574. Предложение, а отсюда в несколько ином плане и мысль могут быть "выражением" верования, надежды, ожидания и т.д. Но верование это не мышление. (Грамматическое примечание.) Понятия верования, ожидания, надежды менее чужеродны друг другу, чем все они понятию мышления.
575. Усаживаясь на этот стул, я, естественно, полагал, что он меня выдержит. У меня и мысли не было, что он может развалиться.
Но: "Вопреки всему, что он делал, я упорно придерживался мнения·" Здесь мыслится и как бы вновь и вновь отстаивается определенная установка.
576. Я смотрю на тлеющий бикфордов шнур, с громадным напряжением слежу за движением огня, за тем, как он приближается к взрывчатке. Вероятно, я вообще не думаю ни о чем, или же у меня в сознании проносится множество бессвязных мыслей. Это, безусловно, один из случаев ожидания.
577. Мы говорим: "Я его жду", полагая, что он придет, но его приход не занимает наших мыслей. ("Я его жду" означает тут "Я был бы удивлен, если бы он не пришел" а это не назовешь описанием душевного состояния.) Но мы говорим "Я его жду" и в том случае, когда наши слова должны означать: я ожидаю с нетерпением. Мы могли бы себе представить язык, в котором в таких случаях использовались бы разные глаголы. Более чем один глагол применялся бы и там, где говорилось бы о состояниях: "верить", "надеяться" и т.д. Понятия такого языка были бы, вероятно, более пригодны для понимания психологии, чем понятия нашего языка.
578. Спроси себя: что значит верить в теорему Гольдбаха? В чем заключается эта вера? В некоем чувстве уверенности, в то время как мы произносим, слышим или мыслим эту теорему? (Это бы нас не интересовало.) А каковы характерные признаки этого чувства? Ну я даже не знаю, в какой мере это чувство может вызываться самой теоремой.
Можно ли сказать, что верование это тональная окрашенность мысли? Откуда это представление? Ну существует же уверенный тон, так же как и тон сомнения.
Я бы спросил: как примешивается это верование к данной теореме? Призадумаемся над тем, каковы последствия этой веры, к чему она нас ведет. "Она ведет меня к поиску доказательства этой теоремы". Прекрасно! А теперь поинтересуемся, в чем, собственно, состоит этот поиск! И тогда мы узнаем, что влечет за собой вера в теорему.
579. Чувство уверенности. Как оно проявляется в поведении?
580. "Внутренний процесс" нуждается во внешних критериях.
581. Ожидание вплетено в ту или иную ситуацию, в которой оно возникает. Например, ожидание взрыва может возникнуть в ситуации, в которой следует ожидать взрыва.
582. Если кто-то вместо слов "В любой момент я жду взрыва" шепчет "Это вот"вот стрясется", то ведь его слова не описывают какого-то чувства (Empfindung); хотя они сами и их тон могут быть проявлением его чувства.
583. "Но ведь ты рассуждаешь так, словно бы сейчас вопреки собственному мнению я на самом деле не ожидал, не надеялся. Словно бы все, происходящее теперь, не имело глубокого значения". Что же означает фраза: -то, что сейчас происходит, имеет значение" или "имеет глубокое значение"? Что значит глубокое чувство? Смог ли бы кто-то за одну секунду пережить глубокую любовь или надежду, независимо от того, что предшествовало этой секунде или что за ней последовало? Происходящее теперь имеет значение в данном сопровождении. Это сопровождение придает ему значимость. И слово "надеяться" относится к феномену человеческой жизни. (Улыбающийся рот улыбается только на человеческом лице.)
584. Ну, а допустим, я сижу у себя в комнате, надеясь, что придет N.N. и принесет мне деньги. И предположим, одну минуту этого состояния удалось бы выкроить из взаимосвязи, изолировать: разве в таком случае то, что происходит в эту минуту, не было бы надеждой? Подумай, например, о словах, которые ты, скорей всего, произносишь в данную минуту. Они уже не есть больше часть этого языка. Вот так же и институт денег не существует в другом окружении.
Королевская коронация зрелище, полное великолепия и величия. Выдели одну минуту этой церемонии из целостного контекста: королю, облаченному в коронационную мантию, возлагается на голову корона. Но в ином окружении золото оказывается самым дешевым из металлов, его блеск считается вульгарным. Мантия простым изделием из недорогой ткани. Корона пародией на высокую шляпу. И так далее.
585. Когда кто-то говорит "Надеюсь, он придет", являются ли эти слова сообщением о его душевном состоянии или же проявлением его надежды? Я мог бы сказать эти слова и самому себе. А ведь себе я ничего не сообщаю. Может быть, это вздох, но не обязательно. Скажи я кому-нибудь: "Я не могу сегодня сосредоточиться на работе; я все думаю о его приходе", это называлось бы описанием моего душевного состояния.
586. "Я услышал, что он придет; я жду его весь день". Это сообщение о том, как я провел день. Из разговора я сделал вывод, что следует ожидать определенного события, и этот вывод отливается в слова "Выходит, я должен ждать его прихода теперь". Это можно назвать первой мыслью, первым актом этого ожидания. Возглас "Я так жду его!" можно считать актом ожидания. Но эти же самые мои слова могут прозвучать и как результат самонаблюдения, и тогда они, возможно, означали бы: "И вот, после всего, что стряслось, я все же так хочу видеть его". В зависимости от того, чт)о привело к этим словам.
587. Имеет ли смысл спрашивать: "Откуда ты знаешь, что ты в это веришь?" и является ли ответом: "Я узнаю это путем интроспекции"?
В некоторых случаях можно сказать что-то в этом роде, но как правило нет.
Осмыслен ли вопрос: "Действительно ли я ее люблю или только лукавлю сам с собой?" Процесс интроспекции в этом случае обращение к воспоминаниям, представление возможных ситуаций и чувств, которые бы имели место, если бы·
588. "Я вынашиваю решение уехать завтра". (Это можно назвать описанием душевного состояния.) "Твои доводы не убедили меня. Все-таки я намереваюсь завтра уехать". Тут возникает искушение назвать намерение чувством, чувством определенной непреклонности, неизменности решения. (Но и здесь имеется множество различных характерных чувств и поз.) Меня спрашивают: "Ты здесь надолго?" Я отвечаю: "Завтра уезжаю, мои каникулы подходят к концу". А может быть и по-другому: я заявляю после ссоры: "Ну что ж, тогда я уезжаю завтра!" Я принимаю решение.
589. "Сердцем я уже решился на это". Говоря это, мы даже склонны указывать себе на грудь. Психологически этот оборот речи следует принимать всерьез. Почему бы его нужно было принимать менее серьезно, чем утверждение, что вера это состояние души? (Лютер: "Вера находится под левым соском".)
590. Может быть, кто-то научился понимать значение выражения "Всерьез принимать сказанное кем-то" с помощью жеста, указывающего на сердце. Но тогда следует спросить: "Из чего видно, что он этому научился?"
591. Надо ли говорить, что, имея намерение, человек испытывает какую-то устремленность? Что имеются особые переживания устремленности? Вспомни такой случай: если человеку в ходе спора не терпится сделать какое-то замечание, возразить кому-то, то часто бывает, что он открывает рот и, набрав воздуху, как бы задерживает дыхание; затем, решив воздержаться от возражения, делает выдох. Переживание этого процесса, очевидно, и есть переживание стремления что-то высказать. Тот, кто наблюдает за мной, поймет, что я хотел что-то сказать, а затем воздержался. Поймет именно в данной ситуации. Будь она другой, он иначе истолковал бы мое поведение, даже если бы характерные признаки того, что мне хочется что-то сказать, наблюдались и на этот раз. А есть ли какое-то основание предполагать, что это же самое переживание не могло бы возникнуть в совершенно иной ситуации где оно бы не имело ничего общего ни с какой устремленностью?
592. "Но, заявляя: "Я намерен уехать", ты же именно это и имеешь в виду! Здесь опять-таки жизнь предложению придает духовный акт осмысления. Повторяя же эту фразу просто вслед за кем-то, скажем передразнивая его манеру говорить, ты произносишь ее без этого акта осмысления". Когда мы философствуем, дело порой может представляться нам именно таким образом. Но все же представим себе действительно различные ситуации и разговоры, и то, как произносится в них данное предложение! "Я всегда обнаруживаю некий приглушенный внутренний голос (geistigen Unterton), может быть, не всегда один и тот же". А разве не было такого голоса, когда ты повторял фразу за кем-то другим? Да и как отличить этот "внутренний голос" от остальных переживаний, сопровождающих речь?
593. Главная причина философских недомоганий однообразная диета: люди питают свое мышление только одним видом примеров.
594. "Да ведь слова, произнесенные осмысленно, имеют не только поверхность, но и глубину!" Ведь при их осмысленном высказывании происходит нечто иное, чем в том случае, когда их просто произносят. Дело не в том, как я это выражаю. Говорю ли я, что в первом случае они имеют глубину, или же что во мне при этом что-то происходит, или же что они обладают некоей аурой, всякий раз дело сводится к одному и тому же.
"Ну, а коли все согласны с этим, так не истина ли это?
(Я не могу принять чье-то свидетельство, ибо это не свидетельство. Оно говорит мне лишь то, что он склонен сказать.)
595. Для нас естественно произносить предложение в той или иной связи; и неестественно высказывать его в отрыве от нее. Надо ли говорить: имеется особое чувство, сопутствующее произнесению любого предложения, высказывать которое для нас естественно?
596. Чувство "знакомого" и "естественного". Легче обнаружить чувство (или чувства) чего-то незнакомого и неестественного. Ибо не все, что нам незнакомо, производит на нас впечатление незнакомого. Притом надо обдумать, что мы называем "незнакомым". Валун, который мы видим на дороге, мы опознаем как таковой, но, возможно, не как тот, что всегда лежит здесь. Человека как человека, но не как знакомого. Существует чувство давнего знакомства, порой оно выражается взглядом или же словами "Моя с