ят не обстоятельства, а лишь отношение к ним.
Эта философия, к которой тяготел Сенека, считалась неблагонадежной, и отец уговорил его заняться адвокатурой. Если медицина, как считалось, вела к богатству, то профессия адвоката — к почестям.
Начало карьеры было блистательным, и по этой причине едва не стало её же концом. Когда Сенека появился при дворе Калигулы, то сам император приходил слушать его речи. Однако августейший считал себя первоклассным оратором и успехи адвоката воспринял как личное оскорбление. Услышав однажды его превосходную речь в сенате, он приказал убить конкурента. Спасла златоуста некая придворная дама, которая объяснила императору, что убивать Сенеку нет нужды, потому что тот болеет и скоро умрет сам. Впрочем, на четвертом году правления убили самого Калигулу, а Сенека забросил адвокатуру и занялся философией.
При дворе Клавдия он попал в ряды оппозиции во главе с Юлией, племянницей императора. Жена Клавдия Мессалина быстро избавилась от обоих: их обвинили в любовной связи и изгнали из Рима.
На Корсике философу пришлось несладко: не тот климат, не то общество. И стоическая выдержка его подвела: он написал покаянное письмо своему знакомому, приближенному императора, ища заступничества. Послание осталось без ответа, зато философ вскоре примирился с судьбой: «Я лишился не богатства, но хлопот, сопряженных с ним. Потребности мои невелики: иметь кров от холода и пищу от голода и жажды. Всё, что кроме этого, — требует порок, а не нужда».
Всё тот же эксперимент
Тем временем Мессалина по приказу Клавдия была казнена за участие в заговоре, а сам Клавдий вступил в кровосмесительный брак с другой племянницей, Агриппиной, которая вскоре его же и отравила. Она-то и вернула из восьмилетней ссылки Сенеку, чтобы тот воспитывал его сына Нерона.
Нерону в то время было двенадцать лет, и философу пришлось повторить неудачную попытку Платона и Аристотеля воспитать мудрого правителя.
Природные наклонности мальчика, по отзывам современников, были «самого низкого рода». Рассказывали, будто его отец, узнав о рождении сына, сказал, что от такого брака могло родиться только чудовище. Наставник быстро разгадал воспитанника. Он говорил, что это хищный лев, которому стоит дать попробовать крови, чтобы он обнаружил всю ярость своего характера. Предчувствуя в Нероне кровожадность, Сенека заботился о развитии в нем милосердия. Преуспел настолько, что молодой император, подписывая свой первый смертный приговор, воскликнул: «О, если бы я не умел писать!» Но — лиха беда начало…
В риторике Нерон не блистал, и впоследствии его упрекали за то, что он был первым из римских императоров, кому сочиняли речи. Занимался этим, конечно, Сенека.
Когда место «божественного Клавдия» занял шестнадцатилетний Нерон, то Сенека из профессора риторики превратился в полновластного министра. Сам император не мог ещё управлять, и его делами руководил философ. И хоть сделать Нерона милосерднее ему не удалось, но первые годы правления были так хороши, что в Риме заговорили о возвращении к золотым временам республики.
Сенека достиг высших почестей, стал консулом, его богатства выросли благодаря щедрым подаркам Нерона. Философ пускал деньги в оборот, а в своих обширных поместьях развел виноградники. Он не был аскетом и ценил удовольствия. Какой смысл избегать наслаждений, когда их требует природа? Ведь это означает приближать смерть, которая всё отнимет. Зачем же вместо того, чтобы жить, всего лишь смотреть, как это делают другие? «Весёлая жизнь предпочтительнее хорошего мнения мрачных мудрецов», — полагал философ. Жил он хоть и роскошно, но особого значения богатству не придавал: «Мудрые владеют богатством, невежда же сам во власти его». Ел на серебряной посуде с таким равнодушием, будто она глиняная, а шумным пирам с обжорством предпочитал занятия философией и беседы с друзьями.
Между тем воспитанник становился всё более неуправляемым. Куда большим влиянием на императора, чем Сенека, пользовалась его мать, которая сама хотела царствовать именем сына. Но у сына были свои планы, и он решил её убить. Корабль, на котором плыла Агриппина, должен был развалиться в море. Корабль действительно развалился, но мать спаслась. Нерон ожидал, что она поднимет войска и не на шутку перепугался. Дело повернулось так, что Сенеке и тут пришлось выступить в роли советника. Через несколько часов Агриппина была убита.
Разочаровавшись в подопечном, Сенека понемногу удаляется от двора. Его влияние на императора, которого окружили уже другие люди, совсем ослабло. Нерон больше доверял своей новой пассии — Поппее Сабине, и философ не мог с ней конкурировать. А тем временем подняли голову враги. Философа обвинили, что он богатеет, ищет популярности, хочет превзойти самого императора великолепием вилл. Сенека хотел отказаться от той части богатства, которое возбуждало зависть и удалиться на покой. Однако Нерон возражал и даже лицемерно обнял и поцеловал учителя, скрывая ненависть. В поведении стоика он видел скрытый протест. При этом цезарь во многом был обязан наставнику, что заставляло желать его смерти.
Если учитель искал покоя, то его воспитанник — развлечений. По приказу Нерона Рим подожгли. Он горел неделю, а император наслаждался зрелищем с Меценатовой башни. Сенека пожертвовал часть состояния пострадавшим и просил Нерона разрешить ему уехать в отдаленное поместье, но снова получил отказ. Тогда философ, сославшись на нервную болезнь, перестал выходить из дома и никого не принимал. Это вызвало подозрения цезаря и он приказал отравить бывшего наставника. Но затея не удалась. Отшельник питался только овощами и пил ключевую воду…
Учитесь жить и умирать
Теперь он жил уединённо, в обществе жены и немногих друзей. Обострились болезни, мучила астма, которую Сенека называл предвестием смерти. Всё время посвящал философии и за четыре года написал очень много. Самое крупное произведение тех лет — «Нравственные письма к Луцилию». Сенека любил Луцилия, римского всадника, назначенного прокуратором Сицилии. Тон писем к нему наставнический, хотя они были почти ровесниками. 124 письма составили целый курс науки о жизни. Сенека писал о пользе чтения и самосовершенствования, о богатстве и бедности, о дружбе и одиночестве, о славе и смерти. «Насколько можешь, ищи убежища в философии, — советует он другу, — она скроет тебя в своих объятиях… исправляй с её помощью свои пороки, но не уличай чужих».
Сенека невысоко ставил знания, считая, что они делают человека не лучше, а только ученее. А чтобы выжить в этом мире, нужна мудрость, которую дает философия, исследующая добро и зло. Он признавался, что эта наука дала ему внутренний лад, научила быть другом самому себе. Она помогла понять, что каждый несчастен настолько, насколько считает себя несчастным.
В жизни философа хватало поводов поразмышлять о жизни и смерти. В юности его мучила хроническая болезнь органов дыхания. Он даже подумывал о самоубийстве, и лишь мысль о старом отце удержала его от этого. В старости поддерживала и берегла любовь к жене Паулине: «Хотя условия таковы, что умереть было бы приятнее, надо стараться жить ради своих близких. Ведь доблестный муж должен жить не пока ему приятно, но до тех пор, пока это нужно». А когда придет пора, нечего отлынивать и плакать, потому что смерть — одна из наших жизненных обязанностей: «Какая толпа умерших шла впереди тебя, какая толпа пойдет следом!» Да только каждый стремится прожить подольше, и это вполне согласно природе. Как спорить с такой очевидной истиной?
Дело не в годах, возражает философ. Жизнь — как пьеса. Не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна. Поэтому надо заботиться не о том, чтобы долго жить, но чтобы жить достойно. Он высмеивает стоика Зенона, который пытался избавить от страха смерти хитроумным рассуждением: «Зло не может быть славным, смерть бывает славной; значит смерть не есть зло». Этим словесным кружевам Сенека противопоставляет мужественные слова спартанского царя Леонида, который с небольшим отрядом прикрывал отступающий греческий флот от натиска персов при Фермопилах: «Давайте-ка завтракать, соратники: ведь ужинать мы будем в преисподней!»
Не только возраст и болезни были причинами его мрачных мыслей. Нерон помнил о своем бывшем наставнике. Уже убита мать деспота, отравлен сводный брат, собственноручно уничтожена некогда любимая Поппея, утоплен малолетний пасынок… Близился черед Сенеки.
Завещание стоика
Воспитанник добрался-таки до учителя. Семидесятилетнего старика обвинили в заговоре против императора. Обвинение было надуманным, но это не заботило тирана, ему нужен был повод. По иронии судьбы, с известием о смерти к философу отправили настоящего заговорщика, трибуна Гавия Сильвана, вынужденного теперь верной службой спасать свою жизнь. Ему не хватило духу посмотреть Сенеке в глаза, и тот узнал о приговоре от одного из центурионов.
Сенека встретил известие мужественно, попросил принести завещание. Но ему в этом отказали. Тогда он, обернувшись к друзьям, воскликнул, что раз его лишили возможности отблагодарить их подобающим образом, он завещает им единственное, но зато самое драгоценное достояние: свой образ жизни.
Безуспешно пытается утешить жену: Паулина, которая моложе мужа не четверть века, не хочет жить без него. Супруги одновременно вскрыли себе вены на руках. Старческая кровь текла вяло, и философ порезал себе еще и ноги. Чтобы зрелище мучительной смерти не сломило жену, он просит её удалиться, а сам диктует секретарям предсмертные слова. Согласно Тациту, красноречие не покидало его до последней минуты.
Старик ждал смерти, которая почему-то медлила. Он попросил друга дать ему яд, но холодеющее тело уже не реагировало и на это. Тогда его положили в бассейн с теплой водой, а потом перенесли в жаркую баню. Там жизнь и покинула его.
Личный пример Сенека считал важнее учения. Пусть не всегда ему удавалось следовать своим идеалам, однако, презирая смерть, он был искренен. Тело римлянина сожгли без торжественных обрядов, как он и распорядился в своем завещании ещё тогда, когда был богат и всемогущ.