Прочие же небесные быстро светила, и плавно
Движутся вместе с небом, днем и ночью несутся.
(105) Созерцанием их не может пресытиться ум человека, жаждущего познать неизменность природы.
Край двуконечной оси мира зовется полюс.
Вокруг него вращаются две Медведицы, которые никогда не заходят [за горизонт][345]:
Киносурой одну из них греки зовут, а другая
Геликой называется[346].
Яркие звезды Гелики мы наблюдаем каждую ночь.
Наши их называют обычно Семью Волами[347].
(106) Ту же вершину (vertex) неба, таким же числом звезд, сходным образом расположенных, освещает малая Киносура.
Ночью в открытом море вверяются ей финикийцы,
Хоть Гелики и ярче сверкают блестящие звезды,
И только ночь наступает, лучше они заметны,
А Киносура мала, но для моряков полезней[348],
Ибо она по внутреннему и короткому кругу кружится.
XLII. И вид этих звезд тем более поразителен, что
Словно река между ними текущая влагою быстрой,
Страшно глядящий Дракон изгибается кверху и книзу.
Телом своим образуя углы и изгибы[349].
(107) Весь образ его великолепен, но особенно замечателен вид головы и пылающих глаз:
Голову ведь у него не одна лишь звезда озаряет,
Но и виски намечены звездами, каждый — одною,
Из свирепых глаз сверкают два ярких светила,
И одна звезда излучает свет на подбородке;
Он как будто склонил на бок голову, шею согнувши,
И устремил свой взор на хвост Медведицы бо́льшей.
(108) И остальные части тела Дракона мы видим по целым ночам, но
Голову вдруг он немного скрывать начинает
Под воду, там, где восход единится с закатом[350],
Этой же головы
Касаясь, кружится как будто образ усталого мужа,
которого греки
Энгонасин зовут, ведь несется он, словно колени[351]
Преклонив, и здесь же ярко сияет Корона,
Но это за его спиной, а близ головы — Змееносец[352],
(109)
Коего греки зовут славным именем Офиуха,
Он же, крепко сжимая обеими дланями, Змея
Держит, однако и сам змеиным изогнутым телом
Связан, ведь Змей тело мужа обвил посредине,
Прямо под грудью и держит. А тот, напрягаяся сильно,
Твердо стоит на ногах и ногами же давит своими
Грудь и глаза Скорпиона.
А за большой Медведицей следует
Арктофюлакс, который обычно зовется Боотом:
Он как бы гонит перед собой запряженного Аркта[353].
(110) А у этого Боота
Прикрепленная прямо под грудью
Тоже мерцает звезда со славным именем Арктур.
Под ногами его несется
Дева с сияющим телом, что держит сверкающий Колос.
XLIII. И так размещены созвездия, так [разумно] распределены, что в этом явственно усматривается божественное искусство.
И Близнецов ты под головою у Аркта усмотришь.
Под животом же Рак поместился, а рядом с ногами
Лев великий, чье тело и пламя, и жар извергает.
Возница
Слева от тех близнецов, согнувшися телом, несется.
Против него голова Гелики, сурово взирает,
Левое же плечо у Возницы, блистая, Коза занимает,
И далее следуют слова:
Наделена она славной, великой приметой,
Против нее Козлята свой слабенький свет посылают
Смертным.
А под ногами ее
Телом могучим рогатый Телец, напрягаясь, несется.
(111) Его голова усеяна частыми звездами
Греки обычно Гиадами звезды сии называют
(от ὕειν — это слово греческое, по-нашему означает идти дождю), но наши по необразованности назвали эти звезды Suculae [Свинки] от слова sus [свинья], а не от дождей. А за Малой Медведицей Кефей[354] следует сзади с распростертыми руками:
Он ведь сам у спины Киносуры и Аркта кружится.
А впереди него:
Кассиопея, чьи звезды мы видим неясно и смутно,
А близ нее вращается также, с блистающим телом,
Грустная Андромеда, взоров матери избегая.
Тут же и Конь, потрясающий гривой с мерцающим блеском[355],
Он животом макушки касается Андромеды,
А одна звезда общим светом их соединяет
И стремится из звезд сплести вековечный узел,
Дальше недвижный Овен стоит с завитыми рогами.
А близ него
XLIV. (112) А у ног Андромеды вырисовывается Персей[357],
Коего с Севера Аквилона порывы толкают.
Возле его левого колена
Близко к голове Коня протянута десница Водолея, затем и сам Водолей.
(113) Здесь же видно,
Как, показавшись из глубины, Скорпион выплывает,
Лук изогнутый сильным хвостом таща за собою.
Близ Скорпиона кружится сияющий перьями Лебедь,
А близ него несется Орел с пылающим телом.
Затем Дельфин, а за ним
Орион[363], блистающий телом склоненным.
(114) Следом за ним
Гонится Пес быстроногий, сверкая звезд своих светом,
За ним следует Заяц,
Ты заметишь, как река извивается и течет далеко, и
Прочные узы увидишь,
Что на хвосты наложены рыб и крепко их держат.
Там ты заметишь близ жала пылающего Скорпиона
Жертвенник тот, что овеян дыханием Австра.
Поблизости от него Кентавр
Идет, стараясь сопрячь свои конские части
Со Скорпиона клешнями. И он же десницей простертой
Четвероногое тащит огромное[366] и поражает
Грозный его там, где Жертвенник рдеет. И здесь же
Из глубин поднимается Гидра,
которой тело далеко простирается,
А в середине изгиба его сияет блестящая Чаша.
Хвост же клюет, оперением тела сверкая,
Ворон, И здесь же, под самыми Близнецами,
Малый Пес, что у греков зовется Προκύων, несется.
(115) Неужели же какому-нибудь здравомыслящему человеку может показаться, что все это расположение звезд, эту чудесную красоту неба могли произвести туда и сюда мечущиеся по воле слепого случая тельца?[367] Или же какая-то другая природа, лишенная ума и разума, смогла все это произвести? Да ведь даже для того, чтобы понять, каково это, требуется величайший ум, а тем более — для того, чтобы создать.
XLV. Но не только это все достойно восхищения, а больше всего то, что мир так устойчив, и представляет собою неразрывное целое, настолько приспособленное к сохранению своего существования, ч