Изначально буддизм зародился как философско-этическое учение, но вскоре после смерти Будды буддизм трансформировался в религию, в религию без Бога и распространился на территории всей Индии, а позднее и в других странах Юго-Восточной Азии. Считается, что первые буддийские книги были написаны близкими учениками Будды (хотя исторически это произошло намного позднее, чем жили указанные люди, поэтому достоверность текстов и соответствие их учению Будды Шакьямуни (если таковой существовал на самом деле) и поныне ставится под сомнение).
Поскольку буддизм зародился не на голом месте, а в контексте брахманизма[10] – ведического учения, предшествовавшего индуизму, – он многое перенял от него. К примеру, учение о Колесе Сансары, или Колесе Становления, и учение о карме.
Карма – это космический закон причинно-следственных связей. Согласно ему, любой поступок, как хороший, так и дурной, порождает определенную реакцию. Хорошие поступки – благоприятную реакцию, плохие – негативную. Однако и хорошие, и плохие поступки порождают карму, накрепко приковывающую живое существо к этому материальному миру, который является иллюзией и не стоит даже того, чтобы о нем рассуждать. Ведь любое рассуждение только привязывает к миру и отвлекает от спасения. Реальна же только нирвана.
Кармические «задолженности», не отработанные в течение одной жизни, как и земные желания, заставляют человека «рождаться» в этом мире снова и снова и снова и снова страдать и умирать. Единственное желание, не порождающее карму и не привязывающее к материальному миру, это желание освобождения. Значимость такого желания – искреннего желания – трудно преувеличить: в современном мире даже существуют некоторые неоиндуистские (от греч. «нео» – «новый» – течения, развившиеся на базе индуизма) школы, утверждающие, что наличие такого желания есть первое и самое главное условие разрыва цепи реинкарнаций и ухода в счастливый духовный мир.
Следует особо отметить и то, что, говоря об иллюзорности материального мира, буддизм утверждает, что и сам человек так же иллюзорен, как и все, что его окружает. То, что нам представляется «человеком», – на самом деле есть лишь набор пяти элементов – скандх, то есть органов чувств. Это глаза, уши, нос, язык и интеллект, благодаря деятельности которых и возникает заблуждение, что Я – это некий стабильный, реально существующий объект. Мало того: то, что нам видится конкретным человеком (это относится и к самому себе), есть пульсирующий поток энергии с постоянным возникновением новых и новых импульсов, связанных между собой такими феноменами, как память и карма. А раз нет человека, то никакой «человеческой
души» тоже нет. Как нет ни «рождения», ни «смерти». Поэтому, глядя в зеркало, буддист знает, что в каждое мгновение он видит не «себя», а новое иллюзорное существо, ценность которого заключается только в том, что исключительно человеческая форма (а может быть, и любая другая – например, дерево, собака или белка – в зависимости от «пожеланий», предшествующих появлению в материальном мире, а после – от поведения в прошлых жизнях!) дает возможность достичь нирваны, то есть освобождения от перерождений. И человеческую форму – чрезвычайно редко выпадающую – еще нужно заслужить! Заслужить не у Бога, которого нет, а у космического закона абсолютной справедливости, никем и никогда не созданного, бывшего всегда, непреходящего.
Таким образом, мы видим, что то, что именуется реинкарнацией в буддизме в корне отличается от того же понятия в индуизме, где существует и Бог, и человеческая душа, и традиционное перерождение. Так вот, «перерождения» в буддизме, как мы видим, попросту не может быть, поскольку человека нет и в традиционном смысле перерождаться просто некому.
Итак, благодаря возникновению желания жить происходит рождение того, что воспринимается как живое существо в этом материальном мире. Желание жить изначально возникает из-за ошибочного желания наслаждаться материальным миром – правда, об этом первичном моменте буддизм (в отличие от индуизма и неоиндуизма) практически умалчивает. В дальнейшем оно возникает благодаря «прижизненной» привязанности к объектам материального мира (к «человеку», «деньгам», «квартире», «машине», «бутерброду с колбасой» – не важно!). Это происходит по причине наличия так называемых «трех ядов» – жажды материальных вещей (жадности), похоти и невежества, в свою очередь, являющихся следствием чувственного восприятия, которое обеспечивают органы чувств при соприкосновении с материальными объектами. Чувственное соприкосновение обеспечивают шесть органов познания, причем уже в эмбриональном состоянии. Эмбрион наделен первоначальным сознанием, которое есть впечатления из прошлой жизни. То, что сохранились подобные впечатления, – это следствие неведения истины, то есть Четырех Благородных Истин буддийского учения.
Избегая разговоров о материальном мире, Будда также избегал каких-то конкретных разговоров и о нирване, давая ей только поэтические характеристики. Он говорил, что в тот момент, когда живое существо окажется в нирване – оно однозначно поймет, где оказалось. Что ж, нам остается поверить ему на слово…
Китайская философия
Китай – страна древней цивилизации и богатейшего философского наследия. История философской мысли Древнего Китая восходит к началу I тысячелетия до н. э.
Формирование философских представлений в Китае проходило в сложных социальных условиях. История Китая на протяжении более чем двух тысяч лет омрачалась самыми различными потрясениями. Могущественные империи распадались из-за междоусобных войн, поглощались чужеземными завоевателями, сметались крестьянскими восстаниями. Тем не менее, в стране достаточно быстро восстанавливалась специфическая государственная структура, особенностью которой являлся усиленный государственный контроль над усложняющимися социальными, экономическими, политическими и прочими связями. В экономической структуре Китая рабовладельческие и феодальные отношения развивались при сохранении важной роли кровнородственной общины, опиравшейся на культ предков, а клановые узы способствовали выработке отношения к государству как к большой семье. Философские воззрения древних китайцев зарождались и оформлялись на базе религиозно-мифологического осмысления мира.
Одной из особенностей китайской мифологии является зооморфный характер богов и духов, проще говоря, многие древнекитайские божества были похожи на животных, птиц, рыб, часто представлялись как полулюди-полуживотные. Верховным божеством являлся Шан-ди – первопредок и покровитель китайского государства. Ему подчинялись и боги, и духи. Иногда в образе Шан-ди выступала персонифицированная сила Неба. Или наоборот: безличное, но всевидящее Небо управляло ходом событий во Вселенной, а его первосвященником и единственным представителем на планете Земля являлся император Китая – Поднебесной, носивший титул Сына Неба.
Другой особенностью китайской мифологии был культ предков, который строился на признании влияния духов умерших на жизнь и судьбу потомков. В обязанность предков, ставших после смерти духами, входила постоянная забота о потомках, живущих на земле.
Следующей отличительной особенностью китайских мифов является представление о мире как взаимодействии противоположных начал: женского инь и мужского ян. Выглядело это примерно так: в глубокой древности не было ничего – ни неба, ни земли, а вся Вселенная представляла собой сплошной хаос. В этом бесформенном мраке родились два духа – инь и ян, деятельность которых привела к упорядочиванию мира. Дух ян стал впоследствии управлять небом, а дух инь – землей. Единство и борьба этих противоположных начал поддерживают существование мира.
Эта идея стала позднее важнейшим предметом философского осмысления, наряду с понятием Дао, т. е. космическим законом, или Путем, которому следует мир; понятием «пяти стихий», из которых состоит все сущее (таких как огонь, вода, воздух, металл и дерево) и прочими, известными в наши дни всему миру.
Особенности китайской философии, как и философии Древней Греции и Древней Индии, обусловлены экономическими, политическими и культурными условиями, в которых она развивалась.
В ранний период развития китайской философии количество различных школ, течений и направлений было невероятно велико. Сами древние китайцы говорили о наличии «ста школ» философской мысли!
Почему так много? Тут стоит упомянуть об одном интересном моменте. Ученые считают, что в мире существуют так называемые «правополушарные» и «левополушарные» культуры. Имеется в виду, что у одних культур больше развито правое полушарие мозга, отвечающее за творчество, зрительные образы и религиозные переживания, а у других – левое, отвечающее, в свою очередь, за речь и логическое мышление. Китай считается правополушарной культурой, представители которой слышат звуки иначе, чем «левополушарные» люди; выразить звуки через буквы им очень трудно (не отсюда ли китайские иероглифы – настоящие шедевры изобразительного искусства?), они воспринимают мир в конкретных образах. Вероятно, именно в связи с таким положением вещей и сложились особенности китайского философского мышления.
Мифологическая форма мышления в Китае просуществовала до I тыс. до н. э., когда конфуцианцы осуществили так называемую историзацию мифов, и это привело к тому, что мифы стали частью традиционной истории, частью философских идей и учений. Отсюда и особенности традиционного философского мышления, к которым, в том числе, можно отнести следующие:
• Мир (природа) и каждый индивид рассматриваются в китайской философии как единое целое, причем более важное, чем составляющие его части. Такая позиция именуется хо-лизмом.
• В китайском традиционном философском мышлении имеет большое значение интуиция. Такое положение вещей является следствием холизма. «Единое» не может быть проанализировано с помощью понятий и выражено при помощи речи. Чтобы его понять, необходимо полагаться лишь на интуитивное прозрение.