по тонкой границе между осознанным и неосознанным восприятием.
Как неосознанное восприятие влияет на сознательный опыт? Многие обонятельные стимулы из окружающей среды никогда не достигают порога обнаружения. И все же стимулы ниже этого уровня (те, что мы не улавливаем сознательно) влияют на осознанное восприятие запахов, интенсивность которых выше порога. Влияние подпороговых стимулов на восприятие – удивительное явление, которое можно измерить, хотя и с трудом. Подпороговые значения не ограничиваются внутримодальными эффектами (между обонятельными раздражителями разного характера и интенсивности); они также влияют на межмодальные взаимодействия. Представьте свою систему чувств в виде переключателей на панели управления, как в студии звукозаписи. Усиление одной модальности повлияет на весь комплекс восприятия, так что и другие модальности потребуют корректировки – либо снижения, либо усиления интенсивности[156]. Обоняние – жизненно важный переключатель в вашей ментальной студии звукозаписи.
Экри подчеркивает: «У нас много экспериментальных доказательств, что подпороговые молекулы могут влиять на надпороговые молекулы [то есть молекулы в концентрации, превышающей порог восприятия] – на то, как они действуют. Многие заслуживающие доверия эксперименты показывают, что любые виды стимулов подпорогового уровня изменяют ответ на другие стимулы, находящиеся на надпороговом уровне». Эти открытия совпадают с результатами исследований в зрительной и слуховой системе, в которых также обнаружено влияние подпороговых стимулов на сознательное восприятие[157].
«Вот почему вопрос о сознательности становится центральным в данной теме. Поскольку, анализируя поведение, мы можем спросить участников об их сознательном опыте, – продолжает Экри. – Но мы не можем спросить их о неосознанном опыте. Который огромен, если учесть, что в мешанине из множества химических веществ те, чье количество превышает пороговое, возбуждают все эти рецепторы. Но многое происходит ниже сознательного уровня. И при этом может влиять на то, что достигает сознания».
Это затрудняет проведение углубленных исследований обонятельного опыта. Тем не менее, экспериментальные исследования достигли той точки, когда (наконец-то!) стало возможным связывать различия в обонятельном восприятии с физическими причинами, например, с генетикой рецепторов. Какие стимулы и в какой концентрации достигают порогового уровня, зависит от экспрессии и чувствительности рецепторов. Картины экспрессии рецепторов в носу у разных людей различаются, так что ваша не похожа на мою. Кроме того, существует разная чувствительность к запаху. Таким образом логично, что один и тот же одорант, комбинаторным образом взаимодействующий с несколькими рецепторами, может восприниматься по-разному людьми с разным набором рецепторов. И это можно проверить.
В двух недавних исследованиях (при участии Андреаса Келлера, Лесли Воссхолл, Хироаки Мацунами и Джоэля Мейнленда) было показано, что вариации генетических обонятельных характеристик связаны с различиями в восприятии запаха теми или иными людьми[158]. Генетика тесно связана с восприятием запаха. Кроме того, из-за большого количества генов обонятельных рецепторов в человеческом геноме, могут проявляться последствия многочисленных мутаций. Иногда такие мутации приводят к заметным различиям в восприятии запаха. Например, некоторые не любят кинзу, альдегиды которой кажутся им едкими с мыльным привкусом, а не фруктовыми и свежими. Это различие в восприятии связано с генетической вариацией вблизи гена обонятельного рецептора OR6A2[159].
Подобные примеры показывают, что такие традиционные философские вопросы, как природа квалиа[160] (спросите себя, совпадают ли мои мысленные представления о синем цвете с вашими мысленными представлениями о синем цвете), теперь связаны с эмпирическими исследованиями в области обоняния. Мы с вами можем назвать что-то, что пахнет розами, но ваше качественное восприятие запаха конкретных роз отличается от моего, если у нас разные наборы рецепторов. (Как различаются квалиа или что они означают на ментальном уровне – другой вопрос, и оценить это гораздо труднее. Отчасти по той причине, что далеко не все сходятся во мнении, что же такое квалиа на самом деле и существуют ли они.)[161]
Биология – не единственная наука, изучающая восприятие. Этим занимается и психология. В психологическом контексте важную роль играет контекстуальное и поведенческое влияние. Например, исследования чувственного восприятия у представителей разных культур показали, что привычка к запаху влияет на порог чувствительности: чем лучше вам знаком запах (скажем, запах влажной земли), тем ниже ваш порог его восприятия[162]. Нюх у людей очень разнится, и эти различия не случайны. Они связаны с важнейшими причинными факторами и механизмами, и эти факторы сегодня можно изучать.
Обоняние заставляет нас выйти за пределы «установки на данность». Запахи не подаются в мозг для немедленного рассмотрения или рационального включения в архитектуру познания. Напротив, иногда требуется немалое усилие и осознанное размышление, чтобы выявить скрытое, хотя и распространенное, присутствие запаха в нашей внутренней ментальной жизни. Некоторые запахи распознаются только после того, как мы обращаем внимание на свое обонятельное ощущение, и требуется усилие, чтобы проанализировать содержание обонятельного опыта путем сосредоточения внимания (см. главу 9).